Он, наконец, смотрит на меня, и его улыбка полна загадочной сексуальности. — Мне нравится, как ты произносишь мое имя. — Ты что, флиртуешь со мной? — Не принимай это на свой счет. — Он пожимает плечами. — Я флиртую со всеми. — Я серьезно. Я не могу принять все это. Его кокетливая улыбка исчезает вместе с закатыванием глаз. — Ты это уже говорила, но, — он щурится, — подумай об этом так… если ты планируешь находиться рядом с моим братом, ты должна выглядеть соответственно. Ты ни за что не сможешь позволить себе купить все это сама. Это оправдание заставляет меня задуматься. — Ты делал это для всех женщин в жизни твоего брата? Выражение его лица становится затравленным. — Ты первая. Первая женщина в жизни Александра? Или первая женщина, которую ему пришлось одевать? Я уже собираюсь спросить, когда он говорит: — Мы на месте. Машина останавливается перед «Ла Перла». Я голодна и мечтаю вернуться домой к Александру, заказать чизбургер и картошку фри, чтобы поесть перед телевизором в своей удобной толстовке и леггинсах. Этот бутик ничем не отличается от других, и нас встречают у дверей. Миниатюрная женщина в лавандовом костюме проводит нас в отдельную примерочную, которая достаточно велика, чтобы вместить весь персонал «Чабби». — Я принесла все, что у нас есть, в синем цвете. — Женщина суетится у элегантной стойки с бюстгальтерами, трусиками и другим всевозможным бельем на вешалках. — Синий? — Я смотрю на Кингстона. — Его любимый цвет. Мое лицо горит. Мужчина наклоняется и шепчет: — Ты загораешься при упоминании о нем. — Я потираю щеки. — Делаешь только хуже. Мои щеки — не единственное, что загорается, когда я думаю о том, чтобы надеть нижнее белье для Александра. Боюсь, что большая часть этого тонкого кружева окажется в клочьях на полу его спальни. Кингстон хихикает, звук низкий и соблазнительный. Я вздрагиваю, а затем свирепо смотрю на него. — Прекрати. — Пожалуйста, скажи, что собираешься примерить все это для меня. — Ни за что на свете. Парень вздыхает и отстраняется. — Вот ведь везучий сукин сын, — бормочет он. — Мы возьмем все, — говорит Кингстон продавщице. — На сегодня мы закончили. Я мысленно вскидываю кулак вверх и следую за ним к машине, больше взволнованная заказом своего чизбургера, чем бог знает каким количеством денег, вложенным в мою новую одежду. АЛЕКСАНДР — Мистер Норт, Кингстон на связи, — раздается голос миссис Миллер по внутренней связи, отрывая меня от экрана компьютера. Включаю громкую связь. — Как все прошло? — Хорошо. Она жаловалась только первые пару часов. Оставшись один в своем кабинете, я позволяю улыбке тронуть мои губы. Меня веселит мысль о том, что Джордан не дает спуску моему младшему брату. — Она сейчас дома? — Да. Когда я уходил, она пихала в рот чизбургер и картошку фри, как будто это была ее последняя еда. Знаешь, что она сказала? Могу только представить. — Я сказал ей, что могу заказать лучший бургер на Манхэттене. Ну, тот, что из «Бистро Твэлв» с фуа-гра и трюфельным маслом. Она сказала, что я могу засунуть свой бургер для богатеев себе в задницу, а затем попросила Джеймса отвезти ее в какое-то место под названием «Файф гайс». — Брат смеется. — Ты можешь в это поверить? — Могу. — Не уверен, что она хорошо впишется в наш круг. Это не мой круг. И никогда не был. — Я был бы разочарован, если бы она вписалась. — Хм, так… это похоже на то, как я ношу помаду и лак для ногтей рядом со стариком, или Хадсон всегда опаздывает на тридцать минут? Ты размахиваешь Джордан, как красной тряпкой перед нашим стариком? Потому что, если это так, я полностью поддерживаю, и, пожалуйста, не позволь мне что-то упустить. Я слепо смотрю на экран компьютера. Нет, я с Джордан не для того, чтобы позлить нашего отца. Хотя, если так и будет, я воспользуюсь дополнительной выгодой. ДВАДЦАТЬ ОДИН АЛЕКСАНДР Каждое утро, прежде чем уйти в офис, я бужу Джордан, чтобы попрощаться — иногда пальцами, сегодня утром с помощью рта. Я целую ее живот, между грудей, а затем ее ленивую улыбку. — Я иду в офис, но сегодня вернусь пораньше. Ее волосы в беспорядке, и она моргает, открывая тяжелые от оргазма веки. Женщина проводит рукой по моему плечу, чтобы придержать мой затылок. — Ты торопишься? Я хотела бы отплатить тем же. — Прибереги это на вечер. — Я утыкаюсь носом в ее горло, когда мысли о незаконченных проектах заставляют меня покинуть ее теплое, мягкое тело. Джордан подтягивает одеяло и перекатывается на бок. — А что сегодня вечером? Я оглядываюсь через плечо и ловлю ее взгляд на моей голой заднице. — У тебя проблемы с кратковременной памятью? Еще одна ее ленивая улыбка, и я подумываю о том, чтобы пропустить весь свой день, чтобы снова забраться к ней в постель. — Нет, я помню эту часть. Ты сказал, что вернешься домой пораньше. Напоминание о сегодняшних планах убивает мое возбуждение. — Ужин с моей семьей. Она садится, внезапно проснувшись и насторожившись.