— Спасибо. АЛЕКСАНДР Склонившись над цифровым чертежным столом в своем офисе, набрасываю новый дизайн для проекта Линдквиста в Дубае. В понедельник после благотворительной акции он позвонил и попросил создать дизайн, и этот проект — желанное отвлечение. Я работал над ним днем и ночью в течение последних четырех дней. Если бы миссис Миллер время от времени не напоминала мне, чтобы я поел и принял душ, я бы, вероятно, грязным умер от голода. — Мистер Норт, — раздается голос миссис Миллер из динамика моего настольного телефона. Я уже несколько дней держу дверь закрытой и велел ей входить только по приглашению. В основном, чтобы защитить ее от потенциального словесного нападения или, что еще хуже, от необоснованного увольнения. Я был на взводе с тех пор, как в последний раз видел Джордан, сильнее, чем когда-либо прежде. И с каждым днем без нее я все больше чувствую себя на грани срыва. Поэтому мне лучше избегать общения с людьми. — Что? — Хейс направляется к вам. — Я занят. Она откашливается. — Сэр, он просто привез вам кое-какие документы, которые вы просили. Я поднимаю глаза от своего рисунка и смотрю на непрозрачную стеклянную стену. Неужели всего несколько недель назад я прижимал Джордан к этой стене, впивался губами в ее губы, а она разваливалась в моих объятиях? Тупая боль внутри меня пульсирует от всего, что у меня было, и всего, что я потерял. — Он может оставить их у вас. — Я дам ему знать. Я возвращаюсь к дизайну и проклинаю Хейса за то, что отвлек мое внимание, потому что это заставляет меня думать о Джордан. Я попросил, чтобы никто не произносил ее имени рядом со мной, и сказал Джеймсу, что я не хочу никаких новостей, кроме того, чтобы сообщить мне, когда я могу вернуться домой. Каждый раз, когда звонит мой телефон, я боюсь, что это он скажет мне, что она ушла. Единственная хорошая вещь, за которую я должен держаться — это знание того, что Джордан все еще занимает мой дом. Хотя для нас невозможно быть вместе, я хочу, чтобы она могла остаться в моем пространстве навсегда. — Ты что, издеваешься надо мной? — говорит Хейс из-за моей двери, стуча кулаком по стеклу. — Открывай, придурок! — Нет. — Да ладно тебе, Алекс. Ты не можешь вечно сидеть взаперти в своем офисе. Жизнь продолжается. «Могу, если захочу». — Ты ведешь себя как ребенок. С этим не поспоришь. — Открой дверь, или я попрошу техников взломать ее. Я отхожу от стола и отмыкаю дверь. Он входит, когда я топаю обратно к своему столу. Я рад, что Хейс позади меня, потому что, если я его увижу, мне захочется стереть самодовольное выражение с его глупого лица. — Ты здесь живешь? Я не отвечаю, потому что он ясно видит подушку и одеяло на диване. — Ты знаешь, что можешь снять отель или… — Мне здесь нравится. Здесь тихо, и я могу работать. — Ты хоть немного спишь? — Иногда. Он кладет папку на мой стол. — Вот окончательные документы на ту собственность в Трайбеке. Я поднимаю глаза ровно настолько, чтобы взглянуть на папку. — Для чего тебе она? — Брат смотрит на меня так, будто пытается прочитать мои мысли. — Я знаю, что это не жилье из-за зонирования. Я не могу оторвать взгляд от папки. Помещение идеально подходит по размеру и расположению, прямо на Гудзоне. Я заплатил намного больше запрашиваемой цены. — Алекс! Поднимаю взгляд на него. — Не волнуйся об этом. — Я волнуюсь. От тебя исходят флюиды Говарда Хьюза. У нас несколько больших проектов в работе, ты не можешь позволить себе слететь с катушек. — Я в порядке, — говорю я сквозь стиснутые зубы, и в животе поднимается гнев. — Если бы ты оставил меня в покое, я бы занялся делом! Хейс едва моргает от моей вспышки. — Ясно. — Он сужает глаза. — Может быть, долгий уик-энд в горах поможет? Упоминание о хижине заставляет мою голову кружиться от образов Джордан. Ее карточные игры и снежки. Ее постоянные вопросы и торжествующая улыбка, когда удавалось спровоцировать меня на ответ. Ее тихое дыхание, когда она спала, и обнаженное тело, когда она прижималась ко мне… Черт. Женщина проникла в мое самое безопасное место, и от нее не избавиться. На моем столе звонит телефон. — Мистер Норт… — Не сейчас! — Алекс, успокойся. — Хейс вскакивает со своего места и сгибается над телефоном. — В чем дело, Диана? Он впивается в меня взглядом, чтобы я рискнул рявкнуть на него, и я хочу этого. Любой предлог, чтобы разобраться с этим болезненным чувством в моей груди, причинить кому-то боль, чтобы я не был одинок в этой агонии. Может быть, тогда я получу некоторое облегчение. — Только что звонил Джеймс. Мое сердце перестает биться. — Она ушла, сэр. Глаза Хейса расширяются. Мои руки вцепляются в край стола. — Вот черт. — Хейс бросается в дальний конец офиса. С первобытным ревом я переворачиваю красное дерево на бок, и компьютерные мониторы с грохотом падают на пол. Поднимаю свой стул и швыряю его в стеклянную стену. Стекло разбивается с неприятным треском. Я пинаю диван, швыряю кофейный столик и каждую лампу, пока не остается только мой брат. — Ты закончил? Я направляюсь к нему. — Бросать больше нечего. Страх окрашивает его лицо. — Что? Нет, чувак, отойди к черту. Мои руки сжаты в кулаки по бокам. Мужчина поднимает руки, готовый защищаться. — Хейс, — рычу я. — Пусть Мерфи подготовит вертолет. Мне нужно убираться отсюда к чертовой матери. ДВАДЦАТЬ СЕМЬ ДЖОРДАН