— Да, я знаю, что ты сейчас скажешь. — Аннарин у него? — Да. Это плохо, но именно он не даёт им её убить. — Понятно. — Тен рыкнул. — Значит, времени нет совсем. Идём на штурм. — Тен, Аннарин нет в Башне, и мы не знаем, где она. Как только пойдем на штурм, кто-то из них её убьёт. Ханнари настроен очень решительно, и Крэйннар может её и не спасти. Штурм Магндавара сейчас только усугубит её положение. — Если она ещё на планете. — Она на планете. Крэй не отпустит её далеко от себя. — Крэй? — Тен знал, что я был прав, ему оставалось только устало рычать. — И ещё: я обещал, что приведу тебя к ним, у нас есть время до завтрашнего утра. — Ты просто молодец, — обрадовался Хайгон в офисе «Медузы», сидя среди красных подушек, когда увидел нас. — Кричать «бинго» во время драки было так глупо. — Так настроил бы его на более неприличные слова. — Зато теперь мы всё слышим. Хотя он до сих пор в Башне, но Аннарин не обнаруживается. После твоего ухода они разговорились. У нас много, о-о-очень много доказательств. Итак, наши главные подозреваемые подтвердились, эти трое и ещё четыре человека. Вот имена, явки, фамилии. Насчет членов семей, конечно, не знаю. Надо ещё послушать. — Вторая новость, — сказал Хайгон, дожёвывая свой бутерброд, который Тен выхватил и выбросил. — Э-э-э, ладно. Так вот, если брать наш Данайган штурмом, то я смогу обойти часть системы безопасности, и вы просто зайдете туда как к себе домой. Ещё, что я могу сделать… могу обрушить их дронов, так что стрелять в вас не будут, устроите там мирную революцию. Без боевичка. Подойдет? — Без боевичка не бывает. — Как скажете. Да, и ещё одно: я прочесал их бухгалтерию, планы и прочее, и знаете что? Это не их стройки. — Что за стройки? — встрял Тенемхет. — По всему Дахраригу идут стройки, что-то вроде ковчегов с криокапсулами для людей. — Это не Данайган, — повторил Хайгон. Тен упёр руки в стол и выдохнул: — Мать вашу, — а потом сделал всем знак молчать. В конце концов помещение «Растоптанной медузы» вовсе не было защищено от Аритайны, и ни один звукоподавляющий щит, которые мы ставили буквально всегда, не мог дать гарантий. — Всё выходит из-под контроля быстрее, чем я рассчитывал. Он долго думал, приказав всем молчать. Император закрыл глаза, его лицо разгладилось, он ушёл в себя. Мы все переглядывались, но не слишком долго. — Я знаю, где Аннарин. —? — Я знаю, где можно спрятать человека, нашпигованного чипами так, чтобы ИИ нирилигов не мог их засечь. Хайгон, проверь космодром Нирилдарион, сколько кораблей стоит с включенными со вчерашнего вечера NS-двигателями и не взлетает? Пальцы Хайгона летали по голограммам. — Один! — Принадлежность? — Личный боевой корабль Менхита Рахта, — злорадно выдал Хайгон. — Она там. Поле взаимодействия веществ с отрицательной и положительной массой скрывают абсолютно все сигналы, идущие изнутри. — Так чего же мы ждём? — я уже успел воодушевиться, но Тен отрицательно помотал головой. — Не понял? — Он взлетит в любую секунду. — И что? Не догоним? Тен кивнул и тяжело вздохнул. — Нам нужен хороший, хитровыдуманный план. Хайгон сделал визор погромче: «Бытовой взрыв энергоблока разрушил несколько административных зданий в районе Нирах-Аори. Эпицентр находился в районе коммуникаций под всем известной „Школой боевых искусств мадам Тиргаоки“. На момент взрыва учеников и занятий в школе не проводилось. Однако не известна судьба самой хозяйки школы, проживавшей на втором этаже». В это же время на мой коммуникатор пришло сообщение от Крэйннара: «Тик-так». Я показал его всем. — Вот сука. Он разрушил на мою школу, — Дженри посмотрела на Тенемхета. — Да, успокойся, отстрою я тебе твою школу лучше прежнего, — отмахнулся номарх. — Я не зануда, — вместо «спасибо» ответила Джен. Тенемхет показал на неё пальцем и спросил у меня: — Она что телепат? Ладно, не важно. Гайл, сообщи Крэйннару, что завтра к обеду готов сдать меня им. Для этого мне пришлось отправиться домой, где я оставил чип, и разыграть звонок Тенемхета так, чтобы Крэй мог его подслушать. Когда я вернулся, в гостиной уже ждал Фарраг, удобно устроившись у меня на диване. В руках у него был чип. Надо же, нашёл, пронырливый старпёр. Фарраг был высок и худощав, лицо было аристократично и бледно. Видимо, карие раскосые глаза достались Дженри от матери, у Фаррага они были яркие, светло-голубые, но в то же время, не водянистые, и в высшей степени цепкие и внимательные. А вот нижняя часть лица была почти идентична, в особенности, фирменная ухмылка тонких губ. Он двигался неспешно и вальяжно, именно так, как это делают обычно люди, обладающие огромным количеством денег. Так, словно они только что сытно пообедали и теперь немного сдерживают движения, дабы не мешать процессу пищеварения. Он положил чип Крэйннара в стальной бокс. А затем — в ещё один побольше. — Теперь можно говорить, ллеир Дан-Эйра, присаживайтесь, — я удивленно приподнял бровь, натянул на лицо однобокую улыбку, сел и приготовился его слушать. — Полагаю, именно ваши симбионты извлекли чип, не разрушив его? Удобно. Надо будет изучить их. Может, даже внедрить. — Как нашли чип? — я уже осмотрел всю квартиру. Бесстрашный Фарраг был один. — Пришёл лишь поговорить с вами, но не обнаружив, позвонил Крэйннару. Он уверил, что вы дома. Не переживайте, я не выдал ему ваш секрет. Теперь уже наш секрет. Для него вы по-прежнему смотрите телевизор. — Как нашли чип? — Всего лишь подумал, куда бы спрятал чип я. Мы с вами думаем почти одинаково. — Отчего же вы не сдали меня Крэйннару? — Мне очень понравился тот спектакль, который вы устроили для Ханнари, для всех нас. И я люблю неоднозначных людей. Это придаёт общению некоторую пикантность. Я хочу пригласить вас поговорить в свои апартаменты. — Зачем? — Зачем, что здесь, как и во всей остальной столице, нас безустанно и неусыпно слушает нейрокопия многолюбимой мною когда-то матушки Тенемхета, космос ей пухом. А мне бы очень хотелось поговорить без её любопытных женских ушек. Он пригласил меня в свой роскошный аэрокар. Пожалуй, у Аритайны он был немного попроще. На таком можно продержаться несколько часов даже на орбите. Отлично, у меня были свои планы на этот разговор. Перед отлетом, под благовидным предлогом, я успел вернуться домой, вытащить чип и инсценировать разговор с Тенемхетом. Затем оставил короткое сообщение Крэю. — Я не люблю городскую суету, весь этот шум, рёв двигателей, запах масла, автомобилей, пережжённого воздуха. Иногда мне кажется, что Нижний мир смердит своими испражнениями даже до двухсотого этажа. — Потому что ваш Нижний мир гниёт. — Интересное сравнение. Вы когда-нибудь видели виноградинки, ллеир Дан-Эйра? — Я не помню. — Знаете, когда виноградари делают вино, они отжимают сок, и то, что остаётся: косточки, кожура и прочие отходы, разбрасывают в качестве удобрения прямо под виноградные лозы. Солнце ещё жарит вовсю, — Фарраг восхищённо улыбался, будто рассказывал историю старому другу, — и эта мезга начинает перегнивать и привлекать к себе множество насекомых: фруктовых мух, ос, бабочек, — всех тех, кто любит гниль. А если копнуть немного, то можно обнаружить миллионы личинок этих мух. Всё это жизнь, и она копошится, копошится там, создавая новую жизнь, удобряя лозы. Такой круговорот. И всё это — с ужасным запахом брожения и гнили. Но именно эта гниль, она даёт всю эту жизнь. Даёт ценный виноград, даёт вино по несколько тысяч кредитов за бутылку. Даёт будущее, в конце концов. Фарраг не к месту засмеялся, умиляясь нарисованной им картине. — Вы сравниваете себя с этими червяками? Которые питаются гниющим миром? — Я сравниваю себя с виноградарем, — лицо Фаррага напряглись от сравнения с насекомыми. — Вы всех их так презираете. Но ведь именно они приносят вам деньги. — Верно, но мне не хочется находиться слишком близко к своей ферме. Поэтому я предпочитаю жить здесь. Мы вылетели за черту города в направлении, противоположном тому, которое я выбрал для своих прогулок. Здесь тоже были невысокие скалы, на склоне одной из которых был выстроен стеклянный пяти-ярусный особняк, зависший над пропастью. Он органично вплетал свои этажи в горную породу, создавая причудливый танец природы и архитектуры. Гранит скалы являлся неотъемлемой частью внутреннего дизайна. Одна из стен внутренней залы, куда меня провели, была полностью не обработана, но обрамлена стеклом, металлом, деревом и огромным количеством растений. Дом, словно утопал в джунглях, растущих и снаружи и внутри. Однажды, они поглотят его полностью, подумалось мне. Я сел на белый диван, и очередная молчаливая девушка принесла нам выпивку. На ней было ещё более странное одеяние, чем было было на женщине в Башне Данайган. Те же цепи, обрамляющие всё тело: плечи, талию и бёдра, — но если там они были одеты поверх белой одежды, то теперь девушка под ними была абсолютно нага. Видимо, это символизировало её рабское положение. По крайней мере, ничего сексуального я в этом не видел. Это было скорее жалко и грустно. Она подала мне янтарную жидкость в стакане, я взял, но отставил её в сторону. Фарраг удобно уселся на диване и махнул девушке, чтобы та удалилась. — Ллеир Дан-Эйра, — Фейннар был загадочен. — я очень сильный телепат. И когда я говорю «очень», я имею ввиду беспрецедентно. Вам необходимо было вживить как минимум два чипа нирилигов, чтобы действительно полностью блокировать меня. Но один чип не спас вас от раскрытия некоторых образов, которые я поймал своим радиоприёмником. Я также сразу понял, что сыворотка правды на вас не оказала никакого эффекта. — Так почему вы не рассказали всё это Ханнари там? Или хотите сейчас предстать в образе доброго полицейского?