– А вдруг он действительно влюбился? – Ха. Ха. И ха. – Если он поступит с ней подло, я лично дам ему в нос. – И тогда у вас в группе не будет басиста. – Напоминает она. – Дрыга – идеальный кандидат. Опыт есть, гитара тоже – даже совсем неплохая, я видела, как он выступал в летнем лагере с ребятами из Омска – бацали только так. И с вами уже играл в берлоге. Плюс, у него музыкалка. Правда, неоконченная: выперли после четвертого класса – за прогулы. – Ты права. – Киваю я. – И все песни Никиты он наизусть знает. – Так что он, может, и сердцеед, но как друг и музыкант – лучше всех. – Да. Из воды выходят ребята, и мы идем к остальным. Ноги приятно тонут в песке, и я радуюсь тому, что солнце медленно опускается за горизонт. – Эй, Никитос, ты чего такой загруженный? – Опускается на бревно рядом с ним Костя. – Все нормально. – Дежурно улыбается Высоцкий. – Не в духе, потому что с тобой никто не спит? – Смеется Денис, кутаясь в белую рубашку. – Или все еще переживаешь из-за стычки с Кощеем? – Я просто отдыхаю, чего привязался? – Отвечает Никита устало. – Кстати, Никит. – Дрыга отсаживает Ксеню и выпрямляется. – По поводу того, что сказал Кощей. – Чего? – Его брови поднимаются вверх. – Ну, насчет твоей мамы. – Несмело произносит он. – Ну, Стас же передал ей привет… – Ты что-то знаешь об этом? – Ну… это… – Леха взъерошивает пальцами волосы. – Я только слышал на тренировке в душевой… – Да говори! Что? – Не выдерживает Высоцкий. Дрыга оглядывает присутствующих, затем взволнованно облизывает губы. – Он хвалился. В общем… что встречается с какой-то… – Да скажи ты! – Никита встает. – С горячей разведенкой. – Говорит Леха еле слышно. На его лице сожаление. А на лице Никиты рождается целая буря. 3.2 НИКИТА – Ты уверен? – Алена сжимает мою руку. Мы стоим в темноте на крыльце моего дома, пока наши друзья пошли к берлоге. – Да. – Заверяю ее я. – Иди, проследи за ними. Я не хочу, чтобы парни разнесли наш будущий репетиционный зал. Пытаюсь улыбнуться, но выходит не очень: после того, как я чуть не накинулся на Дрыгу с кулаками, напряжение не желает покидать мое тело. Друг не виноват, что стал свидетелем неприятного разговора в мужской раздевалке и не несет ответственности за те гадости, которые говорит Кощей, но у меня словно пелена гнева опустилась на глаза, когда он передал мне его слова. С трудом удалось удержать себя в руках, и тут нужно сказать спасибо Аленке, которая в последнюю секунду удержала меня от нападения на друга. – Обещай, что не будешь грубить маме. – Она обхватывает меня за плечи. Я бросаю взгляд на горящие окна дома. – Не буду. – Хорошо. – Алена довольно кивает. – Мы будем в берлоге. – Я скоро приду. – Обещаю ей. – Угу. – Похлопав меня по плечу, она удаляется вслед за остальными. Парни по пути с моря купили чипсов, газировки и пива, так что скучать им без меня не придется. Проводив Алену взглядом, я вхожу в дом. В воздухе стоит аромат цветочного парфюма, из гостиной доносится приглушенная музыка и голос матери: она что-то негромко напевает под нос. – Куда-то собираешься? – Спрашиваю я, застав ее перед зеркалом – пританцовывающей. Она оборачивается. – А ты где пропадал весь день? – Ее взгляд скользит по мне сверху вниз, затем снова возвращается на лицо. – Ты отвечаешь вопросом на вопрос. – Вздыхаю я, навалившись на дверной косяк. Мама явно чувствует себя не в своей тарелке. Она нервно одергивает облегающее платье глубокого бордового оттенка и натягивает на лицо беззаботную улыбку. – Ходишь целый день голодный. Зашел бы домой пообедать. На ее лице безупречный макияж, волосы уложены в идеальные локоны. Если бы не усталый взгляд, ей можно было бы дать не больше двадцати семи. Да, стоит признать: моя мать выглядит младше своих лет, и нет ничего удивительного, что половина мужчин в городе мечтает встречаться с ней. – Не обязательно проявлять дежурную заботу, мама. – Говорю я. – Мне скоро восемнадцать, и я достаточно взрослый, чтобы приготовить или купить себе еды. – Это не дежурная забота. – Ее губы, накрашенные яркой помадой, расплываются в грустной улыбке. – Я беспокоюсь о тебе. – Так куда ты собралась? – Хмурюсь я, игнорируя ее слова. – На очередное свидание? – А… в чем дело? – Мама отворачивается к зеркалу, чтобы вдеть длинные блестящие серьги в уши. – С чего такой тон? Опять вопросом на вопрос. Мое раздражение растет. – Ни с чего. – Цежу я сквозь зубы. – Может, тебе нужна помощь с уроками? – Язвит она. – Никита, если что-то тебя не устраивает, скажи мне прямо. Хочешь, чтобы я осталась сегодня дома? Просто скажи «да», и я никуда не пойду. – Нет. – Усмехаюсь я. Мама резко оборачивается. – Дорогой, я отпахала смену в офисе. Могу себе позволить выйти из дома на пару часов? Как ты и сказал, ты уже почти совершеннолетний, так что мне теперь не нужно проводить вечера и ночи возле твоей кроватки. – Так вот оно, значит, что. – Вспыхиваю я. – Наверстываешь упущенное за те годы, что пришлось возиться со мной? Ну, извини, что отнял твою молодость. – Мои плечи дергаются, как от удара. – Ты ведь не можешь не упомянуть об этом всякий раз, как мы ссоримся! Мать застывает, как громом пораженная. В ее взгляде недоумение и шок. – Никита, я не… – Она делает тяжелый вдох, затем шумно выдыхает. – Я не это имею в виду когда говорю, что отдавала тебе все свое время. Просто мне тяжело было воспитывать тебя одной. Это действительно так. – Да мне плевать, что ты имеешь в виду. – Зло отвечаю я. – Почему ты просто не можешь быть матерью? Нормальной матерью, которая не шатается вечером по свиданиям непонятно с кем?! Каждый месяц – новый мужик! – Всплеснув руками, выкрикиваю, окончательно потеряв над собой контроль. – Это нормально, вообще? Да ты не способна построить постоянные отношения ни с одним из них. Ни с кем! А, может, тебе просто не надо? Ты же не можешь быть, как все! Не можешь, как, например… вон – отец Алены: у него не было ни с кем отношений с тех пор, как его бросила жена! Почему тебе нужно быть такой? – Я обвожу взглядом ее наряд и качаю головой. – Выглядеть… так. И вести себя. Как шлюха! Во рту горчит от произнесенных слов, но обратно уже ничего не вернуть. Мама бледнеет, по ее лбу расползаются тревожные складки морщин. – Потому что мне не нужны отношения. – Говорит она глухо. Берет сумочку и проходит мимо меня к двери. – Может, ты тогда, хотя бы, начнешь думать, с кем спишь?! – Ору я ей в спину. – Чтобы потом мои друзья не говорили мне, что капитан школьной футбольной команды трахает мою мать! Мама останавливается на секунду, затем расправляет плечи и продолжает движение. Молча. – Может, ты и про отца мне не говоришь, потому что не знаешь, кто он?! – Бросаю я, когда она выходит в дверь. – Не удивительно, если спать с кем попало! Последнее, что она мне оставляет перед тем, как уйти, это полный разочарования взгляд. Дверь закрывается, и пару секунд я просто стою столбом.