– Деньги перевели на счет на имя Матти Пейока. Все было там. Нетронутым в течение нескольких месяцев, мы периодически проверяли. – А сейчас вы проверяли? Пустой взгляд Ренаты говорил сам за себя. Она не проверяла. Новый кабинет. Новое ожидание. На этот раз в банке, расположенном на той же улице, неподалеку от здания полиции. Они прошли туда пешком, и по пути Билли позвонил Торкелю и ввел его в курс того немногого, что удалось узнать. Пер Пейок по-прежнему уверен в том, что за исчезновением брата кроется преступление, а местная полиция это отрицает. Он еще не успел изучить материалы их расследования, но, похоже, они потратили солидное количество времени и поработали на совесть. У него, правда, возникла одна идея, которую ему хочется проверить, и он собирается позвонить Малин Окерблад. Здесь Торкель перебил его. Малин Окерблад больше не является руководителем предварительного следствия, и Торкель как раз пытается получить санкцию на ее задержание. Поэтому Билли придется говорить с новым руководителем, Эмилио Торресом. Минуточку. Прежде чем Билли успел осознать содержание услышанного, у него в ухе раздался голос с легким акцентом, обладатель которого представился и спросил, чем он может ему помочь. Билли объяснил свое дело. Эмилио обещал помочь. Пятью минутами позже Билли и Йеннифер вошли в угловое здание, где располагался «Sparbanken Nord», представились, изложили свое дело и попросили номер факса этого офиса. Потом их проводили в маленький кабинет, где они теперь сидели и ждали. За окном по улице Ларс-Янссонсгатан периодически проходили отдельные люди, но сказать, что в этот день в городе наблюдалось активное движение, было бы преувеличением. Во всяком случае, в той его части, где находились Билли и Йеннифер. Дверь открылась, и вошел мужчина с такой улыбкой, будто ему только что достался самый крупный в жизни выигрыш. Радость продолжала ощущаться и когда он, мягко говоря, с энтузиазмом пожал им руки, представившись как Антон Берингер, директор здешнего офиса банка. Говорил он на диалекте, который показывал, что родом он не из Кируны. – Вы должны были получить факс из прокуратуры Карлстада, – начал Билли в ответ на вопрос, чем он может им помочь, и Антон утвердительно кивнул. – Да, вы хотите получить информацию о счете одного из наших клиентов. – Существует риск, что он уже больше не является вашим клиентом, но мне хотелось бы знать, куда делись деньги. – Конечно, никаких проблем, о ком идет речь? – спросил Антон, повернулся к компьютеру и с готовностью поднес пальцы к клавиатуре. Билли назвал ему имя, персональный идентификационный номер и номер счета, указанный в договоре между Матти Пейоком и «FilboCorps». Антон быстро вводил данные, а затем с преувеличенным энтузиазмом нажал на «ввод». – Да, он по-прежнему является нашим клиентом, и счет активен. – Антон мышкой прокрутил страницу и наклонился вперед. – Надо же, денег много, – произнес он, поворачивая экран так, чтобы Билли и Йеннифер могли смотреть, слушая его объяснения. – С этим счетом, собственно, мало что происходит. Немногим более пяти лет назад на него поступила очень крупная сумма, ее вы видите здесь. – Он показал на экране. – Далее несколько небольших транзакций, а потом деньги чуть более года не трогали. – Вот в этот момент поступило заявление о его исчезновении, – увидев на экране дату последней транзакции, заметила Йеннифер. – В последние четыре года имели место ежемесячные переводы. Каждый месяц сюда переводилось по двадцать пять тысяч. – Антон по-прежнему показывал на экране. На этот раз на ряд цифр. Номер счета. – Что это за счет? – поинтересовался Билли, одновременно записывая наиболее важную информацию. – Думаю, мы это сейчас узнаем, – радостно сообщил Антон, снова развернул экран и принялся стучать по клавишам. – Он исчезает, в течение года не трогает деньги, а потом начинает их регулярно снимать, – подвел для себя итог Билли. – Двадцать пять тысяч в месяц – это триста тысяч в год, – добавила Йеннифер. – В таком режиме денег должно хватить на пятьдесят с лишним лет. – Думаешь, ежемесячная зарплата? – спросил Билли. – А ты нет? – Двадцать пять тысяч хватает на какое-то время… – Счет находится в «Scotiabank», на Коста-Рике, – прервал их Антон с еще более широкой, если возможно, улыбкой. – Там на такую сумму можно жить еще дольше, – заключила Йеннифер. «Гугл» и несколько телефонных звонков принесли результат. Получилось даже легче, чем он думал. Оказалось, что Госкомиссия и Главное полицейское управление регулярно сотрудничают с криминальным психологом по имени Себастиан Бергман. В интернете о нем говорилось не много, но одну страницу в Википедии найти удалось. Согласно ей, Себастиан Якоб Бергман получил образование в Стокгольмском университете и в США. Он – криминальный психолог, специализируется на серийных убийцах и является одним из первых в Швеции специалистов по психологическому портрету преступника. На странице имелась фотография. Хотя она уже несколько устарела, он узнал крупного мужчину с довольно густыми волосами, которого видел в шахте и в больнице. В Стокгольме значилось пять Себастианов Бергманов, но только один со вторым именем Якоб. Себастиан Якоб Бергман проживал на Грев-Магнигатан, 18, поэтому он отправился туда. Припарковаться оказалось трудно, и ему пришлось немного поездить, прежде чем он нашел парковочное место, с которого был неплохо виден дом – основательное каменное здание желтого цвета с широкими белыми оконными рамами и большой, расположенной в центре парадной. На вид довольно шикарно. Он откинул спинку сиденья и устроился поудобнее. Пожалел, что купил из еды и питья только бутылку кока-колы, но теперь, сидя здесь, снова покидать машину не хотелось. Прежде чем он поймет, каков будет следующий шаг плана. До сих пор план был прост. Дождаться, пока Себастиан Бергман выйдет из дома. Последовать за ним. И надеяться, что Себастиан приведет его к девочке. У плана имелся целый ряд слабых моментов, но ничего лучше у него сейчас не было. Он снова посмотрел в сторону дома. «Жизнь несправедлива», – подумал он. Во всех отношениях, это он за последнее время усвоил. Страдают те, кто волнуется и проявляет осмотрительность. Приходится умирать детям, которые вовсе не заслужили этого. Злодеяния совершают хорошие люди. Жизнь несправедлива, но человек делает то, что должно. Вот как обстоит дело. Первыми выстрелами он переступил границу и вернуться обратно больше не мог. Происходящее сейчас, по сути, является лишь следствием первых выстрелов. Только и всего. Остался всего один свидетель. Потом все закончится. По крайней мере, на какое-то время. Он посмотрел на часы. Глотнул сладкого напитка и вернул пробку на место. Он чувствовал, что надо дозировать питье, потому что сидеть, наверное, придется довольно долго. Прошло всего пять минут с тех пор, как он припарковался. Время тянулось невероятно медленно. Он понял, что нужно чем-нибудь заняться. Возможно, стоит все-таки выйти из машины, подойти к парадной и посмотреть, сможет ли он проникнуть внутрь. Он не имел представления, на каком этаже живет Себастиан. Не то чтобы ему требовалась эта информация, но все же какое-то занятие. Он может войти и прочесть на доске с фамилиями жильцов. Получить общее представление. Черную сумку он на всякий случай положил на пол с пассажирской стороны. Задвинул ее как можно дальше вперед, чтобы ее было трудно увидеть снаружи. Возможно, глупо, но он не мог рисковать, что кто-нибудь из прохожих увидит сумку, разобьет стекло машины и украдет ее. Нельзя допускать никаких ошибок. Уже собираясь открыть дверцу, он заметил в окне третьего этажа движение. Маленькое лицо, глядящее на улицу. Оно напомнило о зернистой фотографии из «Экспрессен» и доме в Фарсте. Но теперь в цвете и по-настоящему. Теперь незачем узнавать, на каком этаже живет Бергман. Ясно, что на третьем, и девочка у него. Ванья отчиталась Торкелю о встрече в «FilboCorps», а тот сообщил, что только что объявил Тумаса Нурдгрена в общегосударственный розыск. Допросы Малин пока ничего не дали, но он надеялся, что после объявления розыска какие-нибудь следы Тумаса вскоре обнаружатся. Они пообещали друг другу звонить, как только появится что-нибудь новое. Стояла прекрасная весенняя погода, и Стокгольм был полон гуляющих. Ванья и Себастиан шли по Кунгсгатан в сторону площади Стуреплан. Себастиан казался по-прежнему недовольным и раздраженным. Ванья считала даже немного трогательным то, что он никак не может отключиться от встречи с Коулом. Она догадывалась, что на него влияет. Оставшаяся у него дома девочка. Ей, похоже, удалось пробудить в нем душевные качества, которых раньше Ванья у него не замечала. В каком-то смысле ее радовало, что Себастиан способен проявлять интерес к другим людям. Подпадать под их влияние. Это делало его человечным. А ей он нравился, когда бывал человечным. Это были его лучшие мгновения. – Пойдем ко мне домой, поужинаешь со мной. То есть с нами, – предложил он. – Ведь встречаться с этим Стефаном мы все равно будем позже. – Он позвонит, когда окажется в Стокгольме. – Ну вот, поужинай с нами. – Ладно. Конечно, звучит очень заманчиво, – ответила она. И в этот момент она увидела его. Человека, которого избегала в течение нескольких месяцев. Он стоял перед книжным магазином Хеденгрена и смотрел внутрь сквозь витрину. Может, она подсознательно выбрала дорогу через площадь Стуреплан вместо того, чтобы пройти по другой стороне улицы, может, попала сюда по старой привычке – они раньше регулярно ходили в этот магазин, чтобы покопаться в книгах. Она и человек, которого она прежде называла папой. Вальдемар. Он увидел ее всего несколькими секундами позже, поэтому она не смогла последовать первоначальному инстинкту, отвернуть голову и пройти мимо него незамеченной. – Ванья? – с удивлением произнес он. Голос звучал слабо, точно эхо его прежнего голоса. «Папа», – чуть не ответила она, но успела сдержаться. – Привет, Вальдемар, – сказала она и остановилась. Они оказались на некотором расстоянии друг от друга. Себастиан, казалось, сомневался, что ему делать. Остаться стоять или нет? Насколько личный характер носит ситуация? Он отступил на несколько шагов и остановился немного поодаль, словно освобождая ей место. Но все-таки остался. Вальдемар нерешительно шагнул ближе к ней. – Как ты поживаешь? – спросил Вальдемар голосом, пытавшимся сказать намного больше. – Хорошо. Как всегда, много работы, – ответила она максимально нейтрально. Ей не хотелось втягиваться в его эмоциональный тон. – Ты ведь знаешь Себастиана? – продолжила она, указывая на коллегу.