— Без подробностей. Она была настоящим профессионалом. Когда происходила вся эта шумиха — обвинения соцработников в прессе, — я видела, что ей тяжело. Однажды я спросила ее, почему она этим занимается. Ну, учитель — тоже не самая простая работа, но в соцслужбу пойдет только ненормальный. На тебя сыплются все шишки, и никакой похвалы. — Энн замолчала, глядя в огромное стеклянное окно в сторону деревни. — Дженни просто сказала, что ей это нравится. Что это единственное, что у нее хорошо получается. Но это, конечно, неправда — у нее многое получалось хорошо. Она была потрясающей матерью. — Снова пауза. — И замечательным другом. — Тогда о чем же вы говорили? — Вера никак не могла этого понять. Вот эти две немолодые женщины среднего класса проводят столько времени вместе. Разве у них не кончились бы темы для разговоров? Она никогда не понимала такую дружбу. В последнее время она сильно сблизилась со своими соседями-хиппи, державшими небольшое хозяйство рядом с ее домом на холмах. Иногда они вместе напивались по вечерам ее виски и их ужасным домашним вином. Она помогала им, когда нужно было стричь овец или когда курицы сбегали из курятника. Но проводить вместе часы напролет, просто болтая… — Думаю, в последнее время в основном говорила я, а она слушала. Энн вдруг напряглась, и Вера подумала, что всю беседу она казалась неспокойной, и дело не только в том, что ее лучшую подругу убили. Может, это просто было в ее характере — нервозность, тревожность. Может, потому она и выбрала своей карьерой обучение хорошо воспитанных детишек в приятной сельской школе. Не смогла бы выдерживать стресс. Энн глубоко вздохнула и продолжила: — В последнее время мой брак переживает не лучшие времена. Наверное, какой-то кризис среднего возраста. Меня стал привлекать новый сотрудник в школе. Ничего не было, ничего такого, но меня беспокоило, что я ощущаю себя как втюрившийся подросток. Дженни показала мне, как нелепо мое поведение. Сказала, что мы с Джоном только что построили этот дом, потратили годы на то, чтобы сделать его таким совершенным, и, как только мы этого добились, все пошло на спад. Мне просто нужен был адреналин. Я уверена, что она была права. «Боже, — подумала Вера, — что за самовлюбленный бред. По мне, так лучше проводить время с любым честным преступником, чем с этой любительницей покопаться в себе». — Она собиралась поехать с нами во Францию сейчас, но решила остаться. Сказала, что нам с Джоном нужно побыть вдвоем. Вот такой она была подругой. — Ну а что насчет нее самой? — резко спросила Вера. — У нее были приятели? — Я не уверена. Похоже, откровения шли в одностороннем порядке. Дженни с радостью выслушивала болтовню своей подруги о ее подростковой влюбленности, но ничего не выдавала в ответ. Кажется, осмотрительность была частью ее как профессиональной, так и личной жизни. Что же за секреты она скрывала? — Недавно я подумала, что, возможно, у нее кто-то появился, — вдруг сказала Энн. — Она отменила одну из наших встреч в последний момент, без особой причины. И она казалась очень счастливой. Просто сияла. — Вы не спросили ее, в чем дело? Вера начала терять терпение. Эта женщина звучала как героиня сопливых журнальных историй. — Она сказала, что у нее начались отношения, но она не может об этом говорить, — ответила Энн. — И где же она встретила своего загадочного любовника? — Вера не могла больше держать себя в руках. — На занятиях фламенко? — Нет! — Энн, кажется, была потрясена. — Нет, нет, я так не думаю. Если бы это было так, почему не рассказать мне? — Тогда к чему вся эта секретность? — Я подумала, может, она встречается с коллегой. — Энн выглядела сконфуженной. — Или с женатым мужчиной. «Значит, все же не святая». Вера ехала по узкой проселочной дороге в сторону деревни, довольная визитом. Она словно заново открывала для себя Дженни Листер из уютного домика, мать очаровательной дочери. Вера всегда чувствовала себя комфортнее с грешниками. Вся в своих мыслях, Вера вдруг резко затормозила, чтобы пропустить вперед трактор. Она свернула с дороги и увидела ворота с вырезанными головами бакланов, которые заметила на картине в холле в доме Вероники. Они обросли зеленью, так что с дороги их не было видно. Поддавшись импульсу, Вера выключила двигатель и вышла из машины. Она двинулась по дорожке между колоннами, через заросли ольхи и березы. Повсюду цвели лесные ветреницы и фиалки, так ярко освещенные солнцем, что их яркие пятна виднелись даже сквозь деревья. Затем перелесок закончился, и она увидела место, где, видимо, прежде стоял дом. Здесь еще остались черты английского парка: широкие террасы с огороженным стеной участком, где когда-то выращивали овощи, скелет теплицы, все еще прислоненный к стене, но кирпичные и каменные стены дома были полностью разобраны. Старый отесанный камень стоит в долине Тайна целое состояние. Почему землю не продали? И кому она принадлежит — Веронике или какой-то другой ветви семьи? Для застройщиков это просто место мечты. Может, это зона какого-нибудь заповедника и строительство здесь запрещено. Величественные каменные ступени вели до середины травяных террас. Она спустилась по ним, чувствуя себя как в декорациях фильма. На другой стороне было несколько статуй. Поколотые, покрытые лишайником. Большинство из них изображало каких-то странных мифических существ. Некоторые заросли ивой, несколько полностью укрылись кустами ежевики. На одной из террас стояла огромная пустая чаша фонтана. Вера посмотрела вниз, в сторону реки, и увидела пруд. Пытаясь воскресить в памяти давно забытые уроки географии, она подумала, что, возможно, русло реки со временем изменилось и таким образом осталось это озеро. Рядом с ним находился сарай для лодок, о котором говорила Вероника, почти не тронутый временем. Деревянные стены недавно лакировали. Над водой был построен пирс на сваях. Никаких лодок внутри, а окно застеклено и завешано красно-белыми шторами. Рядом с ним лежала пара перевернутых прогулочных лодок. Вера подумала, что это место идеально подошло бы для больших семейных пикников, представила себе, как Вероника управляется с плетеной корзиной с едой и посудой, пытаясь восстановить величие дома ее деда. Вера пошла обратно к машине, поймав себя на том, что ей почти жаль эту женщину. Глава тринадцатая Выйдя из домика Конни Мастерс, Эшворт на мгновение задержался, чтобы взглянуть на ее машину. Она была припаркована на обочине, примяв высокую траву и купырь. Серебряный «Ниссан Микра» семилетней давности с отчетливой вмятиной на правом крыле. Он записал регистрационный номер. Если на парковке в Хексеме, на которой, по словам Конни, она накануне оставляла машину, есть камеры, может, получится не впутывать ее в следствие. Он проверил голосовую почту. Вера оставила сообщение, что за обедом встретится с начальником Дженни Листер. Никаких приказов или просьб. Может, с возрастом она становится мягче. Затем он позвонил в участок, чтобы забрали записи с камер наблюдения на парковке в Хексеме. Вот он уже сам раздает приказы. «Боже, я что, превращаюсь в Веру Стенхоуп?» От этой мысли он улыбнулся. Никто в мире не был похож на Веру. Приехав в «Уиллоуз», он встретил Чарли, который собирался уезжать. Тот выходил из отеля, ссутулившись, руки в карманах куртки. «С такой осанкой, — подумал Эшворт, — он к шестидесяти годам заработает себе хроническую боль в спине». Они стояли у машины Чарли и беседовали, и Эшворт понимал, что их видно всем в отеле. Несмотря на то что никто не мог их услышать, он чувствовал себя неловко, как будто стоя на сцене перед недружелюбной публикой. Он старался говорить кратко. — Хорошие новости? Чарли пожал плечами. — Я показал фотографию Листер сотрудникам, которые заступили на смену сегодня утром. Пара человек смутно узнали ее, сказали, что она посещала бассейн, но не более того. Казалось бы, хоть кто-то ведь должен был с ней контактировать, перекидываться парой слов. Судя по записям, она приходила плавать как минимум раз в неделю. — Не уверен. Все эти заведения довольно бездушные. Год назад Джо Эшворт записался в спортивный зал, правда, не в таком модном месте, а в муниципальном досуговом центре рядом с домом. Он ходил туда на часовую тренировку, но сразу включал плеер и почти ни с кем не разговаривал. Бессознательно Джо провел рукой по животу. Точно, жирок. После рождения второго ребенка ему не хватало времени на занятия спортом. — Думаю, ее убили более чем за час до обнаружения тела, — сказал Чарли. — В половине десятого тут дешево, приходят пенсионеры, а до них — время серьезных занятий. Люди забегают перед работой, сосредоточены только на плавании. Вряд ли бы они заметили что-либо происходящее не в воде, и обычно у них нет времени на сауну или парилку. — И до половины десятого персонал не контролирует бассейн. Эшворт вспомнил свой разговор с Лизой. Чарли сел в машину и опустил стекло, чтобы покурить перед отъездом. Зайдя в клуб, Эшворт сразу пошел в кабинет Райана Тейлора. Отель и клуб уже снова открылись, хотя народу было меньше, чем ожидал Эшворт. Может, убийство все же не так хорошо влияет на бизнес. В фойе молодая женщина пылесосила ковер. Дэнни нигде не было видно, но ведь его смена начиналась после обеда. Интересно, чем он занимался в течение дня. Сидел дома и занимался или гулял с друзьями? Эшворт снова подумал, насколько хладнокровен должен быть убийца, чтобы убить Дженни в паре метров от всех этих людей, пусть они и плескались в бассейне. Или, может, убийство не было преднамеренным? Может, это все же какой-то псих, который хотел ощутить возбуждение, лишая другого человека жизни? Тейлор говорил по телефону. Дверь в его кабинет была приоткрыта, и Эшворт дождался завершения разговора, затем постучал в стекло и зашел. Менеджер хмурился. — Еще одна отмена, — сказал он. — Конференция, забронированная на следующую неделю. Говорят, что не могут рисковать, привозя сюда своих клиентов. Что они, с ума посходили все? Неужели они думают, что убийца все еще здесь, караулит в коридорах в ожидании их приезда? — Может, и нет. — Эшворт сел. — Но наверняка они знают, что у вас тут завелся мелкий вор, и это проблема. Почему вы не сообщили мне о кражах? — Вы же не думаете, что это связано с убийством? Тейлор крутил в руке узел галстука, глядя в окно и избегая встречи глазами с Эшвортом. — Это не вам решать. Я должен знать, что здесь происходит. — Пропала пара вещей. — Сегодня Тейлор, казалось, был лишен его мальчишеской энергии. Он выглядел уставшим, вымотанным. Похоже, заботы руководства все же его доконали. — В основном из помещения для персонала. Так бывает. У меня все под контролем. — И что вы делаете, чтобы это прекратить? Тейлор не ответил, и Эшворт продолжал: — Значит, вы просто надеялись, что проблема исчезнет сама? — Слушайте, через пару дней вернется Луиза, управляющая. Ей платят за то, чтобы разбираться с проблемами в штате. Вот пусть она и разбирается. У меня нет полномочий увольнять и нанимать людей. — Ну, это не совсем так. — Эшворт старался звучать сочувственно. — Вы ведь наняли Дэнни Шоу, и кражи начались с его приходом. И начался беспорядок, ведь доказательств нет. — Это было временное назначение, чрезвычайная ситуация. — Тейлор начал терять самообладание, но не из-за его вопросов, подумал Эшворт, а из-за того, что понимал, что ему придется оправдываться перед начальницей, когда она вернется. — Дэнни снова начнет учиться меньше чем через неделю. — И вы не хотите расстраивать его мать, — сказал Эшворт. — Мне она показалась сильной женщиной. Я не хотел бы ее рассердить. «И правда», — подумал он, вспомнив темноволосую Карен с острым язычком и злыми глазами. С минуту они сидели молча. — Вы же понимаете, насколько это может быть важным? — произнес наконец Эшворт. — Если Дженни застукала кого-то за воровством, ее могли убить, чтобы она не разболтала. — Разве за такие мелочи убивают? Теперь Тейлор защищался, покраснел, как школьник, пристыженный за какую-то глупость, который не мог просто сидеть и слушать, как его ругают. — О, поверьте мне, — ответил Эшворт, — случается. Он подумал о нелепых смертях, с которыми им приходилось столкнуться: лицо, до кости разрезанное разбитым стеклом из-за воображаемого оскорбления; женщина, забитая до смерти, потому что не идеально погладила вещи; маленький мальчик, утопленный в ванне из-за того, что его мать решила, что она влюблена. — В общем, мне нужно точно знать, что здесь происходит: что было украдено и когда. И вы должны сказать мне, кто, по-вашему, за всем этим стоит. В итоге Тейлор помог даже больше, чем Эшворт ожидал. Оказалось, что он записывал каждый инцидент, каждую жалобу, с которой к нему обращались, и вносил все это в отчет на компьютере. — Так кто подозреваемый? — спросил Эшворт, прочитав распечатку отчета и список украденного: наличные, часы, сережки и бусы. По отдельности ничего ценного, но все вместе набралось прилично. — У вас же должны быть какие-то предположения. Думаете, за этим стоит Дэнни?