Эльф не решился дальше спорить и ретировался, а девушка села на кровать, не зная, что делать. Проще всего — дать Сирилу проспаться, но сколько ему ещё придётся мучиться... — Всё хорошо, — прошептал он, словно поняв её мысли. — Я понял, что именно он мне подлил. Это очень сильный афродизиак, но его действие длится не дольше часа. Просто не касайся меня, и всё будет хорошо. Я эту отраву знаю... Отраву! Алёна вспомнила, что она так и не сняла подаренное Сирилом кольцо. Считается ли стимулятор ядом? Алкоголь точно считается, и вообще, лучше попробовать, чем просто сидеть истуканом. Она потянулась к нему, и парень замер, словно ожидая и отчаянно желая прикосновения, хоть и просил его не трогать. Неудивительно, что Тави решил, будто он просто ломается... Алёна быстро коснулась кольцом его кожи, шепнув ключевое слово, и Сирил резко выдохнул, мгновенно расслабляясь. Она убрала руку и прилегла на край кровати, повернувшись к нему спиной. Почему-то её начало трясти, накрыло откатом от непривычно решительных действий, и она едва сдерживала слёзы, вцепившись в подушку. Через пару минут Алёна почувствовала, как её спины касается лоб Сирила, и услышала едва слышное "спасибо". Так они и лежали в лунном свете, неподвижные, безмолвные, и девушке очень хотелось что-то сказать, но она не знала, что. — Если ты тоже не можешь заснуть... Сходишь со мной прогуляться? — наконец тихо спросил он. — Тебе, наверное, сейчас лучше лежать. — Мне очень хочется подышать свежим воздухом. Он встал и начал искать свою одежду среди разбросанного на полу тряпья, так что Алёне оставалось только снова вернуться в ту комнату, где уже вовсю храпел пьяный бард, чтобы надеть штаны и сапоги. Ей почему-то не хотелось отпускать Сирила на улицу одного. Спустившись вниз, они вышли во дворик гостиницы и сели на скамейку в беседке, рядом с которой была разбита небольшая клумба. Ночь была наполнена ароматом цветов и стрёкотом насекомых, на коновязи сонно всхрапывали лошади, где-то на кухне звенели кастрюлями повара, готовясь к утреннему приёму посетителей. Занимался рассвет, а может быть это всё ещё не догорел закат — в начале лета сложно понять, где одно, а где другое. — На севере Рианны летом почти не бывает темноты, — неожиданно заговорил Сирил. — Солнце толком не успевает зайти. — Я как-то видела такое, — вспомнился Питер, белые ночи и ожидание открытия метро у Вечного огня. — Ты был в Рианне? — Нет, — он чуть помедлил с ответом. — Так далеко — не был. Просто слышал. Они помолчали, глядя на разгорающуюся зарю (всё-таки это был рассвет) и слушая пение птиц в кустах давно отцветшей сирени. — Мне жаль, что ты увидела меня таким, — напряжённо сказал Сирил. — Ты простишь его? — Тави не плохой. Глупый, упрямый, но всё это не было злым умыслом, — вздохнул он. — Если он, проснувшись, искренне извинится передо мной — да, я его прощу. — Ты слишком добр к нему. — Он мой единственный друг, — Сирил откинулся на спинку скамейки, вздохнув и сцепив руки в замок. — Единственный, кому я нужен. — А тебе он нужен? — Алёна разозлилась. — С такими друзьями и врагов не надо! Чем вообще нужно было думать, чтобы подмешивать какую-то сомнительную дурь... — Скорее всего, он и правда верил в то, что это безвредное средство для поднятия тонуса. На деле же... Ты почти что теряешь волю, любое прикосновение заставляет буквально умолять сделать хоть что-нибудь, чтобы погасить этот невыносимый огонь, терзающий плоть. — Ты неплохо справлялся. — Если бы ты не вмешалась, а Тави проявил настойчивость, долго я не продержался бы... Так что спасибо. — Просто не хотелось всю ночь слушать твои стоны, — фыркнула Алёна. Сирил, смутившись, пихнул её в плечо, она ответила тем же, и они оба рассмеялись. — А вообще, такое... Ну, между мужчинами... Нормально здесь? — помолчав, спросила она. — Нет, в нашей стране любовные отношения между мужчинами считаются чем-то достаточно постыдным, — покачал головой Сирил. — Обычно любители подобных удовольствий скрывают свои пристрастия и предпочитают пользоваться услугами борделя, чем заводить постоянную пару. Но в Эль-Фарране это норма, там довольно часто вступают в однополые браки. Это естественно для их долгоживущего народа — деторождение не является краеугольным камнем отношений. — Получается, у них рождается очень мало детей? Я и раньше слышала что-то такое про эльфов... Ну, то есть, в нашем мире их нет, они что-то вроде сказочных персонажей. Забавно, что название совпало. — Может, это и не случайность. Кто знает, возможно, в древности существовал портал между нашими мирами, и люди свободно путешествовали из одного в другой, делясь культурой? — Видимо, это было до того, как в Европу завезли картофель, — вздохнула Алёна. — Это та самая "картошка", которую ты у меня требовала? — Ага. На самом деле в ней ничего особенного, просто дешёвая штука, из которой много чего можно приготовить. — Ты умеешь готовить? — Конечно, умею, — Алёна фыркнула. — Что, думаешь, я совсем безрукая? — Не думаю. Они ещё немного посидели молча, глядя на стремительно светлеющее небо. — Пойдем, попробуем всё-таки немного поспать, — сказал Сирил. — Я и так тебе всю ночь испортил. — Да нормально всё, — Алёна поднялась и потянулась. — Просто выйдем попозже. Ложась в постель, Алёна подумала, что спать рядом с Сирилом уже вошло в привычку, и так она чувствует себя спокойнее. Кровать была достаточно широкой, чтобы они могли спокойно лежать в любой позе, не касаясь друг друга, но даже так его присутствие ощущалось как нечто очень тёплое и надёжное. "Я к нему привязалась, — призналась она сама себе. — И мне будет грустно с ним расставаться". С этой мыслью она уснула, и спала до тех пор пока кто-то не начал бесцеремонно трясти её за плечо. — Лайа Алёна, Сирил, вы долго собираетесь спать? — возмущённо вопрошал Тавиэль, не прекращая трясти Алёну. Видимо, трогать Сирила он теперь боялся. — Солнце уже в зените, и вы проспали завтрак! — Тави, уймись, — пробормотал артефактор. — Не уймусь, — капризно ответил эльф. — У меня ужасное похмелье. Я знаю, у тебя есть зелья, одолжи мне одно, пожалуйста! — Нечего было столько пить, — буркнула Алёна. — И вообще, где извинения? Тави резко замолчал, потом обошёл кровать и бухнулся на колени перед сонно протирающим глаза Сирилом. — Друг мой, прости меня, — с чувством проговорил он, опустив голову. — Я поддался зову плоти под чарами зелёного змия. У меня и в мыслях не было брать тебя силой или обманом, я никогда не причинил бы тебе вреда... Если хочешь, можешь ударить меня так сильно, как только сможешь. — Бить я тебя не буду, но и зелья не дам, — отрезал Сирил. — Иди в лавку аптекаря и купи сам. — Мы всё ещё друзья? — не поднимая головы, спросил эльф. — Да, — смягчился юноша. — Если ты пообещаешь не делать более попыток меня соблазнить. Ни словом, ни делом, ни намёком. Ты мой друг, и я очень ценю тебя, но ничего иного, кроме обычной дружбы, между нами не будет никогда. — Никогда... Что ж, я понял, — бард вздохнул, поднимаясь с колен, и почему-то пристально посмотрел на Алёну. — Я всё понял. Они спустились вниз только к обеду, рассчитались за задержку, поели и попрощались с Тавиэлем, который решил ненадолго задержаться в Калле. Алёна была этому рада: она опасалась, что назойливый эльф будет набиваться им в попутчики. — Интересно, догадался бы он извиниться, если бы я его не заставила? — вслух подумала Алёна. — Не знаю, — вздохнул Сирил. — У него редко получается думать о чувствах других, только о собственных. Поэтому его все и бросают... Ну и потому что он очень ветреный, конечно. Ты заметила? Добиваясь меня, он одновременно и с тобой пытался флиртовать. — Я думала, это у него просто стиль общения такой, — удивилась Алёна. — Я хорошо его знаю, — усмехнулся Сирил. — Прояви ты побольше интереса к нему — возможно, он сменил бы цель. — Брр, — Алёна поёжилась. — А ведь внешне он даже в моём вкусе, но это его странное поведение всё портит. — О, вот у тебя какие вкусы, значит... — улыбнулся Сирил. — А у тебя? — Я уже говорил. Зевая, они не спеша ехали с запада на восток вдоль горного хребта, иногда останавливаясь в трактирах, чтобы поесть самим и покормить лошадей. Ничего особенного не происходило, Сирил немного поучил Алёну правильно сидеть в седле на галопе, но они не слишком увлекались быстрой ездой, чтобы не утомлять животных. К вечеру, в очередной раз сверившись с картой, Сирил с удивлением сказал: — Надо же, а ведь мы почти доехали до Эйхена. Завтра после полудня уже должны быть там. — Правда? Я думала, нам ещё долго... — Алёна почувствовала лёгкий укол сожаления. Ей нравилось ехать вот так, непонятно откуда и непонятно куда, останавливаться в придорожных гостиницах и чувствовать себя свободной, не привязанной к какому-то определённому месту или определённым обязанностям. Вся её жизнь до этого была подчинена строгим правилам, нормам и распорядку. А теперь... Что ждёт её впереди? "Помни о перспективах, — напомнила себе Алёна. — Среди всего этого сброда с большой дороги ты вряд ли когда-нибудь встретишь кого-то стоящего". — В Эйхене мы сразу пройдём через портал и окажемся в Альмерии. Я покажу тебе хорошую кофейню, как обещал... — А потом? Что ты будешь делать после того как отведешь меня в столицу? Сирил помолчал немного. — Продолжу путешествовать, как и всегда. Я редко остаюсь подолгу на одном месте. Может быть, задержусь немного в Арлентисе... Это в паре дней пути от столицы, у меня есть там постоянный клиент, к которому я обещал заехать с какими-нибудь новинками. До самого вечера они почти не разговаривали, Алёна была погружена в мысли о предстоящем визите к Наместнику, Сирил тоже думал о чём-то своём. Чем ближе они подходили к Эйхену, тем оживлённее становился тракт, и тем чаще она замечала неодобрительные взгляды, направленные на браслеты Сирила. Ночевать они остановились на небольшом постоялом дворе, где для них нашлась свободная комната с двумя кроватями, также на территории имелась баня — на этот раз обычная, но тоже с разделением на мужскую и женскую части. После мытья и ужина они поднялись в номер и, раздевшись, легли спать.