— Ты считаешь, что у нас с ним что-то могло бы получиться? — Я считаю, что у вас уже всё получилось, просто вы оба не хотите этого признавать. Так бывает. Побудьте немного "просто друзьями", подержитесь нежно за руки — вот увидишь, однажды кому-то из вас захочется большего. — По-моему, слишком смелые выводы для одного вечера наблюдений, — проворчала Алёна. — Тебе кажется, что со стороны этого не видно, но между вами искрило, — заверил её Тави. — И он подарил тебе кольцо... — Артефакт! — Не важно. Понимаешь, Сирил — одиночка, упрямый как баран. Если он кого-то признал, продемонстрировал привязанность даже каким-то невинным жестом — это значит, человек очень сильно запал ему в душу. Он ведь обещал тебе, что вернётся? — Ну, он сказал, что заедет проведать... — Не хочу никоим образом лезть в твою жизнь и что-то советовать, из меня плохой советчик в сердечных делах. Но на твоём месте я очень хорошо подумал бы, где ты хочешь быть, и с кем. Скажи честно, тебе здесь нравится? Алёна задумалась. Она подружилась с Кависом и Мариссой, с Эллинари... Изучает целительство (и даже уже что-то умеет) и... И всё? — Наверное, в целом нравится. Но я не чувствую чего-то особенного, ничего такого, чтобы я могла сказать, что мне будет плохо без этого, — покачала она головой. — А без него? — Мне очень его не хватает, — признала Алёна. — Тави, да я отдала бы всё на свете, чтобы просто продолжить то путешествие, чтобы оно никогда не кончалось! Но... — Так скажи ему об этом. — Я не могу заставить его брать на себя ответственность за меня, не хочу усложнять ему жизнь. — Сирила Линдайла невозможно заставить! Понимаешь? Ты ничего не потеряешь от того что просто спросишь. Нет — ну значит нет, значит, я ошибся. Но если он скажет "да" — поверь, он сам действительно очень сильно хочет этого. Он не пойдёт у кого-то на поводу и не осложнит себе жизнь просто потому что кто-то его попросил, даже очень близкий друг. Не такой он человек. — Почему тогда он сразу не предложил это? Почему просто ушел? — Ты серьёзно не понимаешь, или просто прикидываешься дурочкой? Он дал тебе выбор. Возможность всё оценить, взвесить и принять решение, не опираясь лишь на сиюминутный порыв. И ты, мне кажется, этот выбор давно уже сделала. — Я хочу остаться с Сирилом, — прошептала Алёна. — Я... Я люблю его. Просто мне страшно. Страшно, что я опять ошибаюсь. У меня уже было такое, я считала, что встретила любовь всей жизни... А оказалось, что я просто была слепа как крот. — Я сам постоянно ошибаюсь, — вздохнул Тавиэль. — Мне каждый раз кажется, будто я встретил свой идеал, а потом всё рассыпается пеплом. Но знаешь, я знаю Сирила очень много лет... Он ведь уже рассказал тебе? Сколько ему на самом деле? Алёна кивнула. — Так вот... Я разочаровывался в других, но в нём — никогда. Сирил может иногда быть невыносимым занудой, молчуном и занозой в заднице, но он надёжен как скала. Ты можешь разобрать по камешку весь этот дворец, да хоть всю Флорелию, но не найдёшь такого как он. И я прекрасно знаю, что меня он еле терпит, но даже несмотря на это, он всегда оставался мне другом. — Как вы познакомились? — Хм... Я не знаю, говорил ли он... Рассказывал ли он тебе о своём прошлом, о том, что было сразу после того как на него надели браслеты? — осторожно уточнил Тави. — Да, об этом я знаю. Так вы что, познакомились в том борделе? — Я был тогда совсем юнцом, немногим старше, чем он в то время. Кутил с друзьями, мы завалились в дом удовольствий... И там я увидел его. Он стоял у стены, такой хрупкий, холодный и невыразимо прекрасный, что я не мог отвести взгляд. Я понял, что готов отдать все свои деньги просто за то чтобы остаться с ним наедине и поговорить... Собственно, так я и сделал. Я не тронул его, мы просто говорили и говорили, пока не истекло время. На прощание он улыбнулся, и я понял, что пропал навсегда. Много позже мы случайно встретились где-то в другом месте, он узнал меня — и подошёл сам, с той же самой улыбкой... — Ты любишь его? — тихо спросила Алёна. — Больше жизни, — глядя ей в глаза, ответил Тавиэль. — Но я всегда понимал, что ответных чувств в нём нет и никогда не будет. Что для него я только друг, и ничего более. — Не жалеешь о той ночи, когда просто говорил с ним? — Нет, что ты... Если бы я тогда просто сделал то, за что платят в борделях, мы никогда не стали бы друзьями. Я могу сколько угодно ныть о том, как мне хотелось бы провести с ним ночь, но его дружбой я дорожу куда больше. Меня в дрожь бросает от мысли, что из-за той моей пьяной выходки я мог его потерять. Спасибо, что не дала мне совершить эту ошибку, я правда очень тебе благодарен. Мне кажется, он не простил бы. — А мне кажется, мог бы простить, — сказала Алёна. — Я тогда была очень зла, говорила ему, что не стоит тебя прощать. Но он сказал, что ты его единственный друг, и другого у него нет. — Я же говорю, он потрясающий... — вздохнул эльф. — Но его действительно невозможно заставить или уломать, если он на самом деле этого не хочет. Его отказы мне — яркий тому пример. Казалось бы, если он так мною дорожит, почему бы не уступить разок? Но нет, он не хочет, и всё. Так что не беспокойся, что ты его "заставишь" поступить так, как хочется тебе. Это будет возможно только если ваши желания совпадут. — Ну, на самом деле мне показалось, что он вполне способен на компромиссы, — заметила Алёна. — Просто в вашем случае, наверное, компромисс найти сложновато. Точнее, компромисс заключается именно в том, что он продолжает дружить с тобой, а не послал на все четыре стороны после первой же попытки. — Тоже верно... Знаешь, я очень хочу, чтобы он был счастлив. — А ты сам? Что насчёт твоего счастья, Тави? Если ты будешь продолжать цепляться за безответные чувства, то не сможешь открыться чему-то другому. — Я знаю. Но мне кажется, что если я увижу Сирила счастливым — мне станет легче. Всё то время, что я его знаю, он был один. Может, у него и были какие-то мимолётные связи, но никогда ничего серьёзного... Никогда не было того, с кем он жил бы вместе или делил дорогу. Я долгое время думал, что его сердце разбито после смерти графини Эртон, и он вообще никого и никогда к себе не подпустит. — Он говорил, что любил её как сестру, — удивилась Алёна. — Ха... Ну, может и как сестру, но любил, и очень сильно. Это было много лет назад, но для него, как и для всех долгоживущих, время течет немного иначе. Он запоминает только яркие моменты и по сути живёт ими. Алёна кивнула. — То есть... Возможно, для его сознания всё это было не так уж и давно? — Думаю, даже менее давно, чем для меня. Мне кажется, его сознание вообще уникально, он вроде бы и набирает жизненный опыт, но в то же время сохраняет чистые чувства подростка. Когда узнаешь его получше, то заметишь, что все эмоции Сирила очень яркие, когда он не скрывает их специально. Но он так привык скрывать, что это довольно редко проявляется. — Хотела бы я и вправду узнать его получше — улыбнулась Алёна. — Я уверен, что узнаешь. И будешь беречь то, что он тебе доверит. — Только долго ли я смогу это делать... — Знаешь, если вы поженитесь, у меня уже есть идея прекрасного свадебного подарка, — улыбнулся Тавиэль. — Но пока не поженитесь, ничего не скажу! — Чего это ты вдруг про свадебные подарки заговорил?! — А вот! Секрет! Но вам понравится, я уверен. — Эй, время вышло, — послышался из-за двери голос начальника стражи. Алёна и Тавиэль вздрогнули от неожиданности. — Надеюсь, он не подслушивал, — поёжилась девушка. — Ладно, Тави, увидимся на балу. — Обещание насчёт танца в силе? — подмигнул эльф. — Конечно. После этого разговора девушка чувствовала полное смятение. Она впервые прямо призналась кому-то, да и самой себе, в том, что любит Сирила. Похоже, это было очевидно для всех, кто видел их вместе, но вот что об этом думает сам Сирил? Это ещё только предстояло узнать. Глава 11 Весь день перед балом Алёна чувствовала себя не в своей тарелке. В прошлой жизни она редко бывала на сколько-нибудь масштабных мероприятиях, да и то, на них не приходилось танцевать в платье с огромным кринолином под юбкой. В нём даже сидеть было сложно, поэтому вечер обещал стать маленькой смертью для ног. В этот день всех учеников освободили от занятий, поэтому Алёна совершенно не знала, чем заняться. Она пыталась развлечь себя чтением, но никак не могла сосредоточиться на сюжете, потому что мысли всё время перескакивали на собственные переживания. Пыталась погулять по парку во внутреннем дворе, немного послонялась по картинной галерее, зашла даже в кабинет к Наместнику, но Эллинари оказался очень занят. Казалось, все нашли себе какое-то занятие, даже маленькой Кассандры не было видно, и Алёне оставалось лишь нервно мерить шагами свою комнату, ожидая момента, когда можно будет уже начать одеваться и делать причёску. Идти на бал не хотелось. Строго говоря, с того момента, как Алёна сама себе призналась в том, что вовсе не желает оставаться во дворце, ей не хотелось делать ничего, что связывало бы её с этим местом. Кроме, наверное, обучения на целителя. На данный момент она знала лишь базовые заклинания, но не могла работать с какими-то сложными заболеваниями, для лечения которых нужно было не просто владеть навыками исцеления, но и уметь выявлять те точки в теле человека, к которым следовало применить воздействие. Для того чтобы понимать такие тонкости, необходимо было тренировать особое видение, и пока что Алёна не очень хорошо понимала, как это работает. Она могла залечить царапину или небольшую рану, но как помочь магией человеку, у которого, например, случилась непроходимость кишечника, она не знала. С этой точки зрения, уходить из школы сейчас было бы неразумно. В конце концов, даже если Сирил согласится взять её с собой, гораздо лучше быть не просто балластом, а кем-то, кто сможет оказывать реальную помощь и поддержку. Сейчас она, пожалуй, могла бы только помогать ему заряжать артефакты и немного подлечивать по необходимости. Но вот если она станет квалифицированным целителем — это уже совсем другое дело и другие деньги. Алёна вздохнула. Голос разума убеждал её в том, что дёргаться прямо сейчас не стоит. Лучше дослушать краткий курс при дворце, потом подать заявление в Академию на факультет целительства, получить официальную лицензию и тогда уже думать о том, как изменить свою жизнь в лучшую сторону. Голос сердца, конечно, был немного против. Мягко говоря. А если не мягко — орал благим матом, что из дворца нужно срочно делать ноги. Это ощущение появилось внезапно и усиливалось с каждой минутой, вселяя в её сердце беспокойство и беспричинную тревогу. Чем ближе подходило назначенное время начала бала, тем меньше Алёне хотелось на него идти. Промучившись кое-как до обеда, она без аппетита поела и снова вышла на улицу, но небо затянуло тучами, и начал моросить противный мелкий дождик. Это ещё больше подпортило её настроение, которое из просто плохого стало и вовсе отвратительным. Вернувшись в свою комнату, Алёна немного поспала, а проснувшись, вновь открыла любовный роман. В этой истории девушка-сиротка, соответствуя мечтаниям женщин всех времён и народов, встретила прекрасного принца и боролась за его внимание со злой ведьмой, притворившейся прекрасной принцессой. "В реальной жизни принц ну максимум сделал бы её своей фавориткой, — вздохнула Алёна, уже догадываясь, чем закончится книга. — Всем известно, что династические браки никогда не заключались по любви. Хотя в этом мире всё немного иначе, но сеттинг романа как раз больше напоминает наш мир и его сказки. И принц есть, и боги никакие не упоминаются. Может быть, автор этой истории сам был не отсюда?" Отложив книгу, девушка вызвала служанку и начала готовиться к балу. С косметикой у местных всё было так себе: аристократки обычно наводили красоту при помощи магии, а среди простых горожанок красились только проститутки, поэтому Алёна порадовалась тому, что в её сумочке был хотя бы какой-то минимум качественной косметики. Главное было не переборщить с ней, чтобы не напоминать ночную бабочку, но Алёна хорошо умела подчёркивать естественную красоту так, чтобы это было практически незаметно. Ей сделали красивую сложную причёску, украсив волосы подаренной Наместником диадемой, а завершили образ серёжки-капельки с какими-то прозрачными камнями и колье им под стать. В общем, Алёна почувствовала себя до неприличия богатой, красивой и нарядной, и то, что она видела в большом ростовом зеркале, ей нравилось. Всё это немного напомнило ей школьный выпускной бал, хотя тогда её наряд, конечно же, был в разы более скромным. "Вот только потанцевать с тем, кто мне нравится, на этот раз не выйдет", — вздохнула она. В школе у неё была неразделённая любовь к самому популярному парню на параллели, и на дискотеке после вручения аттестатов ей удалось урвать один танец с ним, что уже было пределом счастья для безответно влюблённой дурочки. За сборами время пролетело почти незаметно, и наконец-то можно было спускаться в зал для торжеств, где она до этого ещё не бывала. Сначала Алёна думала, что бал будут проводить в большом обеденном зале, но, как оказалось, для таких случаев во дворце существовало отдельное помещение. Зал был большим и нарядно украшенным. Пожалуй, с некоторой долей вычурности и помпезной роскоши, как показалось Алёне, но, видимо, это было обычным делом для мероприятий подобного формата. Вдоль боковых стен зала располагались столы с закусками, у противоположной от входа стены стояло несколько кресел с высокими спинками — видимо, для Наместника и его семьи. Чуть сбоку от них была приподнятая над полом площадка, где музыканты настраивали свои инструменты, рядом слонялся Тавиэль, время от время делая им какие-то (скорее всего, никому не нужные) замечания. Гостей в зале пока было немного, в основном они стояли небольшими группками, тихо переговариваясь между собой. Алёна заметила Кависа и Мариссу и сразу поспешила к ним.