— Пётр Тимофеевич, Лариса Ивановна просила вас занять пока гостя. Кофе подадут в гостиную через десять минут. — Хорошо, Тонечка, — кивнул Петя Зайцев как-то рассеянно и, я бы даже сказал, по-барски. Понимая, что в этом доме произошли какие-то кардинальные перемены, я решил восполнить информационный пробел, как говорится, от первоисточника. — Пётр Тимофеевич, я так понял, у нас есть десять минут. Соблаговолите вкратце объяснить мне создавшуюся ситуацию. — Андрей Васильевич, вы извините, что мы с Ларой вас на свадьбу не пригласили. Просто решили, как-то по-скромному, без шума. Были только мои из деревни. Вот тут на полянке и посидели, — показал Петя на вытоптанный до корней газон. — Какая свадьба, Петя? — замер я от удивления. — Ну… Ларочка негодяя Николая выгнала, а за меня замуж вышла. Вы не думайте, я за ней целый месяц ухаживал. Подарки, сюрпризы… Нина Ивановна втихаря в её же оранжерее мне розы срезала, а я их Ларочке дарил. Ну и предложение… Убедил её, что Анжела — это не её имя, а вот Лара… Я ей как-то кино американское «Лара Крофт: расхитительница гробниц» поставил. А потом сказал ей, что она где-то даже на неё похожа… характером. С тех пор она у нас — Лариса Ивановна, а я её Ларой зову. Её сеть магазинов модной одежды «Анжелика» называлась. А теперь… Она же мою фамилию взяла, теперь она Зайцева. И бизнес свой переименовала. Теперь это «Сеть модных магазинов Лары Зайцевой». Многие путают с тем самым Зайцевым, с модельером. А Ларочка говорит: «Фиг с ними, пусть себе путают. Зато звучит! И по закону не подкопаешься». — Ну что, Пётр Тимофеевич, поздравляю тебя, дорогой. Оправдал. Родственникам-то невеста понравилась? — Очень! Мы же из-за них даже свадьбу переносили. Брат мой, Саня, загрузил родню в свою «газель» и поехали. Первый раз сломались через сто километров, второй — через сто пятьдесят… А в «газели» родители мои, бабушка Поля, дядя Витя с тётей Таней, беременная племянница Галка… В общем, табор целый. А дядя Витя Рычагов в подарок на свадьбу кабанчика прихватил. Живого. Небольшого, правда. Килограммов семьдесят. Представляете, Андрей Васильевич! Жара, кабанчик жрать хочет, орёт и гадит где попало. Бабушка глаза закатывает, помирать собирается, племянницу Галку тошнит от такой дороги. Капец! Потом приехали и решили сразу же кабанчика резать. Дядя Витя Рычагов говорит: «А чё с ним нянчиться? Зря корм переводить. Кончать, падлу жирную, надо!» Кабанчик орёт, дядя Витя матерится, ножиком в него тыкает. А соседи в полицию позвонили со страху. Хорошо, я на месте был, а Ларочка в банк уехала. «Пепсы» приехали на вызов… А у нас все дорожки в кровище и кабанчик орёт, как недорезанный. Попросил коллег, так они его из «калаша» и пристрелили, бедолагу. Урегулировал конфликт интересов при помощи ящика водки. Правда, дядя Витя всё жалел, что кабанчик крови много потерял, колбасы мало получилось. — Весёлая свадьба, я чувствую, была, — представляя себе это светопредставление, позавидовал я. — Из полиции уходить будешь? — Что вы, Андрей Васильевич! Ларочка, знаете, как меня всем представляет? «Мой муж, Пётр. Офицер полиции!» Супруга говорит, что мне очень форма идёт, только звёздочек маловато пока. Кстати, на следующий день Лара моим родителям «Ладу-Калину» подарила. Это за меня, значит, — отвернувшись к окну, сдавленным голосом продолжил Петя Зайцев. — И тут я понял, Андрей Васильевич, если бы не вы… так бы и искал я эти брюлики чёртовы. Спасибо вам, товарищ подполковник! — Да что ты, Петь. Каждый является кузнецом своего счастья! Береги свою Лару Крофт! Через минуту нас в гостиную позвали. А Лариса Ивановна и правда изменилась. Нет, не похудела. Посветлела, что ли. А может быть, и помолодела. Всё на нашу Женьку засматривалась и комплиментами её забрасывала. Та маленькая язва тоже в долгу не оставалась и бомбила и бомбила хозяйку вопросами: — Дом у вас классный, только пустой. А где ваши дети? Как нету? Нужно срочно завести. А то и поиграть не с кем. Только сразу таких, как я, заводите. Маленькие орут очень. Или, на крайняк, собаку. Хотите я вам нашего Тимку до субботы оставлю? С ним весело. После этих слов Лариса Ивановна как-то по-особому посмотрела на Петра Тимофеевича. Типа, а я тебе говорила! Мы уже садились в машину, а из открытого окна гостиной было слышно: — Вот, Петюня, устами младенца глаголит истина! — Ларочка, мне срочно на участок надо… — Подождёт твой участок, Петюня. В душ, я сказала! А кофе Нина Ивановна действительно делала замечательный (если так зовут итальянскую кофе-машину). * * * По дороге домой неожиданно в кармане возбудился смартфон. Посмотрел на экран. Пришло фото от «бывшей». Обратил внимание, как вытянулась шейка у сидящей на пассажирском сидении Ксюши. Интересно, чьё фото прислала Чапаева Ирина Анатольевна? Неужели своё пожилое ню? Всё не уймётся… — Охренеть! — это я уже вслух, прижимаясь к обочине и заглушая двигатель. С экрана смартфона на меня смотрел мой сын Федька — с опухшей верхней губой, фаршированным ватой носом и лейкопластырем над левой бровью. С минуту все сидим молча и изучаем фотографию Фёдора Андреевича Чапаева, по очереди увеличивая проблемные участки на его лице. — Кто это его так? — жалобно пискнула со своего места Женька. «Костогрыз… новый Иркин муж, сука!» — первое, что пришло в голову. Никогда не мог вспомнить с первого раза фамилию второго мужа своей бывшей жены, а тут надо же… Но телефонный звонок от «бывшей» так и не дал дофантазировать сцену казни её нынешнего спутника жизни. — Ну что, Чапаев? Как тебе твой сынок? — нервным голосом спросила мать моего сына. — Кто так его? Рассказывай… — стараясь быть спокойным, спросил я, поставив смартфон на «громкую». — Подрался в Суворовском. Позвонили, ничего толком не объяснили. Сказали, что коллективная драка и что зачинщиком был наш Фёдор. Стоит вопрос о его отчислении из Суворовского училища. Николай пойти не может… Да и не пошёл бы. Он же не Чапаев! — тяжело вздохнув, закончила свой рассказ Ирина. — Про драку понял. Дальше-то что? — нетерпеливо спросил я, начиная нервничать. — А что дальше? Сегодня к семнадцати ноль-ноль отцов всех драчунов собирает у себя заместитель начальника училища по воспитательной работе. Хочет разобраться, я так понимаю, прежде чем решение принимать. Но всё как-то против нашего балбеса. Все говорят, что он драку начал. А он и не отрицает. Гордый такой… как партизан перед расстрелом. Андрей, ты же понимаешь, что значит для Феди… Ты пойдёшь? — уже не театрально всхлипнула «бывшая». — Так, стоп! Ира, только без нытья, я тебя прошу. В семнадцать я буду там. Ты это… всё будет нормально. Обещаю. А где, собственно… этот? — В комнате у себя заперся и молчит. На телефонные звонки не отвечает. Попробуй ты… Андрюша, — с оттенком какой-то даже домашней теплоты негромко ответила Ирина. — Ну, всё. Отбой, вечером позвоню, — ответил я и отключился. Женька лежала на заднем сидении, морщила носик и молча смотрела в потолок. А Ксюша, отвернувшись, смотрела в окно. Но я-то слышал, как она шёпотом дублировала каждое слово сказанное «бывшей». «Попробуй ты… Андрюша». На удивление, Фёдор взял трубку сразу: — Да, пап. Привет, — как-то в нос, но бодренько ответил Федька. — Здорово, сынок. Ну-ка, включи на видеосвязь телефончик. Дай людям поржать! — Понял. Матушка уже нажаловалась? — ответил сын и включил камеру. Ничего так. Глаз горит, вата из носа торчит, улыбочка идиотская на одну сторону. — Федечка, привет! Больно? — мелькнуло на экране озабоченное лицо Ксюши. — Федь, кто так тебя? Мы сейчас с папой приедем, знаешь, что им сделаем? Да, пап? — заёрзала на заднем сидении Женька. — Привет, девушки! Да нормально всё! Как говорит мамин муж: «А хай нэ лизуть!» — попробовал засмеяться Фёдор, не разжимая губ. — Федь, я к пяти часам поеду в училище. Вызывают. Насколько понимаю, дело серьёзное. Ты вообще в курсе, что могут отчислить? А оно нам надо, сын? Короче, ты сейчас вкратце расскажешь мне суть и мотивы драки, а я подумаю, как всё расставить по полочкам. Громкую я выключаю, так что честно! — сказал я и отключил на телефоне громкую связь, что явно привело в уныние растопыривших ушки сочувствующих дам-с. * * * Перед визитом в Суворовское, я созвонился с Игорем Николаевичем, заместителем начальника училища по воспитательной работе, и выслушал его точку зрения по возникшей проблеме. Надо сказать, мнение «комиссара» меня немного разочаровало. Получалось так, что Фёдор был виноват в словесном конфликте, переросшем в безобразную драку между курсантами выпускного курса. В результате побоища практически все его участники понесли лёгкие телесные повреждения. Кстати, зафиксированные документально в медицинском пункте при училище. Я терпеливо слушал «главного воспитателя» суворовского училища, молча кивал трубке телефона и, «сопя в две дырочки», ждал окончания монолога. Потом, как бы тяжело восприняв изложенное, шумно вздохнул и попросил полковника: — Игорь Николаевич, я искренне удовлетворен тем, что наши с вами точки зрения в вопросах воспитания будущих офицеров полностью совпадают. Виновные должны понести заслуженное наказание. У меня к вам огромная просьба. После вашей вступительной речи на нашем собрании, так сказать, отцов участников конфликта, дайте первое слово мне. Этим я хотел бы хоть немного морально компенсировать вину Фёдора. На что «зам. по воспиталке», ненадолго задумавшись, ответил положительно. Вошёл, так сказать, в положение отца, обескураженного поведением сына. И на том спасибо. Ксюха, всё пыталась взгромоздить на меня парадный мундир с регалиями, но я отбился и надел свой единственный цивильный костюм, уже три года не застёгивающийся ни на одну пуговицу. * * * Честно говоря, думал, что сотрудники Министерства внутренних дел выгодно отличаются от сотрудников других министерств подчёркнутой пунктуальностью. Оказался не прав, на улицу Енисейскую я прибыл не первым. В кабинет заместителя начальника Московского суворовского военного училища по воспитательной работе я вошёл последним, хотя до оговоренных семнадцати часов было ещё три минуты. Кроме самого полковника, в кабинете уже находились: моложавого вида генерал-майор в идеально сидевшей на нём форме и примерно такого же возраста второй папаша, облачённый в серый костюм с отливом. Представились. — Генерал-майор Астахов Владимир Николаевич. — Чапаев. — Полковник Смирнов Виктор Александрович, — сурово посмотрев в мою сторону, назвал себя мужчина в штатском. — Чапаев. Подполковник полиции, — кивнул я, машинально попробовав застегнуть верхнюю пуговицу на пиджаке. Не получилось. Ну а дальше в течение пятнадцати минут Игорь Николаевич излагал нам суть происшествия, которое он, почему-то, называл громко — ЧП. С его слов, конфликт получил своё развитие после словесной перепалки между курсантами: Чапаевым, Астаховым и Смирновыми. Причём курсант Чапаев Фёдор первым ударил кулаком в лицо курсанта Астахова Валерия. За Валерия вступились братья-близнецы Михаил и Артём Смирновы. Началась групповая драка, длившаяся примерно три-четыре минуты. Их с трудом смогли разнять два физически сильных преподавателя и курсанты из их взвода. В настоящее время идёт разбирательство, создана дисциплинарная комиссия. Принято решение показательно наказать виновных или виновного самым суровым образом, вплоть до отчисления из Суворовского училища. И в заключение Игорь Николаевич, не глядя в мою сторону, предложил: — Товарищи офицеры, было бы логичным первым заслушать предложения и объяснения отца курсанта Чапаева, так сказать, зачинщика этого вопиющего происшествия. Андрей Васильевич, прошу! Вставать я не стал. Протоколы не велись, президиум не выбирали, а значит, и разговор наш должен был быть… неформальный, мужской. Без пафоса и лозунгов. Поэтому и начал я без надрыва: — Честно говоря, думал: а где третий отец потерпевшего? Или как там… Третий потерпевший отец? Оказывается, у вас близнецы. Завидую. Я — полицейский, мужчины. И поверьте, знаю, что такое драка. Драка начинается тогда, когда у оппонентов не хватает слов выразить свою точку зрения или когда цивилизованным путём устранить разногласия уже невозможно. Игорь Николаевич, вы говорите — групповая драка? Трое на одного — это, по-вашему, групповая драка? Но даже это пока давайте опустим. В любом расследовании конфликта важен мотив, который послужил его началу. Важна первопричина, как вы, Игорь Николаевич, говорите, этого ЧП. Предлагаю послушать вот этот диалог. Оговорюсь, эту запись сделал не мой сын, да, собственно, это было бы чисто технически невозможно. Сами понимаете, руки у парня во время драки были заняты. Запись Фёдору прислал его товарищ, находившийся рядом, но в драке не участвовавший. Я положил на стол свой смартфон и включил запись, которую Федька буквально час назад прислал мне. «Федь, привет. Я слышал, тут Астах мутить начинает, падла. Он даже в больничку ходил, побои снимал и зубик выбитый с собой носил. Смирновы не ходили, сказали — западло. Короче, я тут записал ваш разговор до драки. Не всё, правда, но должно пригодиться. Мне препод сказал, что из-за этих придурков тебя могут отчислить. Ты не сдавайся, Федьк…» — А кто конкретно это сообщение прислал? — вдруг спросил генерал, вытирая платком пот с лица.