— Васильич, к назначенному времени не успею. Обстановка такая. К нашим потерпевшим «пепсам» приезжали двое на мотоцикле. Свидетель имеется. Эта инфа в протоколы первичного осмотра и допросов не вошла. Думаю, они их и сработали. Показания привезу завтра с утра. — Добро, Иван, тогда не спеши. Понюхай там всё аккуратно. Что там на месте? Жду тебя завтра, — ответил я. — На месте — голяк. Следов — как в селе Какашкино на водопое. Сначала свидетели прибежали, потом катафалк с участковым приехали, за ними — скорая помощь с бригадой из районного отделения, потом наши… И так всю ночь! А комарья тут, Васильич… А когда кровососы жрут, на месте не стоят. Вот и натоптано… — сокрушался Иван, отмахиваясь от роя москитов. — Ладно. Бумаги все оформи, как надо, чтобы лишний раз туда не ездить, — уточнил я напоследок. — Андрей… ты это… Светлану сам домой подбрось, пожалуйста. Чтоб не Шароев… Он, по-моему, ей глазки строит. А я завтра в восемь ноль-ноль как штык у её подъезда, — путаясь, объяснился Дрозд. — Балда, у Шароева жена и сын в первый класс пошёл, — засмеялся я. * * * Место второй стоянки не было так по-хозяйски обустроено. Просто кострище с недогоревшим сушняком, несколько дырок в сырой земле от колышков палатки, опрокинутая упаковка с макаронами, разорванная пачка крупной соли, разбросанная картошка… Бутылок видно не было ни пустых, ни полных. Надо полагать, эксперты к себе в норку уволокли. Примятый камыш, земля истоптана десятком разных подошв. Иван достал из папки ещё один чистый лист бумаги и схематично набросал план стоянки потерпевших. — Мужики, не буду лишний раз руки выкручивать, но хотелось бы от вас ещё раз услышать ответы, на теперь уже мои вопросы. Как долго продолжалось это ледовое побоище? — спросил Иван, поглядывая на пенсионеров. — Да чёрт их… — пожал плечами Петрович. — А недолго. Минуты две… Мы как раз по последней… — кивнув головой, уточнил Бурков. — Хрен там… по предпоследней. Сначала крик, потом сразу костёр погас. Вернее, на него один из парней упал, — подойдя к кострищу, жестикулировал руками Петрович. — Мы ж его из костра и вытащили. — Потом камыши зашумели и что-то в воду упало. Это второй, значит… но вылез как-то. Оба на берегу лежали, когда мы сюда пришли. Петрович правду сказал, одного мы из костра вытащили, у него уже живот шкварчал… и запах… А второй вот здесь лежал, — показал место Бурков. — Да, второй здесь лежал на спине. Но ноги в воде были. И кашлял так… кровью… На меня смотрит и шепчет что-то… А потом затих, — вспомнив, тяжело вздохнул Петрович. — А, что шепнул-то, Петрович? Вспоминай… — сквозь зубы процедил Дрозд, понимая, как это важно. — Да не понял я толком, сынок… и со слухом у меня… Что-то такое… два раза повторил: «Забра… бра…» А потом отключился, — виновато заморгал глазами старик. Пометив что-то на своём плане, Дроздов задал последний вопрос: — А что, отцы, рыба-то тут ловится? — Да какое там! Одни тритоны да гадюки, — ответил за всех участковый Иванцов, направляясь в сторону машины. — Нет, ну, карасик-то меленький есть, — поправил Иванцова Петрович. — И не гадюки это вовсе, а ужи, — уточнил Бурков. — Ясно, — делая ещё одну пометку, отозвался Дрозд. — В участок едем бумаги оформлять. — Я покажу, как через «Продмаг» проехать. Сынок, ты обещался, — улыбнулся прокуренными усами Бурков. * * * У Шароева и Лядовой было самое скрупулёзное задание. Нужно было разобраться и понять, имели ли отношение к совершённым преступлениям профессиональные действия экипажа ППС в их последнее дежурство? Имеется ли между ними какая-то связь или это цепь роковых случайностей? Одного члена экипажа находят изувеченного на «замороженной» стройке, а двух других — в шестидесяти километрах от МКАДа. И всё это в течение одних суток. Согласно рапорту старшего группы, лейтенанта Старикова, в тот день за время смены экипажем ППС было задержано четыре человека за два правонарушения. Первыми были задержаны двое молодых людей (мужчина и женщина) в нетрезвом состоянии. Оба подрались с таксистом, не желая платить тому по счётчику. Избив водилу такси «Яндекс», оба скрылись на территории парка. Но были найдены вызванным экипажем ППС и задержаны по приметам, которые передал полицейским избитый таксист. Задержание произошло в двадцать один час, тридцать минут. Во время задержания оба правонарушителя (оказавшиеся семейной парой) оказали активное сопротивление патрульным. Экипаж был вынужден применить спецсредства. Во время обыска у мужчины был найден пакет с травой (предположительно каннабисом). Свидетели имеются. Заявление таксиста о нанесении ему побоев агрессивными пассажирами имеется. Вынесено постановление о временном задержании на сорок восемь часов обоих. Вторыми были задержаны два человека, перелезшие через забор детского сада № 1236 и распивающие спиртные напитки на территории детской площадки. Согласно объяснению сторожа дошкольного заведения, на его замечания хулиганы ответили матом и угрозами. Задержание произошло в ноль часов тридцать минут. Спецсредства к задержанным не применялись. В настоящее время против них возбуждено дело об административной ответственности. Оба правонарушителя после опроса отпущены на следующий день под подписку. Пробовали узнать в дежурной части, что означает: «Предотвращено три правонарушения»? На это дежурный капитан улыбнулся, посмотрел по сторонам и сказал Лядовой: — Ты что, красота моя? Первый раз замужем? Так все пишут. Потом долго не хотели давать данные по другим экипажам, дежурившим в этом районе в это же время, ссылаясь на непонятный статус дамочки в парадной форме полиции и сопровождающего её «чеченца». И только после моего телефонного вмешательства выяснили, что у других экипажей «улов» был побогаче. На вопрос «почему» дежурный показал запись в журнале. А в журнале было написано, что старший патруля лейтенант Стариков доложил о выходе из строя двигателя патрульной машины. И в период с двадцати одного тридцати до двадцати трёх часов производился ремонт карбюратора УАЗа силами экипажа. Задержанные всё это время находились в отсеке для перевозки. Провели опрос задержанной семейной пары Семёновых Натальи и Дмитрия. Молодёжи было лет по двадцать, не больше. Супруги нервничали, злились и не совсем понимали, что с ними произошло. — Из-за чего возник конфликт с таксистом? — Оборзел чурка! Сначала договорились за триста, а когда приехали на место, запросил пятихатку. Думает, если бухие, то ничего не помним, что ли? — раздражённо ответил Дмитрий. — А Димка ему и говорит: типа, раз так, вообще ни х… не получишь, х… ло! — тут же с полуоборота завелась его жена Наталья. — Тогда он Наташку за руку схватил… — Больно, сука… — Ну, я ему пару раз по его плоской морде двинул, и мы в парк пошли. Наташка в туалет захотела… — А тут менты ваши… налетели, — плаксивым голосом пожаловалась Наташка, — и давай Димку дубасить ни за что ни про что! За что? Где написано, что бухать нельзя? Водяру продают — значит, можно! — На асфальт нас положили и давай обыскивать. А сержант, который Натаху обыскивал, ржёт и другому говорит: «Ничего так бабец, иди теперь ты её обыщи!» — с обидой крикнул Дмитрий. — Ага, он меня за жопу хватал, тварь! А Димка его ногой подцепил и кричит: «Не трогай, она моя жена!» А тот как врежет Димке по спине своей палкой и отвечает: «Была твоя — стала общая, придурок». — Если бы не их лейтенантик, здоровый такой, они бы вообще забили меня своими палками. А потом один из сержантов достаёт у меня из кармана пакетик какой-то и кричит: «Макс, тащи понятых! Чудак упакованный!» Это уже по дороге сюда, когда отрезвел немного, я понял, что они мне пакет с травой подсунули, — зло глядя на Лядову, рассказывал Семёнов, осторожно ощупывая свои рёбра. — Мы не наркоманы! Пусть нам анализы делают! Вот! Смотрите на мои вены… И ничего мы не подписывали! — истерично крикнула куда-то вверх Семёнова Наталья. — Я поняла вас, — выключая диктофон, ответила Лядова. А Шароев, понизив голос, посоветовал: — Ничего не подписывайте. Пусть сообщат родственникам и наймите хорошего адвоката. — И побои снимите… — тихо добавила Лядова, кивнув Шароеву. * * * Я вышел из лифта и посмотрел на свои часы. Уже час как был вторник. Подошёл к двери своей квартиры и услышал за спиной лёгкий шорох. Видно, соседке напротив, Фире Самойловне, тоже не спалось. Повернувшись лицом к её двери, вернее, к глазку на её двери, я, как воспитанный человек, поклонился и послал воздушный поцелуй. За соседской дверью, ближе к выходу, жалобно скрипнули дощечки паркета. Я догадался, это Фира Самойловна сделала глубокий реверанс в мою сторону. Решил свет в прихожей не включать, а, сняв туфли, прокрасться в ванную. Но свет зажёгся и без моего участия. В дверном проёме спальни стояли два кудрявых ангела в длинных ночных рубашках ослепительно белого цвета. Один такой небольшой ангел с длинными пушистыми ресничками и чуть смазанной губной помадой на лице. А второй… а второй совсем-совсем маленький. Они стояли с полуприкрытыми глазами, взявшись за руки и слегка покачиваясь. — Марш мыть руки и на кухню, — чуть слышно сказал ангел повыше. — Ксюшенька, я пирожки на работе… — прошептал я, робко сделав шаг в сторону ванной. — Без разговоров… мне, — прижавшись к маме, пискнула Женька. Я, как байдарочник веслом, работал ложкой, доедая молочную кашу. Потому как понимал, что своим ночным ужином отнимаю сон у моих девчонок, за компанию сидящих рядом со мной с закрытыми глазками. — Ещё? — спросила Ксюша, услышав звук ложки, царапнувшей дно. — Спасибо, милая, наелся, — переведя дух, ответил я. — А за маму? — сонно спросила Женька. — Всё уже. И за маму, и за Женю… Спать, девочки! — целуя обеих, предложил я. — Тогда я с вами, — открыв вдруг глаза, решительно заявила Женька. — Пусть… всё равно не отстанет, — безвольно сообщила Ксюша и, как зомби, пошла в сторону спальни. — Не отстанешь? — на всякий случай спросил я у Женьки. — Не-а… — покачал головой ребёнок с закрытыми глазами.