— Фирмочка у меня маленькая. Со мной всего семь человек. Два водителя на две машины, четыре грузчика и бухгалтер, кстати, супружница моя, — рассказывал, сидя у оперов в кабинете, ИП Чернышов. — Берём заказы у мебельных салонов и развозим покупателям. Деньги нам платят салоны, а не покупатели. Правда, иногда кто-то щедрый попадается, но это так, на пиво после работы. Всё просто. — А где твоя вторая машина, Виктор Игнатьевич? — поинтересовался Дроздов, выключая электрочайник. — Честно? Хрен её знает! Вот не хотел я этого урода брать… видит бог, не хотел. А он мне, типа, Игнатьич, я и за грузчика, ежели что… Он же сидевший… По 111-й, кажись, чалился. Рассказывал, что двух бандитов покалечил, за это и сидел. Да это Валентина моя… Смотри, какой здоровый, возьми, пусть шкафы таскает. Вот дура! — махнул рукой ИП. — Так я не понял… Где он? — задал второй вопрос Иван. — Позавчера после смены попросил у меня автобус к матери съездить в Подмосковье. Сказал, приболела. Утром обещал быть. Поймите правильно, мужик полгода у меня проработал без замечаний. Хотел его бригадиром назначить, а тут… Вчера грузчики с его машины на работу приходят, а Мишки нет. Вот как тут людям верить? — чуть не сплюнул себе под ноги ИП Чернышов. — Вот бумага, ручка… пиши адрес проживания этого твоего… — Говорова Михаила… — Во-во… И по возможности адрес его мамаши в Подмосковье, — попросил я. — Я сейчас Валентине своей позвоню. Она у меня всё про всех знает. Телефончик дайте, мой менты забрали… извините, — застенчиво улыбнулся Чернышов. Уже через три минуты мы знали практически всё о Говорове Михаиле Степановиче, 1987-го года рождения, неженатого, отбывавшего срок пять лет строгого режима по статье 111-й за причинение тяжких телесных повреждений группе лиц. — А вот никакой мамки у него в Подмосковье нет, — растерянно ответил Чернышов, опуская телефонную трубку. — И сам он из-под Брянска. Соврал, значит… Падла. Надо было на машины маячки ставить. Говорила Валентина, а я, дурак, не послушал. Бабок пожалел. Через десять минут со двора управления в адрес проживания Говорова Михаила Игнатьевича выехала следственная группа и группа захвата во главе с майором Харитоновым. С ними я и Дроздова отправил. Парню явно не хватало адреналина. Позвонил в «Дежурную часть» и распорядился, чтобы выпустили из клетки парней из команды Чернышова. Напоследок вручил ИП Чернышову свою визитку и предупредил об ответственности… на всякий случай. А грузчиков угостил кофе из автомата. Ну и разрешил по-тихому сфотографироваться на фоне клетки. * * * Квартира, которую в Москве снимал Говоров, тоже оказалась пустышкой. Дома никого не было, только шуму наделали. В квартире ничего интересного не нашли. Обычная однокомнатная «хрущоба» холостяка с грязными окнами, пустым холодильником и засохшей яичницей на сковородке. Но Следком принял решение и на этот адрес выставить круглосуточное наружное наблюдение. Позвонил Дроздов и, видно боясь, что я буду возражать, начал быстро и сбивчиво излагать мысль: — Васильич, я к Ряскиным съездить ещё раз хочу… Не возражаешь? — Зачем, Иван? — Понимаешь, есть одна нестыковочка… Помнишь, когда Людмила Ивановна о муже говорила, то как будто о чужом человеке… Странно как-то, они же не были в разводе. А ты, когда в квартире был, видел где-нибудь следы мужика? Ну, тапочки там… чайную кружку поллитровую на кухне… пепельницу на балконе, бутылку из-под пива пустую. Не уверен, что в ванной бритву его найду. Хочу с этой Людмилой ещё раз о её муже поговорить. Мне кажется, что-то она недоговаривает, — закончил Дрозд, ожидая моего ответа. — Да какие проблемы, Вань? Сомневаешься? Поезжай! — твёрдо ответил я, радуясь, что Иван включился в работу. — Будет что-то интересное, звони… * * * Ну, а следующий час у меня был часом телефонных переговоров. Я засел в своём кабинете с огромной чашкой крепкого кофе и принимал звонки. Первой позвонила старший следователь по особо важным делам Корниенко: — Чапаев, тут мне некто Зимин доложил, что у тебя прибавление в семействе? Пацан или деваха? — Мужик… Андрей Андреич! — сам себе улыбаясь, ответил я, подмигнув портрету министра МВД России. — Поздравляю, Чапаев! Как говорится, не останавливайся на достигнутом. Подарок за мной. Ну, а у нас пока голяк. Еле наружку выбила, представляешь? «Семёрка» нарасхват! Звони, если новости появятся… — как-то без настроения закончила Корниенко и отключилась. Следующим позвонил уже я и на этот раз своему старшему сыну, будущему офицеру полиции, а пока курсанту первого курса Чапаеву Фёдору Андреевичу: — Привет, сын! Ещё раз поздравляю с началом новой жизни. Горжусь и, не поверишь, немного завидую. Рассказывай, какие впечатления? — Мам, извини, это батя… — услышал я приглушённый голос Федьки. — Здорово, пап! Всё отлично! Вчера мы с Костогрызом (фамилия второго мужа моей бывшей…) ходили в ателье и мне там форму подогнали по фигуре. Пять баллов получилось! Пацаны оценили. Двое парней из суворовского со мной поступили. Девчонок в этом году до фига документы подали. Короче, всё путём, па… — А чем сейчас занимаешься? — слыша рядом с телефоном голос его мамаши, спросил я — В кафе идём. Я проставляюсь, — засмеялся счастливый сын. — А у тебя как дела? Поймал бандюганов? — Нет, Федь, пока не поймал, операция продолжается. В остальном нормально всё. Три дня назад Ксюша родила. Теперь у тебя есть младший брат — Андрей Андреевич Чапаев, — нарочито спокойным голосом сказал я, желая услышать реакцию старшего сына. — Да ладно… — сделав короткую паузу, удивился Фёдор. — Ура! Мам, у отца сын родился, а у меня брательник! Представляешь?! Вот где главная новость! Па! Мы все тут вас поздравляем! Ксюше и Женьке привет от нас большой. Ну и, конечно, Андрею Андреевичу! — Спасибо. Спасибо, ребята. Извини, сынок, ко мне по второй линии кто-то прорывается. Передавай маме и… этому вашему… привет. Пока! А прорывалась ко мне Женька. Ну да… моя первоклашка! — Папка, привет! — услышал я радостный голос ребёнка. — А мы на дачу едем жить. В самую настоящую деревню. Там даже школы нет… — загадочным голосом прошептала Женька. — Ничего страшного, Женечка. Дедушка Ваня будет каждый день тебя в школу на машине возить, — услышал я голос Киры Михайловны Лядовой. — Жалко, — разочарованно отозвался ребёнок, тяжело вздохнув. — Жень, а мама где? И малыш… — не слыша голоса Ксюши, волнуясь, спросил я. — Тут они все. Мама только что Андрюху покормила, и теперь он лежит, губами шлёпает и на потолок смотрит. Страшненький такой, — перейдя на шёпот, забубнила Женька, — нос шелушится и зевает некрасиво. Но ты, пап, не бойся. Я его любить буду. — Жень, дай мне с Чапаевым поговорить, — вдруг услышал я голос Ксюши. — Ну, мам… — Привет, любимый! Ты, конечно, без сюрпризов не можешь… Спасибо, что хоть сюрпризы приятные. Фира Самойловна чуть сознание не потеряла, когда увидела Ивана Макаровича по форме и Киру Михайловну в чёрном платье. Представляешь, она подумала, что меня прямо в роддом пришли материнских прав лишать. Еле остановили бабку. Ты ж знаешь, она как танк… — Ксюня, ты извини меня, любимая… ну ты ж знаешь, не всё от меня зависит, — начал было я оправдываться. — А как там мой сынок? — Ну тебе же Женька сказала… Наелся, теперь лежит в потолок смотрит, не мигая. Вот пукнул только что. Мечтает, наверное. В общем, как все Чапаевы, без исключения. Тебя сегодня ждать? — смягчив немного тон, спросила моя гражданская жена, мать моего младшего сына. — Ну, ты спрашиваешь… Конечно! Собственно, через полчаса начну собираться. Вкусненького привезти? — спросил я, наблюдая, как бесится вызов второй линии на панели телефона. — Попробуй сначала сам приехать, — мудро ответила Ксюша. — Понял. Всех целую. Лядовым огромный привет! — поспешно крикнул я, отключаясь. Дроздов был на «проводе»: — Васильич, я на месте. — Что знач… Где на месте? — крикнул я в трубку. — Записывай… — каким-то сдавленным, растягивающим гласные голосом ответил мне Иван. — За Химками по Ленинградскому шоссе. Район деревни Старые Вешки, дачное товарищество «Зелёный дол». Двухэтажный дом из красного кирпича с коричневой крышей в центре посёлка. Васильич, там одна улица, так что найдёшь без проблем. Забор тоже из красного кирпича, ворота металлические чёрного цвета. Будешь ехать, я тебя увижу. Созвонимся. Дело в том, что я хорошо знал эту Ванькину тяжёлую тягучую интонацию в разговоре и каким действиям опера она, как правило, предшествовала. Он как будто смаковал и обдумывал каждое своё сказанное слово. Говорил медленно и тихо, слегка растягивая слова… Охотник, одним словом. — Не понял, — слукавил я, — объясни толком. Зачем ехать в такую даль? — спросил я, вытаскивая из своего сейфа бронежилет. — Андрюх, я его нашёл, — еле слышно ответил Ванька, и я спинным мозгом почувствовал, как он злорадно улыбается в трубку. — Кого, Вань? — Белый автобус… мебелевоз второй нашёл. Тот, который нам нужен. Во дворе дома за забором стоит. Эти упыри в дачном доме Ряскина обосновались. Он последние полгода здесь один жил. Объяснял жене, что не может видеть, как мучается дома его дочь. Думаю, тут они его и прессовали. Одного бандоса видел. По описанию на Говорова похож, собака. Это он игрокам в казино кости ломал. Спортсмен, блин. Только что из поселкового магазина продукты в дом принёс. Видно, жрать собираются, бакланы. Приезжай, Васильич, повеселимся! — Дрозд, сиди ровно, наблюдай. И без самодеятельности, уже еду, — жёстко сказал я, понимая, что такой тон на этого парня действует слабо. Медлить было нельзя. Позвонил начальнику криминальной полиции Воронину и объяснил обстановку. Нужно было срочно посылать в деревню Старые Вешки наших «тяжёлых». Реакция была неоднозначной. Наверняка полковник уже объявил для себя рабочий день оконченным и собирался позвонить жене и спросить, что сегодня на ужин. — Где? За Химками? Да пока они туда по пробкам доедут, уже темно будет. А в темноте риск потерь при штурме увеличивается, Чапаев, сам знаешь. Потерпеть это всё до утра может? — раздражённым тоном спросил у меня полковник. — Мне «тяжёлые» нужны прямо сейчас… — тупо повторял я. — У меня там Дроздов один… — Андрей, они сегодня весь день на выездах… побойся бога! — ныл в трубку Воронин. — Добро, операцию буду проводить силами своего отдела. Под мою ответственность, — кричу в трубку и отключаюсь. Через три секунды звонок. — Совсем ёб… мозгами поехал, Чапай? — кричит мне Воронин и тут же по селекторной связи: «Харитонов, срочно на выезд… На выезд, я сказал! Задачу получишь у подполковника Чапаева, он старший!» * * *