– Андрей, – она позвала тихо. Но маг её услышал. Сразу понял, что что-то не так. Он в два счета оказался рядом с полицейской, проследил за её взглядом. – Оставайся здесь, – маг поспешил к выходу. Но если он рассчитывал на то, что полицейская последует его приказу, то едва ли. В холле они наткнулись на Остина. Дворецкий шарахнулся от гостей, как от огня. – Никого из дома не выпускать, – рявкнул Андрей на ходу, распахивая дверь, впуская в тепло ворох снежинок. Дознаватели один за другим ринулись к телу, кто по снегу, кто по мягкой траве. Но видели они одно и то же – недвижимое тело на земле. Андрей первый оказался рядом с рыжим камердинером. Илья невидящим взглядом уставился в ярко-голубое небо, которое отражалось в его глазах. Из приоткрытого рта стекала струйка крови. Вариантов было не много, но маг всё же коснулся холодной руки. – Что там? – Запыхавшаяся Надя выросла за спиной Голицына. – Мёртв, – донеслось глухое. Андрей предпочел внести в дом тело камердинера прямо на руках. Ему было уже плевать на свой внешний вид и то, как он выглядит со стороны в глазах остальной дворни, ведь магу не положено пачкать свои руки о какого-то там камердинера. Но этот смелый мальчишка просто не мог лежать там вот так просто… Надя следовала рядом, неся в руках портфель, который нашелся рядом с Ильей. Стоило их печальной процессии войти обратно в особняк, как в холле появился Александр с рубашкой в руках. Ему понадобилась доля секунды, чтобы понять. Камердинер смертельно побледнел. – Нет… Нет-нет-нет… – Он кинулся вперед. – Саша! – Его попытался удержать Остин, но это было бесполезно. Камердинер оттолкнул отца, ринулся к безжизненному телу. Схватил лицо Ильи в свои ладони. – Илья, пожалуйста, – выдохнул парень срывающимся голосом, но ему, конечно, никто не ответил. Он поднял полные отчаяния глаза на Андрея, будто надеялся, что тот сейчас скажет, что это все розыгрыш или что маг сможет вылечить то, от чего лекарства нет. А фельдфебель и сам не знал, что сказать. Больше всего ему тоже хотелось, чтобы это было дурацким видением. – Саша, позвольте, – неуверенно начал Андрей. – Мне надо его осмотреть. В этот момент в гостиной появился Долгорукий. Строгий его взгляд обвел всех присутствующих и остановился на Илье. Граф быстро поменялся в лице. – Что здесь происходит? – Это ты! – Лицо камердинера исказилось настоящей яростью. Глаза, мгновение назад наполненные слезами, засверкали. – Ты убил его! Александр ринулся на графа, но дорогу ему перегородил дворецкий, перехватив сына. – Саша! Прекрати, немедленно! – Это ты виноват! Чем он тебе помешал, а? Отпусти меня! – Он дернулся, но на этот раз Остин держал крепко. – Что за чушь, – Долгорукий побагровел. – Я был здесь все это время, Иванов может подтвердить! – Жадная сволочь! – Ну, знаете ли, – граф зло запыхтел. – Я понимаю, что вы расстроены смертью друга, но знайте свое место! – Тихо! – Командирский голос полицейской громом разнесся по комнате. Андрей даже невольно вздрогнул. На мгновение ему показалось, что рядом с ним стоит Юлия Фёдоровна. – Остин, будьте добры, сообщите новость остальным. Александр, в подвале найдется отдельная комната? Отлично, расчистите её. Андрей Сергеевич, идёмте. В полной тишине дознаватели свернули в правое крыло, в ту же гостиную, из которой вышли несколькими минутами ранее. Андрей положил тело Ильи на диванчик, на котором хотел проводить ритуал поиска. Надя аккуратно прикрыла дверь комнаты и только после этого рвано выдохнула. Руки у полицейской дрожали. – Надежда Ивановна? – Всё в порядке, – барышня отмахнулась, прошла вглубь комнаты, кладя портфель на столик. И уже хотела туда нырнуть, но Андрей её остановил. – Там может быть что-то, что убило Илью. Позвольте, я взгляну для начала. Однако опасного в портфеле ничего не оказалось. А вот дорогих вещичек – достаточно. Часы немецкие, золотые, тонкой работы, запонки с бриллиантами и ещё несколько исключительной дорогих вещей. Следом за ними Андрей вытащил из глубины портфеля что-то, перемотанное то ли в простыню, то ли в штору. Развернув кокон из ткани, маг обнаружил продолговатую колбу с какой-то жидкостью. – Что это? – Не пойму, – Андрей посмотрел жидкость на свет. – Подождите-ка. Из портфеля были вынуты еще несколько таких коконов. В колбах были разные порошки, жидкости. Маг каждый из них долго крутил в пальцах и все больше хмурился. – Ну, – Надя кинула быстрый взгляд на тело. – Не томите. – Это вещества, которые используются в алхимии. Точнее, самые дорогие из них, – Андрей поочередно указал на колбы, которые стройным рядом лежали на столе. – Crocus veneris, Aqua Fortis, золото, ну и так далее. Полицейская осмотрела вещи, которые были изъяты из портфеля. Вывод напрашивался сам собой: Илья украл всё самое дорогое, что было в поместье и пытался с этим скрыться. Что-то ему помешало? – Давайте осмотрим тело, – предложил Андрей, вставая и стягивая с себя китель. – Я могу чем-то помочь? – Нет, – маг расстегнул рукава и принялся закатывать рубашку. – Можете выйти, если… – Я с вами тут уже битый час сижу, а вы мне только сейчас предлагаете выйти? – Надя усмехнулась, глядя на растерянное лицо Андрея. – Останусь. Маг кивнул, выпрямился над телом камердинера. Перекрестился коротко, что-то пробормотав себе под нос, и принялся за дело. Привычным уже для полицейской жестом растер ладони, положил их на рыжую макушку, прикрыл глаза, погружаясь куда-то в себя, и замолчал надолго. Надя внимательно наблюдала за лицом мага. Он то был безмятежен, то хмурился, то морщился, будто от зубной боли. Лицо у Андрея было живое, совсем не свойственное тем жителям столицы, с которыми Надя привыкла иметь дело. Люди из высшего общества предпочитали всеми силами скрывать свои эмоции, это навык, который прививался едва ли не первым. А у Голицына все эмоции были напоказ. И, кажется, Надя впервые в жизни не видела в этом ничего дурного. – Странно, – голос мага вывел полицейскую из задумчивости. Она вздрогнула, быстро перевела взгляд на тело на диванчике. Почему-то казалось кощунственным то, что вместо того, чтобы думать о погибшем, она обращает внимание только на Андрея. – Что странно? – Как бы объяснить, – Андрей отступил на шаг, осматривая Илью. – Внешне он выглядит нормально, но внутри… Как будто его организм износился, как у глубокого старика. Сердце такого не выдержало. – Это дом, – тихо, но уверенно произнесла Надя. Поймала взгляд Андрея и пояснила. – Илья вышел из дома, и магия подействовала в обратном направлении. Те двадцать лет, что они проспали здесь, нагнали его. – Но почему в таком виде? – Андрей качнул головой и сам же ответил на свой вопрос: – Впрочем, с этими домом, видениями, не стоит чему-либо удивляться. – Мне кажется, что это не случайность, – полицейская принялась ходить по комнате. – У меня создалось стойкое впечатление, что дом как будто живой, как будто у него есть свой характер. Он то помогает нам, то мешает, то просто… – Играется, – закончил Голицын, переводя взгляд с тела на полицейскую, Надя кивнула. – Кажется, я понимаю о чем вы. Но мы чужие здесь… Я чужой, а те кто был в поместье все это время, он считал своими, разве нет? Никто кроме нас не видел галлюцинаций. – Граф и его камердинер – чужие. Они гости. – Как и Арина Игнатьевна, как и Иванов. – Да, – Надя указала рукой на столик, на котором было разложено содержание портфеля. – Но это местное. А Илья попытался это у дома забрать. От этих слов стало как-то сразу не по себе. Дознаватели переглянулись, по всей видимости, подумав об одном и том же: что все они здесь не в безопасности. И задумай, например, Надя с Андреем вывести жителей дома, их бы ждала верная гибель. Не говоря уже о том, что если догадка Надежды Ивановны верна, то дом в любой момент может сделать с ними всё что угодно. В дверь постучали и та тихо отворилась. В проеме появилась голова Остина. – Прошу прощения, комната, которую вы велели расчистить, Надежда Ивановна, готова. Тело Ильи было перенесено в освободившуюся комнату в подвале. Пока Андрей возился с артефактов, на подобии того, что стояли в леднике, чтобы удерживать в помещении холод, внутри толпилась куча народа. Александр не отходил от друга. Стоял рядом безмолвным истуканом, рассматривая безмятежное лицо Ильи. Кто-то заглядывал в комнату мельком, кто-то подходил проститься, как подобает. Когда к телу подошел Долгорукий, все заметно напряглись. Но Александр даже не удостоил графа и взглядом. Тот постоял пару минут над телом своего камердинера, тихо вздохнул, перекрестился и подошел к Наде, которая все это время стояла в стороне, выступая безмолвным стражем. – Скажите, Надежда Ивановна, как это произошло? – скорбным голосом спросил Долгоуркий. Надя с трудом подавила желание поморщиться, а ещё лучше – отойти от графа подальше. – Пока сложно сказать, – сухо ответила она. – Вы уж сделайте все возможное, – покачал головой Александр Борисович, – такое не должно остаться безнаказанным. – Всё, что в наших силах, Ваша светлость, – как можно спокойнее ответила полицейская. Всё что ей сейчас хотелось – избавиться от графа как можно скорее. Но тот, кажется, тоже пытался побыстрее выйти из страшной комнаты. Следом появился повар. Он помялся возле входа, попереступал с ноги на ногу, но подходить к телу не стал и быстро вышел. Надя выскользнула следом, тихо прикрывая за собой дверь. – Карл Арнольдович, на пару слов, – остановила полицейская повара в коридоре. Тот скорбно покивал головой и послушно остановился. – Что, все же, произошло между вами и Ильей? – Ох, да сущая ерунда, – повар замялся, отмахнулся. – И все же, – Надя не отводила внимательного взгляда. – Сейчас каждая мелочь важна. Мужчина отвел взгляд, пригладил усы, что-то проговорив себе под нос. Но, в конце концов, вздохнул и проговорил. – Да поймал я их с Сашкой, – Карл Арнольдович издал какой-то неопределенный звук, то ли возмущения, то ли недоумения. – Захожу в погреб, а там они… Обжимаются. О покойниках плохого не говорят, но знаете что, я за Сашкой такого никогда не наблюдал. А тут приехал этот рыжий охломон и вот оно что! Открылась дверь, оттуда вышел Андрей. Разгорячившийся было повар, быстро стушевался, кинул на мага затравленный взгляд.