— Я как раз все понимаю. И я знаю, что Нижний город — это дремлющий дракон, которого опоили наркотиками и заставили думать, что он ручная собака. Стоит дать ему немного времени, чтобы отдышаться и осознать происходящее, и он сорвет с себя все цепи. История уже знает такие случаи. Ему нужен просто… вестник. Лидер, который поведет за собой. — Кажется, это называется подстрекательством, — поджал губы Рем. Тимидо чуть закатил глаза. — У тебя есть потенциал, Рем. Жаль, нет никаких идеалов. Будь в тебе больше огня, нам было бы о чем поговорить. Неужели ты никогда не хотел сделать что-то значимое в своей жизни? — Хрен его знает. Сейчас просто жить — уже дохера, — пожал плечами молодой человек. — Да ты у нас философ! И все-таки я хочу расшевелить твои мозги еще больше. Понять, а есть ли смысл в том, что я делаю. Видишь ли, я хочу предложить твоим людям достойную жизнь. Здесь. Медицину, образование, нормальную работу. Ты говоришь, что в Нижнем городе есть жизнь, но что будет, если большую часть рабочих заменят машинами. Сколько один человек может протянуть на пайке, в котором таблеток больше, чем еды? — Ну… — Вот именно. Это новый план губернатора Никколо. Он преподнесет его, конечно, в куда более мягких формулировках. Завернет в общественное благо и прогресс, и его изберут на еще один срок. Я не мог больше с этим мириться, поэтому организовал свою партию. И я хочу понятным языком донести до Верхнего города, что мы с вами не слишком уж отличаемся. И для этого мне нужен ты. — Ну, я ж уже согласился. — Нет, Рем. Мне не нужен ослик, который идет туда, куда его поведут. Мне нужен человек с горящими глазами и сердцем. У которого есть цель и ощущение правильности того, что он делает. Мне нужен настоящий ты. Человек, который наплевал на все условности и отправился в Верхний город, несмотря на запрет. Только так у нас получится достичь цели. — Вы меня позвали, чтоб мозги полоскать, — устало констатировал Рем. Тимидо это не обидело, на удивление. — Критическое мышление у тебя работает. Это приятно, — усмехнулся он. — Ну, не только за этим. Помнится, я обещал тебе телефонный звонок по защищенной линии. Телефон там. Он махнул рукой куда-то в конец зала и снова отвернулся, чтоб указать стайке из блестящих латексом официанткам на опустевший бокал, который они заменили буквально минуту назад. Рем кивнул, поднялся с места и направился к светившейся в дальнем конце зала телефонной кабине. Пришлось миновать несколько прозрачных комнат с креслами, столами, диванами. На всех ритмично двигались, изгибались и переплетались голые тела. Даже переливы красного и фиолетового света не помогали скрыть недостатки некоторых блюстителей общественной морали. А крутившийся в центре клуба прожектор то и дело выхватывал из общей массы лоснящиеся от пота лица и задницы. Вдруг перед глазами мелькнуло ярко-красное кимоно и собранные в узел черные волосы, выбеленная шея. Рем запнулся и прибавил шагу. Девушка придерживала подол и быстро шагала по коридору прямо перед ним. Стеклянные стены закончились, сменились деревянными. Девушка выставила руку и коснулась кнопки. Та пискнула и панель отъехала в сторону. — Кана! — окликнул он. Девушка обернулась и удивленно вскинула брови. Ни разу не Кана. У Рема даже почему-то отлегло от сердца. Размалеванное лицо было острым, об скулы можно было лед дробить. — Это приватные комнаты, сэр. — Почему так долго? — раздался недовольный голос из открывшейся комнаты. Рем узнал его. В прошлый раз к тому же голосу прилагалась старческая рука, удерживающая дверь в доме Каны. Стало мерзко. Рем кивнул и пошел дальше. Взглядом вцепился в телефонную кабину, мерцающую красным бархатом и позолотой. Места в ней было мало. Больше всего закуток с телефоном-автоматом напоминал очень роскошный гроб. На золоченой полочке лежала много раз заламинированная телефонная книга. В ней оказалась только одна целая страница с написанными от руки номерами. Остальные были склеены и прорезаны, в получившемся тайнике лежал всякий хлам. Монетки, пуговицы и какие-то непонятные розовые таблетки. Рем внимательно изучил страницу. Номер клуба он знал наизусть и невольно вскинул брови, когда увидел его с подписью «Белая ведьма». Набрал номер. Раздались гудки. В трубке то и дело что-то клацало и булькало, и каждый раз казалось, что это Тай отвечает. Но гудок следовал за гудком. Рем начал нервно молотить пяткой об пол, уперся локтем в стену. По телу разлилась ленивая слабость после выпитого. Наконец в трубке прозвучал знакомый голос. — Алло? — Тай, это я. — Пошел нахуй, — зашипела она и бросила трубку. Рем выругался и набрал еще раз. На том конце трубку подняли и еще раз громко опустили на рожок. Рем скрипнул зубами и набрал еще раз. Пока пальцы заторможенно переползали с кнопки на кнопку, он думал, а нахрена он это делает? Чтоб сказать, что он жив? Ну, Тайнара и так это поняла, и даже высказала свое мнение по этому поводу. И все-таки ему очень хотелось услышать ее голос. И отзвуки клуба на фоне. Почувствовать, что Верхний город еще не вгрызся ему в мозг. Стиснув зубы, он слушал надрывные гудки. Наконец, Тай сняла трубку. Он услышал тяжелый судорожный вдох, а затем неконтролируемый поток слов. — Пошел нахер, Рем! Ты знаешь, в какой я жопе из-за тебя? Это просто пиздец! Все пошло по пизде! Ты выдал им клуб? Какого хрена меня шерстили? Нет, ты скажи мне? Как ты, блядь мог? Ты вообще думаешь о ком-то кроме себя? Вся система наебнулась, работать невозможно. Как только буря закончится, нас к хуям прикроют, а все из-за тебя. — Тай, я… — Вот именно, что ты! Блядь, ну я как знала, — всхлипнула она. — Стоило еще раз положиться на мужика, как он все похерил. Сука. — Тай, я вернусь. Мы с Дези вернемся. — Иди нахер, Рем, — всхлипнула она. В трубке послышались тяжелые прерывистые вздохи. На секунду через них пробился скрип открывающейся двери и отзвуки мужского голоса. Тай убрала трубку от лица, видимо, прижала к груди, потому что Рем расслышал каждое слово. — Нет, все в порядке. Ничего важного. Жди меня дома. Рем отшатнулся и со всей бессмысленной злостью повесил трубку. Телефон отозвался жалобным звоном. В висках запульсировало. Руки сжались в кулаки. Рем постоял несколько секунд в телефонной кабине, пытаясь перевести дыхание, но воздуха не хватало. Казалось, он только наглотался пыли, и она доверху забила ему легкие. Рем двинулся обратно по коридору. В его голове была только одна мысль: «К двери. Мимо громилы. На улицу». Он повернул в зал и тут же наткнулся на Габриэля Тимидо. Тот, пошатываясь, стоял посреди комнаты и улыбался. Так захотелось ему втащить, плюнуть в лицо. Хотя с тем же успехом можно было сразу налететь на громилу и обеспечить себе быструю и очень болезненную смерть. Но стоило их взглядам с Габриэлем встретиться, как политик тут же нахмурился и положил руку Рему на плечо. Молодой человек напрягся. А Тимидо только сказал: — Гляди, кто тут, — и указал в сторону дверей. — Цепной пес губернатора. Хотя по сути просто злобный чихуа-хуа. — Кто? — сработало. Мысли отправились тут же в другое русло. Рем чуть сощурился и заметил рядом с громилой Гектора Риву. Он был слишком… одет, что ли. Хотя они с Габриэлем также выбивались из общей массы. Но Тимидо уже где-то оставил свой пиджак и закатал рукава рубашки. На левом предплечье у него виднелась татуировка: змея с двумя головами, обвивавшая запястье. Вторая голова красовалась на месте хвоста и брызгала светившимся в темноте ядом на первую. Тимидо заметил его взгляд и опустил рукав. — Это со старых времен. Бурная молодость. Постарайся не попадаться на глаза собачке. Я отлить. — Я поеду обратно, — хмыкнул Рем. — Ну тогда я быстро, и выпьем на ход ноги. Найду тебя у бара. Рем кивнул и направился к стойке. Сел на высокий стул и уперся взглядом в натертую до блеска стойку. От своего отражения стало тошно. Так к нему через секунду добавилась физиономия барменши. И не только лицо. Кудрявая рыжеволосая девка была абсолютно голой. Но ее это как будто не смущало, хотя сосками можно было определять температурный режим холодильников, из которых она доставала звенящие бутылки. — Я тебе помогу, — подмигнула она, когда Рем поднял голову. — Ты по классике или любишь эксперименты? — А какой ответ правильный? — устало спросил он. Барменша рассмеялась. — Милый, можешь не мучаться, я сделаю все сама. Просто скажи мне: острое, сладкое, кислое, горькое, соленое? — Острое, — пожал плечами Рем. Она кивнула и принялась смешивать. Рем перевел взгляд на зеркало за ее спиной, напряженно ожидая, когда в зеркале появится Тимидо. Но вместо него мелькнула белокурая голова. А через секунду прожектор выхватил ее еще раз, ближе. Это был мальчик лет десяти, почти альбинос, очень худой, с острыми чертами лица. За плечо его придерживал Гектор Рива, всем своим видом демонстрируя глубочайшее пренебрежение. — Вера, — обратился он к барменше. — Нам воды, пожалуйста. — Не хочу воду, — насупился пацан. Гектор закатил глаза и чуть запрокинул голову назад. — Матери своей так говорить будешь, — усмехнулся Рем, принимая из рук Веры тяжелый стакан, наполненный чем-то темно-красным. Мальчишка перевел на него бледно-голубые глаза. — Я твою мамку ебал. Вера прыснула со смеху, и даже на лице Ривы появилась кривая усмешка. — Надеюсь, обратно закопать не забыл, — фыркнул Рем. Вера согнулась и вся затряслась от смеха. Рива сжал руками переносицу, пытаясь задавить рвавшийся наружу смех. Пацан тоже растерялся и обратился к барменше. — Вера, поставь ему за мой счет. — Это счет твоего отца, — одернул его Гектор. Пацан проигнорировал это замечание. — Тебе сказали забрать меня домой, а не нянькаться. — Я этим и занимаюсь. — Я закончу дела и мы поедем, — невозмутимо тряхнул плечом мальчишка и вскарабкался на стул рядом с Ремом. — Я Мигель. — Рем. Часто тут бываешь? — С рождения, — серьезно сказал мальчишка. — Вот тебе, маленький босс, — усмехнулась Вера, ставя рядом с ним стакан с чем-то красным. В отражении Рем увидел, как Гектор сжал челюсти и вскинул брови. Вера ответила ему, видимо, самым затраханным взглядом в своем арсенале, в котором читалось: «Да нет же, идиот, это сок с перцем». Гектор удовлетворенно расправил плечи. Теперь его взгляд переполз на лицо Рема. Прятать морду было поздно. Голубые глаза вонзились в черты. — Я Вас тут раньше не видел, — с натянутой улыбкой произнес молодой инспектор. — А Вам по статусу положено тут часто ошиваться? — хмыкнул Рем. Алкоголь разлился по крови и уже успел выжечь все волнение. Даже если его сейчас вышвырнут за стену, он как-нибудь это переживет, настолько все задрало. Но Гектор нашел его шутку остроумной. — К счастью, нет. — Наш малыш слишком правильный. Ходит на вечеринки по долгу службы, лишь бы лицом поторговать, а потом домой, работать, — осклабилась Вера. Мигель хохотнул, пуская пузыри в коктейль. На остром лице начала проступать сонливость, которую пацан уже не мог в себе задавить. Он бросил взгляд на зеркало и тут же сполз со стула. — Ну, нам пора, — скомандовал он и, сам схватив Гектора за рукав пиджака, направился к выходу. Инспектор махнул всем на прощание и последовал за своим подопечным. — От папки прячется, — усмехнулась Вера, провожая их взглядом. — Бывает, — хмыкнул Рем. Вера жалостливо улыбнулась, все еще глядя вслед растворившемуся в темноте ребенку. У Рема на языке свербил вопрос. — А его мать…? — Ты что, из этих? — резко посерьезнела девушка. — Разнюхиваешь? Я нихрена не знаю, работаю здесь без году неделя, меня это вообще не касается. Не задавай лишних вопросов. — Общаетесь? — раздался воркующий голос Тимидо. Политик вполз на стул, на котором минуту назад сидел сыночек большого босса, все с той же тоской уставился на грудь Веры и печально протянул. — Мне что-нибудь. Девушка очень хотела закатить глаза. Вместо этого выжала улыбку и взяла в руки шейкер. Стоило ей отвернуться, с лица Габриэля сползла улыбка. Он смерил Рема пристальным взглядом. — Я тебе что сказал? — произнес он одними губами. Рем только пожал плечами. Тимидо помотал головой, но как ни в чем не бывало продолжил. — Как оно, Вера? — Все супер, — улыбнулась рыжая, и принялась трясти шейкер, двигаясь всем телом в такт музыке. — Твой друг? Она указала на Рема. — Приятель. Не только ж Никколо заводить себе молоденьких протеже. — Оставь старику его слабости, — раздался еще один голос. Рем осторожно обернулся. За ним стоял полноватый человек. В темноте его можно было принять за ровесника Тимидо, но стоило присмотреться, и становились видны глубокие морщины, пигментные пятна на щеках, шее и руках. Кожа напоминала сдувшийся бумажный фонарик, повисший в проводах. Волосы сверкали от пота. — Кто этот молодой человек? — Рем — это губернатор Никколо. Мартин — это Рем. Мой протеже.