— Очень самоуверенное заявление, — выплюнула ядовито. — Думаешь? — саркастически выгибает бровь. — Оглянись. Всего пару месяцев штиля. Я стараюсь. Очень стараюсь подготовить основу для нашего дальнейшего будущего, а ты теряешь самообладание на ровном месте. И ведь даже если я снова скажу, что всё будет хорошо, ты же не поверишь мне. Замкнешься, спрячешься за ширму своих предубеждений. Поставишь опять на себе крест, потому что за такой маленький срок не получилось… Это дико. Это абсурд. И ты не такая. Что с тобой, Зефирка? — Я не оправдываю никаких ожиданий, — выдает сокрушенно и глухо. — Плохой день — не повод перечеркивать все старания. Руслан делает шаг к ней, но девушка тут же ощетинивается. — Не надо! Это не день плохой, это я… — Прекрати, — тянет к ней руки. — Нет. До каких пор ты будешь со мной возиться? Успокаивать? Разве ты не понимаешь, что у меня не получается быть нормальной? — Что ты предлагаешь? Пустить на самотек? Забить на тебя? Я же говорил — не отступлю. Потому что люблю… Он говорил спокойно и твердо. Опять в словах, жестах и даже мимике прослеживается мужская бескомпромиссность. — Это же главное, слышишь? Я тебя люблю. — А я тебя — нет. И никакого будущего у нас тоже…нет. Голос, который это произнес, не принадлежал ей. Не могло в её собственном голосе быть столько яростного злорадства, ледовитой колкости и стремления задеть человека за живое. Не могло! Тем не менее…Руслан дернулся. По красивому лицу пробежала тень. Он выдохнул как-то обреченно и потерянно прошелся ладонью сначала по шевелюре, затем по задней части шеи, будто разминая затекшие мышцы. Повернул голову в сторону, слегка опуская. Вид такой…словно у побитого щенка. Незаслуженно получившего порцию жестокости от безжалостного хозяина. И от этого зрелища у неё сжалось сердце. Но Ева внешне не дрогнула, произнося: — Просто уходи. Это произошло моментально. Внушительная фигура крутанулась на месте и покинула квартиру в считанные секунды, даже не хлопнув дверью. Ева встала у окна и обняла себя за плечи, перестав обращать внимание на непрекращающиеся соленые реки на щеках. Может, так правильнее? Зачем отравлять собой такого парня?.. Пусть найдет себе адекватную девушку без сбоев. А она…не создана для того, чтобы её любили. И всегда будет видеть подвохи. И именно это будоражит сознание, не давая расслабиться. Даже спустя два месяца идиллии между ними. Даже сквозь собственную привязанность к нему… Страшно! Обещала попробовать. Попробовала же, правда? И боязнь стала только сильнее. Потому что с ним очень хорошо. Как никогда раньше. Если и это у неё отнять…Ева не соберет себя. Лучше уж сама откажется на полпути, пока способна трезво мыслить… Рассуждения прервала трель входящего вызова. Она вяло двинулась к брошенной на входе сумке и достала телефон. Руслан. Не стала отвечать. Вернулась в комнату и приняла ту же стойку, сжимая в ладони смартфон. Вызов повторился. Потом ещё. Снова и снова. Сбившись со счета, девушка нехотя потянула значок в сторону и включила громкую связь. Рев автомобильного мотора и характерный свист за окном при высокой скорости оглушили, моментально заполнив собой пространство: — Тебе стало легче? — рычание в трубке. — Есть какой-то лимит у этой твоей бл*дской паранойи? Скажи! Скажи мне, Ева! Потому что я тупо уже не вывожу… — Руслан, где ты? — перебила, наполняясь тихим ужасом при мысли, какая цифра сейчас на его спидометре. — По пути в ад! Куда же еще! Сука, как же я за*бался доказывать, что чего-то стою! — Руслан, сбавь, пожалуйста… Короткий свирепый смех. — Руслан, — взмолилась Ева, чувствуя, как потеют ладони, — слышишь?.. — А тебе есть дело, даже если я сдохну прямо сейчас? В груди ёкнуло. Больно-больно. — Руслан… К счастью, он действительно начал снижать скорость, порывы ветра уже не были свистящими. — Ева, может, хватит надо мной глумиться? — Я не… — Да, Ева, да! Может, ты привыкла, что с тобой обращаются жестче? Только намекни. Я это очень хорошо умею! Раз тебе нормальное человеческое отношение не заходит… А вот это уже обидно. Пальцы стиснули металлический корпус до онемения в кончиках. — Зараза такая…какая же ты сложная! — закричал он вдруг, и от этого отчаянного крика Ева вздрогнула. — Руслан, вернись! — дыхание перехватило от неожиданного предчувствия надвигающейся беды. — Вернись! Прости, я не хотела тебя обидеть… На том конце не отвечали. Паузу заполняли лишь свойственные улице и дороге пронзительные звуки. А с Евой стало твориться нечто исключительно сумасшедшее. Пульс грохотал, зашкаливая. Дыхание перехватывало, тело потряхивало от волнения. — Руслан! Ты слышишь? Вернись! — прокаркала внезапно севшим насквозь голосом. — Пожалуйста… — Зефирка… Последовавший парализующий грохот наряду с бесчеловечным визгом тормозов был настолько чудовищным, что Ева выронила телефон. Судорожно подняла его с пола и уставилась на экран, где всё ещё отсчитывались секунды действующего вызова. — Руслан… — прерывающимся шепотом позвала дрожащими губами. Но ответом ей была абсолютная тишина. Вакуум. Какая-то конечная точка. Черта, за которой ничего нет. Глава 27 — Вернись, пожалуйста, ты мне нужен… Эта мантра воспроизводилась на репите уже полчаса. Вызов на экране отсчитывал секунды, и Ева цеплялась за призрачную надежду, что всё хорошо. И сменяющиеся цифры — гарант, ниточка, которую нельзя оборвать. Она тоньше волоска, но связывает её с тем миром, что где-то за пределами этой тишины. — Очень, очень нужен… Растерзанная, зареванная, опустошенная до невозможности проронить еще хотя бы одну слезинку, девушка сидела на полу, так и не сдвинувшись куда-то от окна, и крепко сжимала злосчастный гаджет, гипнотизируя экран. Вот-вот. Сейчас. Ей ответят. Он ответит. Чуть позже таймер отсчитал ровно час, и вызов автоматически завершился. Её била крупная дрожь, пальцы не слушались, но она упрямо из раза в раз набирала номер Руслана, чтобы слышать пресловутое «Абонент…». Только спустя еще час, когда собственный телефон перегрелся, уже несколько раз оповестил о низком уровне заряда батареи и, устав, видимо, уговаривать непутевую хозяйку, выключился сам, психика дала сбой. Ева аккуратно отложила смартфон. Зачем-то выпрямилась и огляделась, впадая в панику от пустоты и холода вокруг. Резко и рвано закрыла рот обеими ладонями и расширила глаза в ужасе, медленно уходя под толщу льда, куда неумолимо затягивала безжалостная действительность. А у него улыбка — прожектор. Как быть без этого света? У него глаза — крепость насыщенного благородного чая, которым никак не насытиться. У него губы…воплощение трепетного соблазна, сражающего наповал. Угольная шевелюра и брови, в которых путаются лучи солнца, хочется исследовать пальцами, чтобы потом замирать в изумлении оттого, что кожа не красится в черный от них. Он весь…сочетание необычных черт…взбалмошность и серьезность, беспечность и строгость, озорство и мужественность… — Ты мне нужен, — вырывается наружу царапающий горло хрип, — Руслан… Как же так вышло, что этот парень, которого она никак не воспринимала всерьез, вплелся в её жизнь прочными невидимыми нитями? И то, что начиналось как борьба с собственными принципами, переросло в смертельную дуэль, в результате которой эти самые принципы пали перед самым сильным оружием в мире — нежностью. И сколько ни пыталась Ева отогнать от себя это счастье, оно рвалось к ней в дом ярким летним солнцем — неугасающим, знойным, опьяняющим. И пугало…пугало своим ослепительным головокружительным эффектом. Девушка боялась обжечься им, поверить, что лето может быть круглый год. И всю жизнь… Разве такое возможно? Совсем не представляя, что оно возьмет и неожиданно погаснет, наказывая за неверие и постоянные сомнения… И теперь остается сидеть во мраке, наполняясь жутким страхом от мысли о том, что с ним, этим вечным солнцем, забредшим случайно в её существование, что-то случилось…