— Я никогда на обратное не претендовал, — парирует Руслан с улыбкой и снова прикасается к её оголенному плечу в целомудренном поцелуе, будто помечая территорию и демонстрируя собравшимся, что это всё — его. Ева пытается увернуться, но не успевает. И от этого волнообразного движения верхней частью туловища на выступающих ключицах как-то завораживающе играет свет от габаритных люстр, которыми увешан приемный зал. Парень завороженно наблюдает за пляской света на девичьей коже, затем медленно поднимает на неё красноречивый взгляд. Она ловит…но поспешно прячет свою реакцию за стеклом бокала, отпивая игристое вино. — Вот и добрался до вас, — внезапно рядом появляется Рома, нарушая уединение, — добрый вечер, Ева. Очень приятно познакомиться. В прошлый раз как-то не получилось. — Добрый вечер. Взаимно. Поздравляю с днем рождения и желаю всех благ! А это маленький символический презент, — девушка вынимает из небольшой сумочки прямоугольную коробочку, похожую на ящичек для инструментов, только в разы меньше — как пенал. Руслан удивленно взирает на неё, поскольку не ожидал такого, они договорились, что тема с подарком закрыта, это ни к чему. Но она сделала по-своему, не посвятив его в планы. — Спасибо, — губы брата дрогнули в мимолетной улыбке, но он не торопился открывать крышку, изучая надпись. — Это элитный шоколад ручной работы с апельсином…в виде строительных принадлежностей. Я надеюсь, с коньяком будет самое то. Оба Разумовских с интересом уставились на Еву, зависнув на некоторое время. Может, это не особо оригинально, — дарить строителю «строительный» подарок, — но вряд ли кто-либо еще из присутствующих заморочился вообще. Руслан был уверен, что это довольно новый опыт для Ромы — чтобы кто-то подумал о его предпочтениях. Первым пришел в себя как раз именинник: — Я очень тронут, правда. С удовольствием продегустирую, как только появится возможность. Пойду спрячу подальше от любопытных глаз, а вы тут развлекайтесь… — Даже не знаю, что сказать, — протянул парень, глядя вслед удаляющейся фигуре в насыщенно-синем костюме. — Ничего и не надо. Каждому приятно внимание. Ева жестом подозвала официанта, положила на поднос едва пригубленный фужер и попросила принести обычной воды. Ощущалось, что девушка нервничает. За прошедшие полчаса, что она прибыла, Руслан то и дело пытался её расслабить, но получалось с трудом. Они так и стояли подальше от снующих туда-сюда гостей и обслуживающего персонала, тихо переговариваясь. Он даже прибегнул к профессиональным аспектам, задавая вопрос, что искусственного в той или иной даме. — Так… — начинала Ева, заражаясь азартом, — дай-ка подумать и рассмотреть. Значит, в принципе, мышечный морфотип очень удачный, такие стареют позднее, то есть, морщины не так явно выражены… Даже если прибегала к косметологии, всё сделано настолько деликатно, что требуется детальное рассмотрение для выявления вмешательств. С первого взгляда могу предположить только коррекцию гингивальной улыбки — если судить по зубам, когда она забывается и улыбается вовсю. — У этой — кричащая коррекция губ, переусердствовала с верхней, потом…очень неестественно выделяются скулы, но это не так страшно, как замершее восковидное лицо в целом, перебор с дозировкой и областью инъекций ботулотоксина… Можешь состыковать их с той первой женщиной, пусть она даст этой номер своего врача… — О, смотри! Видишь, того мужчину в пестром костюме? Анатомическая несостыковка… Лицо не соответствуют тучному телу. Работа липолитиков и, как мне кажется, одного известного препарата — «Радиесса». Обычно такая утонченная и привлекательная четкость нижней челюсти добивается именно с его помощью. Комки Биша — очень похоже, что удалены хирургически. Вряд ли у него возрастная атрофия…рановато… Он смеялся над её комментариями, восхищался знаниями и сочувствовал «подопытным». Казалось, что Ева расслаблена. Но появление Ромы доказало обратное. Она напряжена и начеку. Хотя Руслан и был уверен, что брату приглянулась девушка еще с прошлого раза. Но, может, стоит их потом познакомить в более узкой компании без сотен ненужных гостей. — Привет… Парень попытался сохранить бесстрастность, когда рядом материализовалась Даша Корнелюк. Даже странно, что нигде не было слышно звонка колокольчиков… Блондинка с нескрываемым любопытством, граничащим с ядом соперничества, прошлась по Зефирке с головы до ног, не забывая пожевывать выдающиеся губища. Внутренне Руслан уже настроился на какую-нибудь гадость с её стороны, предпочитая пока что молчать. — Не познакомишь? — прогундосила, вздернув бровь. Поймав озадаченный взор Евы, он справедливо рассудил, что отказ может выглядеть подозрительно, а ему оно надо? Не надо. Аккуратно поместив на талию девушки свою ладонь, притянул её близко, буквально вдавливая в себя сбоку, и ослепительно улыбнулся: — Мать моего ребенка — Ева. А это — Даша…радость наша… Дочь отцовского приятеля. Первая часть удивила обеих. Ева резко развернулась к нему в изумлении, Даша же — застыла немигающе. А потом сипло уточнила: — У тебя есть дети?.. — Скоро будут, — и для пущей убедительности прошелся по плоскому животу, обтянутому плотной красной тканью. — Э-э…м-м…поздравляю? — как бы нерешительно выдала блондинка в растерянности, не определившись, что правильно в этой ситуации. Он кивнул, давая понять, что поздравления приняты, а разговор подошел к своему логическому завершению. Как же хорошо, что та оказалось безмозглее, чем думалось. Зато не стала углубляться и наводить справки! И только хотел облегченно вздохнуть, когда несостоявшаяся невеста удалилась подальше, как голос подала Зефирка: — Ну и зачем ты солгал? — Когда? Где? Разве ты не мать моего ребенка? Пусть и будущего? Лукавая улыбка утонула в очередном прикосновении к покатому девичьему плечу, маскируя этим веселье в противовес её горящим в негодовании глазам. — Расслабься, не воспринимай этот цирк настолько серьёзно. Никто здесь этого не стоит… — А как же я?.. — Леся подкралась неожиданно и приобняла обоих сзади. — Привет, дети мои, как я рада вас видеть вместе. От Руслана не укрылась настороженность, с которой Ева попыталась отстраниться. Все-таки есть у нее пунктик по поводу тетушки, а эту тему они так и не обсудили... Парень оглянулся, размышляя, стоит ли оставить их одних, чтобы замяли этот вопрос, поговорив по-женски. Но вдруг поймал очень холодный пристальный взгляд отца, будто коршуном вцепившийся в их троицу. Недобрый, анализирующий. А чуть поодаль стояла бабушка. И внезапно эти двое ему напомнили Снежную Королеву и Кая. Та со своей кипенно-белой шевелюрой и манерой держаться свысока и отстраненно идеально вписывалась в роль знаменитого персонажа. Отец раньше был не таким...до смерти мамы. А потом, видимо, и сам ожесточился, и бабка накидывала сверху «льда». Рома...тут сложнее. Натура брата всегда казалась китайской грамотой — ни черта не можешь ни предвидеть, ни понять. Сильный, самодостаточный и тоже...отрешенный, обособленный. И как-то мгновенно на Руслана навалилась апатия. Мало того, что и сам с трудом выносил это высшее общество, так еще и Еву сюда притащил, зная, что нападков не избежать. Боевая готовность членов семьи — налицо. Здесь у него один союзник — Леся, и ее как раз лучше не бросать. Поэтому он и передумал ретироваться. Но, к счастью, его вмешательства не понадобилось. Тетя с Евой немного пообщались, притерлись и уже искренне улыбались друг другу... Когда пришло время рассаживаться за столы, парень заметно напрягся. Само собой, они сидели всей семьей. По правую руку — отец, бабушка, Рома и родной дядя с женой. По левую — Ева, Олеся, еще парочка двоюродных теток. Расположение кругом давало возможность прекрасно видеть лица присутствующих. К сожалению. Нейтралитет сохранился лишь на первые минут двадцать-тридцать. Первый бросок пришел со стороны Разумовского-старшего: — Руслан, ты не собираешься представить нам девушку, с которой пришел? — Нет, он далек от правил приличия, иначе сделал бы это сразу, — вклинилась Анастасия Ильинична бесцветным голосом, даже не повернув головы. — И не заставлял бы краснеть перед Корнелюком, который ехидно поздравлял с прибавлением... — С каким прибавлением? — встрепенулись некоторые тут же. Руслан нутром чуял напряжение Евы. И после этого заявления оно стало разить мощной волной. Он незаметно переместил ладонь на ее бедро и сжал. Поддерживая. Каков же сукин сын, а! Дочь доложила, а он и рад сразу растрепать... Не смог переварить?.. — Простите, виноват, — начал парень, придавая тону наигранной беспечности и включая обаяние, — моя любимая невеста — Ева. Ева, знакомься, это мой генофонд... На официальную часть ушло пару минут. Информацию про прибавление намеренно опустил. Зефирка время от времени кивала, давая понять, что включилась в процесс. Некоторые — кивали в ответ. Самые близкие, то есть, отец и бабушка, сохраняли природную каменность. Безэоционально. К счастью, с Евой вела непринужденный разговор Леся, к которой присоединились другие тетушки, это немного разбавило накал обстановки. — Почему же Вы не притрагиваетесь к еде, милочка? — включилась в роль радужной хозяйки Анастасия Ильинична. — Это дурной тон. И тут...Руслан охренел. — Если чем-то оскорбила Вас, сожалею и приношу извинения. Насколько я знаю, по правилам этикета...дурной тон — делать замечание принимающей стороне. А мой ответ будет подразумевать именно это... Все замерли, внимая. — То есть? — требовательно выдала бабка. — Не стесняйтесь говорить. Мой внук высоко обозначил Ваш статус...одарив всеми полномочиями... Казалось, Ева пропустила весь сарказм, потому как ответила очень спокойно и без лишней вычурности: — Каюсь. Я не увидела приборов для данного блюда. — Спросили бы, — с плохо скрываемым злорадством, — мы бы подсказали. — Я не нуждалась в подсказке, благодарю. Приборов на столе нет. Точнее, они есть, но для твердой рыбы. К мягкой рыбе, которую нам и подали, полагается вилка с короткими зубчиками и нож в форме лопаточки. Я не хотела никого задеть, собираясь дождаться следующего блюда. Но раз спросили... На своем веку Руслану еще не доводилось видеть эту женщину растерянной. И явно заинтересовавшейся. — Кто Вы по профессии? — Врач. Дерматолог-косметолог. — Хм. Второй раз бедро Зефирки Руслан сжал рефлекторно. Неожиданно даже для себя. Очнулся только после того, как она бережно накрыла его запястье своими пальчиками. Будто в прострации, оглядел стол и обнаружил, что все так же впечатлены, но справились с эмоциями получше него. — Знаете, меня удивляет, что такая девушка сошлась с моим внуком, ­— не унималась бабушка, — Вы кажетесь мне достаточно благовоспитанной и рассудительной. А он такими качествами обделен. Импульсивен, молод, недостаточно умен. У Вас другой уровень. Парень на секунду прикрыл веки и шумно вздохнул. Примерно на что-то такое он и рассчитывал, зная, что ужалят обязательно... Но от этого не легче. Даже будучи готовым, не смог избежать горечи, последовавшей от этих слов. Отвращение, разочарование, усталость от осознания, что вот это — и есть родная семья, все равно били наотмашь. Потому что перед ней, Евой, его выставляли в самом неблагоприятном свете. А остальные — зрители нелицеприятного представления. Руслан открыл глаза и повернулся к матроне, очень довольной собой, и окатил презрительным взглядом. Открыл рот, привыкший, что в одиночку должен постоять за себя, но...Рома и Ева, опередив, заговорили одновременно: — Ты несправедлива к нему, бабушка, — сказал брат коротко, и это было безапелляционно. — Не буду спорить с Вами — воспитание не позволяет, — благородно начала Ева, и на этот раз его бедро под столом сжала она, — тем более что мы с Вами, похоже, знакомы с разными людьми. — Интересно... Очень самоуверенное утверждение. Либо Вы — расчетливая девка, которая ничем не поступится, либо...влюбленная дурочка, не обращающая внимания на недостатки. Если первый случай, то огорчу — у него пока ничего своего и нет. Здесь достаточно достойных кандидатов, и пока есть такая возможность, можете удариться в поиски. Если второй...тем хуже для Вас. С детства он горел несбыточной мечтой: иметь возможность убивать эту породистую суку каждый божий день. Мучительно и изощренно. Убивать и обнаруживать, что наутро она жива. И снова убивать. Никаких других чувств у него бабка не вызывала. Брать грех на душу не хотелось, но сладость мысли, что мир станет чуточку светлее от отсутствия такого экземпляра, грела сердце надеждой. А потом Руслан просто последовал совету матери, которую больше всех и задевала Анастасия Ильинична: относиться с сочувствием к проявлению агрессии, потому что это признак глубоко несчастного человека. Да, но сейчас...грязь коснулась Евы. И парень резко дернулся...но снова был остановлен мягким захватом своей ладони. — Я благодарна за заботу, — насмешливо улыбнулась девушка в ответ, и он залюбовался этой безмятежностью, чем-то необъяснимым, что приковало его к ней еще там, на стадионе, год назад, — и мне совсем не жаль Вас огорчать, Вы — плохой психолог и стратег, поскольку ни одна из версий не является верной. К счастью, я зарабатываю достаточно, чтобы смело заявлять о своей финансовой независимости — мне хватает на жизнь. А что касается Руслана, он — самый неординарный человек, которого я знаю. В нем столько всего, за что можно и нужно любить — могу описывать часами. Но разве Вам это...будет понятно? Вряд ли. — Умница, девочка, — до Руслана дошел восхищенный шепот Олеси. — Жаль, что бессмысленно ей объяснять. Пока бабка делала вид, что светская беседа подошла к финишу ничьей, а остальные в этом ее поддерживали, сохраняя скупой нейтралитет, Разумовский-младший ловил волну экстаза, позволяя обжигающей эйфории опалять себя изнутри. Теперь он сидел молча, осознанно пропуская тосты, льющиеся со всех сторон, и откровенно таращился на Еву. Зефирку. Эфемерную девушку со своим необычным стержнем. Было время, она не хотела, чтобы их видели вместе на улице. А сегодня на глазах высокопоставленных и зажравшихся гостей заявила...вот это... Такое искреннее и простое. Но и такое мощное и железное. Да Бога ради — никого здесь не тронешь такими словами. Кроме Олеси и, пожалуй, Ромы. Ева — охотница за состоянием в чужих глазах. А сам Руслан — непутевый отпрыск семейства. Дурак. Шут. И никто не поймет, что для него значит вот это признание и подача... Он никогда не рассказывал ей о своих отношениях с дражайшими родственниками. Сегодняшний выход в свет — некая бомба замедленного действия. Можно было предположить, что девушку обстановка напугает, вызовет омерзение и нежелание контактировать. Но Ева в очередной раз изумила. Ни капли страха или намека на забитость. Волнение — да, напряжение. Чисто символически, как и у многих в чужеродной среде. Сколько же в ней достоинства, подкупающей гармонии и благородства... Какая же ты...моя...Зефирка.