— Разве я шутил? Их взгляды схлестнулись. Непостижимо. Ему казалось, он точно сошел с ума, предлагая стать отцом планируемого ребёнка. Вряд ли он сможет объяснить этот странный порыв, но разве это сейчас важно? — Я тебя потяну, Ева, — в ответ на её утверждение недельной давности. Сколько раз Руслан прокручивал всё в голове, вспоминая их последний разговор? Миллион? Терзался, мучился и очень…скучал? По незнакомке, неустанно отшивавшей его столько времени. Она станет мамой. Беременна? Или активно идет к этому со своим мужчиной? Вот, что билось в голове набатом. А он, придурок, придумал себе какую-то сказочную нимфу, эфемерный образ, за которым гнался, как психически неуравновешенный. А Ева оказалось весьма земной. И занятой кем-то другим. Так парень думал ровно до той секунды, пока Леся — в народе Олеся Леонидовна — не шепнула ему, что девушка, на которую он так бесстыдно таращится, приходила к ней на консультацию. Леся — родная тетя, сестра покойной мамы, которая на данный момент была ему самым близким человеком. Она являлась востребованным репродуктологом в «Центре Планирования семьи и репродукции». Вот так стечение обстоятельств… Если бы не эта встреча, Руслан так никогда и не решился бы вновь пойти на стадион, понимая, что сделает себе только хуже. Усугубит паршивое состояние, в котором находится, ощущая разочарование и горечь. Но благодаря неслучайной случайности теперь ему известны некоторые нюансы, изрядно облегчающие странную тяжесть в груди, сопровождающую парня с момента ее заявления о материнстве. — Руслан, ты больной, — прошипела, придя в себя и увеличивая расстояние между ними. Он был настолько ошарашен тем, как звучит его имя из ее уст, что прирос к полу, практически не дыша. Сказочно, будто с восточной ноткой, красиво. — С этим не поспоришь, — выдал спустя долгие секунды, иронично улыбнувшись. — Может, твоя тетя поможет найти хорошего специалиста? — Не дерзи, Зефирка. Руслан с упоением впитывал ее реакцию — то, как вспыхнул огонь в медовых глазах после этих слов, и как надломились ухоженные брови, когда она прищурилась, словно пытаясь разглядеть что-то необыкновенное. — Потрясающе! Только малолетки мне не указывали, но и это случилось. Девушка отложила тарелку и поспешила уйти, но он осторожно взял ее за руку и строго проговорил: — Я попрошу еще раз. Надеюсь, действительно последний. Прекрати делать неуместный акцент на мой возраст. Ты всего на два-три года меня старше. — А выглядишь, словно на все десять! — Не загоняй. — Даже лексикон соответствующий! — снова огрызнулась. — Ты вынуждаешь меня, Ева, быть грубым. Я этого не хочу. Не с тобой. — Тогда отпусти мое запястье и оставь меня уже в покое! — Не могу. Встречное предложение. Поужинаем и поговорим о нашем будущем ребенке? Ева перестала сопротивляться. В неподдельном изумлении, граничащем с ужасом, лихорадочно проходилась взглядом по его чертам, будто в поисках хотя бы капли здравого смысла. — Больной… — прошептала испуганно. И все же вырвалась, стремительно отбежав к толпе беседующих гостей, где примкнула к локтю эффектной шатенки и что-то сказала той на ухо. А после — направилась к выходу. — Руслан? — голос Леси заставил его развернуться, хотя он уже делал шаг в сторону, в которой исчезла Ева. — Что ты сделал с девушкой? На ней лица нет. — Тебе, правда, больше нечем заняться? Пасешь меня? Мне десять лет? — Полегче! — осадила его та. — Да, я наблюдала за любимым племянником — чего греха таить. Не каждый день выпадает такая возможность, встречаемся с тобой так редко. И это позволило отчетливо увидеть, что ты напугал девочку. Оставь, пусть придет в себя. Уверена, ты найдешь иные способы «достать» ее. — Лесь… — Не рычи, сорок восемь лет уже Леся. Послушай старшего. Ты же оттолкнешь ее еще больше, если сейчас пойдешь следом. Руслан вздохнул. Может, тетя и права. Самому бы прийти в себя… — Хорошо. — Вот и молодец, — лучезарно улыбнулась женщина. — Ты голоден? Я — да. Давай перекусим, а потом отвезешь меня домой? Парень кивнул, понимая, что ее общество ему явно приятнее, чем свое в одиночестве. — Есть что-то, что ты можешь мне рассказать о ней? Они наполняли свои тарелки, и Руслан делал это, скорее, механически, не разбирая, что берет. Мысли были далеко. Бежали следом за Евой. — Нет. Я и так сообщила тебе ее возраст и факт визита ко мне. Остальное потрудись узнать сам. На то ты и мужчина. Парень хмыкнул. Да, Олеся своим принципам не изменяет. За это и за многое другое он ее и обожал. Возможно, если бы у нее были свои собственные дети, они с Русланом и не стали бы такими близкими. Но тетя всегда любила его по-особенному. А после смерти матери и вовсе стала незаменимым человеком. Даже исправно приезжала к нему в часть, когда он служил в армии. Сам Руслан никогда не интересовался ее личной жизнью, считал это неправильным. Но в глубине души ему было жаль, что такая потрясающая женщина не обзавелась семьей. Пусть по Лесе не скажешь, что она как-то особо страдала или была опечалена такой судьбой, но мир явно потерял в ее лице образцового родителя. — Так что по поводу девушки Ромы? — она откусила яркое канапе. — Да...в общем-то, знаешь, милая. — Милая? Меня уже одно это пугает. Что, все стервы столицы с модельной внешностью закончились? Да, вкусы брата долгие годы оставались неизменными. Холодные расчетливые куклы без намека на теплоту и мало-мальски светлую душу. И нынешний выбор, мягко говоря, коробил. Вызывал вопросы. И очень неприятные сомнения. — Олесь, ты же женщина, из нас двоих именно ты должна была меня убеждать в том, что Рома нашел свое счастье. И ведать прочую хрень, которую принято говорить в таких ситуациях. Тетушка в изумлении вскидывает брови и задерживает в воздухе руку с закуской, так и не донеся ту до рта. Ее выразительные глаза не менее выразительно закатываются. — Я, мальчик мой, женщина. А не идиотка. И пожила побольше твоего. Рома — типичный представитель нынешних бизнес-акул без сердца, «милые девушки» — не его формат. Сказки о Золушках, которые попали в руки к заколдованным принцам и растопили их сердце — тоже ни разу не о нем. Руслан окинул ее восхищенным взглядом. Надо же, она сформулировала его собственные мысли таким изящным способом! Он чувствовал, что где-то кроется подвох, но внешне всё выглядело идеально. Вот как из вышеупомянутой сказки. Если Света и подходила на роль главной героини, то Рома уж точно не вписывался в рамки влюбленного толстосума, попавшего под обаяние простушки. — Ладно, как говорится, поживём — увидим. Скучно здесь, поехали. Зря только притащились… — Не зря, — многозначительно улыбнулся парень. Забрав вещи из гардероба, они вышли и направились к машине, ежась от пронизывающего холода. Неласковая зима выдастся. Могла бы быть и мягче, но уже сейчас понятно, что будет колючей. — Русь, не обижай девочку, ладно? Она мне понравилась, — просит тетя где-то в середине пути. Он хмурится и изумленно оборачивается к ней: — Лесь, мне тоже понравилась. Не собираюсь я её обижать. Хватит меня опекать, а? Вы уже достали всей семьёй! Ответом ему служил тяжелый обреченный вздох. Когда Руслан попрощался с любимой тетушкой и заколесил в сторону дома, шестеренки в голове усиленно работали, намечая план действий. Ева просто не оставляла ему выбора. Мысль воспользоваться услугами частных сыщиков, чтобы узнать о ней хоть что-то, казалась умопомрачительно соблазнительной. Это самый верный и прямой путь… И он придерживался этой идеи вплоть до момента, пока не залез под душ и не закрыл глаза. Тут же её образ явился безо всякого приглашения. Будто притаился под веками и выпрыгивал каждый раз при удобном случае, напоминая, что здесь и никуда не делся. Нечего, мол, расслабляться. И Руслан вдруг понял, что нет…не захочет приставлять к ней слежку или просить левых мужиков копаться в её биографии. Надо самому… Шаг за шагом расположить к себе эту колючку. Так будет правильно. По-настоящему. Она заслуживает, чтобы её добивались. Глава 7 Странные события вчерашнего вечера сказались на ней так остро, что Ева не сомкнула глаз. Позорно сбежав, не дожидаясь завершения, она отправилась домой на такси и наполнила ванну, чтобы затем окунуться в неё и получить хотя бы мизерную долю прежнего спокойствия. Может, мышцы и расслабились, но сознание клокотало. Нет, не так. Жгло. Нещадно. Как-то всё наложилось скопом. Светский вечер, подобных которому не посещалось уже три года. Воспоминания, что всколыхнула атмосфера роскоши. И этот дурак, никак не желающий оставить ее в покое. Вокруг столько красивых, ярких, необременённых прошлым, веселых девочек. И зачем он к ней прицепился? Ведь ни за что на свете Ева не поверит, что действительно ему нравится. Это будто шутка. Какой-то особый замысел. Но то, что он ступил на заветную территорию, заговорив о ребенке...просто добило. Ощущение, что прошлись ржавыми граблями по сердцу, чтобы эффектнее сделать больно. Для себя девушка тут же решила, что никогда больше не обратится к этому репродуктологу. Понравившаяся учтивая женщина оказалась любительницей потрепать языком. Может, в этом и нет ничего криминального, поскольку контракта действительно подписано не было, и Ева еще думала, но всё равно неприятно. Надо же ей было оказаться теткой именно этого парня! Спасибо тебе, судьба, за очередной выдающийся финт! Утром она выглядела бледнее, чем обычно, впервые за долгий срок пропустив пробежку. Последний раз такое случалось года два назад. У нее всегда был четкий график, которого девушка придерживалась, очень редко внося поправки, ибо в них не было нужды, поскольку ритм жизни был налажен безупречно. И сейчас, понимая, что слишком опустошена и измотана как морально, так и физически, Ева чувствовала жуткую досаду. А еще вспомнилось, что она так и не поговорила с родителями о том, что собирается стать матерью-одиночкой. Хотя...чисто формально это было не так. Еще и Тома с Элизой восприняли эту новость в штыки... Бывают такие дни, когда всё вокруг складывается особенно паршиво. Так, чтобы ты уверился в том, что мир настроен против тебя. Категорически. Всецело. И вот сегодня один из таких. Мрачные мысли засели в голове с ночи, и к моменту, когда надо было выходить на работу, не только укрепились, но еще и приумножились. Поэтому, увидев Руслана на подъездной дорожке, Ева...испытала практически неподавляемое желание заорать во всю глотку. Совсем не по-девичьи. Истошно.