Я чихнула: – Тут вроде где-то кладбище есть! – И что? – насторожился местный житель. – Мне надо на погост, – объяснила я. – Мимо поворота туда ты промахнулась, – ухмыльнулся собеседник, – разворачивай швабру. Торопишься до полуночи в свой склеп забиться? Если не успеешь, превратишься в тыкву? – А-а-а, – завизжал женский голос, – вот где вы устроились! Поймала я тебя, Женька! В сарай вбежала женщина в куртке. – Правильно Ленка мне в уши пела, – заорала она, – ой, верно! Женька, ты …!!! Во мне проснулся писатель, а заодно ожила и простая человеческая зависть. Надо же столько синонимов подобрать к одному матерному слову! А я постоянно голову ломаю, как разнообразить текст. Кружка, чашка… Что еще? Ничего! – Вера, уймись, – велел Евгений, – твоя сестра злыдня безголовая. Не может пережить, что младшая за хорошим человеком замужем, живет счастливо. А Ленка уж не помню какого по счету мужика меняет, и все ей хреновые попадаются. Почему? Потому что сама дура! Вера бросилась ко мне: – А ну, вылезай, …! Решила с моим мужем тут порезвиться? – Вы ошибаетесь, – вякнула я, – мы только что познакомились! – Верка! – уже сердитым голосом перебил меня Евгений. – Меня твоя ревность задолбала. А Елену я больше в свой дом не пущу. – Она правду мне открыла, – жалобно протянула его супруга, – сказала: «Зачем Женька сарай далеко поставил? Чтобы баб водить! Беги скорей туда, сама увидишь». Я и понеслась. И что? Ты здесь, и она… Вера показала на меня пальцем, зарыдала и, давясь слезами, договорила: – Голая! И ты без штанов! Я вскочила. – Вера, посмотрите! На мне куртка, брюки, кроссовки. – Алло, гараж, – разозлился Евгений, – по-твоему, я сейчас задницей без трусов сверкаю? Отвечай! – Нет, – прошептала его жена. – Чего тогда про обнаженку врешь? – вскипел супруг. – Вы просто раздеться не успели, – прошептала ревнивица, – но собирались! – Ну, хватит! – взвился Евгений. – Надоело, что ты Ленке веришь. Развода требую. Фермер швырнул вилы в сено и вышел. – Женечка! – взвыла супруга и бросилась за ним. Я сползла с горы сена и встала на ноги. И в ту же секунду кроссовки понесли меня вперед. – Помогите, – закричала я, вылетая во двор, – Женя, Вера! Спасите! И тут я на что-то налетела и врезалась в сугроб. Никогда не предполагала, что падение в холодную массу снега доставит мне такую радость. Я выдохнула. Ну прямо будто новогодний подарок получила. – Эй, Баба-яга, что у тебя на ногах? – полюбопытствовал фермер. Я чихнула и кое-как села. – Ведьмины ботинки. Они управляются пультом, только, похоже, я его потеряла. Пожалуйста, помогите! Мне срочно надо на кладбище! Туда поехала Маргарита! – На встречу с Воландом? – ухмыльнулся Евгений, демонстрируя знакомство с романом Булгакова. – Нет, – возразила я, – мне как раз надо узнать, с какой целью Марго туда отправилась! Сомневаюсь в присутствии на погосте сатаны. – Приятно встретить Бабу-ягу, которая прочитала мою любимую книгу. Ты вообще кто? – осведомился Женя. Я вытащила из внутреннего кармана куртки удостоверение, которое выдал мне Степан. – Вот посмотри. Фермер открыл книжечку: – Детектив Виола Тараканова. Полиция? – Нет, бюро помощи невинно осужденным, – объяснила я, – следственный отдел. Сейчас я на задании. Евгений протянул мне руку. Я встала, фермер отошел, и тут мои ноги опять поволокло вперед. С воплем: «Помогите!» я внеслась в сарай и опять упала в сено. – Ну, ё-моё, Баба-яга, – рассмеялся Евгений, – снимай обувь. Я села. – Летом я так бы сразу поступила, но сейчас холодно, босиком не походишь. – Вот держи, – прошептала Вера и поставила на пол валенки. – У тебя какой размер? – Тридцать девять, – призналась я. – На лыжах ходишь, – развеселился Женя, – сама тощая, а ступни, как у жирафа. – У него копыта, – возразила я, расшнуровывая кроссовки, – шея длинная, лапы тоже. Спасибо за чёсанки. – Они тебе велики, – нормальным голосом предупредила Вера, – но это лучше, чем босиком. – Девки, залезайте в трактор, – приказал Евгений. – Верка, довезем Виолу до погоста. – Конечно, – согласилась супруга. – Рад, что ты справилась с приступом глупой ревности, – хмыкнул Женя. – Так она не в мужском вкусе, – ухмыльнулась его жена, показывая на меня пальцем, – тощая, как селедка, ничего аппетитного нет. Я не сдержалась и рассмеялась. – Верка, когда ты научишься язык на привязи держать, – вздохнул Евгений. – А что я сказала? – удивилась жена. – Только правду, а на правду только дуры обижаются. – Не всякую истину можно в лицо вываливать, – сказал муж, залезая в кабину, – иногда лучше соврать. Вот ты, например, жирная, на пляже мне с тобой стыдно показаться. Мы с Верой уже тоже успели устроиться на сиденье, я оказалась ближе к двери. – Жирная? – закричала Вера и начала меня пинать. – Эй, выпусти меня! Слышь! Трактор покатил по дороге. – Выйти хочешь? – спросил Евгений. – Нахамил мне и рад, – зашумела его супруга. – В каком месте я жиртрест? – Во всех, – заявил фермер. – Чего разозлилась? – Кто меня коровой сейчас обозвал, – воскликнула Вера, – не желаю в одном тракторе с тобой ехать! – А что такого? – нараспев произнес Евгений. – Я же правду сказал. Виола, как селедка! А ты скумбрия, вся в сале, на правду только дуры обижаются. Вера осеклась, шмыгнула носом, и дальше мы поехали молча. Глава пятнадцатая