— Сделай это. Сделай, ублюдок. Мужчина ухмыляется, переворачивает ее, и продолжает погружаться обратно в маленькую и бессильную Линг, потом отводит руку и влепляет ей пощечину. В ушах я чувствую нарастающее давление, а глаза вытаращены от шока. Я не могу поверить тому, что вижу. Она громко вздыхает, а затем похотливо стонет. Мужчина склоняется над ее маленьким телом, и трахает ее жестче. Трахает так, как будто ненавидит ее. Его слишком мускулистые руки находятся по обе стороны от ее головы, поддерживая ее, она слегка приподнимается, и их рты сталкиваются в обозленном поцелуе. Внезапно я чувствую себя смущенной. Как будто вторгаюсь в особый момент между ними. Я даже не замечаю, что Твитч больше крепко не сжимает меня, но обеими руками обнимает за талию, а губами касается моего виска. Мужчина рычит, и я возвращаюсь к шоу в прямом эфире. Глаза Линг вспыхивают от возбуждения, после чего ее лицо вновь искажается в страхе. Как актриса, она умоляет: — Больше не надо. Пожалуйста! Не надо. Я не вынесу этого. Мужчина рукой гладит ее по щеке, по которой прежде ее ударил, секунду лаская, чтобы потом вновь ее убрать, и на сей раз я уже не смотрю. Закрыв глаза, я блокирую изображение того, что сейчас произойдет. Пощечина. Хныканье заполняет пространство, и Линг выкрикивает: — О, боже! Да! Взглянув украдкой, я наблюдаю, как спина Линг приподнимается над кроватью, ее веки трепещут, прежде чем она начинает безудержно дергаться, постанывая. Мужчина стискивает зубы: — Бл*дь, да. Кончи на мой член, детка. Он застывает, а его задница сжимается, он запрокидывает назад голову, и рычит, когда его тело начинает судорожно толкаться в истощенное тело Линг. Чувствуя себя столь же изнуренной, как и эти двое, тяжело дышащие, и лежащие на кровати, я ослабеваю от такого потока эмоций, который мчался в моей голове. Я прислоняюсь к Твитчу. Он сжимает мою талию, и ведет меня назад в спальню, подальше от этого бардака. Я знаю, что он хочет. Я знаю, что это должно произойти. Но боюсь этого разговора. Глава 7 Чертова Линг. Всегда все мне портит. Всегда портит то, что важно для меня. Я не имею понятия, почему она все еще рядом со мной. Сука доставляет больше проблем, чем стоит. Ты знаешь, почему держишь ее рядом с собой. Ага. Думаю, что знаю. Мы во многом похожи. Не во всем, но мы понимает друг друга. Сжав талию Лекси, я веду ее вниз по коридору, пока мы не останавливаемся у моей комнаты. Медленно, чтобы не напугать ее, я тянусь к дверной ручке, и открываю дверь. Не говоря ни слова, она позволяет мне завести ее внутрь, и я захлопываю за нами дверь. Отойдя от Лекси, я иду к кровати, и сажусь на край. А Лекси просто стоит там, около комода, вглядываясь в пустоту. — Лекси, подойди сюда. Ничего. Она стоит там же, где и стояла. Свет в ее глазах потускнел так сильно, что я задаюсь вопросом, а не слишком ли быстро я ее сломал в нашей игре. — Лекси, подойди. Посиди со мной. Мы поговорим. Две эмоции, облегчение и разочарование, прошли сквозь меня, когда она сдвигает брови: — Я-я не понимаю, — тихо говорит она. Я отвечаю: — Ты и не поймешь. Делая шаг назад, Лекси упирается в комод: — Он причинял ей боль. Он… — ее взгляд делается расфокусированным. — И она…Он бил ее, и она…Я не понимаю. Мне не нравится, что прямо сейчас она выглядит так молодо. Это возвращает меня в мое детство. В место, которое я глубоко похоронил. Встав, я какое-то время рассматриваю ее. Мой ангел. Сегодня она великолепно выглядит. Как всегда. Но прямо сейчас она похожа на падшего ангела. Опустошенного. Трясущегося. Несчастного. Это ужасно, но мне нравится. Я умоляю мой член не реагировать, но это невозможно. Он дергается в моих трусах, и я подхожу к ней на несколько шагов. Я не буду умолять. Я не попрошу. Я пойду на уступки. Только сегодня. Протягивая ей руку, я ласково приказываю: — Возьми меня за руку. Наконец, она смотрит на меня, ее голубые глаза выглядят слишком бледными, и теперь этот подавленный взгляд начинает меня беспокоить. Нет. Мне это не нравится. Протягиваю к ней руку, и она очень долго смотрит на нее, прежде чем шепчет: — Ты знал. Ты-ты знал. Я киваю: — Да. Мы сможем обсудить это, когда ты не будешь находиться от меня так далеко. Отстраняясь еще дальше, она спрашивает: — Что, если я не хочу обсуждать это? Мне не нравится, когда мне перечат. Стиснув зубы, я подавляю раздражение, решительно говоря ей нежным и спокойным голосом: — Нам нужно обсудить это. Ее глаза сверлят мои. В ее них так много печали. Двигаясь медленно и неуверенно, свою маленькую ручку она вкладывает в мою. Осторожным движением я обнимаю и притягиваю ее к себе, и веду обратно к кровати. Сев, я устраиваю ее на своих коленях, постукивая пальцами по ее левой руке, потом говорю: — Ты не поняла то, что увидела. Кивнув, она подавлено отвечает: — Нет. Я предполагаю, что нет. Короткая пауза. — Ты знал, что ее нравятся такие вещи? Я не отвечаю. В этом и есть мой ответ. Лекси напрягается. Она шепчет: — Ты…? Я имею в виду, как ты узнал? И еще раз я позволяю молчанию быть моим ответом. С трудом сглатывая, она продолжает: — Я поняла. Мое сердце внезапно начинает сильно колотиться. Это настолько незнакомое чувство, что потрясает меня. Я понимаю, что это чувство — беспокойство. Я теряю ее. Успокоившись, я объясняю: — Линг сломлена. То, через что она прошла, я честно говоря, не знаю, как она вообще осталась жива. Я не говорю, что ее пристрастия нормальны или естественны, я говорю, что не надо судить ее слишком строго. Она не настолько плоха. Лекси напрягается сильнее: — Как ты мог делать такое с ней? Обняв ее за талию, как будто это остановит ее от побега, я честно отвечаю: