— Иван Ильич, у вас есть личный автомобиль? — Да, а что? — В прошлую среду вы не работали. Чем вы занимались в тот вечер? — Вы на что намекаете? — насторожился водитель. — Возможно выезжали из Владимира в соседний райцентр? В тот вечер тоже шел дождь. Груздев отшатнулся на спинку стула, раздул ноздри: — Я понял к чему вы клоните. Вы сказали, не первый случай. — Вы были в среду в Собинке? — продолжала давить следователь. — Баста, теперь без адвоката ничего не скажу. Не дождетесь! — Тогда вы останетесь здесь. Мы имеем право задержать вас на двое суток. — Двое суток! — вышел из себя Груздев. — Здесь вам будет безопаснее. А мы пока проведем обыск в вашей квартире. — Да что ж это такое… Петелина покинула кабинет и объяснила местному следователю свое решение. Тот одобрительно кивал, а Елену мучили угрызения совести. Так всегда: очаровать, пообещать, вселить надежду, однако выполнение обещаний зависит не от ее воли, а от интересов следствия. Дерьмовая работенка. Она вышла на свежий воздух. После неудачного допроса ей не терпелось заняться чем-то другим. Она понимала, что расстраиваться глупо, следствие — это не прямая дорожка к цели и не метания в потемках, а выбор направления среди разветвляющихся дорог и отсечение ложных путей. Варвара ожидала ее, опираясь на капот служебной «Нивы». Черная фигура на фоне белой стали смотрелась особенно эффектно. — Ресторан «Гончаров» далеко? — спросила Елена. — Рядом. — Тогда поехали. Женщины сели в машину. Варвара выехала на улицу и проинформировала: — Наши ребята в «Гончарове» уже были, я поболтала с ними. — И что? — В ресторане действительно получили звонок от водителя лимузина, что он подъехал. Но когда официант вынес заказ — машины уже не было. — Сколько времени прошло? — Минут пять-семь. — Кто-то поджидал лимузин и опередил их. — В ресторане не стали заморачиваться — заказ оплачен. Подумали, что заедут позже. — Убийца сунулся в машину под видом официанта. Рожков не сразу сообразил, кто перед ним, а когда понял, было поздно. Живорез приступил к кровавому спектаклю. Часа ему хватило, — вслух рассуждала Елена. — Но как он узнал, где и когда? — Есть три варианта. Следил за жертвой. Утечка сведений из «Дольче Виты» или из «Гончарова». Что скажешь об этом ресторане? — Пафосное место для богатых туристов. У наших бизнесменов и чиновников тоже пользуется популярностью. Осуществляют доставку, данные вбивают в компьютер. Журнал заказов мог посмотреть любой из сотрудников — что, куда, в какое время. — А посетитель? Заказы распечатывают? — Я думаю, в нескольких экземплярах: повару, бармену, администратору. — Ну, вот, у нас есть рабочая версия. В этот момент в машине сработала рация, настроенная на общую частоту следственно-оперативной группы под руководством Кулика. «Внимание всем. Поступило сообщение, что главе областного департамента Ивакину доставили заказ из ресторана «Гончаров»: стейк с овощами. В блюде обнаружены мужские пальцы. У секретарши обморок, нам позвонили не сразу. Приметы курьера — на вид около двадцати пяти, светловолосый, худощавый». — Вот и пальчики нашлись, — прошептала Елена, представив себя на месте секретарши, сервирующей блюдо. — Живорез не без фантазии — то полюбоваться даст, то на вкус попробовать. — В голосе Варвары сквозь цинизм проскользнуло одобрение. — Представляю, что сейчас творится в областной администрации. Мы туда? — В ресторан, — настояла Петелина. — У нас не соскучишься, вчера труп, сегодня пальчики. — Варвара отвлеклась от дороги и кольнула взглядом следователя: — Еще не пожалели, что к нам приехали? 13 Валеев надавил кнопку звонка. Дверь открыла Ольга Ивановна. — Здрасте, я к Насте, — вырвалось у Марата. Общение с чокнутым поэтом оставило подспудный след в его памяти. — Привет, явился на обед? — подколола теща. В прихожую вбежала Настя. После отъезда мамы она проживала с бабушкой. Взгляд девочки скользнул по рукам гостя, она протиснулась между ним и бабушкой, изучила каждый угол прихожей и разочарованно уставилась на Валеева: — А сумка? — Вот. — Марат распахнул принесенный пакет. — Я нашел твои кроссовки. Посмотри, проверь. А еще полотенце. Протянутые кроссовки легли на ладони девочки, однако вместо радости она готова была заплакать. Секунду боролась с собой, потом дернула руками, и кроссовки свалились на пол. — Мне не нужны кроссовки, их можно заменить. Мне нужна форма, спортивная форма с моей фамилией… Где она? Где моя сумка? — Понимаешь, я не успел, сумка поехала в Молдавию. Но туда позвонят и… — В Молдавию? — насторожилась Ольга Ивановна. Она принюхивалась к перехваченному полотенцу. — Им пользовалась какая-то баба. Ты от кого притащил? И смеешь совать Насте. А если твоя баба заразная? — Да не моя она. Обычная продавщица. — Успокоил, зятек. — Да что вы пристали к этому полотенцу! — Настя вырвала полотенце и швырнула на пол. — Помой руки. С мылом помой! — тут же скомандовала бабушка. — Мне нужна спортивная форма: толстовка, поло, жилетка с моей фамилией. Два комплекта, такие же как у остальных девочек. Без формы меня не допустят до соревнований, меня вообще не возьмут в сборную! А вы про какое-то полотенце. Настя отпихнула Марата и убежала в свою комнату, хлопнув дверью. Ольга Ивановна угрожающе зашипела: — Довел девочку. Спасибо, зятек. Это же надо до такого додуматься: полотенце от гулящей бабы притащить. — Я хотел… — Свои хотелки оставь при себе, не впутывай в них Настю. — Да что вы несете! — сорвался Марат. — В моем доме не кричи. Если ты такой беспомощный, я сама решу проблему. Теперь понятно, почему ты до седых волос в капитанах застрял. Сыщик называется. — Я — оперуполномоченный, — насупился Марат. — Вас как не назови: милиция, полиция, а добро украдут — считай, с концами. — Я почти нашел сумку. — Почти муж, почти майор, почти нашел. А чего до сих пор здесь толчешься? Где сумка? — Ольга Ивановна выдавила взглядом Валеева за дверь и напоследок крикнула: — Без тебя справимся, почти зять!