— Петелина, ты бредишь. Температуру давно меряла? — Устинов доказал, что Холодов не сам вколол себе яд. Он был убит. — Эксперты могут ошибаться, — отмахнулся Кулик. — Только не Головастик. Посмотрите его заключение. — Мне некогда, — Кулик застегнул последнюю пуговицу на мундире и заглянул в ящик стола в поисках чего-то. — Вы должны прочесть или выслушать меня, — наседала Елена. — Доза яда в шприце превышает смертельную в пять раз. Это подтверждает и судмедэксперт. Кулик нашел то, что искал — это оказалась расческа. Он начал расправлять пробор на голове, Варвара любезно подставила начальнику зеркальце. Последнее обстоятельство так возмутило Елену, что она отпихнула оперуполномоченную и буквально ткнула документы полковнику под нос. — Вы не выйдете из кабинета, пока не прочтете, — угрожающе заявила она. Ответная реакция Варвары не заставила себя ждать. Молниеносным движением оперативник заломила следователю руку и прижала ее грудью к столу. Елена услышала победное шипение в ухо: — Кто-то упрекал меня в срывах, или я что-то путаю? Злость от чужой тупости ошпарила Петелину. Она дернулась, как могла, и со стола полетела чашка с недопитым кофе. — О, блин! — раздался возглас Кулика. — Прекратить! Немедленно разойдитесь! Елена почувствовала себя свободной, отпрянула и увидела мокрое пятно на форменных брюках полковника. Опрокинутый кофе также забрызгал и полу кителя. Кулик с ожесточением потер пятно салфеткой, но ничего не добился — брюки и китель были безнадежно испорчены. — Застирать? — предложила Варвара. Сжав веки и потрясая кулаком, полковник беззвучно выругался. Его распирал гнев, но он бы не стал большим начальником, если бы не мог держать себя в руках. Он трижды глубоко вздохнул, распахнул глаза, посмотрел на женщин, стараясь успокоится, и сел за стол. Варвара оценила его внешний вид: — Если так сидеть, то за столом не видно. Кулик швырнул ей связку ключей: — Коньяк в сейфе. И дверь запри. Смышленая помощница быстро выполнила указания. На столе перед начальником появился бокал с коньяком. — Вам тоже, — распорядился Кулик и пресек, собравшуюся было возмутиться Петелину: — Возражения не принимаются! Когда все выпили, Кулик кивнул Елене: — Теперь садись и рассказывай. Елена опустилась на стул. Порция коньяка обожгла ей горло, проскочила в желудок и быстро трансформировалась в мягкое тепло, которое чуть расслабило ее. Вдобавок, совместная выпивка в закрытом кабинете разрушила взаимное недоверие. Она успокоилась и последовательно изложила все факты, свидетельствующие о насильственной смерти Холодова. Подкрепляла их заключениями криминалиста. В конце сделала вывод: — Живорез заранее планировал подставить Холодова. Его план был идеальным. Ошибка только в одном — в количестве яда. Кулик долго молчал, что-то обдумывая, затем спросил: — Кто об этом знает, кроме нас? — Устинов и судмедэксперт Токаев. — Прикажи им молчать до поры до времени. — Согласна. Каков наш план? — Ничего не меняется. — Кулик обратился к Варваре, — Зови журналистов сюда. Я дам интервью в кабинете. — Что даст молчание, если завтра все увидят телевизионный репортаж? — не поняла Петелина. — Это часть нашего плана, — начал растолковывать Кулик. — Все услышат, что серийный маньяк, по прозвищу Живорез, обезврежен. Он полностью изобличен следственной группой и, понимая неотвратимость наказания, успел покончить с собой. — Я же объяснила, что все не так. — раздражение стало возвращаться к Петелиной. Полковник заглянул ей в глаза: — Ты хочешь, чтобы убийства продолжались? Елена выдержала прямой давящий взгляд и ответила, отделяя каждое слово: — Я хочу найти преступника. — Как ты не понимаешь, если я скажу правду, убийства возобновятся. А если мы сообщим, что Живорез мертв, он не будет совершать новых убийств. Он достигнет своей цели. Он же не просто так подставил Холодова. Он хочет, чтобы о нем забыли. — И что? Мы оставим Живореза в покое? Кулик откинулся на спинку кресла. Теперь он говорил спокойнее, жестикулируя руками. — План следующий. Я распущу следственную группу. Всех москвичей отправлю домой, местные займутся другими делами. Пусть Живорез думает, что перехитрил нас и ему ничто не угрожает. А следствие мы продолжим тайно. Ты и я. Больше никто не будет об этом знать. Что скажешь? Елена перевела взгляд на Варвару. Полковник понял ее. — Тимофеева будет нам помогать. Ведь вы сработались? Петелина не заметила, как под ее рукой оказался лист бумаги, и она стала черкать карандашом продольные линии. Странным образом нервный рисунок стал походить на кривой нож. Она вывела букву «Ж» рядом с рисунком и последним нажатием сломала карандаш. — Петля, ты со мной? — поинтересовался Кулик, не сомневаясь в ответе. — Налейте еще, — попросила Елена, указав на пустой бокал. 31 Для полного правдоподобия из гостиницы Елене пришлось выписаться, ведь официально ее командировка закончилась. Она сняла квартиру на окраине города, как посоветовал Кулик. Полковник поселился в этом же районе, показав окна своего временного жилища. Встречаться они условились в кафе за обедом. Единственным связующим звеном между ними и местным УВД оставалась Варвара Тимофеева. Только она была в курсе расследования и могла выполнять оперативную работу, привлекая силы полиции. После первой ночи на новом месте разлад в душе Елены усилился. Кто она теперь? Старший следователь, частный сыщик или полная дура, согласившаяся с сумасбродной идеей Кулика? Ее предупреждали, что он следователь со странностями. Потому, мол, и ловит сумасшедших маньяков, настраивая собственные мозги на их волну. Допустим, ему это удается. И чем тогда он отличается от них? Погонами? Приятный коллега, нечего сказать. Полковник обещал утрясти все формальности с Москвой позднее, когда будет результат. «Победителей не судят, их награждают», — заявил он. Ему привычны такие методы расследования, а ей пришлось выкручиваться и недоговаривать, объясняя странную затею Марату. Конечно, он ей не поверил. Допытывался с подковыркой: так теперь у тебя с Куликом неформальные отношения? О чем не попросит, на все согласна? Каково такое слышать? Пришлось перейти в контрнаступление и спросить о пропавшей спортивной форме. Марат окончательно озлобился, заявив, что сделал все, чтобы исправить ее ошибку, пока она занимается черти чем, черти с кем. В общем, приятная семейная беседа состоялась. Сидя в кафе, в ожидании Кулика, Елена анализировала последние события под новым углом зрения. Что-то было не так в логике многоопытного «важняка». Журналистам он объявил, что Живорез ликвидирован. Это первое. Им пришлось схитрить, чтобы предотвратить дальнейшие убийства. По мнению Кулика, убийца должен затаиться, потому что маньяку не выгодно проявлять себя. Это второе. Но как второе следует из первого, если Кулик сам объяснял, что психика маньяка постоянно должна подпитываться новыми кровавыми расправами. Маньяк не может остановиться! А если убийства совершал не маньяк, а разумный человек? Осторожный убийца, действовавший не под гнетом больной психики, а по четкому плану. Убийца знал, как шло следствие, подстраивался под него и, когда появилась возможность свалить вину на другого — сделал это. Так мог поступить человек с изощренным умом и решительным характером. Кто обладает такими качествами? — Привет, Петля! Елена вздрогнула и похолодела. Ее глаза по-новому смотрели на человека, подсевшего за стол. — Ты неважно выглядишь, — сказал Кулик, всматриваясь в ее лицо. — Простуда еще не прошла. И в квартире холодно. — Переезжай ко мне, изобразим любовников. Елена опустила глаза, чтобы скрыть эмоции. Ведь знает, что откажусь. Зачем провоцирует? Привык играть с окружающими? Хочет вечно предугадывать события и манипулировать чувствами. — Если я переду, то навсегда, — неожиданно сказала она и подняла прямой испытывающий взгляд. — Ты согласен, Боря? — Два следователя в одной квартире, — засомневался полковник. — Никакой тайной жизни, — подтвердила Елена. — Обручальное кольцо всегда на пальце, даже в командировке, а не как сейчас. — Что-то мы отвлеклись, — пробурчал Кулик и углубился в изучение меню. — Сейчас закажу поесть и обсудим планы.