— Найди ей другого папу, детка, и не насилуй себе мозги. Если мужчина любит женщину, он полюбит и ее ребенка. Они устроены по-другому, не так как мы. Сколько я знаю пар, в которых отчим любит ребенка больше, чем родной отец! В то время как родной отец в другой семье больше привязывается к детям от новой жены. С глаз долой, из сердца вон, это работает не только в отношении жен, а и в отношении детей, к сожалению. Я ей верю, у нее был именно такой опыт. И в том, что Рустам будет относиться одинаково к сыну, который растет у него на глазах, и дочери, которая живет в другом городе, я очень сомневаюсь. Поэтому несмотря на все трансляции Ольшанского, я не готова говорить Рустаму о Майе. Целую спящую малышку и иду в душ. Мне нужно выспаться, чтобы завтра прийти в офис без кругов под глазами. Никаких намеков на бессонные ночи, никаких обсуждений моей жизни на работе. Я не должна провоцировать никаких упоминаний о том, что у меня есть ребенок. В офисе давно привыкли к тому, что я ни с кем не обсуждаю свою личную жизнь, так что это будет несложно. Разве что Богдан в курсе, но он не работает в нашей компании. Мы познакомились в бассейне, куда я ходила с дочкой. Он подвез нас домой и с тех пор несколько раз приглашал меня на прогулку. Но я отказывалась, потому что не могла решить, нужны ли мне эти встречи или нет. Сама не могу объяснить, почему отказывалась. Но появление бывшего мужа показало, что я все еще могу чувствовать. Так может попробовать? Уже лежа в постели даю себе слово, что если Богдан снова позвони или напишет, приму его приглашение. Это меня ни к чему не обязывает, зато я как минимум могу попробовать сбросить свои внутренние настройки с уровня «Рустам Айдаров» до заводских. *** На следующий день прихожу в офис и не могу сдержать вздох облегчения, узнав, что Айдаров с Каменецким уехали осматривать наши складские помещения. Зато Славина не замолкает ни на секунду, и я с самого утра вынуждена выслушивать дифирамбы в адрес бывшего мужа. С другой стороны, слушать это не видеть. Лучше так, поэтому я лишь вежливо киваю и периодически хмыкаю в знак согласия. Вчера Айдаров не пил и отвез мою начальницу домой, теперь она делится со мной пережитыми эмоциями. — Он такой охеренный, Соня! — закатывает глаза Олеся. — Вы что, переспали? — вырывается у меня против воли, и я прикусываю язык. У нас не настолько близкий уровень общения. Если Славина сейчас скажет, что я много себе позволяю, будет абсолютно права. Но Олеся реагирует неожиданно. Наклоняется через стол и доверительно шепчет, будто я ее лучшая подруга: — Ну что ты, Сонь! Это не тот случай, когда можно себе позволить ни к чему не обязывающий трах. Я же с ним не в клубе познакомилась и не на вечеринке. И это не тот мужчина, которому можно самой лезть в штаны. Никому не скажу, только тебе, — она придвигается еще ближе. — У меня далеко идущие планы, хочу раскрутить его на серьезные отношения. Еле удерживаюсь от истеричного смеха. Олеся явно переоценивает Айдарова, Лиза в отличие от нее не забивала себе голову подобными глупостями. Рустам не настолько брезглив как хочет казаться. Но внутри поднимается знакомое чувство, поднимается и тянет вверх свои холодные щупальцы. А я надеялась, что оно давно умерло и усохло. Оказывается, нет. Я что, ревную бывшего мужа? Нет, не я, нынешняя София, а девочка Соня, которую проезжающий мимо внедорожник облил водой из лужи. Рустам решил на мне жениться, когда я отказалась подняться с ним в его квартиру, чтобы высушиться и переодеться. Так он сказал. Потому что ему не нравятся легкодоступные женщины. Значит, у Славиной есть все шансы. Она интуитивно выбрала абсолютно правильную тактику. Правильную и беспроигрышную. Олеся из тех женщин, которые себя ценят, и, похоже, запала она всерьез. — Он одинокий, разведенный мужчина, — тем временем загибает пальцы начальница, и мне ужасно хочется чем-то в нее бросить. Просто, чтобы она заткнулась. Но я молча слушаю. — А то, что у него есть ребенок, не помеха. С матерью ребенка он общается исключительно о сыне. — Почему вы решили, что он одинокий? — больше не могу молчать. — Может у него есть женщина, но он не считает нужным кричать об этом на каждом углу. — Он мне сам сказал, — загадочно отвечает Олеся, — мы с ним вчера долго разговаривали. «Сидя в машине?» — хочется спросить, но я заталкиваю обратно уже готовые сорваться с губ слова. Не стоит проявлять лишний интерес, меня это точно не касается, даже если бы они трахались в той машине. Но Славина сама продолжает: — Думаешь, я упустила такую возможность? Мы пока стояли на террасе, я выпытала у него все подробности. Айдаров сказал, что в столице его ничего не держит, и он готов переехать к нам. Каменецкий дал секретарям задание, ему уже ищут квартиру. Боги, нет. Только не это. В один миг забываю, что только что приревновала начальницу к бывшему мужу. — Сонь, честно? — Славина выпрямляет спину и наклоняет голову. Ее распирает от радости. — Мне кажется, он на меня запал. Каменецкий в шоке. Они договаривались только о поставке оборудования, а вчера за ужином Айдаров предложил ему франшизу. И пообещал лично помочь все наладить. Глеб уверен, что это я его зацепила. На меня накатывает паника. Боже, пусть. Пусть сходятся, женятся, переезжают, только не у меня на глазах, только не в моем присутствии. И не рядом с моим ребенком. Какие у меня шансы сохранить свою тайну? Ноль целых, ноль десятых. — Знаешь, я спросила Рустама о его сыне, — продолжает наматывать на кулак мои нервы Славина, — попросила показать фото. Ну ты понимаешь, вполне невинная просьба. Вон Глеб часто своими парнями хвастается, что здесь такого? И он так странно отреагировал. Напрягся и сказал, что не любит выставлять фото ребенка напоказ. — Он достаточно закрытый человек, — киваю согласно. — Откуда ты знаешь? — недоуменно поднимает брови Славина, и я чуть не стучу себя по губам. — По нему видно, — бормочу неопределенно. Мне надо молчать, вообще ничего не говорить, когда заходит речь о Рустаме. Повезло, что Славина слишком замечталась, поэтому не обратила особого внимания. А я только что чуть не спалилась. — Ты права, — соглашается Олеся, — но это даже лучше. Я предпочитаю мужчин, которые доказывают свою любовь не словами, а поступками. Я тоже. И Айдаров справился на отлично. Доказал свою любовь как мог. Но я не собираюсь отговаривать Славину. Вполне возможно, дело было во мне, а Олеся другая. Красивая, уверенная в себе. Такая точно не будет заглядывать мужу в рот, как одна недалекая влюбленная студентка… Настроение стремительно падает. Я сбежала от Айдарова, только начала строить свою жизнь, как он снова ломится в нее, разрушая одним своим присутствием все то, что я старательно собирала по кирпичикам. Достаю телефон, открываю мессенджер. В сети. «Привет! Ты не занят? Пообедаем?» В ответ мигом прилетает: «Конечно. В час?» «Да». «Заеду». Смотрю на часы, половина первого. Не успеваю положить телефон на стол, как рывком открывается дверь, и в кабинет входят Каменецкий с Айдаровым. Глава 21 Соня Айдаров бегло скользит взглядом, сдержано здоровается. Олеся сразу преображается, принимает серьезный деловой вид. Каменецкий приветливо улыбается, с огромным трудом сдерживая прорывающееся наружу ликование. И это при том, что наш гендир умеет держать себя в руках! Что же такого предложил ему Рустам, что Глеб Дмитриевич весь светится? Я никогда раньше не интересовалась делами мужа. Поначалу пробовала, пока сама работала. Но он мягко дал понять, что хотел бы оставлять все рабочие вопросы за порогом нашего дома. Я приняла его решение и тоже перестала говорить о своей работе. Хотя иногда хотелось посоветоваться или просто рассказать какой-нибудь забавный эпизод, связанный с работой. Но потом вспоминала про «порог» и меняла тему на что-нибудь нейтральное. Теперь так непривычно чувствовать себя «в теме», как любит выражаться Славина. На переговорах вся информация была для меня понятной и не требовала дополнительных пояснений. Даже та, которая касалась производственных вопросов, а не только финансовых. В то, что у нас с бывшим мужем теперь появились общие интересы, верится с трудом, но это правда. Главное, чтобы мы как можно меньше пересекались. — Вы голодны, Рустам Усманович? — Каменецкий смотрит на часы. — Мне надо собрать планерку по вопросам, которые мы с вами только что обсудили. — Да, я пожалуй бы прервался на обед. Но вы не волнуйтесь, Глеб Дмитриевич, — Айдаров жестом останавливает нашего гендира, — проводите свою планерку. Надеюсь, Олеся с Софией составят мне компанию. Я не успеваю открыть рот, как Каменецкий поспешно соглашается. — Конечно, составят, даже не сомневайтесь. — Отлично, я тогда жду в машине, — Рустам коротко кивает и выходит, не глядя на меня. Зато на миг задерживает взгляд на Славиной, которая лучится обаянием. Разворачиваюсь к Каменецкому и придаю себе самый смиренный вид. — Глеб Дмитриевич, а мне обязательно идти? У меня были планы на обед… — Конечно, София, даже не обсуждается. Рассматривай это как продолжение переговоров в неофициальной обстановке. Вы не представляете масштаб и грандиозность перемен, которые нас ждут, поэтому Айдарова облизываем всей компанией. Сверхурочные я, разумеется, оплачиваю в полном объеме. И все дополнительные расходы тоже за счет фирмы. Он явно не готов к компромиссам, но я должна попытаться. — Глеб Дмитриевич, я как раз договорилась пообедать с другом. Может, пусть Олеся Александровна сама сходит с Айдаровым в ресторан?