По тому, как вспыхивают щеки Олеси Александровны, понимаю, что она совсем не против. Причем настолько не против, что готова оплатить обед и мне, и моему другу. Гендир смотрит на меня как на заговоривший системный блок. — Пойдем, — кивает на дверь, выходит в коридор, а я бегу следом. Догоняю генерального у его кабинета. — Глеб Дмитриевич… Он открывает дверь и делает пригласительный жест. — Входи, садись. Крутит головой по сторонам, затем плотно закрывает дверь и становится возле своего кожаного кресла. Я несмело опускаюсь на стул. Вид у Каменецкого серьезный и далеко не такой сияющий, как был несколько минут назад. — Послушай, София, тут такое дело, — он потирает переносицу, затем уголки глаз. — Не стану скрывать, для меня Айдаров это джек пот. Подобные предложения о партнерстве делаются не каждый день. Но у него условие. Айдаров попросил, чтобы на то время, пока он будет здесь, его личным секретарем была ты. — Как я? — у меня холодеют пальцы на руках и ногах. И затылок тоже холодеет. — Я не могу, Глеб Дмитриевич, я же работаю со Славиной, и вообще, я ничего не понимаю в делопроизводстве… — Соня, — он упирается в стол ладонями и смотрит в глаза, — конечно я не могу тебя заставить. Но я могу попросить. Я прошу тебя поработать с Айдаровым, пока будет производиться монтаж и отладка оборудования. А Славиной я пока кого-нибудь пришлю в помощь. За место свое не волнуйся, оно твое и сохранится за тобой, и оклад тоже сохранится. Пожалуйста, Соня, помоги мне, прошу. Этот проект очень важен для компании. Он делает упор на последних словах, и я заталкиваю обратно свое решительное «нет». Без малого три года назад этот человек поверил в меня, взял на работу в компанию несмотря на беременность и гору проблем. Пошел навстречу с переходом на дистанционку. Я не витаю в розовых облаках и давно усвоила, что незаменимых людей не бывает. Каменецкий мог взять на работу далеко не такого проблемного сотрудника. Пусть Демид за меня попросил, но Каменецкий поверил в меня. И теперь он просит меня о помощи. В конце концов, речь идет только о работе. Деловые отношения с Айдаровым я переживу, а вне офиса никаких отношений у нас нет и быть не может. — Хорошо, Глеб Дмитриевич, — поднимаюсь из-за стола, — если это так важно, я поработаю секретарем у Айдарова. Но пообещайте мне, что как только вы запустите производство, я вернусь обратно в финансовый отдел. — Обещаю, — шумно выдыхает Каменецкий, и я понимаю, что он ждал моего ответа, задержав дыхание. Выхожу в коридор и делаю звонок. — Прости, Богдан, мне очень неловко, но я должна присутствовать на деловом обеде. Только что узнала, это для меня тоже неожиданно. Еще раз извини. Конечно, давай перенесем. *** Мы со Славиной выходим из здания, и я вижу большой черный «Порше», подогнанный к самому входу. Возле него, опираясь о капот, стоит Айдаров и листает экран телефона. Намеренно приостанавливаюсь и пропускаю Олесю вперед, чтобы удобнее было расмотреть бывшего мужа. Издали, в полный рост, а не за столом конференц-зала или ресторана. У него новая машина, и я честно признаюсь себе, что «Порше» ему идет. Искренне поражаюсь сама себе, глядя на наши отношения со стороны. Начиная со знакомства и заканчивая моим поспешным и спонтанным бегством. Чем я вообще думала, когда выходила за Айдарова замуж? Я ведь всерьез рассчитывала прожить с ним всю жизнь, долгую и счастливую. Даже мысли не было, что мы можем разойтись, развестись. Сейчас мне кажется, что это была другая Соня, не я. Чем я руководствовалась? Верила в его безграничную любовь и верность? Верила, что он достаточно пресытился ни к чему не обязывающим сексом и теперь мечтает о спокойной семейной жизни? Как корабль, которого помотало по штормовым волнам, мечтает о тихой гавани… Подумать только, я верила, что два года нашего полу виртуального романа до женитьбы он свято хранил себя для меня! Прямо сейчас хочется рассмеяться, особенно когда вижу, как на него оборачиваются проходящие мимо особи женского пола. Но у меня нет злости или обиды, я даже сочувствую бывшему. Он и так долго держался в браке со мной, если держался, конечно. Наверняка неописуемо сложно бороться с искушением, если излучаешь такое притяжение. Раньше я никогда не задумывалась, как это, когда ты постоянный объект внимания. Мне незнакомо это чувство, я не пользовалась такой популярностью у мужчин. Пока была Айдаровой, старалась, не давать повода мужу меня ревновать. Хотелось, чтобы все было только для него. Единственный раз, когда я почувствовала на себе откровенные, похотливые взгляды, был тот выход в свет с Ольшанским. Сейчас я мало где бываю кроме работы. А когда иду куда-то с дочкой, одеваюсь так, чтобы было в первую очередь удобно. Со мной периодически пытаются познакомиться. Я как правило отказываюсь, хоть мне бывает импонируют мужчины, оказывающие внимание. Как тот же Богдан. Но в любом случае это и близко не похоже на те сексуально-агрессивные волны, которые кругами расходятся от Айдарова. Я правильно сделала, что ушла. Он бы все равно не удержался, зацепил своими волнами кого-то покрупнее и посерьезнее чем Лиза. Рустам без пиджака. Наверняка снял и забросил на заднее сиденье машины. Увидев нас, он отталкивается от капота и открывает обе дверцы. Бросает на меня быстрый взгляд, но его тут же перехватывает Славина. — Вы образец галантности, Рустам Усманович, — смеется Олеся. Она неторопливо и элегантно усаживается в машину на переднее сиденье, нарочно задерживая снаружи длинные ноги. Как реагирует Рустам, я не знаю, потому что не смотрю. Молча сажусь назад. Рустам закрывает дверцы, обходит машину и садится за руль. Мне всегда нравилось с ним ездить. Когда-то. И сейчас вид мужских рук, лежащих на руле, будоражит даже с заднего сиденья, поэтому отворачиваюсь и смотрю в окно. Но совсем абстрагироваться не получается. Рядом на спинке сиденья лежит пиджак, от которого пахнет дорогим мужским парфюмом. Светлый кожаный салон автомобиля тоже пропитан его запахом. Все это уже было. Рустам любит табачные нотки, а автомобили, которые стоят как моя пожизненная зарплата, его вечная слабость. Как и женщины с длинными ногами. Блондинки. Такие как моя начальница. Стараюсь реже дышать, чтобы не провоцировать себя на воспоминания. К тому же мы уже подъезжаем к ресторану с открытыми террасами. Быстро открываю дверцу и выпрыгиваю наружу сама. Стою рядом в ожидании, пока Айдаров извлечет из салона Олесю. Все в обратном порядке — сначала длинные ноги, такая же длинная пауза, и только потом из автомобиля показывается моя начальница. Славина права, они прекрасно смотрятся вместе. Стараюсь подавить в зачаточном состоянии глухую тоску, разливающуюся внутри. Это больше не мой мир и не моя вселенная. За столиком занимаю место по диагонали от Рустама. Пускай теперь с ним Олеся посидит рядом. Делаем заказ, я ограничиваюсь салатом с козьим сыром и кедровыми орешками, и супом-пюре из брокколи и шпината. Рустам удивленно приподнимает бровь, но я делаю вид, что не замечаю. Да, у меня много чего изменилось в жизни, и гастрономические предпочтения не занимают в этом списке лидирующие позиции. Олеся делает заказ и встает чтобы пройти в дамскую комнату. — Я с вами, — поднимаюсь поспешно, представив на миг, что останусь один на один с Рустамом. В туалете моя начальница тщательно подправляет безупречный макияж, а я мою руки и прослушиваю краткий курс, как заарканить такого мужчину как мой бывший муж. И при этом даже хмыкнуть не могу, потому что не имею права. Пускай пробует, я даже верю, что у нее получится. — Тут, Сонечка, проблема не в том, чтобы его зацепить. Важнее насадить поглубже, чтобы он заглотнул этот крючок. Насадить и удержать. — Наверное, — киваю неопределенно. — Да не наверное, я точно тебе говорю, — непререкаемым тоном повторяет начальница. — Удержать рядом с собой такого мужчину как Айдаров может только женщина, за которую ему нужно будет бороться. Каждую минуту и каждую секунду. Причем не просто «включить» и «выключить» стерву. Режим стервозности должен зашкаливать и не давать послаблений. — А я считаю, что стервами не становятся, Олеся Александровна. Ими рождаются. И лично мне не нужен мужчина, которого я должна удерживать как надзиратель заключенного. — Не мы эти законы придумали, не нам их менять, — Славина прячет в сумочку косметичку. — На таких как Айдаров всегда найдутся охотницы. — Мужчина не кубок и не приз зрительских симпатий, — возражаю ей. — Если мужчине нравится, чтобы за него женщины устраивали бои без правил, в моих глазах это уже не мужчина. В отношениях самое главное это доверие. Славина осуждающе качает головой и хлопает дверью. Зато я теперь точно знаю, чего мне не хватало в нашем браке — стервозности. — София, вам Глеб Дмитриевич уже сообщил о вашем новом назначении? — спрашивает Рустам, когда приносят заказ. — Да, — отвечаю отрывисто, — и очень меня удивил. — О каком это назначении? — удивленно уточняет Олеся. — Почему я ничего не знаю? — Я попросил Каменецкого уступить мне Софию в качестве личного секретаря, — спокойно отвечает Айдаров, и воздух вокруг ощутимо становится тяжелее и гуще. Глава 22 Соня — В качестве кого? — переспрашивает Олеся, и мне хочется провалится вместе под землю вместе со стулом. Как Айдаров мог так меня подставить? Ему плевать, он потом улетит обратно, а мне оставаться здесь и работать дальше в этом коллективе с этими людьми. С той же Славиной. Я не хочу подвести Каменецкого, но и с Олесей портить отношения мне ни к чему. А шанс испортиться у них возрастает с каждой минутой. — В качестве личного секретаря, — повторяет Айдаров с невозмутимым лицом. — Мы с Глебом Дмитриевичем договорились о расширении сотрудничества, я на время перебираюсь в ваш город.