У меня отчего-то болезненно заныло в груди. Почему она так сделала, перед толпой посторонних? Кто она ему? А главное, какое мне до того дело?! А затем она проворковала низким грудным контральто с сексапильной хрипотцой: - Какая поучительная история, мой Владыка! Дать людям волю, и они уничтожат не только драконов. Друг друга и весь мир не пощадят. Какая отвратительная раса. Во всех мирах. Ничего, скоро наши доблестные воины прижмут к ногтю этого злобного князя Лидаро. Их черная магия не одолеет мощь Кристальных Драконов. Я чуть не плюхнулась на пол прямо там, где стояла. Эта Люцема извратила смысл моей речи с точностью наоборот. Вместо "посланника мира" я предстала отродьем "отвратительной расы", а все сказанное мной – повод усилить воинственные настроения в этом мире. И ее ладонь на руке Ральдарина. Он никак не отреагировал на прикосновение. Одарил меня "фирменным" тяжелым взглядом. Перевел его на собравшихся перед троном. - Все слышали признание Ирины, что наш мир ей неведом и непонятен. Она ничего не знает о людях Коэлина – как о драконах и других расах. С князем Лидаро, - это имя Ральдарин произнес с подчеркнутым презрением, - она тоже незнакома. Надеюсь, им никогда не доведется познакомится. В остальном я собираюсь исправить неведение Ирины. Я пригласил для нее учителя. С завтрашнего дня Ирина начнет знакомиться с нашим миром под наставничеством мудрейшего Камариса. Мудрейший, - Владыка повысил голос, и великолепная акустика зала мгновенно разлила его по всем уголкам. – Подойдите! Толпа гостей зашевелилась и расступилась, пропуская кого-то. Я подняла взгляд. К трону – и ко мне – приближался высокий осанистый мужчина с длинными седыми волосами. Я уже видела его. В жерле вулкана… обнаженным. Сейчас на нем было темно-синее одеяние, в котором он выглядел не менее царственно, чем сам Ральдарин. Но память нагло и непристойно подсовывала мне его образ в огненной горе… Без одежды в цвет глаз злобной стервы Люцемы. Седовласый прорицатель остановился рядом со мной, поклонился Ральдарину… а затем мне. Внезапно. До сих пор все драконы, с кем общалась, не утруждались церемониями в мой адрес. Игра на публику? Голышом в вулкане Мудрейший Камарис тоже не утруждался. - Вы уже знакомы с будущей ученицей, Мудрейший. С сегодняшнего дня она в вашем распоряжении. Объявляю бал в честь пришелицы Ирины открытым! Музыка смолкла. Ральдарин встал с трона. Я ждала, что сейчас он вновь подойдет ко мне и пригласит на танец… Если бал в мою честь, то и открывать его должна я… Вот только бальным танцам я никогда не училась. А коэлинским – и подавно. Но он шагнул к креслу Люцемы, протянул ей руку. Синеглазая драконица поднялась, изящно оперлась на его руку. Вдвоем они спустились в зал. Остановились друг напротив друга, Люцема положила руки на мощные плечи Владыки. Я изо всех сил постаралась не прикусить губу. Мне нет никакого дела до этой женщины и ее отношений с Владыкой. Супруга она ему или фаворитка – меня не касается. Вот только зачем вчера он вломился ко мне в спальню и вытворял все эти непотребства, если у него есть женщина, да еще такая? Стоило вспомнить прошлый вечер, как стало невообразимо стыдно за все, что вытворяло мое тело. Я ведь была на грани того, чтобы уступить… Когда я увидела Люцему, к стыду прибавилась еще и обида. Зачем он меня домогался, зачем так унижал?! Ясно же, что с такой красоткой жалкая человечка ему ни к чему. Позабавиться? Испытать свою власть? Слезы вот-вот выступили бы на глазах прилюдно. Но в этот момент на плечо легла тяжелая рука. Высокая фигура Мудрейшего Камариса отгородила меня от гостей бала. - Госпожа Ирина… Вы подарите мне первый танец на балу в вашу честь? Я выдавила улыбку. - С огромным удовольствием позволила бы, господин Камарис. Но я не училась танцевать даже в своем мире… Танцы вашего, боюсь, и вовсе мне не по силам. Он не стал меня уговаривать. Просто взял мои руки, положил себе на плечи, приобнял за талию. - Силы вам не понадобятся. Просто доверьтесь ведущему партнеру. И у нас с вами все получится. Поверьте, у меня богатый опыт балов, хотя в это сложно поверить. Несмотря на настойчивость, его движения были такими мягкими и деликатными, что у меня и мысли не возникло противиться. Я вновь улыбнулась – теперь искренне. - Вовсе несложно, господин Камарис! Вы так элегантны и уверенны в себе… Сразу ощущается богатый опыт светской жизни. Мужчина вернул мне улыбку. Она широко и ослепительно сверкнула на его удлиненном лице. - Вы тоже не так просты, как может показаться с первого взгляда, госпожа Ирина! При нашей первой встрече вы показались мне хрупкой и беспомощной… А сегодня продемонстрировали тонкий ум, пылкую натуру и проницательность. Люди полны сюрпризов, что бы драконы ни думали о вас… А больше всего сюрпризов способны преподнести человеческие женщины… Он улыбнулся еще шире и заразительнее. Я представила его в ковбойском фильме, с этой белозубой мальчишеской ухмылкой, удивительно сочетавшейся с длинными седыми волосами. Если бы Камарис жил в Америке пятидесятых, в эпоху расцвета вестернов, голливудские режиссеры передрались бы, чтобы заманить его в свой фильм. Мы продолжали обмениваться приятностями и комплиментами, и я напрочь забыла, что не умею танцевать. Опыта и ловкости Камариса хватало на двоих. Он вел так грациозно и в то же время твердо, что мне не составило труда довериться его мастерству. Бальные танцы драконов меня удивили. Они походили не на европейские вальсы и менуэты, а скорее на латинские фламенко или танго, с быстрой сменой резких отрывистых движений плавными покачиваниями. Камарис безупречно направлял наш танец. Я расслабилась и отдалась без остатка надежной воле ведущего. В один момент, когда он отстранился на расстояние вытянутых рук, я встретила взгляд Ральдарина. Владыка смотрел на нас так, будто не мог решить, кого из нас испепелить первым. Кто разберет этого мужчину? Танцует с такой красавицей – еще и остроумной, судя по тому, как она ухитрилась вывернуть наизнанку мою речь! – а сам косится на другую пару. Лучше бы уделял побольше внимания партнерше. Она того достойна. Полностью под стать Владыке. Прекрасная, надменная, самоуверенная ехидна. Ну вот. Сущего пустяка хватило, чтобы я опять расстроилась. Какое мне дело до Владыки и его дамы? Еще почему-то из головы не шло, что цвет одежды Камариса один в один с оттенком глаз Люцемы… Интересно, кто ему ее подбирал? Камарис не отпустил меня с первым танцем. Никто другой не осмелился – или не захотел пригласить меня. Так мы и кружились вдвоем, и я наслаждалась каждым мгновением и каждой фигурой танца. Вокруг нас мелькали другие пары, и я старательно отводила взгляд, когда в поле зрения попадал Ральдарин с Люцемой или другой партнершей. Меня он ни разу не пригласил. А потом мне вдруг пришло в голову, что я не видела среди танцующих Дэнерина. Драконий принц казался мне из тех парней, что ни за какие коврижки не пропустят увеселительное мероприятие. - Вы не знаете, господин Камарис, Владыка Дэнерин присутствует на балу? Я что-то не видела его. Прорицатель качнул головой. - Я тоже не видел принца с тех пор, как прибыл в замок. У меня захолонуло в груди. Перед мысленным взором всплыла картина двух гигантских ящеров, налетевших друг на друга. И двух мужских тел, катающихся по каменному полу в жестокой схватке. "Еще раз увижу тебя подле нее – будешь наказан!" – рычал Ральдарин на сына. Почему Дэна нет на балу? Как отец его наказал?! Глава 18. Ревность Владыки Танцуя с Люцемой и другими драконицами, Ральдарин изо всех сил держал себя в руках. Взгляд против воли высматривал узкое алое платье и сполох рыжих волос. Все его существо рвалось оттолкнуть партнершу, броситься к Ирине, схватить и хорошенько отодрать. Во всех смыслах. Вредная, нахальная девчонка! Одно за другим обрушила все ожидания Владыки. Он рассчитывал, что ее впечатлит роскошь бала и величие драконов… Ее впечатлило. Но иначе, чем было бы ему на пользу. Как зачарованная, она слушала музыку и не могла оторвать взгляда от музыкантов-шеами, пока он ждал ее. Когда зал разразился аплодисментами в ее честь, она странно усмехнулась. С таким отстраненным лицом, будто чествовали не ее, а кого-то другого. Зато сам Ральдарин едва не утратил равновесие, увидев ее в бальном платье. Открытое, оно подчеркивало все прелести ее фигуры, которые он не мог выбросить из головы с прошлой ночи. Вчера он видел ее полностью обнаженной, такой беззащитной и уязвимой перед его силой и властью… Казалось, он мог смять ее, как тонкий стебелек. Зажать в тисках и сделать все, что пожелает. И в этой хрупкости и беспомощности она сумела остановить его только словами. И вот сейчас она вплыла в бальную залу, подобно облаку… окрашенному в столь любимые драконами огненные оттенки. Воздушное, эфемерное создание… Она напомнила Ральдарину кельми. Та же запредельно-облачная красота, которую хотелось ухватить, удержать, подчинить себе и обладать, пока не насытишься. И взгляд. Ральдарин наконец увидел тот взгляд Ирины, что поразил его сквозь Рубиновое Зерцало. Ту вдохновенную устремленность, которую уже не чаял поймать у нее в своем мире. Он увидел это, когда она смотрела на музыкантов. Ее ждал он, а она вся ушла в музыку. В железном грохочущем вагоне она смотрела так в книгу. Что же это за женщина, которую книга и музыка могут увлечь сильнее, чем мужчина? Чем сам Владыка Драконов?! Ни одна человечка не смела пренебрегать им прежде. Да еще так открыто. Потом Ральдарин почувствовал, что отыгрался, когда Ирина увидела рядом с ним Люцему. Что-то проскользнуло в ее глазах, растерянность, непонимание и что-то еще, что Ральдарин не мог назвать ревностью, но что приятно согрело его самолюбие. Ей не все равно! Хоть в чем-то его план сработал. Пусть на миг, но она ждала, что окажется на месте Люцемы – рядом с ним! А значит, есть крючок, есть чем зацепить ее. Но следом Ирина сделала то, что напрочь вышибло почву из-под ног Владыки. Эта ее странная речь о зловещем оружии ее мира… Как нелепо и неуместно она прозвучала – для большинства присутствующих, кроме самого Ральдарина и нескольких доверенных ему магов. Вот уже год как группа драконьих чародеев под руководством самого Владыки работала над созданием смертоносного артефакта. Работа велась в строгой секретности. Коварный враг умел засылать лазутчиков, маскируя человеческую ауру под шеами. Никто – ни близкие магов, ни слуги не знали, что готовил Ральдарин для человечьих врагов. Артефакт должен был пробить магический барьер над княжеством Лидаро и уничтожить вражеский город. Точнее, два вражеских города. Ральдарин выбрал два стратегических пункта, уничтожение которых обескровило бы Лидаро и лишило его людишек возможности сопротивляться. У них не осталось бы выбора, кроме как снова признать владычество драконов и платить дань. Это совпадение – два города в мире Ирины, два города Лидаро – отчего-то поразило Ральдарина до глубины души. Когда Ирина рассказывала о мирных жителях, гибнущих от страшного удара, он словно видел эти картины ее глазами. О нет, Владыку Драконов ничуть не трогали страдания людишек, их предсмертная агония. Все жители Лидаро были для него предателями и врагами. Но он слышал дрожь в голосе Ирины. И невольно представлял, как она посмотрит на него, если узнает. Бред. Какое ему дело до чувств жалкой человечки? Пусть она горюет о сородичах. Это не помешает Ральдарину получить от нее удовольствие. Но почему-то эта мысль претила. В очередной раз Владыка ловил себя на том, что ему не все равно, что Ирина подумает о нем. Какие чувства он вызовет в ней, как она будет к нему относиться. Уничтожить два города с мирными жителями – этого она ему не просит. И как ему быть? Отказаться от убийственного замысла? Из-за пришелицы-человечки? Ральдарин стряхнул с себя глупое наваждение. Он правитель. Он сделает то, что велит долг Владыки. Повинуясь этому долгу, он призвал в замок Камариса. Прорицателю предстояло проводить с Ириной время, обучая ее истории, культуре, традициям Коэлина… И исследовать пришелицу. Понять, как она может удержать магию в Коэлине. И теперь он видел, как Ирина улыбается элегантному дракону, старейшему среди их расы. Как Камарис применяет на ней свой неподражаемый шарм. Прорицатель питал слабость к человечкам. Об этом знали все в Азрайлене. В своем замке неподалеку от вулканических земель он постоянно содержал человеческих наложниц. Не одновременно. Каждый раз – только одну. И хранил ей верность весь ее недолгий человечий век. Чтобы продлить его, Камарис давал им свою кровь. Человечки сохраняли здоровье и молодость намного дольше, чем отведено им природой. Откуда у древнего прорицателя такое пристрастие к ним, никто уже не помнил. И сейчас Ральдарин наблюдал, как этот хлыщ танцевал с ЕГО Ириной. Ему хотелось вцепиться Камарису в глотку, оттащить от девушки и знатно отмутузить. Как он поступил с мальчишкой Дэнерином. Нельзя. Долг правителя обязывает его ставить интересы Коэлина превыше собственной ревности. Ральдарин мог хватать человечку, раздевать ее, целовать, трогать укромные уголки тела… Мог устранить с пути собственного сына, если ему казалось, что мальчишка уделяет пришелице опасно много внимания.