Ральдарин наблюдал, как женщина скукожилась от злости и бессилия. Слуга заметил это и бесстрастно вымолвил: - Я доложу господину, что его распоряжения вызывают у тебя недовольство. - Нет! – взвизгнула она униженным, умоляющим тоном. – Пожалуйста, не говорите господину! Я всем довольна, клянусь! Я с радостью приму наказание! Слугу было не смягчить. - Я доложу ему обо всем. Господин сам решит, насколько искренна твоя радость. Ральдарин выступил вперед из-за двери. - Вижу, ты полюбила наказания, Люцема. Не замечал прежде за тобой таких пристрастий. А то бы обеспечил тебе их в достаточной мере. Драконица вздрогнула. И не успела скрыть вспышку ярости в глазах при виде Владыки. Это тоже не укрылось от глаз управителя. - Непочтение к гостям господина, да еще к самому Владыке Драконов. Я доложу господину Камарису, если Владыка Ральдарин не изволит сам известить его. Ральдарин усмехнулся. Настроение чуть-чуть выправилось. - Сообщи ему сам. Пусть Камарис услышит целый список провинностей своей служанки. Всхлипнув, Люцема рухнула на колени и подползла к Ральдарину. - Пожалуйста… Владыка… не губите! Господин… он очень суров. Позвольте загладить провинность перед вами… Как вы любите… Люцема задрала голову и попыталась изобразить соблазнительную улыбку. Ту, что так ослепительно выглядела и заводила его прежде… Когда она приближалась в шелковом неглиже, оставлявшим полунагими пышные прелести. С роскошной прической, сияющим взглядом, покачивая бедрами. Сейчас на ней был бесформенный балахон. Волосы собраны на затылке в безвкусный уродливый пучок. Кожа на нежных когда-то руках загрубела и покрылась трещинами; в глазах не осталось и тени былой уверенности в собственной красоте. Только страх, отчаяние и желание угодить. Все это не могло возбудить Ральдарина, даже если бы он сейчас был способен чувствовать желание к любой женщине, кроме Ирины. Он брезгливо отстранился. - Я отдал тебя Камарису. Ему и выбирать, как тебя карать. И вряд ли ему понравится, что ты посмела предложить мне себя без его дозволения, по собственной воле. Которой у тебя нет. Доложи хозяину и об этом, - приказал он слуге. Тот поклонился. А Люцема тихо завыла. Видимо, список провинностей на сегодня зашкалил, и наказание грозило быть серьезным. Ральдарин не испытывал ни толики сострадания. Только удовлетворение и торжество. Камарис сдержал слово, держит мерзавку в черном теле, отнюдь не балует, не нежит в шелках и на перинах. Превосходно. Ну а как он пользует ее ночами – в кои-то веки не интересовало Владыку. Прежний Ральдарин не преминул бы проконтролировать и эту сферы жизни преступницы. Понаблюдать за специфическими забавами прорицателя над ней. Но сейчас – пусть Камарис делает с Люцемой все, что хочет и как хочет. Ральдарину нет до того дела. Мысли об этих забавах не возбуждали и не волновали, не вызывали желания собрать дюжину красоток и устроить собственные развлечения. Развернувшись, он вышел из прачечной и направился в учебное крыло. Преступница больше не занимала его мыслей. Владыка нанес обещанную учебную инспекцию. Посетил занятие Камариса, ни слова в нем не понял и вздохнул с облегчением, когда хозяин замка объявил торжественный обед в честь правителя. Голод уже изрядно терзал дракона, и наблюдение магических штудий только усилило его. За обедом Ральдарин высматривал среди слуг Люцему, но не увидел. Так же как не нашел никого, кто мог бы походить на ее госпожу – полукровку-дочь Камариса. Он спросил об этом прорицателя. Тот удивленно вскинул брови. - Но, Владыка. Вы сами издали указ, согласно которому человеческим наложницам и бастардам-полукровкам запрещается осквернять очи высокородных драконов на торжественных мероприятиях. Разве забыли? Ральдарин скривил гримасу. Забыл. Он сам нарушил собственный закон, когда устроил бал в честь иномирной человечки. Но Азрайленом правила воля Владыки, а не закон. - На сегодня указ отменяется. Пригласите свою дочь. Камарис выразил повиновение кивком, полным почтительного достоинства. Даже не верилось, что этот элегантный, благовоспитанный дракон терзает капризную изнеженную драконицу непосильной работой и извращенными постельными предпочтениями. Его дочь, скромная женщина лет тридцати, оказалась миловидной и элегантной. Ральдарин опять отметил свое непривычное равнодушие к ней. Раньше он непременно воспользовался бы правом Владыки и потребовал у Камариса прислать ему свою дочь на ночь – согревать постель. Полукровок не охраняло право неприкосновенности, положенное высокородным драконам. А вот нынешнее полное безразличие Ральдарина служило нерушимой защитой. Владыка хотел просто поговорить с девушкой. Зачем? Быть может, чтобы хоть так почувствовать ниточку между ним и Ириной – в беседе с другой человечкой. Но они не успели обменяться даже приветствием. Ральдарин почувствовал легкую вибрацию в сознании. И неосязаемое присутствие тех, кого в этом замке не было и быть не могло. Кельми. Он раскрыл ментальную защиту и откликнулся на зов Мудрейшей. Он приказал ей звать его в любое время дня и ночи, если дочь выйдет на связь. "Верховный Азрайл… - донеслось тихим шелестом лесных крон. – Они идут. Та, кого ты ищешь… она близко". Глава 44. В стране кельми В потайном кабинете князя Алтео правитель людей мрачно смотрел на худощавого адъютанта… точнее, стройную девушку в обличье худощавого юноши. - Ты знала? – спросил гневно. - Нет, монсеньор, клянусь! – она всхлипнула. – Дэн ничего не говорил. Был неласков в последнюю встречу… сердился, что утаила от него Ирину. Но я никогда не подумала бы, что он поможет ей сбежать! - Они все обвели нас вокруг пальца, - хмуро молвил князь. – Твой друг, иномирянка и кельми. А вот мы с тобой недооценили всех трех. Но куда они могли направиться? Может быть, кто из них что-то упоминал при тебе? Расспрашивал? Рита-Росио покачала головой. - Ирина просила отвести ее в библиотеку. Взяла оттуда книгу на древнекельмийском. Позвала Элайсси переводить ей. - Книгу на древнекельмийском? – насторожился князь. – Позвала Элайсси? Ирина возненавидела ее после нашего разговора. Рита пожала плечами. - Но они общались. Подолгу. Несколько раз я приходила к Ирине, но она была занята с кельми. Князь поскреб подбородок. - Ты помнишь ту книгу? - Зеленая с золотым тиснением, - кивнула девушка. – Очень необычная. Никогда не видела ничего подобного в нашей библиотеке. - Я приказал обыскать покои всех троих. Ты узнаешь эту книгу? - Конечно. Правитель Лидаро и его лже-адъютант направились в покои беглянки. Алтео велел стражникам предъявить все найденные книги. Их у гостьи скопилось немало. Рита внимательно проглядывала все. Князь совал ей под нос все, что хотя бы отдаленно напоминало зеленый цвет в переплете. Девушка качала головой. - Они забрали эту книгу с собой, - пробормотал князь. – А значит… ушли к кельми. Проклятье! Он грохнул кулаком по столу. Рита вздрогнула. Ни разу она не видела его таким. Алтео продолжал: - В земли кельми… Навстречу смертельной опасности. - Но, монсеньор, - осмелилась робко возразить Рита. – Смертельная опасность им не грозит. Ральдарин не посмеет навредить Дэну. Ирину тоже не тронет. - Конечно! – воскликнул князь. – Сына и спасительницу Коэлина не тронет. А Элайсси?! Или ты думаешь, что Мудрейшая не выдаст дочь, чтобы спасти заложниц? Да и сама Элайсси, если узнает, то добровольно предаст себя в руки Ральдарина. Об Элайсси Рита не подумала. Ей стало жаль несчастную, которая помогала Алтео. Она не хотела плохого кельми. Не хотела смерти и тридцати заложницам. Но монсеньор сам объяснял ей, что их возможная гибель – неизбежная жертва военной операции. Неужели он не считал Элайсси рядовой, тридцать первой жертвой?.. Он тревожился о ее участи?.. Всю жизнь, сколько Рита его знала, монсеньор просто передвигал других людей, будто пешки в игре. В том числе – ее саму, Риту. Сейчас в его глазах мерцали искры страха и тревоги… за другое живое существо. Он боялся за Элайсси?.. *** До последнего момента я не верила, что у нас получится выбраться из Лидаро. Ждала подвоха от Дэна. Ждала княжеской погони или разоблачения на границе. Когда стражники спокойно, без тени подозрения пропустили Дэна и нас вместе с ним, я все еще боялась дышать. И только оказавшись за пару километров от границы, почувствовала, как начинает отпускать. По телу побежала дрожь, я осела на землю. Дэн и Элайсси оглянулись на меня. Дэн подошел, сжал мою голову. Через пару минут дрожь прошла. - Тише, - проговорил он. – Все позади. Мы в безопасности. Сейчас полетим к кельми. Он отошел подальше и обратился драконом. Спустил крыло на землю, в голове прозвучал знакомый шепот: "Забирайтесь. Только одежду мою прихватите, а то у кельми вряд ли найдется! Придется щеголять у них голышом". Я покрылась мурашками. Нет, голос Дэна не волновал меня. Я вспоминала другой голос, от звучания которого внутри все содрогалось… а совсем-совсем внизу будто скручивалось в тугой узел. Элайсси тоже дрожала… по другой причине.