– Что ты с ней сделал? – закричала Харпер, присев перед малышом. – Ничего, – воинственно ответил тот, сжав ладошки в кулаки. Сестра не уставала поражаться этому странному агрессивному поведению, совершенно не свойственному её брату. – Тогда почему Тыковка хромает? – Не знаю, – безразлично пожал плечами Майкл. – Может, я на неё наступил. Дайо подхватила на руки собачку и стала успокаивать её, поглаживая несчастную по голове. – Она вся дрожит! Думаю, мне надо показать её ветеринару, – сказала она. – Божечки, только бы не перелом… – Мама нас отвезёт, – обеспокоенно ответила Харпер и побежала в рабочий кабинет родителей. Через пару минут вся семья Рейнов толпилась в гостиной вокруг Дайо и скулящей белой собачки. Мама аккуратно осматривала повреждённую лапку. – Похоже, она сломана, – констатировала она, бросив на сына быстрый встревоженный взгляд. Папа кивнул и согласился с женой. – Я их отвезу, – сказал он и быстрым шагом направился в холл. Там он наспех натянул ботинки, взял со столика ключи и вдруг замер в шаге от двери. Выглянув в гостиную, мужчина строго посмотрел на Майкла. – Юноша, когда я вернусь, тебя ждёт серьёзный разговор. Мы с мамой не успокоимся, пока не выясним, что здесь произошло. Малыш сердито посмотрел на отца. Его лицо не выражало ни раскаяния, ни вины, один лишь гнев. – И пока мы не уехали, я хочу, чтобы ты извинился перед Дайо и Тыковкой, – безапелляционным тоном сказал мистер Рейн. Мальчик заплакал, бросился к матери и обнял её ноги. – Мамочка, почему они все кричат на меня? Скажи им, чтобы они прекратили, – хныкал он, заливаясь крокодиловыми слезами. Его плач слился с плачем собачки, которая протяжно скулила от боли на руках у хозяйки. Мама беспомощно покачала головой и жестом показала остальным, что они могут идти. Выходя из гостиной, Харпер обернулась на брата и заметила на его губах лёгкую самодовольную улыбку. Несколько часов спустя машина Рейнов остановилась возле дома Дайо, где их уже поджидала её мать. Харпер помогла подруге отнести Тыковку в дом, а её отец остался разговаривать с миссис Клейтон на подъездной дорожке. В собачке не осталось ни капли от её прежней энергичности. Измотанная болью и переживаниями, она устроилась на кровати Дайо, вытянув перед собой правую переднюю лапку в ярко-синем гипсе. Девочки уселись рядом, и Тыковка несколько раз коснулась своей здоровой лапой ноги Харпер. – Думаю, она пытается сказать, что тебе не за что себя корить, – грустно заключила Дайо. Её подруга пригладила мягкую шёрстку собаки, с трудом сдерживая слёзы. – Прости, прости, прости, – прошептала она. – Бедная Тыковка… – Это очень мило, что твой отец взял на себя все расходы за лечение, – сказала Дайо, надеясь сменить тему на более позитивную. – Думаю, моя бабушка будет очень за это благодарна. – Ну а как иначе. Ведь Тыковка пострадала у нас дома, – ответила Харпер. – Не понимаю, как Майкл мог так с ней поступить! – Брось, это просто несчастный случай, – нахмурилась Дайо. – Ведь не мог же он намерено сломать ей лапку, верно? Харпер изо всех сил прикусила губу. Она знала, что этот инцидент не имел ничего общего с несчастным случаем. С улицы донёсся голос папы, он звал дочь, чтобы ехать домой. – Я навещу вас завтра, – сказала Харпер и, помахав подруге рукой, вышла из её дома. У машины её поджидала миссис Клейтон. – Не беспокойся о Тыковке, дорогая, – сказала та. – Совсем скоро она будет как новенькая! А ты заглядывай к нам в любое время. Здесь тебя всегда ждёт тёплый приём и горячее печенье. От доброты этой замечательной дружелюбной женщины девочке стало ещё печальнее. Поблагодарив её за тёплые слова, Харпер села в машину, как вдруг послышался голос Дайо: – Стойте! Подождите! Подбежав к автомобилю, Дайо протянула ей маленькую пластиковую фляжку, наполненную какой-то жидкостью. – Я набрала это специально для тебя… В храме… Сегодня утром… – выпалила она, стараясь перевести дыхание после бега. – Это святая вода. С ней ты будешь в безопасности. – Девочка крепко обняла Харпер через открытое окно машины и побежала обратно в дом. Харпер с папой проехали несколько кварталов в напряжённом молчании. И лишь остановив машину у дома, отец наконец заговорил: – Скажи, ты думаешь, Майкл намеренно навредил Тыковке? Харпер крепко сжала в руке фляжку со святой водой, сделала глубокий вздох и уверенно кивнула. Ей не хотелось верить, что её милый младший брат способен на нечто подобное, но факты говорили сами за себя. Откинувшись на сиденье, отец закрыл глаза. – Не представляю, что с ним творится в последнее время. Я думал, из вас троих ему проще всех дастся этот переезд. Ведь он всегда был таким весёлым и добродушным. Но теперь я вижу перед собой совершенно другого мальчика. Я совсем его не узнаю… В памяти девочки всплыл загадочный темноглазый незнакомец, которого она видела в комнате брата после нападения обезумевшей пожарной машины. От одной мысли о нём по её спине пробежал холодок. Неужели это был?.. «Нет, – мысленно сказала она себе, останавливая полёт фантазии. – Этот мальчик не настоящий. Призраков не существует!» Но следом после её собственного голоса в голове Харпер зазвучал голос её сестры, доносящийся откуда-то из давно забытых воспоминаний: «Харпер, она не настоящая! Роза не настоящая! Её не существует!» – Роза, – шёпотом повторила девочка. – Ты что-то сказала? – обеспокоенно поинтересовался отец. Харпер прикусила губу и замотала головой. – Ты сказала «Роза», верно? – не унимался папа. Харпер не ответила. – Так звали твою воображаемую подружку, – осторожно произнёс он. – Но ты не вспоминала о ней после… – его голос затих. Но продолжения и не требовалось. Девочка знала, что её отец хотел сказать: «…после лечения в Брайерли». – Значит, у меня была воображаемая подруга… – Да, Роза всегда приносила тебе очень много радости, – кивнул папа. – Только, пожалуйста, не вспоминай о ней при маме. Она никогда этого не одобряла. – Ну разумеется, – согласилась Харпер. – А почему ты вдруг вспомнила о Розе? – поинтересовался отец. Но девочка в ответ могла лишь пожать плечами. Она хотела бы поделиться с папой своими опасениями. Но как отреагирует взрослый образованный мужчина, услышав от дочери, что его сын одержим воображаемым другом, который, скорее всего, является злым духом? – Не беспокойся обо мне, – сказала Харпер с лёгкой улыбкой. – Сейчас куда важнее разобраться с Майклом. Я очень за него волнуюсь. – Она открыла дверь, выскочила из машины и побежала к дому, не обращая внимания на окликнувшего её отца. Дурацкий дневник Харпер Запись № 11 Я ненавижу: 1. Не знать, где реальность, а где вымысел 2. Сомневаться в себе Кажется, я вспомнила Розу. Но всё это настолько невероятно, что просто не может быть правдой. Мне было года четыре, и я сидела в гостиной с няней и старшей сестрой. Няня болтала по телефону, а Келли смотрела телевизор. На кофейном столике стояла ваза с виноградом, но он не вызывал у меня особого аппетита. Мне хотелось шоколада. И я точно знала, где его достать. Мама всегда держала вкусные шоколадные квадратики в красивой вазе на столике возле входной двери. Убедившись, что няня с сестрой полностью погружены в свои дела, я медленно соскользнула с края дивана и, обогнув его, выползла в коридор. В тот же день почтальон принёс несколько крупных посылок, и они ждали прихода родителей на полу в коридоре. Все они были довольно лёгкими, так что я без особого труда поставила их друг на друга возле столика и полезла к заветной цели. Коробки шатались, и я оперлась на то самое старинное зеркало в золочёной раме, которое сейчас висит у нас в холле. В тот же момент я потеряла к шоколадкам всякий интерес. Из зеркала на меня смотрела улыбчивая девушка с кудрявыми рыжими волосами и светло-голубыми глазами. Она молча помахала мне рукой. Наклонившись вперёд, я собиралась залезть в зеркало, чтобы с ней поиграть. Но моя лесенка из коробок вдруг рассыпалась, и я полетела на пол. Последним, что я увидела, было испуганное взволнованное лицо рыжей незнакомки. Но я не упала… То есть упала, но не до конца. Меня как будто подхватил сильный порыв ветра. Открыв глаза, я увидела, что меня поймала та самая девушка, но теперь она стояла не в зеркале, а прямо посреди нашего коридора. Вот только она была не такой же, как я, а какой-то бледной и полупрозрачной. – Меня зовут Роза, – представилась незнакомка. – А ты Харпер. Это я знаю. Я радостно захлопала в ладоши и спросила у неё: – Ты мой друг? Девушка кивнула. – Да. И это навсегда, – торжественно сказала она. – Только никому про меня не говори. Это будет наш секрет. Что же это? Сон или воспоминание? Реальность или игра воображения? Существовала ли когда-то эта Роза или я её придумала? И если она существовала, значит ли это, что в детстве я дружила с призраком?