Харпер открыла глаза и поднялась со скамейки. Она вплотную подошла к старинному зеркалу и стала рассматривать своё отражение. Недостающий кусочек пазла встал на своё место. Картинка наконец-то сложилась. – Роза, – прошептала она. – Я вспомнила тебя. Я всё вспомнила. В зеркале промелькнул яркий вихрь рыжих завитков. Дурацкий дневник Харпер Запись № 14 Я ненавижу: 1. Время, когда я не помнила Розу Теперь, когда ко мне вернулись утраченные воспоминания, они стали куда более ясными и чёткими, чем прежде. Например, я могу во всех подробностях вспомнить тот день, когда бабушка Ли подарила нам позолоченное зеркало. А ведь мне было всего четыре года! – Это для Харпер, – сказала она тогда. Мне ужасно хотелось повесить его в своей комнате, но родители решили, что оно слишком большое и намного лучше подходит для прихожей. Конечно же, когда я познакомилась с Розой, это зеркало стало моей самой любимой вещью во всём мире. Помню, я смотрела мультик про Белоснежку и семерых гномов и думала лишь о том, что моё зеркало куда круче, чем у злой королевы. Оно тоже разговаривает со мной, но с ним гораздо веселей. Больше всего мне нравилось играть с Розой в прятки. Конечно, игра получалась не совсем честной, ведь кто может прятаться лучше, чем призрак? Но, по правде говоря, она всегда мне подыгрывала. Если Роза пряталась за шторой, она рассеивала серебристые искорки вокруг окна. А затаившись в шкафу, она оставляла крошечные точки света, танцующие перед его дверцей. По ночам мы лежали в моей кровати, укрывшись одеялом с головой, и читали книги в свете фонарика. Она всегда была моей лучшей подругой. И меня огорчало лишь то, что мы не могли вместе гулять. Дело в том, что Роза не может покидать пределы здания, где висит её зеркало. Однажды я спросила подругу, как она умерла. Её история оказалась такой грустной, что я долго плакала и никак не могла остановиться. Розе было пятнадцать, когда у неё нашли туберкулёз. Это сейчас его лечат. А в те времена эта болезнь называлась чахоткой, потому что она доводила своих жертв до полного истощения, они чахли и умирали. Роза очень страдала. Солнечный свет резал ей глаза, и её мама завесила окна тяжёлыми шторами. Из-за них спальня девушки напоминала склеп, освещённый лишь свечами, которые отражались в зеркале… В том самом зеркале, которое теперь висит у нас в холле. В те редкие дни, когда Розе становилось лучше, мама усаживала её перед этим зеркалом, расчёсывала её прекрасные рыжие волосы и приговаривала, что её дочь самая красивая девушка на земле, без которой она не представляет своей жизни. Когда Роза умерла, её дух не смог найти выход из тёмной траурной комнаты. Души всегда идут на свет, будь то солнце или луна. Но мать девушки была так безутешна, что больше никогда не открывала шторы в её комнате. И единственным светом, за которым могла последовать Роза, был свет свечей, отражающихся в зеркале. Так она оказалась запертой в этой роскошной золочёной ловушке. Она всё ждала, когда мама вновь усядется перед зеркалом, чтобы посмотреть ей в глаза, но убитая горем женщина больше не заботилась о своей внешности и не смотрелась в зеркала. В тот день, когда Роза рассказала мне свою историю, я пообещала ей, что всегда буду смотреться в её зеркало. И даже когда мои воспоминания исчезли из-за амнезии, я, сама того не зная, ежедневно выполняла своё обещание. Глава 15 Аура Харпер День 8. Понедельник, всё та же ночь – Я ТАК ЗА ТЕБЯ ВОЛНОВАЛАСЬ! – Роза выступила из зеркала и заключила подругу в призрачные объятия. – Я думала, ты никогда уже обо мне не вспомнишь… От переполняющего её счастья Харпер сразу и плакала, и смеялась. – Я ужасно по тебе скучала, даже когда ничего не помнила! – А теперь представь, каково было мне! Ты каждый день смотрелась в зеркало, но я не могла с тобой поговорить, – жалобным голосом сказала девушка. – Я как будто снова вернулась в тёмные времена. Харпер понимающе кивнула. Роза всегда называла тёмными временами отрезок своей жизни после смерти и до знакомства с Харпер. В тот день она впервые вышла из зеркала, чтобы поймать упавшую малышку. – Я чувствовала себя совершенно беспомощной, – всхлипнул призрак. – Этот дом ужасен. Но я не теряла времени и выяснила о нём много интересного. Мне даже удалось кое-чем поделиться с тобой… Девочка удивлённо посмотрела на свою призрачную подругу: – Стой, все эти видения про Уильяма… Значит, это сделала ты? Но как? Роза самодовольно кивнула: – Этими воспоминаниями поделился со мной дом. А дальше – дело техники. Смотри, когда ты спишь или погружаешься в свои мысли, я вижу твою ауру гораздо чётче и яснее. Она как будто открывается для меня. Я просто настроила её на этот дом, чтобы показать тебе то же, что видела я. – Вроде понятно. Но что такое аура? – улыбнулась Харпер. – Это энергетическое поле, которое окружает каждое живое существо. Мы, бестелесные души, можем видеть её и взаимодействовать с ней. Она притягивает нас, как магнит. Аура у всех разная. Твоя всегда была очень яркой, серебристо-белой. Но после того что случилось в Брайерли, она потускнела и стала светло-голубой. – Моя аура… – шёпотом повторила девочка. – Это из-за неё я могу видеть призраков? – Нет, но это из-за неё они стараются держаться рядом с тобой, – ответила Роза. – Они слетаются на её свет, как мотыльки на пламя. Понимаешь, у тебя такая сильная аура, что призраки, находясь рядом, чувствуют себя почти живыми. Но твоя способность выходить с нами на контакт – это нечто иное. – Иное? Я не понимаю, объясни. – Я и сама до конца этого не понимаю, – пожала плечами рыжеволосая девушка. – Но это очень редкий дар. – Скажи, а эти призраки, которые слетаются на мой свет… – Харпер вздрогнула, вспомнив о Далии. – Почему они хотят причинить мне боль? – А почему некоторые люди причиняют боль другим? Душа – это продолжение человека. Некоторые призраки добрые, некоторые несчастные, а некоторые злые. Последние самые опасные. Они могут причинить боль или, что ещё хуже, завладеть твоим телом. Вот почему лучше не впускать их в свой разум, как бы они ни просили. Это слишком опасно. Слова Розы вызвали в голове Харпер образ ещё одного привидения – маленькой белокурой девочки с серыми глазами. – Пожар в школе! – выпалила она. – Значит, мама права, это всё моя вина. Я впустила её в свой разум. – Нет, дорогая, не вини себя. Это всё Мэдди, она подожгла поделки, – ласково произнесла рыжеволосая девушка. – Ты не хотела её впускать. Но она завладела твоим телом. Ты рассказывала мне о том, как всё случилось. Я хорошо запомнила каждую деталь, ведь это был наш последний разговор. А потом тебя отправили в Брайерли, и ты обо мне забыла. Выходит, тот сон о пожаре всё же был воспоминанием. Только Мэдди не могла спалить школу сама и поэтому сделала это руками Харпер. Немудрено, что её обвинили в поджоге. – Думаю, нельзя винить призраков за то, что они проявляют к тебе повышенный интерес. В конце концов, им не так уж часто выпадает возможность пообщаться с живыми, – рассудительно сказала Роза. – Мало кто может нас видеть. А тех, кто может с нами говорить, ещё меньше. – Как же мне повезло, – саркастично проворчала девочка. Её подруга обиженно поджала губы. – Роза, ну что ты! Извини… Ты ведь знаешь, что я сейчас говорила не о тебе, – поспешила исправиться Харпер. – Я в этот момент думала про Мэдди и про привидение из Брайерли. – Я прощу тебя, если расскажешь, что же там всё-таки произошло, – с хитрой улыбкой ответила мёртвая девушка. – В моей комнате жил призрак молодой пациентки лечебницы, которая покончила с собой. Её звали Далия, – ответила её подруга. – Сколько же в ней было злости! Но больше всего меня пугала её сила. – Злые призраки питаются страхом, – объяснила Роза. – Чем больше ты её боялась, тем сильнее она становилась. Харпер вздрогнула и тихо сказала, глядя в пол: – Она чуть было не убила меня… – Здесь ты тоже в опасности! – рыжеволосую девушку трясло от волнения. – Ты должна себя беречь. Ты не представляешь, как я переживала за тебя всё это время! Харпер вдруг вспомнила, как катилась кубарем с лестницы и как что-то невидимое чудом помогло ей остановиться. – Так это ты спасла меня, когда я считала спиной ступеньки? Роза кивнула: – Я хотела бы сделать для тебя больше! Но я так боюсь… – Других призраков? – Нет, – девушка покачала головой. Рыжие завитки её кудряшек плясали в полумраке холла. – Я боюсь этого дома. Говорю тебе, это ужасное место. Возможно, на нём лежит какое-то проклятие… – Какое проклятие? – Не знаю. Но оно точно появилось здесь раньше мальчика-призрака. Мысли судорожно метались у Харпер в голове. Мальчик-призрак. Уильям. Билли. Она с испуганным видом повернулась к Розе. – Я боюсь за брата, – призналась девочка. – С момента нашего переезда Майкл всё время говорил о своём воображаемом друге Билли. Но ведь он не воображаемый, да? Билли – это призрак Уильяма Беллэра…