– Замыслы Ваджасана и Дэлери нам неведомы, но, учитывая последние обстоятельства, мы вынуждены предполагать самое худшее. –Предполагатьвы можете все, что угодно, – в Собати проснулся чиновник, подопечные которого допустили серьезную промашку, ­– куда больше меня интересует, что именно вы собираетесьпредпринять?! – Я уже разослала соответствующие предписания всем аванпостам, – торопливо затараторила Сьюзен, стремясь хоть как-то оправдаться. – Все наблюдательные пункты переведены в режим повышенной готовности. Как только беглецы где-нибудь объявятся, мы будем готовы к тому, чтобы незамедлительно их перехватить. Второй раз им уйти от нас уже не удастся! – Надеюсь, вы не ждете, что после того, как Шимаэл улизнул из-под надзора всех ваших высокотехнологичных соглядатаев, он, расслабившись, прыгнет прямо в ваши объятья? – Я распорядилась оперативно и максимально тщательно расследовать случаи, вызывающие даже малейшие подозрения. Коллеги обвиняют меня в излишней паранойе, но я не хочу оставлять отступникам ни единого шанса. – Похвально, – смягчилась Собати. – Знания и навыки Шиаэла и Виан, будучи направляемы злым умыслом, способны причинить нам немало проблем, а то и бед. Легкомысленность тут недопустима. – Мы извлекли уроки из нашей последней неудачи, и в следующий раз встретим их во всеоружии! – Очень хорошо, – кивнула Верховная. – Обо всем, что происходит на данном направлении, немедленно докладывайте лично мне. Напрямую, чтобы не терять время на общение с секретариатом. Вам ясно? – Так точно, госпожа! – Я со своей стороны постараюсь, чтобы весть о вашей неудаче не получила широкой огласки. Как-никак, но работы у нас впереди еще много, а окружающий негатив рвения вряд ли прибавит. Но и вы, – палец Собати нацелился на съежившуюся Сьюзен, – не трезвоньте о нашей операции на всех перекрестках. Такие вещи любят тишину. – Разумеется, госпожа! – девчонка была чуть ли не на седьмом небе от счастья, избежав серьезной порки. – Что ж, тогда я не смею вас более задерживать и с нетерпением жду новых докладов. Надеюсь, они будут более оптимистичными, – в конце последней фразы повис невысказанный знак вопроса, призванный придать подчиненному дополнительное ускорение. – Мы их из-под земли достанем, госпожа! – Сьюзен попятилась к двери. – Я обещаю! Проводив взглядом юную Жрицу, Собати задумчиво пожевала губами и активировала рабочий терминал. Пробежав глазами по графикам боевой подготовки подразделений, она вздохнула и занялась внесением в них необходимых корректировок… * * * – Что у нас сегодня на ужин? – Шимаэл, войдя в кубрик, присел на скамью у стены, наблюдая за колдующей у плиты Дэлери. Вид бывшей могущественной Верховной Жрицы, нацепившей передник и собравшей свои роскошные бронзовые волосы в тугой хвост, стоил того, чтобы немного им полюбоваться. – Картофельные оладьи, – отозвалась Виан, даже не оглянувшись. – Если кто-то останется недоволен – за шиворот затолкаю. Жизнь на полузаброшенной базе не предлагала шибко богатого выбора развлечений, и она вновь вернулась к своим кулинарным экспериментам, благо имеющиеся запасы позволяли ей хоть какое-то время ни в чем себя не ограничивать. – Не извольте беспокоиться! – поспешил заверить ее Шимаэл. – Я зверски устал и голоден как черт, а потому с готовностью слопаю даже жареную подметку. – Чем занимался? – В очередной раз прочесывал «Турин» на предмет спящих закладок. – Да ты самый натуральный параноик! – Дэлери обернулась и погрозила ему лопаткой. – Еще немного, так ты и меня подозревать начнешь. – Начну, разумеется, – кивнул пилот, – но не тебя, а Игоря. О его болтливости по всей галактике легенды ходят. Сколько бы он нас ни заверял, что будет нем, как могила, но бесконечно долго удерживать в себе такие жареные факты он не сможет и неизбежно нас выдаст. – Прискорбно, – Дэлери покосилась на нож, который держала в другой руке. – Что делать будем? – Я против каких-либо радикальных мер, – поспешил осадить ее Шимаэл, – но нам стоит поторопиться с определением нашей следующей цели. Чем скорее мы отсюда уберемся, тем лучше. – Ничего не имею против, но с Игорем нам все же стоит немногопоработать. – Что ты имеешь в виду? – Да не пугайся ты так! – рассмеялась Жрица, увидев, как напрягся ее собеседник. – Просто любую слабость человека всегда можно обернуть себе на пользу. Осталось только подумать, как именно нам этот фокус половчее провернуть. – У тебя в таких делах всяко больше опыта – тебе и флаг в руки. – Для начала нам и самим неплохо бы определиться, что мы собираемся делать дальшена самом деле. – Единственный способ хоть как-то окоротить Сиарну уже был использован Локано, – развел руками Шимаэл. – А поскольку то ружье было однозарядным, то нам воспользоваться тем вариантом уже не удастся. – Это точно, – Дэлери поставила перед пилотом блюдо с дымящимися оладьями и, сняв фартук, сама села за стол, – но я бы не была столь категоричной насчет того, что его способ – единственный. – У тебя имеются еще какие-то идеи? – Боги ведь не появляются из ниоткуда, не так ли? Всегда есть некая дверь, через которую они приходят в наш мир, – закинув в рот изрядную порцию и сопроводив ее ложкой сметаны, Жрица продолжила. – Ну а там, где был вход, должен быть и выход, разве нет? В бытность Верховным Советником, Шимаэл очень плотно работал с аналитическим отделом, но сейчас построение необходимых умозаключений даже без посторонней помощи заняло у него менее одной секунды. – Пустынный Континент! – воскликнул он. – Не отвлекайся, – сухо осадила его Дэлери, – ешь уже! Спохватившись, пилот склонился над тарелкой, отдавая должное ее кулинарным талантам, что не потребовало от него даже малой толики лицемерия. Ужин и вправду оказался на удивление вкусным, даже несмотря на то, что Жрица готовила это блюдо впервые в жизни. Тем не менее, даже энергично работая челюстями, он продолжал обдумывать ее слова. Ведь и в самом деле, боги не появляются из ниоткуда, словно чертик из табакерки. В подавляющем большинстве случаев люди ваяют их сами, подобно скульптору, штрих за штрихом вылепляя соответствующие образы из собственных страхов и чаяний. И в тот самый миг, когда устремления миллионов сливаются в единый страстный зов, божества нисходят в грешный мир через распахнутые взывающими к ним людьми двери. И, если задаться целью выпроводить вон не в меру разгулявшегося гостя, то логично делать это через ту же дверь, где он и вошел. Не выбрасывать же его с балкона в самом деле. Но вот проецирование канонических текстов, сказаний и легенд в сугубо прикладную плоскость давалось Шимаэлу с изрядным трудом. Для начала требовалось деконструировать миф, начав воспринимать его не как абстрактное священное предание, а как вполне конкретную и подробную летописьреальныхсобытий. – Не так-то просто разбить в дребезги догму, – проговорил он с набитым ртом, – с которой в уме и сердце ты прожил почти сорок лет. – Сорок лет? – фыркнула Дэлери. – Ха! Тут, и действительно, дополнительных комментариев не требовалось. Развенчанный непродолжительный опыт зеленого новобранца не шел ни в какое сравнение с той жестокой ломкой, которую претерпевала психика человека, который внутри этого мифа родился, вырос, а потом еще верой и правдой служил ему несколько столетий. Так и не придумав, что сказать в свое оправдание, Шимаэл торопливо затолкал в рот еще одну оладью. – Догмы догмами, – продолжила Жрица, – но в библиотеке Канцелярии хранилось немало книг и документов, относящихся к предыдущей эпохе. Да, они малочисленны, а имеющиеся среди них карты так и вовсе примитивны, но имеющейся информации более чем достаточно, чтобы понять – до Сошествия на Пустынном Континенте цвела и бурлила весьма насыщенная жизнь. – И в одно драматическое мгновение все резко переменилось? – Да. И наша задача – выяснить, что именно послужило тем ключом, что тогда открыл огненному безумию дверь в наш мир. – Каноническую версию я помню, – кивнул Шимаэл. – Путь ему открыли истовые молитвы Первосвященника Анрайса и тогдашней Верховной Жрицы Сиарны. Но вот что там случилосьна самом деле? – А что именно смущает тебя в официальном варианте? – Ну, молитвы – вещь достаточно эфемерная и условная. Я бы предпочел что-то более осязаемое, вроде падения крупного метеорита или извержения вулкана на худой конец. – Ты забыл последнее столкновение с Республикой? – брови Жрицы удивленно поползли вверх. – Куда именно был направлен удар их торпед и бомб и чем именно мы противостояли обрушившейся на нас агрессии? Уж Локано-то, в отличие от тебя, прекрасно осознавал, сколь могучая сила таится в людских молитвах, и как важен контроль за ее потоками. – Я все прекрасно помню! – поспешил заверить ее Шимаэл, в своем рвении едва не опрокинув тарелку. – Просто мне, как порождению иной, сугубо технологической цивилизации, до сих пор все еще сложно в полной мере осознать реальную ущербность своих представлений об устройстве нашего мира. – Ладно, на первый раз прощаю, – Дэлери взглядом строгого наставника проследила за тем, как пилот собирает со стола рассыпавшиеся крошки. – Но я полагаю, что нам все же стоит навестить Пустынный Континент и более внимательно, если так можно выразиться, «изучить первоисточник». – Посещение тех земель – табу для клисситов. – Одним преступлением больше, одним меньше… – Вот только что, а, главное, где именно мы будем искать? – Я загрузила в бортовой архив копии всех старинных документов. Думаю, если мы сопоставим их с современными картами, то наверняка найдем нужное место. – В таком случае неплохо бы сперва немного доработать наш кораблик, подготовив его для столь специфической миссии. – Вот и займись, – Жрица поднялась из-за стола, – а я пока посуду помою. Несмотря на то, что по всем документам «Турин» являлся типовым грузовым транспортом, его нутро таило немало секретов и хитроумных приспособлений, призванных облегчить непростую и опасную работу космических контрабандистов. Детекторы и подавители сигналов сканеров, генераторы ложных сигнатур, система узконаправленной закрытой связи и многие другие устройства не раз помогали команде проскальзывать незамеченными через пограничные рубежи и уходить от севшей на хвост погони. Разумеется, эффективное управление столь обширным и специфическим хозяйством требовало столь же специфических знаний и навыков. И для этого в капитанской библиотеке хранился целый ворох чертежей, схем и прочей документации, посвященный имеющимся на борту доработкам. По обыкновению, Риккардо, последний капитан корабля, любую мало-мальски ценную информацию доверял исключительно бумаге, отчего разбирательство с его архивами отняло немало времени и нервов. Если у одноглазого пирата и имелась некая логика в распределении документов по папкам и шкафам, то раскусить ее у Шимаэла так и не получилось. В результате ради поиска редких крох ценной информации ему пришлось просматривать все подряд, начиная от чеков с заправочных станций и заканчивая бесчисленными путевыми заметками. У Риккардо откровенная безалаберность в одних вопросах странным образом сочеталась с удивительной дотошностью в других. Он постоянно записывал различные детали и подробности почти всех рейсов «Турина», но особо выдающихся высот в этом занятии он достиг после того, как его команда перепрофилировалась из контрабандистов в кларкеры. И ведь действительно, общение с религиозными фанатиками не допускало мелочей. Любая оплошность или небрежность вполне могли стоить жизни. А потому Риккардо фиксировал в своих блокнотах даже самые незначительные нюансы, вроде полного официального имени Главного Жреца или цвета его церемониального шарфа. Стоящая перед кларкерами задача требовала от них быть в первую очередь убедительными, и здесь знание таких тонких нюансов могло склонить на их сторону не только народные массы, но и церковную верхушку, что сулило куда большие выгоды. И записи капитана пестрели многочисленными деталями, призванными обратить внимание на особенно чувствительные стороны местного духовенства. Ведь куда проще переманить в свой лагерь одного влиятельного человека, нежели ублажать всевозможными спектаклями и россказнями его многочисленную паству.