– Ты решила всего меня забинтовать? – пошутил он. – Ты с первого дня нашего знакомства оберегал меня! – пробормотала, разрывая бинт на двое, чтобы завязать концы. – Немного, – криво улыбнулся Бартольд, благодарно поцеловав в губы. – Температура так и не спала. – К утру спадёт, – уверенно заявил муж, перехватил руки и, улёгшись, подтянул к себе. Бартольд не спал, размышлял о чём-то. Понимала, что сейчас ему не до любовных утех. Он ранен, да и устал от сегодняшних событий. Тем более с температурой. Но мужчина съехал на подушках и поцеловал в губы. Улыбнулась сама себе, обнимая за шею, и упала на спину. – Невероятная, – прошептал полковник, смахивая с лица волосы, и погладил щёку. – До сих пор не верится, что ты моя жена. – И даже храм строить не надо, – смущённо хихикнула, прижалась щекой к горячей ладони. – Всё равно построим, – пообещал Бартольд. И завладел моими губами. Он целовал ласково, нежно, нисколько не напирал. Временами прерывал нас и просто смотрел. Мне нравилось, как он смотрит на меня. Нравилось чувствовать себя самой желанной и необыкновенной. Я теряла голову рядом с ним и наглаживала шею и плечи. Барт потянул наверх мою ночную рубашку, невесомо провёл пальцами по груди. И снова смотрел. А мне не терпелось почувствовать его касания, его страсть, его любовь. Потянулась сама, целуя шею, прикусывая кожу, зарываясь носом. Бартольд тихо рыкнул и припал к моей груди, опаляя жарким дыханием. Я выгнулась, усиливая напор, и застонала. Он ласкал грудь, гладил, сжимал и целовал с щемящей нежностью и страстью. Когда его ищущие пальцы пробрались в трусики, кажется, я умерла и возродилась вновь. Он провёл по складочкам, собирая влагу, и надавил на чувствительный бугорок, вырывая стон наслаждения. Замерев на несколько минут, опять смотрел и улыбался. – Бартольд, – простонала я в нетерпении. – Дай насладиться тобой, жена, – хрипло ответил он, но всё же склонился и вновь поцеловал в губы. Стиснула его сильнее, почти задушив, и с жаром ответила. Мужчина избавил нас от остатков одежды и упал на локти, продолжая целовать до сбитого дыхания, до головокружения, до беспамятства. Вздрогнула, почувствовав раскалённую плоть, развела шире ноги. Но он не спешил, лишь гладил. Барт прервал поцелуй и осторожно толкнулся. Прикрыла глаза, выгибаясь. Он поцеловал в шею, разгоняя мурашек по коже, и соединил нас. Дав немного привыкнуть к нему, полковник отстранился, чтобы размашисто вонзиться вновь. Я вскрикнула, оплетая его ногами, и потянулась за поцелуем. С каждым толчком Бартольд вонзался сильнее, объятия становились жёстче, а поцелуи глубже. Мужчина полностью отпустил себя, вознося нас прямо к звёздам. Я металась под ним, требовала не останавливаться, шептала что-то бессвязное. Очередной глубокий толчок, очередной вскрик и мир разлетелся на мириады осколков в таком нужном экстазе. Я затряслась в сильных руках, Барт продолжал натиск, с хрипом выдыхая и продлевая моё наслаждение и приходя к своему освобождению. Кисть обожгло, я дёрнулась. Бартольд упал рядом и посмотрел на руку. Татуировка на несколько секунд замерцала, на моей веточке расцвёл мирт. – Что это значит? – пробормотала, облизнув губы. – Теперь нас никто не разлучит, – Барт перехватил запястье и поцеловал прямо в татуировку. – Замечательная новость! Муж хмыкнул, сгреб мое мокрое тело и перевернулся, уложив на себя. Я лежала счастливая и влюбленная. Глупо улыбалась и гладила его по плечам. Целовала, перебирала жёсткие волоски на груди. Бартольд тяжело дышал, гладил по спине и зарывался носом в макушку. Барт уснул раньше. Мне не спалось. Чуть сместилась, чтобы ему было не тяжело, положила голову на здоровое плечо, обняла крепко за торс и прикрыла глаза. Мне давно не было так надёжно и комфортно. Я забыла ,каково это – быть в объятьях мужчины. Забыла, каково это – доверять. Засыпать рядом. Чувствовать тёплое дыхание и стук чужого сердца под ухом. Глава 11 Утром проснулась совершенно поздно. Сладко потянулась во все стороны и уставилась на солнечные лучи, пробивающиеся сквозь неплотно задёрнутые занавески. Блаженно улыбалась собственным мыслям, зарываясь носом в соседнюю подушку. Через пару минут вспомнила вчерашний день и подскочила. Бартольда в комнате не было, вот и не сразу сообразила. Впервые за пять лет я спала сном младенца. Впервые не вздрагивала от каждого шороха. Впервые не молилась перед сном. «Разве что Барту», - хихикнул внутренний голос, напомнив о сладостной ночи. Покраснела и упала на подушки, закрываясь одеялом с головой. Скрипнувшая дверь отвлекла, я высунула нос и расплылась в очередной глупой улыбке. Бартольд осторожно и спиной ко мне заходил в комнату. Он уже был одет в строгий дорожный костюм и высокие армейские ботинки. Прикрыв дверь, развернулся и удивлённо приподнял бровь. Очень уж старался мужчина не разбудить спящую красавицу в моём лице. – Доброе утро, – прокаркала я вот совершенно не милым голоском, подняв взгляд с подноса. – Светлого утра, Натали, – улыбнулся мужчина и подошёл ближе. На подносе стояли две чашки кофе и лежал маленький букетик цветов из моей лавки. Цветы были небрежно обёрнуты и завязаны бечёвкой. Видать, Мира не оценила его утренний визит и наспех намотала всё, что нашла, в одну композицию. – Тебя Мирабелла не прибила? – хихикнула, зарываясь носом в чуть завядшие бутоны. – Сказала, чтобы больше не таскался сюда в рань несусветную. В моём доме уже есть один цветок и мне хватит, – усмехнулся полковник и, склонившись, сорвал поцелуй. – Она по утрам злючка, – погладила по плечам, отмечая, что повязку он снял. Расстегнула пару пуговиц рубашки, чтобы заглянуть на рану. – Как твоё плечо? Температуры вроде нет. – Подожди, – рассмеялся он и отошёл. – Пей туку, я покажу. Кивнула, уселась удобнее, откинувшись на подушках. Схватила чашку горячего напитка и приготовилась лицезреть. Этот невозможный мужчина медленно скинул чёрный строгий сюртук. Следом так же медленно снял жилет и расстегнул все пуговицы на белой рубашке. Но скидывать последнюю одежду не спешил, возился с манжетами и запонками. Показывая мне лишь полоску с тёмной порослью и идеальные мышцы живота. – Тебе помочь? – облизнула губы и смутилась. Так как у Бартольда тоже загорелись возбуждённо глаза. Он резковато скинул рубашку и предстал передо мной с оголённым торсом. Повязки, как я и думала, не было. Как и раны или хотя бы небольшого шрама. Отложила чашку и подскочила на кровати. Встала на колени у края постели и потянула Барта ближе к себе. Провела ладонью по тому месту, где ещё вчера затягивалась рана. – Вот это у тебя регенерация! – выдохнула поражённо. Барт рассмеялся, покачав головой. – Это не я. – Мазь лекаря? – предположила, так как застарелый шрам на боку тоже исчез, провела прохладными пальцами по тому месту, где он был. У мужчины мурашки побежали, и он напряг живот, показывая кубики пресса. Переместила пальцы на грудь. Там тоже был шрам, а сейчас чистая кожа. – Твой лекарь просто гений врачевания. – И не Харольд, – опроверг он новую теорию, посмеиваясь. Полковник приподнял голову за подбородок, заглядывая в глаза. – Это твоих рук дело, детка. – Моих? Но я не лекарь, – не согласилась с ним. – Хорошо, – не стал спорить Бартольд, продолжая улыбаться, и снова поцеловал в губы. – Аарон прислал вестник, ты хотела поговорить с королём. – Так быстро? – заморгала, слишком внезапный переход с темы на тему. – А эти не приехали ещё? – Они ждут в гостиной. Полагаю, лорды ускорили аудиенцию у короля, – посмурнел полковник. – Мы сегодня уедем в твоё имение? – спросила, вновь забирая чашку кофе и делая глоток. Бартольд кивнул и начал одеваться. – Все мои вещи уже отправлены, экономку и кучера я рассчитал ещё вчера, поэтому задерживаться не планировал. – Хорошо, тогда дашь мне минутку, и я спущусь к вам. – Не торопись, у нас есть время, – полковник подхватил жилет и сюртук и вышел из комнаты. Допив кофе, упала обратно на подушки. Пару минуток полежала, собираясь с мыслями и силами, и, откатившись, встала. Честно сказать, сейчас даже не знала, о чём просить короля? Ведь мы уже связаны с лордами. Что сделает правитель? Отменить благословение Богини ему не под силу. Наспех приняла душ, полезла в шкаф и придирчиво осмотрела свои пожитки. Одежды у меня не так много, и все наряды не подходят для аудиенции. Платья закрытые и безликие. Я одевалась скромно, чтобы меньше привлекать внимание. Выбрала белое платье простого кроя и балетки. В конце концов, я всего лишь продавец цветов. Надеюсь, мой наряд не оскорбит тонкую душевную организацию правителя. Усмехнулась собственным мыслям, так как король никак не выглядит изнеженным правителем. Скорее он суровый воин и жёсткий монарх. Мне хотелось разбавить наряд ярким акцентом, подхватила один цветок ярко-оранжевого цвета и вплела в волосы. Покрутилась у зеркала, улыбнулась сама себе и вышла. Как только я появилась в гостиной, сидящие мужчины встали. Двое сняли шляпы и уставились на меня слишком пристально. – Здравствуйте, – пробормотала, передёрнув плечами, перевела взгляд на мужа. – Мы можем ехать. – Мы хотели бы поговорить с тобой наедине, – вышел вперёд Радгар. – О чём? Говорите здесь, мне от мужа скрывать нечего. – Хорошо. Вчера Богиня показала свою волю и отметила нас брачной вязью. Мы подготовили документы о передаче половины имущества. Подпиши их и позволь нам показать, как нам бесконечно жаль о содеянном, – заговорил Орэт и протянул свёрнутые в трубочку листы бумаги. – Я намерена расторгнуть наш брак. Ваше имущество мне тоже не нужно. – И как ты хочешь расторгнуть нерасторжимый брак? – нахмурился Радгар. – Посещу храм Богини в Дортмунде и буду молиться ей. – Ты понимаешь, на что мы идём, чтобы всё исправить? – завёлся герцог, подскакивая. Но меня от него закрыла плотная прозрачная стена. Непонимающе повернула голову. Это Бартольд использовал магию, сам полковник сидел чуть в стороне и пока молчал. – Меня ждёт аудиенция у короля. Я намерена отстоять свою независимость и вычеркнуть вас из своей жизни! – скрестила руки на груди, чувствуя себя увереннее. – Послушай, – Орэт оттянул в сторону друга и примирительно заговорил: – Для твоего же блага лучше не говорить о нашем скоропостижном браке. – Вы же сами хотели этого брака? – не поняла я и посмотрела на мужа. Что, блин, происходит? – Да, но если король узнает о том, что у тебя прямая связь с.., – Орэт показал на потолок. – Он может воспользоваться тобой. Прими эти документы и дай шанс исправить всё. Это единственное, что мы просим.