Вампиры постарше ведут себя так, будто видели много всякой чертовщины, и их уже ничем не удивить. Молодые вампиры кажутся чересчур счастливыми, как будто долгая жизнь их еще не изнурила. Нино – исключение, потому что он чувствует себя и тем, и другим. Из его медкарты я знаю, что он немногим старше Харуки, что удивительно. Ощущение, будто Харука старше. Я не знаю, сколько лет Джуничи, и продолжаю избегать этого вопроса, потому что думаю, что ответ может меня напугать. А потом я снова буду гадать, какого черта он меня хочет. Мы пьем вино и едим первое блюдо из маслянистого легкого фарфалле[24] со шпинатом, грибами и панчеттой[25]. Я чувствую себя ослом из-за того, что меня это удивляет. Из-за того, что думал, что мы будем есть жареные котлеты из свинины или какое-то сочетание риса, рыбы и мисо-супа[26]. Разговор идет на удивление комфортно, несмотря на мою общую тревогу, связанную с тем странным чувством внутри. Мы немного поговорили о дальнейших шагах по подготовке предложения, а Харука и Нино задали мне несколько вопросов о моем прошлом и спросили, нравится ли мне жить в Японии. Все было довольно безобидно, поэтому я немного удивляюсь, когда Харука вдруг останавливает свой взгляд на мне и резко спрашивает: – Вы когда-нибудь сдавали кровь на анализ? – Эм… на что? – спрашиваю я. Он имеет в виду диабет? – Чтобы узнать, есть ли в вашей родословной какие-нибудь следы вампирской генетики, – прямо отвечает он, выжидая. Это простейший анализ, который может сдать каждый – особенно люди и низкоуровневые, поскольку ранговые вампиры знают о своем происхождении с рождения. Обычно все делают такой тест в подростковом возрасте ради забавы. И мы часто применяем его в медицинских целях (на самом деле, я делал его буквально вчера для пожилого джентльмена, у которого был положительный результат на вампирскую кровь). Это означает, что в кто-то в роду был вампиром. Он дает только положительный или отрицательный результат. Никаких подробностей. С научной точки зрения у нас пока недостаточно данных о том, как работает вампирская ДНК, чтобы узнать более точную информацию. Нет никакого банка родословной или генеалогии, чтобы выяснить свое вампирское происхождение, потому что, опять же, настоящие вампиры рождаются, зная о своем наследии. – Я… я сдавал, – признаюсь я, не желая лгать. – Каков был результат? – спрашивает он прямо. Теперь они все смотрят на меня стеклянными глазами, и впервые я чувствую себя не в своей тарелке. Как я вообще здесь оказался? Сижу в доме Харуки Хирано и Нино Бьянки, ужинаю с неуловимыми высокородными вампирами и обыденно провожу день с одним из них – всемирно признанным модельером, который был знаком с Джими Хендриксом! Что за хрень? Отвечать на вопрос Харуки кажется абсурдным. Как будто я сижу рядом с Моцартом за пианино и говорю ему: «Да, приятель, мне нравится играть «Мерцай, мерцай, звездочка». Конечно, я не должен здесь находиться, потому что я ни в коем случае не вампир. Стресс, вызванный этим, внезапно охватывает меня, и мое лицо становится все горячее. Какого черта я здесь делаю? Глава 15 Джуничи Историк заподозрил неладное. Харука пытается что-то найти уже несколько недель, потому что его настораживает Джэ. Я понимаю это любопытство и тоже считаю, что в докторе есть нечто странное. Но Джэ краснеет и расстроено потирает ладонью лицо. Я тянусь и нежно беру его за запястье другой руки, которая лежит у бедра. Он слегка подпрыгивает и смотрит на меня. – Ты в порядке? – спрашиваю я. – Я не хотел доставлять вам неудобства. Харука изящно поднимает свой бокал вина. – Мне было просто интересно. Особенно на основании той информации, которой вы поделились со мной о своей матери. Пожалуйста, не думайте, что вы обязаны отвечать. Я скольжу рукой вниз, и Джэ автоматически раскрывает мне свою ладонь. Я переплетаю наши пальцы и улыбаюсь. – Ничего страшного. Мы не задиры. Джэ делает глубокий вдох. – Нет… я так не считаю. Простите. Иногда я зацикливаюсь на своих мыслях. Человеческий недостаток. – Как и все мы, – оживленно подхватывает Нино. – Когда я впервые встретил Хару, он показался мне таким взрослым. Он был мудрым и опытным, как будто знал о мире все, а я ни черта… На самом деле, я до сих пор иногда так думаю. Харука поворачивается и обеспокоенно смотрит на своего супруга. – Ты знаешь о поп-культуре гораздо больше, чем я. – И что? – Нино хмурится. – Tesoro, не думаю, что это важно. – О бизнесе тоже. – Теперь Харука открыто отстаивает свою позицию, наклоняясь к нему. – И финансах. Готовке. – Нино мотает головой и берет свой бокал вина. Джэ смеется над этим, и я улыбаюсь. Харука и Нино обладают таким непринужденным обаянием, словно любовь, которую они питают друг к другу, непроизвольно изливается наружу и затрагивает любого, кто находится рядом с ними. Через мгновение Джэ робко улыбается. – У меня был положительный результат… на вампирскую генетику. Но это ничего не значит. Это просто тест с ответами «да-нет». – Могу я спросить, почему вы его прошли? – спрашивает Харука. – Что вас побудило? – Многие люди делают это просто ради забавы, верно? – добавляю я, не желая, чтобы он снова чувствовал давление. Джэ запускает пальцы в свои волнистые темно-золотые волосы и делает глубокий вдох. – Да, но… причина, по которой я это сделал, была другой… вы подумаете, что я сумасшедший, как мешок с хорьками, если скажу. Я хмурюсь. – Что, черт возьми, это значит? – Не в своем уме, – отвечает Харука. Нино удивленно произносит: – Откуда ты это знаешь? На днях мне пришлось объяснять тебе слово «долбежка» как эвфемизм. Харука пожимает плечами. – Я жил в Англии несколько лет, а лидер королевства обладал очень красочным словарным запасом. Ухмыляясь, я перевожу взгляд на Нино: – Почему ты объяснял «долбежку» как эвфемизм, Нино? – Не переживай об этом, Джуничи. – Он поднимает свою медно-красную бровь и самодовольно откидывается на спинку стула. – Джэ? – говорит Харука, возвращаясь к теме. – Будьте уверены, мы не подумаем о вас плохо. Пожалуйста, объясните, если вы не против. – Ну… хорошо, я… – Джэ делает еще один глубокий вдох. – В детстве, я думал… Я думал, что моя мама была вампиром… но она определенно им не была, учитывая, что ее больше нет. Она умерла, когда ей было сорок. Поначалу, будучи глупым ребенком, мне казалось, если мама и вправду вампир, то я словно живу с монстром под кроватью или стариком-серийным убийцей по соседству. Харука поворачивается к Нино, хлопая глазами в замешательстве: – Это нормальное предположение в человеческой культуре? – его супргу пожимает плечами и делает еще один глоток вина. Джэ смеется. – Скорее всего, нет. Но когда мне было тринадцать или четырнадцать лет, я начал изучать вампиров. Рассматривал фотографии тех, кто был очень болен – серые, с высохшей кожей и истощенные. Именно так перед смертью выглядела моя мама. Как будто она просто высохла. Она была болезненной всю свою жизнь, но с возрастом ей становилось все хуже и хуже. После ее смерти, я спросил у отца, не была ли мама вампиром. Его реакцию я никогда не забуду. Он ответил: «Почему ты так думаешь?». Я же ожидал от него фраз вроде: «Заткнись, идиот» или «Ты совсем с ума сошел?». Его лицо было совершенно невозмутимым, и он нисколько не был шокирован моим вопросом. Когда я рассказал ему о своих доводах, он просто кивнул. Больше он ничего не сказал, и мы уже никогда об этом не говорили. Я сделал тест, когда мне было шестнадцать. Я тяжело сглатываю. Мы все молчим, слушая его. Не знаю, как воспринимать эту информацию, но я точно не думаю, что он сумасшедший. – Вам когда-нибудь хотелось крови? – спрашивает Харука, его взгляд сосредоточен. – Или жаждали ли вы чего-то, но не могли понять чего? Джэ отстраняется. – Я? Нет. Конечно, нет. Никогда. Я целиком и полностью человек. – Что вы чувствуете, находясь рядом с нами? – спрашивает Харука. Он сильно наседает, и сейчас он единственный, кто говорит. Мы с Нино просто наблюдаем за происходящим. – Ну, если честно… я в порядке. – Джэ пожимает плечами. – Но я определенно нервничаю. Как будто внутренности скручиваются. Это похоже на тревожность. – Так всегда происходит, когда вы нервничаете? Или это появилось недавно? – А… наверно, недавно? С тех пор как я переехал в Японию, кажется, стало еще хуже. Для меня это новая страна и новая среда. Я все еще ко всему приспосабливаюсь. Харука кивает. – Конечно. Джэ, вы когда-нибудь болели? Может быть, простудой или гриппом? Джэ смеется, и я чувствую облегчение. Вопросы Харуки напрягают, но я также понимаю, к чему он клонит. – Не думаю, – отвечает Джэ. – Повезло, наверное? Харука, я не вампир. Я не пью кровь и никогда не хотел. Я просто… странный. И… – Да? – подбадривает Харука.