— Бьёрн! — воскликнул он, но было уже поздно. Стрела попала в него, глубоко проникнув в его тело. Остальные тоже оглянулись на крик Хэварда и тут же устремились к Бьёрну. Тот, схватившись за торчавшее из его плеча древко стрелы, поднял разъяренный взгляд на холм. Главарь наёмников сидел там, довольно улыбаясь. Ему приносило удовольствие видеть его мучения. Но Бьёрн не отводил взгляда и зарычал, обломив стрелу. — Уезжай вперед, мы задержим их, здесь недалеко должна быть деревня. Спрячься там. — Велел Хэвард, уже находящийся рядом с ним. — Нет! — прорычал он. — Сначала я убью его! — Не спорь, он убьёт тебя раньше! Позже я лично принесу тебе его голову. Ещё мгновение Бьёрн думал, как поступить, но боль в плече заставила его согласиться со словами друга. Тем временем главарь готовился к повторному выстрелу, времени на раздумья не оставалось, поэтому, выругавшись, Бьёрн резко послал лошадь вперёд. — Прикрывайте его! — воскликнул Хэвард, перекладывая топор в другую руку. Но главарь наёмников уже прицелился, задержав дыхание. Бьёрн ловко на столько, насколько мог в его состоянии, увел коня в сторону прежде, чем вторая стрела настигла его. Когда его конь скрылся из виду, главарь опустил лук, приказав своим людям следовать за Бьёрном. — Хэвард, по-моему, нам пора, глянь! — Сообщил Олаф, кивнув на холм. Остатки наёмников тут же стали отступать. Хэвард, сжав зубы, тяжело выдохнул. — Идём! — Он свистом подозвал коня, вскочив в седло. Олаф и Берси тоже были уже в седлах, а Гуннар завершал эту процессию. Они понеслись вперёд, опасаясь, что Бьёрн уже погиб или попал в очередную ловушку. Но они не знали, куда поехал Бьёрн, дорога вела через лес, и следов было много. Спустя десять минут они остановились — Что нам делать, Хэвард? — с сомнением спросил Олаф, самый старший из них, он был довольно крупного телосложения, как медведь, его рыжая борода была заплетена в небольшую косу, а волосы забраны в хвост. — Я сказал Бьёрну добраться до ближайшей деревни и переждать там. — Если он послушал тебя, то он ещё глупее, чем я мог подумать. Его ищем не только мы, и первым делом они заявятся в ближайшую деревню. Так что, мы едем туда? Хэвард задумчиво сжал поводья. — Гуннар! Эй, что с тобой?! — воскликнул Берси, быстро спешившись с коня. Остальные обернулись на него в недоумении. Берси схватил Гуннара за руку. — Брат, что с тобой?! — Гуннар был бледен и едва держался в седле. После этого Берси заметил стрелу торчавшую из его спины. — Гуннар! Как же это тебя угораздило? — Эх, черт! — промычал тот. — Не повезло мне… Хэвард зло выругался. — Наверняка этот подлец выстрелил в спину, а Гуннар всё это время молчал! — Не начинай, Хэвард. Это… неважно. — Он поморщился от боли. Олаф нахмурился. — Отыщем деревню, нужно достать стрелу и хорошенько обработать рану. Думаю, там должен быть какой-нибудь постоялый двор или харчевня. Надеюсь, Бьёрн не пропадёт. Глава 2 "Дом на краю" Деревня Гловер Корчма «Сонный кабан» Молодая девушка нерешительно вошла в корчму, держа в руках небольшую корзину. Не снимая со своей головы капюшон выцветшего алого плаща, она осторожно ступала вперед. Рыжие волосы девушки были заплетены в аккуратную косу, а большие голубые глаза с осторожностью смотрели на угрюмых посетителей, сидящих за своими столиками. — Анника?! — Услышав, как её окликнули, девушка замерла, а затем нерешительно обернулась. — Где ты ходишь? Ты должна была прийти ещё час назад. — Прости, Дейна. Я… Но та и слушать её не стала, лишь недовольно фыркнула и махнула рукой. — Ты, как всегда, витаешь в облаках, а я вынуждена работать за двоих. — Дейна схватила Аннику за руку и повела за собой подальше от людских глаз и ушей. Втолкнув девушку в небольшую кладовую, Дейна зашла следом и прикрыла дверь, после чего требовательно спросила: — Принесла? Анника молча кивнула и поставила корзину на стол, достав оттуда небольшую стеклянную баночку. Не дожидаясь, пока она сама отдаст её, Дейна выхватила банку из её руки и отошла в сторону. Анника лишь поджала губы. — Ты же понимаешь, что это нехорошо. — Да, ничего страшного не будет. Это лишь увеличит аппетит посетителей. — Ответила Дейна, открыв баночку. — И пахнет сильно. Хорошо. — Эту настойку можно использовать только в небольших количествах, пары капель будет достаточно. Если ты переборщишь, то это может привести к тяжелому отравлению, или к смерти. Дейна раздраженно закатила глаза, после чего взглянула на свою младшую сестру. — Да, не собираюсь я никого травить. Нам тоже нужно на что-то жить, а эти деревенские скряги неохотно расстаются со своими деньгами, а приезжих сейчас можно по пальцам пересчитать. Сегодня они есть, завтра — нет. Я не могу полагаться лишь на удачу. Из нас двоих только я пытаюсь хоть как-то заработать, а ты лишь постоянно сидишь дома, да собираешь свои травки в лесу. Могла бы и мне хоть раз помочь! — Ты же знаешь, как ко мне здесь относятся… Я не хочу, чтобы у тебя были какие-то проблемы из-за меня. Дейна одарила её оценивающим взглядом. — Это правда. Ладно. Разве тебе так сложно, хоть раз взять деньги за свою работу? Постоянно играешь в благородство с этими дурнями, а они тебя ни во что не ставят! Анника промолчала, отведя взгляд в сторону. Тогда Дейна выпрямилась и довольно улыбнулась, чувствуя своё превосходство над сестрой, и протянула ей кусок копченого мяса и свежего хлеба. В такие моменты её губы вытягивались в тонкую линию, а серые глаза были полны торжествующего блеска. Дейна всегда держалась особым образом. Её точеные плечи были расправлены, спина вытянута, светлые волосы забраны в причудливую прическу, а темно-синее платье с белыми рукавами прекрасно подчеркивало её фигуру. Дейна всегда выделялась на фоне простых деревенщин и, конечно, своей сестры, которая в отличии от неё, не видела смысла в бессмысленной трате денег. Анника никогда особо и не нуждалась в красивых нарядах. Где ей в них разгуливать? В лесу? Но видимо уже с раннего детства их отец, прежде владевший этим местом, возлагал большие надежды именно на свою старшую дочь. Перед смертью он передал все дела Дейне, перед этим посвятив много времени её обучению. Из двух дочерей именно Дейна понимала, как стоит вести дела, чтобы не просто сводить концы с концами, а копить деньги и тратить их по собственному усмотрению. Даже если ради достижения цели было необходимо поступить бесчестно, пойти на обман или хитрость, Дейна не сомневалась. Она делала то, что в первую очередь было выгоднее для неё. Отец сразу заметил в ней эту черту, которую та унаследовала от него. Живя вместе с отцом и старшей сестрой, Анника, будучи ребёнком, всегда чувствовала, что отец по-разному относится к своим детям, поэтому она стала делать всё, лишь бы заслужить хоть толику его внимания и любви. На ней держалось всё хозяйство. Она стала в доме чем-то вроде прислуги, но даже тогда отец оставался равнодушен к её стараниям. Такая жизнь наложила отпечаток на её характер. Анника в отличие от Дейны сначала думала о других, а потом уже о себе, чем не раз пользовались местные жители. Вначале они приходили к ней за помощью, лекарством и добрым словом, и Анника помогала каждому, кто нуждался в ней. В благодарность за помощь люди за спиной обзывали её ведьмой или ещё чем похуже, но это не мешало им вновь и вновь приходить к ней. И Анника снова помогала им. — Я, пожалуй, пойду. — Она слабо улыбнулась, сложила продукты в корзину и взяла её в руку, накрыв её полотенцем. — Увидимся вечером. — Кстати, на счет этого… скорей всего, я не приду сегодня к тебе, у меня другие планы. Так что не жди меня. — Дейна поставила банку на верхнюю полку, заставив её глиняной посудой, после чего она вернулась в зал в приподнятом настроении. Анника не сильно расстроилась, услышав об этом. Она любила уединение и тишину. Поправив на голове капюшон, она покинула корчму, думая о том, что ей сегодня ещё следовало успеть. Ей нужно было до темноты пополнить свой запас лекарственных трав. За своими мыслями, она не сразу обратила внимание на чужаков, которые появились в деревне, вскоре после её ухода. * * * Дом Анники находился на небольшом отдалении от деревни. Он стоял на берегу живописной речки, а за ним был лишь темный лес, полный ягод, грибов и столь необходимых Аннике лекарственных трав. Но этот дом не всегда принадлежал ей. Когда ей было около двенадцати, девочку приметила одна старушка, которая жила здесь и лишь изредка наведывалась на местный рынок. Старушку сторонились все местные жители, поговаривая, что она занимается темной магией. Лишь Анника была приветлива с ней, хоть ей и приходилось слышать от сверстников и завсегдатаев корчмы отца связанные с этой женщиной страшные истории. Старушку звали Равенна. Долгое время она наблюдала за девочкой со стороны, прежде чем впервые заговорить с ней. Но этого короткого разговора Аннике хватило, чтобы почувствовать в этой женщине то, чего ей не хватало все годы — простого человеческого внимания. И когда Равенна предложила обучать её, Анника охотно согласилась на её предложение. Вскоре Анника стала часто пропадать в доме Равенны, где та терпеливо учила её всему, что знала сама. Равенна была строгим наставником, поэтому Аннике приходилось не легко. Однако, благодаря ей, Анника скоро знала о свойствах разных трав. Она постепенно узнавала, какие растения дарят жизнь, а какие отнимают её, чем можно снять лихорадку, а чем вызвать глубокий сон без сновидений. У девочки определенно был талант врачевателя. Отец Анники не замечал отсутствия младшей дочери, пока по деревне не пошли слухи о том, что Равенна учит Аннику своему тёмному колдовству. Однако никакие запреты отца не могли заставить Аннику прекратить общение с ней. Отцу даже пришлось однажды запереть дочь в её комнате на несколько дней, чтобы она подумала над своим поведением и выбросила из своей головы всё, что наговорила ей проклятая старуха. Тогда Анника впервые ослушалась своего отца и сбежала из дома. Однако, когда она прибежала к Равенне, то нашла лишь её холодное и безжизненное тело, лежащее на полу.