* * * Оправившись от случая с Шаной, я поехала в офис, где меня ждал незваный гость в лице детектива Ди-Ди Уоррен. На мгновение, как только за мной закрылись двери лифта, я замерла при виде ее. По телу пробежал холодок. Одежда Ди-Ди, черные брюки и кремовый свитер ассоциировалась у меня с образом женщины-полицейского на службе. А учитывая статью в сегодняшней газете, повествующую о двух новых убийствах в Бостоне, и прошлое моей семьи… Но тут я обратила внимание, что детектив стоит, тяжело прислонившись к стене. На бледном лице застыла гримаса боли. – Вы в порядке? – осторожно спросила я, подойдя ближе. – Сами-то как думаете? Раз уж я здесь, – буркнула Уоррен. Ее рука была плотно прижата к телу. Судя по внешнему виду, у детектива выдалась бессонная ночь и не самое лучшее утро. Очевидно, Ди-Ди знала, что нападение – лучшая защита, и, похоже, сейчас она была настроена просто воинственно. Стараясь сохранить нейтральный тон, я спросила: – Я что-то путаю? Разве у нас назначена на сегодня встреча? – Я была тут неподалеку и решила заглянуть к вам. – Понятно. И долго вы меня ждали? – Нет. Только что пришла. Увидела, что в кабинете не горит свет, решила, что вас нет, и тут вы как раз пришли. Я кивнула, вставила ключ в замок и повернула. Поборов в себе странное чувство отторжения, я пригласила гостью войти: – Прошу. – Спасибо. – Чай, кофе, воды? – Кофе, если вас не затруднит. – Вы явились ко мне без предупреждения. Поздно беспокоиться о затруднениях. Ди-Ди наконец выдавила улыбку и вошла в кабинет. Я включила свет, повесила пальто и сумку. – А где ваш секретарь? – Я дала ей выходной. – Выходной? В среду? – У нее какие-то проблемы. Ди-Ди в ответ кивнула и обошла кабинет, рассматривая мои многочисленные дипломы в рамках, а я пока включила кофемашину. Обойдя вокруг моего стола, детектив, подавив болезненный стон, опустилась на стул с твердой спинкой. Ее левая рука тряслась. Трудно сказать, что мучило ее больше, постоянная боль или усталость, но я точно знала – эта женщина так просто не сдается. Однако тот факт, что она добровольно подписалась на мои услуги, говорил о том, что ей действительно плохо. – Дабы исключить недоразумения, – сообщила я, – мы будем расценивать нашу встречу как официальный сеанс. – Ладно, – сказала она и затем добавила: – Только разве это что-то меняет? Я улыбнулась и заняла свое привычное место за столом. – Это означает, что вы покинете мой кабинет не раньше чем через час и расскажете причину столь неожиданного визита в кабинет психотерапевта, метод которого два дня назад был вами назван чушью собачьей. – Ничего личного, – хмыкнула она. – Просто ваш… эм… подход… Этот Мелвин и прочее… Допустим, в данный момент я испытываю очень сильную боль. Как имя может все исправить? – Это нам и предстоит выяснить, но для начала ответьте на вопрос. На сколько вы можете оценить свою боль по шкале от одного до десяти? – На двенадцать! – Хорошо. И давно это у вас началось? – Утром. Я слегка поторопилась, когда одевалась. Действовала резко, когда надо было проявить осторожность. Мелвин словно взбесился и бесится до сих пор. – Ясно. – Я открыла блокнот. – Во сколько именно утром? – Приблизительно в десять. Я посмотрела на время: уже было два часа дня. – Получается, вы мучаетесь уже четыре часа. Вы пробовали что-нибудь принимать от боли? Ди-Ди озадаченно посмотрела на меня. – Какие-нибудь лекарства? Ибупрофен? Прописанные наркотические анальгетики? Вы что-нибудь из этого принимали? – Нет. Я сделала пометку в блокноте. Ее ответ меня ни капли не удивил. Еще на прошлом сеансе я поняла, что детектив Уоррен выше всяких медицинских препаратов. – Пробовали прикладывать лед? – продолжила я. – Льда не оказалось под рукой, – пробормотала она. – А как насчет обезболивающих мазей? «Биофриз», «Айсихот»? Полагаю, их использование не очень обременительно. Намазал и пошел. Ди-Ди густо покраснела и отвела взгляд в сторону. – Мне трудно натирать плечо. Да и запах этот… Он не очень сочетается с моим образом. – Здесь вы, разумеется, правы, – иронично заметила я. – Ни в коем случае нельзя жертвовать своим обликом. Детектив покраснела еще сильнее. – Что насчет нетрадиционных приемов? Вы пытались разговаривать с Мелвином? – Я несколько раз послала его куда подальше. Это считается разговором? – Не знаю. А сами вы как думаете? Детектив криво улыбнулась: – Муж как-то сказал, что считается. Я отложила ручку и внимательно посмотрела на свою необычную пациентку. – Давайте еще раз. Вы испытываете сильную боль, но решили отказаться от льда, от противовоспалительных, от обезболивающих, от мазей и от разговоров с Мелвином. А теперь ответьте мне еще на один вопрос: как с вами работать? Ди-Ди наконец подняла на меня взгляд, в ее глазах заплясал недобрый огонь. – Опять вы за свое, – сердито проговорила она. – Снова эти ваши штучки: поговори с Мелвином, поговори с Мелвином. Как со мной работать? Да для меня все уже давно очевидно. Лично мне ничего не помогает. Прямо здесь и сейчас я чувствую, что плечо горит огнем, и понимаю, что моей жизни конец, я никогда не вернусь на службу, не говоря уже о том, что не смогу взять на руки сына или обнять мужа. Я ненавижу все это. Ненавижу… Мелвина. – Именно поэтому вы здесь. Ваша жизнь – полный отстой, и вам нужно хоть с кем-то поделиться своей болью. Ну как вам, детектив Уоррен? Мне даже никакие тесты проводить не надо, всё как на ладони. – Хватит копаться в моей голове, черт бы вас побрал! – При всем моем уважении я психотерапевт, и, черт бы меня побрал, копаться в вашей голове – это моя работа. Решайте, вам нужна моя помощь или же вы пришли сюда, чтобы просто поорать на кого-то? Едва переводя дух, Ди-Ди неотрывно смотрела на меня. Она выглядела взволнованной, скорее даже взбешенной, но в то же время очень подавленной и… физически немощной. Я подалась вперед и произнесла уже мягче: – Ди-Ди, вы получили одну из самых возможных тяжелых травм. Ваше собственное сухожилие оторвало кусок плечевой кости. Вместо того чтобы дать руке время восстановиться, вы беспощадно пользовались ей, потому что, как обычно уверяют врачи, длительная неподвижность может привести к атрофированию плечевых мышц и, как следствие, к длительному восстановлению нормальной деятельности. Вы подвергаете сломанную руку ежедневным сеансам физиотерапии, пропихиваете ее в рукав рубашки, сражаетесь с автомобильными дверями и делаете десятки других мелких, незначительных движений, которые провоцируют боль. От этой боли до скрипа стискиваются зубы и лопается головной мозг. Добро пожаловать в один день из жизни детектива Ди-Ди Уоррен. Вам больно, и вы ненавидите себя за это. Хуже того: вы чувствуете себя беспомощной и постепенно утрачиваете надежду на светлое будущее, а вы не из тех людей, которые готовы с подобным смириться. Ди-Ди ничего не ответила. Она просто продолжала смотреть на меня с ничего не выражающим, каменным лицом. – Вы не доверяете мозгоправам, – проницательно заметила я. – Вы даже не уверены, нравлюсь ли я вам. И все-таки, вместо того чтобы воспользоваться хотя бы одним из многочисленных препаратов, способных снять боль, вы решили прийти ко мне. Я уверена, это не случайность. На сей раз детектив согласно кивнула. – Отлично, теперь нам есть от чего оттолкнуться. Вы уже проводили сегодня сеанс физиотерапии? – Пока нет.