– Я тоже, уже совсем скоро, – шепчу я, уткнувшись ей в шею. Хотел бы я, как она, владеть словом и возбуждать лишь рассказами. Я целую ее в то место, где встречаются шея с плечом, сам толком не зная, что делаю, но, судя по звукам, она еще раз кончает, а значит, я все сделал правильно. В голове помутилось, все мысли погасли, остались одни ощущения. Нора здорово пригасила рассудок, заставила его замолчать, и от этого просто здорово. С ней немыслимо хорошо, она всюду: внутри и снаружи, на мне и в моем суматошном мозгу. Она успокаивается и затихает, кладет голову мне на плечо, и я чувствую, что между нами мокро, но каждому по?любому плевать. – О?о, это было… Я просто… Тут ее речь прерывается. В прихожей хлопнула дверь. – Лэндон? – Наше тяжелое дыхание перекрывает голос Тессы, и эйфория внезапно испаряется. – Черт, – бормочет Нора, соскакивая с меня. Она теряет равновесие, и я поддерживаю ее за локоть. Я встаю, и ее глаза останавливаются на моей промежности. Там большое мокрое пятно. – Иди. Я торопливо ковыляю в ванную. Тесса заходит на кухню, а я тем временем исчезаю в дверном проеме. Пытаюсь слинять, но она меня останавливает. Хорошо, что я стою к ней спиной. – Эй, я пыталась тебе дозвониться, – говорит она. Как же не хочется поворачиваться. Да просто нельзя этого делать. – Хотела спросить, не сможешь ли ты занести мне на работу сменные туфли. Там один посетитель опрокинул мне на ноги заправку для салата, а сегодня работать допоздна. Даже не глядя на нее, понятно, что она расстроена, а я сейчас не в том состоянии, чтоб кого?нибудь утешать. Ищу глазами, чем бы прикрыться. Под руку попадается спасительная коробочка хлопьев. – Да ладно, бог с ним, – говорит Тесса, немного взбодрившись. – А вы тут чем занимались? Схватив пачку хлопьев, прикрываю свой пах и разворачиваюсь к Тессе лицом. Ее глаза тут же останавливаются на коробке. Я крепко в нее вцепился. – Мы тут… – Спешно подыскиваю слова и молю бога, чтобы коробка не выскользнула из моих судорожно сжатых пальцев. Тесса переводит взгляд на Нору, затем на меня. – Эй, я спрашиваю, чем вы тут занимались? – повторяет она в наивном неведении. Я уповаю на Нору, однако та молчит. Нас стремительно тянет ко дну, и единственное спасение – монструозная коробка в моей руке. – Мы это… – начинаю я, хотя в мыслях полнейший разброд. Тесса застыла в дверях в заляпанных майонезом туфлях. Уж лучше щеголять заляпанными туфлями, чем кое?чем другим… – Мы тут готовили. – Готовили? – Тесса смотрит на Нору с непроницаемым выражением лица. Нора делает шаг вперед. – Ну да, курицу… – Она переводит взгляд на меня. – С хлопьями? – В ее голосе сквозят вопросительные нотки, что, боюсь, не укроется от внимания Тессы. – Вместо панировки. Знаешь, как делают панировку из глазированных хлопьев? Ну вот, я хотела попробовать что?то подобное. Я и сам ей чуть не поверил, а уж про Тессу и говорить не приходится. Нора меж тем продолжает: – Тебе надо опять на работу? Так, давай?ка подыщем тебе другие туфли. И они отвлеклись. Я радостно улепетываю, бросив через плечо что?то вроде: «Я скоро вернусь». Боже, как стыдно. Неловкая ситуация. Ну почему в моей жизни вечно полно приключений?.. Благодарю небеса, что Нора оказалась отменной врушкой, и скрываюсь в коридоре, унося злосчастную пачку хлопьев. – Что это с ним? – раздается мне вслед. Не знаю, что ответила Нора, меня уж и след простыл. Глава 3 В спальне тихо. Здесь стало тесно. Может, стены на меня давят после неловкой ситуации с Норой? Впрочем, теперь мне не так уж и стыдно. По крайней мере, косячили мы на двоих. Нарвались на приключения. Я до сих пор чувствую ее на себе, чувствую, как она движется, подгоняемая желанием. До сих пор в ушах стоят ее стоны, а на коже сохраняется тепло от ее жарких вздохов. В спальне будто бы стало жарче. Отхожу от двери, направляюсь к окну. На столе беспорядок. Стопки книг и липучие отрывные листки захламляют деревянную столешницу. А может, и не деревянную – стол из «Икеи», я отдал за него меньше сотни баксов. Барабаню пальцем по столешнице из якобы «темного дерева» и слышу внутри пустоту. Так я и думал, подделка. Пальцы дрожат. Я отдергиваю шторы, и взгляду предстает окно. На подоконнике облетевшая краска, пыль, лежит дохлая муха. Видела бы Тесса – ее бы передернуло. Мысленно ставлю зарубку: на неделе прибраться в комнате. Дергаю за упрямую деревяшку, она подается с трудом, наконец приподнимаю раму, и в комнату вливаются мерные звуки города. Мне нравится, как шумит Бруклин. Машины, голоса пешеходов, идущих по тротуарам. Без перебора, все в меру. Здесь даже таксисты не гудят, как на Манхэттене. Никогда не понимал моды срывать злобу при помощи автомобильного гудка. Они что, думают, если будут так зверски шуметь, пробка сразу же рассосется? Нелепо. Забывшись случайными мыслями, я на время отвлекаюсь от того, что недавно произошло у нас с Норой. Впрочем, нет, я опять об этом задумался. Как так вышло? Вот мы разыгрываем сцену из фильма, и вдруг она уже сидит на мне? Стащив с себя мокрые брюки и «боксеры», я бросаю их в бельевую корзину, стоящую возле шкафа. Переодевшись, усаживаюсь на кровать, поближе к окну. Телефон стоит на зарядке на ночном столике. Протягиваю руку, набираю номер. Хардин отвечает со второго гудка. – Не пытайся меня отговаривать, слишком поздно. Я буду в пятницу. Я закатываю глаза. – Привет. У меня все нормально. Спасибо, что спросил. – Я понял. Чем выручить тебя, брат, в этот славный вечер? – спрашивает Хардин, стараясь перекричать завопившую автосигнализацию. – Ничем. У меня тут вышла одна история… – Не знаю, как рассказать ему и почему вообще я решил его к этому подключить. Он смеется. – Что ж, начинай. Я вздыхаю в трубку и прислушиваюсь к звукам в квартире. С кухни доносятся приглушенные голоса Тессы и Норы. – Короче, ты знаешь Нору, подругу Тессы? Когда вы познакомились, ее звали София, но Тесса говорит, что для друзей она просто Нора. Хотя ты все равно, наверное, не запомнил. Боюсь, я говорил слишком громко. Впрочем, я вот не могу разобрать, о чем совещаются дамы на кухне, так что, надеюсь, им тоже не слышно. – Вроде помню. – В общем, мы с ней сейчас переспали. – Тяну за шнурок, поднимаю жалюзи. – Ну, не сказать, чтобы полностью, но очень близко к тому. – Ну и? – «Ну и?» А какой еще реакции ждать от Хардина? Перехожу на предельный шепот. – В том?то и дело. Нора раз сто мне сказала, что мы будем друзьями, и мы сидели и разговаривали как обычно, и вдруг она уже у меня на коленях, кончает, и сразу же возвращается Тесса, и я теперь в комнате, обосрался от страха и не знаю, как перед ними появиться и что сказать. – Ого! Тесса заходит и видит телку? А та прыгает на тебе? Да, теперь не отвертишься. Стой?ка, ты трахал ее на стуле? Или она просто скакала на тебе, пока не кончила? – ненавязчиво интересуется Хардин. У него не рот, а помойная яма. – Второе. Ну, у нас не было секса как такового, когда один предмет входит в другой… – Реально? – Во вроде бы ровном голосе сквозит неуловимая смешинка. – Как у тебя язык повернулся такое сказать? Может, покажешь на манекене, какие места она трогала? – Похоже, зря я позвонил. – Я вздыхаю. Откинувшись на кровать, смотрю в потолок, где вращается вентилятор неясной расцветки. Видимо, Хардин понял, что переборщил, и немного сбавляет обороты. – Ну, так она тебе нравится? В смысле, в чем проблема? Ты свободен, она свободна. Так? Тут надо немножко подумать. Я свободен ? Да. Мы с Дакотой не встречаемся уже несколько месяцев. Конечно, нельзя игнорировать тот факт, что она здесь вчера появилась. Боже, какой я кретин. Надо обязательно рассказать Норе, что Дакота пока при делах. Это поступок правильного человека, а я – правильный. – Мы оба свободны. Правда, вчера вечером приходила Дакота.