Я разделась за ширмой и, тоже облачившись в полотенца, заняла место в соседнем кресле. Девушка, работавшая в косметическом кабинете, откинула спинку с помощью педали и нанесла мне на лицо такую же маску, после чего тихо вышла, закрыв за собой дверь. Только тогда рядом со мной раздался голос: — Мы очень рады, что вы согласились взяться за эту работу. Мы верим в вас и думаем, вы справитесь с этим заданием. Женщина лежала неподвижно, ее голос звучал тихо, и в произношении чувствовался сильный английский акцент. Так же как и Хиллгарт, она говорила «мы». Имя незнакомки осталось для меня неизвестным. — Я постараюсь, — ответила я, глядя на нее краешком глаза. До моего слуха донесся щелчок зажигалки, и комнату наполнил знакомый запах. — К нам обратились за помощью непосредственно из Лондона, — продолжила женщина. — Есть подозрения, что сотрудничающий с нами в Португалии человек стал вести двойную игру. Он не агент, но поддерживает тесные контакты с нашими дипломатами в Лиссабоне и имеет деловые связи с различными британскими компаниями. Однако в последнее время появились сведения, что он параллельно начал устанавливать отношения и с немцами. — Какого рода отношения? — Деловые. Деловые и очень серьезные отношения, которые, возможно, не только принесут выгоду немцам, но и нанесут ощутимый вред нам. О чем идет речь, пока с точностью не известно. Вероятно, это касается продовольствия, полезных ископаемых, вооружения — всего того, что имеет наибольшее значение во время войны. Однако, как я вам уже говорила, пока это лишь подозрения. — И какова моя роль в этом деле? — Нам нужна иностранка, которую трудно заподозрить в сотрудничестве с британцами: прибыла с относительно нейтральной территории, никак не связана с нашей страной, бизнес не имеет отношения к сфере интересующего нас человека, а в Лиссабон приехала, например, для закупки каких-либо материалов. И вы прекрасно соответствуете всем этим условиям. — В таком случае я, видимо, должна отправиться в Лиссабон за тканями или чем-то подобным? — спросила я, вновь кинув взгляд на свою собеседницу, продолжавшую лежать с закрытыми глазами. — Именно. За тканями и прочими материалами, необходимыми для вашей работы, — подтвердила женщина, не шелохнувшись. — Ваша поездка будет выглядеть абсолютно правдоподобно: вы портниха, и вам нужны ткани, которые невозможно достать в еще не оправившейся после войны Испании. — Но я могла бы заказать все это из Танжера… — перебила я. — В общем-то да, — ответила незнакомка, выпустив струю дыма. — Но это не мешает вам использовать другие возможности. Например, шелка из Макао, португальской колонии в Азии. А наш ненадежный друг занимается в том числе и торговлей текстильной продукцией. Обычно он работает с оптовыми покупателями, но мы устроили так, что для вас он сделал исключение и занялся вашим заказом лично. — Как вам удалось этого добиться? — Благодаря целой цепочке из множества разных звеньев — ни к чему сейчас вдаваться в детали. Суть в том, что ваш приезд в Лиссабон не только лишен подозрений в связях с британцами, но и подкреплен некими контактами, ведущими напрямую к немцам. Вся эта хитроумная сеть была выше моего понимания, поэтому я предпочла задавать как можно меньше вопросов, чтобы незнакомка сама рассказала обо всем и дала инструкции. — Человека, которого мы подозреваем, зовут Мануэл да Силва. Он успешный и ловкий предприниматель и, похоже, решил хорошо нажиться на этой войне, даже если для этого придется предать старых друзей. Этот человек свяжется с вами и предложит лучшие ткани, имеющиеся сейчас в Португалии. — Он говорит по-испански? — Прекрасно. И по-английски тоже. Возможно, также и по-немецки. Он владеет всеми языками, необходимыми ему для бизнеса. — И что должна буду делать я? — Вам нужно приблизиться к этому человеку. Постарайтесь очаровать его, завоевать симпатию, завязать дружеские отношения; крайне желательно, чтобы вам удалось добиться приглашения на какие-нибудь встречи с немцами. И если вы сумеете попасть в их общество, будьте предельно внимательны и запоминайте все, что вам доведется там видеть и слышать. Нас интересует максимально полная информация: упоминаемые имена, названия фирм, деловые взаимоотношения, планы и дополнительные сведения, которые покажутся вам существенными. — Вы хотите сказать, что меня посылают в Лиссабон для обольщения человека, которого вы подозреваете?! — с изумлением воскликнула я, приподнимаясь в кресле. — Вы можете использовать те средства, которые сочтете нужными, — ответила женщина, впрочем, подтвердив тем самым мои предположения. — Мануэл да Силва, по нашим сведениям, закоренелый холостяк, любящий проводить время в компании красивых женщин, не связывая себя никакими обязательствами. Он охотно появляется в обществе с очаровательными и элегантными дамами, особенно предпочитает иностранок. Однако, насколько нам известно, в обращении с женщинами он настоящий португальский кабальеро и никогда не нарушит установленных вами границ. Я не знала — обидеться мне на эти слова или расхохотаться. Меня отправляли в Португалию для обольщения закоренелого холостяка-донжуана: вот в чем, оказывается, состояло мое новое, крайне ответственное задание. Собеседница, лежавшая в соседнем кресле, словно прочитала мои мысли. — Пожалуйста, не воспринимайте возложенную на вас миссию как легкомысленное поручение, с которым — за некоторое вознаграждение — справилась бы любая красивая женщина. Это чрезвычайно деликатная операция, и мы предпочли именно вас, поскольку верим, что вы решите эту трудную задачу. Вам предстоит не просто флиртовать, пуская в ход свое экзотическое очарование. Нужно завоевать доверие да Силвы, выверяя каждый свой шаг и взвешивая каждое слово. Придется самостоятельно оценивать ситуацию, рассчитывать риски и поступки в каждый конкретный момент. Мы высоко ценим ваш опыт в систематическом сборе информации и способность импровизировать в непредвиденных обстоятельствах: вас выбрали для этого задания не случайно — мы убедились в вашем умении выходить из затруднительных ситуаций. Что касается личного аспекта предстоящей работы, то вам не о чем беспокоиться: как я уже сказала, ничто не заставляет вас выходить за определенные рамки. Просто держитесь как можно ближе к интересующему нас человеку, пока не добудете нужную информацию. В целом эта работа не слишком отличается от той, которую вы выполняете в Мадриде. — Только здесь мне не приходится ни с кем флиртовать и просачиваться на чужие встречи. — Верно, дорогая. Но это всего на несколько дней, к тому же человек, с которым вам предстоит работать, весьма недурен собой. — Меня удивил ее тон: незнакомка вовсе не пыталась разрядить обстановку, а просто холодно констатировала факт. — И еще одна важная деталь, — добавила она. — Вы будете работать без прикрытия, поскольку Лондон не хочет, чтобы в Лиссабоне возникли малейшие подозрения относительно этой операции. Помните: на данный момент нет никаких доказательств связи да Силвы с немцами, и в этом предстоит еще разобраться — речь идет лишь о догадках, и нельзя, чтобы он заподозрил в чем-то наших соотечественников, работающих в Португалии. Поэтому никто из агентов-англичан не в курсе вашей с нами связи: это короткая и быстрая операция, и по ее окончании мы проинформируем Лондон из Мадрида. Вам следует лишь установить нужный контакт, собрать информацию и вернуться домой — а потом посмотрим, как будут развиваться события. Вот и все, ничего большего от вас не требуется. Мне с трудом удалось ответить, поскольку лицо уже стянула подсохшая маска. — Это тоже немало, — наконец произнесла я, едва шевеля губами. В этот момент дверь открылась, и в кабинет вошла занимавшаяся нами девушка. Она минут двадцать колдовала над лицом англичанки, и за это время мы не обменялись ни словом. Закончив работу, девушка снова вышла, и инструктировавшая меня незнакомка начала одеваться за ширмой. — Нам известно, что в Лиссабоне сейчас живет ваша подруга, но нам не кажется благоразумным ваше общение, — заговорила она. — Госпожа Фокс предупреждена, что ей следует скрывать свое знакомство с вами, если вам доведется случайно где-нибудь пересечься. — Хорошо, — чуть слышно отозвалась я. Меня огорчило это условие — мне очень хотелось вновь увидеться с Розалиндой. Однако я понимала, что так нужно и другого выхода нет: оставалось только смириться. — Завтра вы получите подробные инструкции насчет поездки и, возможно, некоторую дополнительную информацию. Мы рассчитываем, что ваша работа в Лиссабоне продлится недели две; если потребуется задержаться на более долгий срок, отправьте телеграмму в цветочный магазин «Бургиньон» и закажите букет ко дню рождения несуществующей подруги. Напишите любое вымышленное имя и адрес: магазин не будет посылать цветы, а, получив заказ из Лиссабона, просто поставит нас в известность. И в этом случае мы найдем способ выйти с вами на связь. Дверь кабинета отворилась, и вновь появилась обслуживавшая нас девушка со стопкой полотенец в руках. На этот раз она взялась за меня, а я тем временем, продолжая покорно лежать в кресле, не сводила глаз с ширмы, из-за которой вот-вот должна была выйти англичанка. Она действительно скоро появилась: в типично английском твидовом костюме, — но при этом повернула голову так, чтобы я не разглядела ее лицо. Я заметила, что у нее светлые волнистые волосы. Женщина взяла с маленькой скамейки у стены кожаную сумку, показавшуюся мне смутно знакомой: я совсем недавно видела у кого-то точно такую, и подобную вещь нельзя было приобрести в те времена в испанских магазинах. Потом она протянула руку за оставленной на табурете красной коробочкой сигарет. И тогда я ее наконец узнала: эта женщина, курившая «Гравен А» и вышедшая из кабинета с лаконичным «до свидания», была женой капитана Алана Хиллгарта. Той самой, которую я видела несколько дней назад под руку с мужем на ипподроме, где суровому шефу британской разведки в Испании пришлось изрядно поволноваться из-за нависшей надо мной угрозы оглушительного провала. 51 Мануэл да Силва ждал меня в баре гостиницы. У барной стойки было много народу: компании, пары, одинокие мужчины. Едва миновав двойную дверь, ведущую в зал, я узнала его. И он тоже понял, что это я. Он был в светлом смокинге, худощавый, статный, темноволосый, со слегка посеребренными сединой висками. У него были холеные руки, завораживающий взгляд и элегантные манеры. Он держался как настоящий покоритель сердец. Но в то же время в нем было нечто большее: нечто такое, что я почувствовала сразу, едва мы обменялись приветствиями и он, пропустив вперед, провел меня на террасу, выходившую в сад. Что-то в нем тотчас заставило меня насторожиться. Ум. Проницательность. Решительность. Искушенность. Чтобы обмануть этого человека, явно недостаточно нескольких обворожительных улыбок, милых гримас и кокетливых взмахов ресниц. — Вы не представляете, как мне жаль, что я не могу с вами поужинать, но, как я уже сказал вам по телефону, у меня назначена встреча, запланированная несколько недель назад, — произнес да Силва, галантно придерживая для меня кресло. — Ничего страшного, не беспокойтесь, — ответила я, усаживаясь с притворной томностью. Подол моего платья из газа цвета шафрана почти коснулся пола, я изящным движением откинула волосы на свои обнаженные плечи и положила ногу на ногу, выставив напоказ остроносую туфельку. Я заметила, что да Силва ни на секунду ни отводил от меня взгляда. — К тому же, — добавила я, — я немного устала с дороги, так что, наверное, лучше пораньше отправиться спать. Официант поставил на столик перед нами бутылку шампанского в ведерке со льдом и два бокала. С террасы открывался вид на роскошный сад; уже смеркалось, но все еще напоминали о себе последние лучи солнца. Легкий бриз свидетельствовал о близости моря. Пахло цветами, французскими духами, солью и зеленью. Из внутреннего зала доносились звуки фортепиано, а за соседними столиками слышались беззаботные разговоры на разных языках. Изможденный и пыльный Мадрид, который я оставила меньше суток назад, внезапно показался мне далеким черным кошмаром. — Должен вам кое в чем признаться, — объявил да Силва, как только шампанское было налито. — В чем же? — спросила я, поднося бокал к губам. — Вы первая марокканка, с которой я познакомился в своей жизни. Сейчас в этих местах полно иностранцев самых разных национальностей, но все они из Европы. — Вы не бывали в Марокко? — Нет. И очень сожалею об этом — особенно если все марокканки такие, как вы. — Это восхитительная страна с замечательными людьми, но, боюсь, вам было бы сложно найти в Марокко много таких женщин, как я. Я не типичная марокканка, поскольку моя мама испанка. Я не мусульманка, и мой родной язык не арабский, а испанский. Но я обожаю Марокко: ведь там живут мои близкие, там мой дом и мои друзья. Я вновь отпила шампанского, довольная тем, что удалось обойтись минимальной ложью. В последнее время обман стал неотъемлемой частью моей жизни, но я чувствовала себя гораздо увереннее, не слишком им злоупотребляя. — А вы прекрасно говорите по-испански, — заметила я. — Я много работал с испанцами: у моего отца долгое время был компаньон из Мадрида. До войны — я имею в виду испанскую гражданскую войну — я довольно часто ездил по делам в вашу столицу. Но в последнее время больше занят другим бизнесом и поэтому реже бываю в Испании. — Наверное, сейчас не самый лучший момент. — Кому как, — с некоторой иронией произнес он. — У вас, похоже, дела идут превосходно. Я в очередной раз улыбнулась, спрашивая себя, что же ему обо мне рассказали. — Я вижу, вы хорошо информированы. — Всегда стараюсь быть в курсе событий. — Что ж, не стану отрицать: с моим маленьким бизнесом дела обстоят неплохо. В общем-то, как вы знаете, именно поэтому я сейчас здесь. — Чтобы привезти в Испанию лучшие ткани для нового сезона. — Именно так. Мне сказали, вы продаете великолепный китайский шелк. — Хотите знать правду? — спросил да Силва, подмигнув мне с притворно заговорщицким видом. — Да, разумеется, — понизила я голос, принимая игру. — В действительности я не знаю, так это или нет, — рассмеявшись, пояснил он. — Не имею ни малейшего понятия, что представляет собой шелк, который мы импортируем из Макао: сам я этим не занимаюсь. Все, что касается текстиля… В этот момент к нам осторожно приблизился худощавый молодой человек с тонкими усиками — вероятно, секретарь Мануэла да Силвы; он извинился по-португальски и, наклонившись к уху своего шефа, зашептал что-то неразборчивое. Я сделала вид, будто любуюсь погружавшимся в сумерки садом. Там только что зажглись белые шары фонарей, а вокруг не стихали оживленные разговоры и аккорды фортепиано. Однако, несмотря на безмятежную обстановку, я не позволяла себе расслабляться и внимательно следила за тем, что происходит перед моими глазами. Я чувствовала, что появление секретаря скорее всего заранее спланировано, и расчет был совершенно простым: если мое общество не покажется интересным, да Силва тотчас под благовидным предлогом исчезнет, сославшись на внезапно появившиеся дела. Решив же, что я стою его времени, он просто отошлет своего человека. К счастью, он выбрал второй вариант. — Как я вам уже сказал, — продолжил да Силва, едва секретарь удалился, — я лично не занимаюсь импортируемыми тканями. То есть, разумеется, я в курсе всех данных и цифр, но ничего не знаю об эстетической стороне товара, которая, как я полагаю, как раз вас и интересует. — Возможно, кто-нибудь из ваших сотрудников сможет мне помочь, — предположила я. — Да, разумеется, мои сотрудники знают свое дело. Но я с удовольствием займусь этим сам. — Ну что вы, мне бы не хотелось доставлять вам… Он не дал мне договорить. — Я буду рад помочь вам, — сказал да Силва, делая знак официанту, чтобы тот снова наполнил наши бокалы. — Сколько времени вы планируете пробыть здесь?