Я оттолкнулась ногами и изо всех сил побежала за угол к дому. Его руки обхватили меня, забрав весь воздух из легких, и мы оба рухнули на землю. На мои чувства сразу же напал горький запах грязи и травы. Я лежала на животе, а Каспиан был сверху, прижавшись своим телом к моей спине. Мои пальцы царапали землю, когда я пыталась уползти, но он наклонился еще ниже, прижав к земле. Каспиан прорычал мне в ухо. — Разве хороший парень стал бы прогонять принцессу из ее башни и валить ее на землю? Я попыталась подняться на колени, но он опустился на меня, зажав мои ноги между своими. — Разве хороший парень будет думать о том, как он хочет трахнуть тебя прямо сейчас? О всех способах, которыми он хочет разрушить тебя? — Он приблизил свой рот к моему оголенному плечу и прикусил его так сильно, что я удивилась, как он не пустил кровь. Его слова были безапелляционными и полными обещаний. Мне нужно было, чтобы меня трахнули. Я хотела быть разрушенной. Но только с ним. Всегда он. Мое тело обмякло под ним, кости превратились в жидкость, а кровь — в лаву, сгорая от осознания того, что должно произойти. Нас скрывала тень дома. Здесь, в темноте, все было обострено — его прикосновения, его запах, звук моего пульса, бьющийся в ушах. Каспиан воспользовался случаем, чтобы провести бедром между моих ног. Он провел кончиком языка по месту, которое только что укусил, до самой задней части моей шеи. Я почувствовала облегчение от его веса на мне, а затем рывок ткани, когда мои шорты и трусики были спущены одним плавным движением. Я задохнулась от внезапного ощущения прохладного воздуха на моей голой коже. Каспиан провел ладонью по одной стороне моей задницы, разминая пальцами мою плоть. Мне начало казаться, что он одержим этим. — Ну как, уже втянулась? — спросил он. Я попыталась отползти от него, не потому что хотела, а потому что хотела накормить монстра. Хотела его первобытного и сырого. Я хотела увидеть его худшее. Мне нужно было знать, что я смогу пережить Каспиана Донахью. Более того, мне нужно было, чтобы он знал, что я могу пережить его. — Это все, на что ты способен? — процедила я сквозь стиснутые зубы. Он схватил меня за волосы и рывком откинул голову назад, заставив вырваться крик из легких. — Я только начинаю. — Он наклонился вперед и прикоснулся губами к моей щеке. — Не двигайся, блядь. — Его голос был спокойным, темным. Ткань его джинсов зашуршала, затем послышался звук расстегиваемой молнии. О, Боже. Я тяжело сглотнула. Это было оно. Он провел ладонью перед моим лицом. — Оближи ее. Каспиан ослабил хватку на моих волосах, позволяя мне продвинуть голову вперед и сделать то, что мне было сказано. Я провела языком по его коже от запястья до кончиков пальцев. — Блядь, — прохрипел он. Его рука на мгновение исчезла, затем снова появилась перед моим лицом. — Еще раз. Лизнула его ладонь, а кончики его пальцев начали массировать мою кожу головы. Я откинула голову назад, поддавшись этому редкому проявлению нежности. Он убрал свою вторую руку от моего рта, а через несколько секунд вернул ее обратно. — Плюнь в нее. Какого черта? Он крепче вцепился в мои волосы, и по инстинкту я поспешила и плюнула ему в ладонь. Его рука исчезла, за этим быстро последовало низкое рычание, эхом отдающееся в воздухе. Каспиан отпустил волосы, и я начала поворачивать голову, чтобы посмотреть, что он делает, но его руки на моей заднице, раздвигающие ее, удержали меня на месте. Нет. — Каспиан… Твердая длина его члена была тяжелой между моих ягодиц, смазанная, несомненно, моей слюной, скользила вперед-назад, медленно покачиваясь вдоль щели. Это было так грязно, но, Господи, как же это было приятно. Все внутри меня сжалось от потребности. Он положил руку мне на спину. — Ты моя, маленькая проказница. Вся ты. Даже это. — Одним легким движением толстая головка его члена оказалась у моей складочки. Я решительно замотала головой. Я ошибалась, я не переживу этого. Он был слишком большим, и я никогда не делала ничего… там. Он разорвет меня на части. Я уперлась руками в землю и бросилась прочь от него. Каспиан схватил меня за лодыжки и потащил назад. Земля и трава обжигали мою кожу, а рубашка натянулась на груди. — Нет, — плакала я. — Пожалуйста. — Мое дыхание было неровным, а сердце подскочило к горлу. — Я не готова. Он перевернул меня и погрузил средний палец в мою киску. Его рот скривился в ухмылке. — Нет? — Он добавил второй палец, погрузив его до самой костяшки. — Мне кажется, ты готова. Я выгнула спину и надавила на его руку, пока он вводил и выводил пальцы. Звуки, которые издавало мое тело. Боже. Звуки. Я была такой мокрой, и эти звуки, казалось, только подстегивали его. Его большой палец прижался к моему клитору, и я начала раскрываться. Мое тело было похоже на океанские волны позади нас, нарастающие и вздымающиеся, готовые обрушиться. — О, ты имеешь в виду здесь. — Он раздвинул пальцы и провел ими по моей дырочке, по той дырочке, запретной, кружась и кружась, пока я не обмякла, а затем, наконец, ввел кончик пальца внутрь. Мое тело задрожало, когда мои стенки сжались вокруг него. Давление было таким чужим и в то же время таким желанным. Он снова улыбнулся. — Тебе это нравится. — Он не спрашивал. Нравилось ли мне это? То, как сжатие в моем животе взорвалось огненными искрами, говорило о том, что да, хотя мой разум отрицал это. Он вдавился до следующей костяшки. О, Боже. Это было неправильно, непристойно, по-звериному. Но так хорошо, так очень хорошо. Мою кожу словно пронзили тысячи электризующих игл, а затем лизнуло пламя. Я сжималась и разжималась вокруг него, одновременно напуганная и возбужденная. — Остановись, — хотела крикнуть я, но слова застряли в горле. Хотела вытолкнуть его обратно, но в то же время надавить на его руку и втянуть его в себя. — Я собираюсь заполнить все твои дырочки. Все до единой, — сказал он с протяжным рыком, казалось, опьяненный властью, которую он излучал надо мной. Каспиан двинул пальцем вглубь запретного места, и в моем животе зародилась знакомая дрожь удовольствия. Тугого. Горячего. Яростного. Я была прямо там, на грани. Еще немного… Он вынул палец из меня и вытер его о свои брюки. — Скоро. Я уставилась на него, не в силах говорить. Или думать. Все, чего я хотела, это чувствовать. В его глазах была дикая, необузданная дикость, когда он стянул с меня шорты и трусики до конца, а затем расположился между моих ног. Каспиан держал свой член в руке, потирая кончиком о мой клитор, нажимая достаточно сильно, чтобы украсть стон с моих губ. Эта потребность, моя потребность в нем, была такой, какой я никогда не чувствовала. Она бурлила и горела во мне, пока я не была уверена, что не проживу и секунды без его траха. Он снова провел своей головкой по моему сладкому месту, затем вдоль моей щели, снова и снова, завязывая меня в узлы. Каспиан перестал дразнить и вошел в меня настолько, что по моей коже пробежала дрожь, а затем выскользнул обратно. Я уперлась в его грудь и попыталась отстраниться от него. — Подожди. Остановись. У тебя нет презерватива, — сказала я, держась за последнюю нить своего здравомыслия, прежде чем она полностью разорвалась и отправила меня за грань. Я не беспокоилась о беременности, так как принимала противозачаточные средства, но понятия не имела, где он был и чем занимался последние четыре года. Он обхватил мое бедро свободной рукой и прижал меня к себе. — Никаких остановок. Никакого больше ожидания. Я жаждал эту сладкую маленькую киску — мою киску — четыре долбанных года. Теперь я здесь, и беру то, что принадлежит мне. — Затем он вошел в меня. Грубо. Примитивно. Жестоко. Я отказалась от борьбы и предложила ему все. Мое тело. Мою душу. Земля была твердой и неумолимой, когда Каспиан врезался в меня. Я попыталась подняться, но его рука тут же оказалась у моего горла, толкая меня обратно вниз. Его пальцы обхватили мою шею, перехватывая дыхание, но я никогда не чувствовала себя такой живой. Я приветствовала это — все это. Он наклонился и прикусил зубами раковину моего уха. — Я собираюсь кончить в тебя, на тебя, на все твое тело. — Он провел зубами по моему горлу. — И ты не остановишь меня. Знаешь почему? Все мое тело дрожало от наслаждения, более сильного, чем все, что я когда-либо чувствовала. Я могла бы жить вечно под этим кайфом и никогда не хотела спускаться. Я закрыла глаза и покачала головой, затем почувствовала его губы на своей коже, мягкие и нежные. — Потому что ты принадлежишь мне, маленькая проказница.