* * * — И что это было? — спрашивает сейчас Софи. — Чего хотела Скарлетт? — У нее было что-то вроде нервного срыва, — отвечает Лиам. — Она дрожала, она сжалась в позе эмбриона. Ее мать считала, что она это нарочно, чтобы привлечь к себе внимание. — Лиам пожимает плечами. — Может, так оно и было. Я не знаю. Но я знал, что не могу оставить ее. Знал, что я все еще ей нужен. Я сказал отцу, что пока еще не приеду домой, и на время переехал к ней. Затем здесь, в школе, появилась вакансия помощника учителя, и я подумал, почему бы мне на несколько недель не податься в помощники, просто чтобы оставаться рядом со Скарлетт. — Он вздыхает. — И да, я все еще здесь, больше года спустя. — Почему? — спрашивает Софи. — Почему вы не вернулись домой, когда Скарлетт уехала? — Просто я… — Он морщит лицо. — Я не знал, что она не вернется. Я думал, они просто уехали на лето. А потом наступил сентябрь, а они все не возвращались. И тогда я подумал, что они вернутся на Рождество, но они не вернулись. Затем наступил 2018 год, и Скарлетт вообще перестала отвечать на мои сообщения и телефонные звонки, и я подумал: ну что ж, теперь у нее новая жизнь. Все кончено. Но мне здесь понравилось. И я остался. — А вечеринка у бассейна, — мягко спрашивает она, не желая давить на него. — Что же случилось той ночью? Он поднимает глаза и вздыхает. — Бог мой! Кто знает. Лично я знаю лишь одно: я понятия не имею, почему они вообще были там. Тот парень, Зак, я бы сказал, он был не в духе. Я чувствовал, что между ним и его девушкой что-то не так. В пабе у меня возникло такое чувство, что девушка не хотела ехать домой к Скарлетт, что ему пришлось ее уговаривать. А потом, оказавшись там, у Скарлетт, они просто чувствовали себя не в своей тарелке. Им явно не хотелось сюда приезжать, и они держались особняком. Было видно, что у парня что-то на уме. Он как будто ревновал, завидовал… — Завидовал? Кому? Чему? Лиам моргает, и она замечает, как он задерживает дыхание. — О господи, я не знаю. Может, размеру дома, богатству и все такое прочее. В любом случае атмосфера была натянутой. А моя подруга Лекси — она тоже здесь живет, дочь Керрианны… Софи кивает. — Она собралась ехать обратно в школу, и к тому времени я тоже порядком устал, и мы предложили этой паре подвезти их обратно в деревню, и девушка сказала: да, было бы здорово. Но он сказал: нет, мы остаемся. Я видел, как он затащил ее обратно в кресло, и мне стало ее очень жаль. И я, конечно же, рассказал тогда все это полиции, и я думаю, что мать девушки, Ким, по-моему, она подумала, что с ним что-то не так. Что это как-то связано с ним. Что он ее убил. А потом неким образом исчез. Но согласитесь, разве не странно, что не осталось никаких улик? Вот что меня всегда смущало. Они были там, а потом пропали. Ни капли крови, ни запаха смерти. Двое здоровых молодых людей были и пропали. В этом нет никакого смысла. Или есть? Он опускает глаза на телефон Софи и смотрит на фотографию кольца. — А теперь, — говорит он, пальцами увеличивая изображение, — все начинается сначала. — 24 – Февраль 2017 года Сквозь причудливые кованые ворота Таллула смотрит на длинную подъездную дорожку, на дом Скарлетт, что виднеется из-за крон деревьев на вершине невысокого холма. Похоже, до него отсюда еще добрая миля. Она протаскивает велосипед через узкую пешеходную калитку сбоку от ворот, а затем снова садится на него и едет дальше. Она не знает, что делает и почему. Просто у нее такое чувство, что стены ее жизни сжимаются вокруг нее и ей всего на минуту нужно найти в них брешь, чтобы вдохнуть воздуха. Подъезжая к дому, она тихонько ахает. Это дом из сказки, дом, который вам снится, а на следующее утро вы просыпаетесь и с грустью понимаете, что он не настоящий. Она прислоняет велосипед к стене и, хрустя белым гравием, шагает к входной двери. На миг она думает: может, ей стоит позвонить Скарлетт? Дать ей возможность притвориться, что ее здесь нет, или спрятаться. Но она смотрит на время и видит, что Зак вернется с футбола всего через час, и она проделала весь путь, и она очень, ну очень хочет увидеть Скарлетт. Она нажимает на дверной звонок, откашливается, трогает волосы, снова откашливается и мгновение спустя слышит женский голос: «Иду!» И это она, Скарлетт, она приближается, открывает дверь, и Таллула ловит себя на том, что затаила дыхание, и когда дверь открывается и взгляд Скарлетт падает на нее, возникает крошечная доля секунды, когда кто-то должен что-то сказать, но никто ничего не говорит, и Таллула уже готова сказать: «Ладно, я пойду». Но прежде чем слова слетают с ее губ, Скарлетт слегка встряхивает головой, моргает и говорит: — Боже мой. Таллула из автобуса! В поле зрения появляется огромный пес. Это пес с автопортрета Скарлетт в корпусе художественного факультета колледжа. Он гигантский. — Привет, — говорит Таллула. — Извини, что я без предупреждения, но я болтала с Мими, и она сказала, что если я увижу тебя в деревне, то должна передать привет и сказать, чтобы ты вышла на связь, а потом я и вправду увидела тебя в деревне, но ты была в машине и уехала прежде, чем я успела что-то сказать, и девушка в магазине, я вроде как ее знаю, сказала мне, где ты живешь, и я просто подумала… почему бы не поехать и не передать тебе сообщение лично? Типа того. — Ты писала мне по электронной почте? — Ага, после того, как видела тебя в деревне. — И я не ответила. — Не ответила. Но это нормально. Абсолютно нормально. Я не рассчитывала получить ответ. — Как ты сюда попала? Таллула кивает в сторону велосипеда. — Э-э-э… приехала на велике. Пес прошел мимо Скарлетт и теперь стоит рядом с Таллулой, шумно дыша. — Можно мне?.. — спрашивает она. — Можно мне его погладить? — Конечно, можно. О господи, что за вопрос! Он обожает, когда его гладят посторонние люди. Он сущая шлюха. Таллула прижимает ладонь к густой собачьей шерсти и улыбается. — Я помню, — говорит Скарлетт. — Ты любишь собак. Ты говорила, что хочешь завести собаку. И как, удалось? Таллула качает головой и приседает, чтобы оказаться на уровне морды пса. — Как его зовут? — спрашивает она, почесывая его огромные брыли. — Тоби. — Да, типичный Тоби. На миг кажется, что сказать больше нечего. Таллула выпрямляется. — Ладно, — говорит она. — Это все. Просто Мими просила передать тебе, чтобы ты перестала вести себя как идиотка и рассказала всем, что с тобой, потому что они беспокоятся о тебе. Она смотрит на Скарлетт, оценивая ее реакцию на свои слова. Она замечает, что Скарлетт сильно похудела, ее волосы отросли и стали видны их удивительно темные корни, и одета она совсем не так вычурно, как раньше в колледже, — в простые джинсы и старую толстовку с надписью «Яхт-клуб Гернси» и небольшим красно-белым флагом. — Хочешь войти? — спрашивает она. — Э-э-э… да. Конечно. Ты не возражаешь? — Нисколько. — Я не могу оставаться долго, мне нужно быть дома к двум. Поэтому… — Давай выпьем чаю, — говорит Скарлетт. — Дома никого нет, так что здесь тихо и спокойно. Таллула следует за Скарлетт через коридор в необычную кухню, похожую на огромный стеклянный ящик, прикрепленный к задней части дома. Даже в этот пасмурный день здесь ослепительно светло. На глянцевых рабочих поверхностях и шкафчиках мерцает штук двенадцать галогенных ламп. Изящный деревянный стол, окруженный серыми бархатными обеденными стульями, расположен рядом с огромными раздвижными дверями, которые выходят на открытую террасу, а сразу за ней — нечто похожее на бассейн, затянутый брезентом. Над головой — люстра из оргстекла с красными бусинами. Стены — выкрашенная в белый цвет кирпичная кладка, увешанная абстрактными полотнами. На другом конце стеклянной коробки расположена зона отдыха с голубым угловым диваном и самым огромным плазменным экраном, какой Таллула когда-либо видела. Пес следует за Таллулой, а когда она садится, опускается у ее ног. — Гостей он любит больше, чем свою семью. Это страшно обидно, — поясняет Скарлетт, затем наполняет чайник и включает его. Таллула улыбается. — Он милый. Вам с ним крупно повезло. — Она секунду молчит. — Итак, — говорит она снова. — У тебя есть сообщение для меня, чтобы я передала его Мими и прочей компании? Скарлетт, стоящая к ней спиной, вздыхает. — Не хочу иметь ничего общего с Мими. Или Ру. Вообще с кем-то из них. Так что нет. Только не говори им, что видела меня. — Понятно, — говорит Таллула. — Вы поссорились? — В принципе, нет. Просто я… — Она открывает дверцу холодильника, достает бутылку и спрашивает: — С молоком? Таллула кивает. — Это сложно, — продолжает Скарлетт. — Я бы не хотела говорить об этом. Она заканчивает заваривать чай и ставит кружки на стол. — Как дела в колледже? — спрашивает она. Таллула пожимает плечами. — Скучища.