«Наш образ жизни порождает наших врагов». Это наш осознанный выбор. Но не наших детей. А какие имелись варианты? Разделиться на семьи? Прекратить отношения? Разбежаться в разные стороны? Дети оказались в опасности. Кстати, они не хотели разлучаться. Они обожали друг друга. Мы пугали людей, но невольно. Поведение других может в конечном итоге стать нашей проблемой… но не ответственностью. Мы заслужили то, что у нас есть, и я, черт возьми, не учил Атос тому, что она не заслуживает того, чего хочет. Последнее, чему я научил бы детей, – прятаться, скрываться или убегать. Мы пришвартовались к берегу, а машина скорой помощи уже ждала, чтобы погрузить Илью на каталку. Но сейчас я был почти уверен, что он мертв. Или вскоре умрет. Эмми поговорила с полицией, и я не знал точно, какую историю она рассказала, но копы понимали, что мы никуда не денемся. Они легко нас найдут, если завтра у них возникнут вопросы. – А мы еще можем открыть подарки? – прощебетала Октавия прежним жизнерадостным голоском. – Конечно! – Дэймон засмеялся, целуя ее в макушку. Он посадил дочь в машину, Мэдс и Уинтер забрались вслед за ней. Кай отстал и провел ладонью по волосам. Как обычно, он был вне себя от нервозности, и я догадался, что его тревожит. Я тоже волновался, однако мои сомнения не шли ни в какое сравнение с тем, что творилось в голове Кая. Я направился к нему, Уилл и Дэймон присоединились к нам. – Господи, – пробормотал Кай, пытаясь взять себя в руки, прежде чем сесть в машину. – Мы ничего не знаем, – напомнил я. Он всегда заводился раньше, и лишь потом осознавал, есть ли причины для беспокойства. – Этот ребенок сумасшедший, – проговорил Кай. Я внимательно посмотрел на него. – Что?! – Так сказал Динеску, который лишился глаза. – Кай не моргал. – «Этот ребенок сумасшедший». Как вы думаете, Мэдден и того парня в доме убил? Уилл и Дэймон промолчали, и я сообразил, о чем все подумали. Это напугало нас, но были ли мы расстроены поступками мальчика? – Но именно из-за него план похитителей провалился, – сказал я Каю, понизив голос. – Не надо так. Плевать, что случилось с этими кусками дерьма. И тебе тоже стоит думать в таком духе. Кай покачал головой. – Майкл… – Наш образ жизни порождает наших врагов, – заявил я. – А сила пугает людей. – Я по очереди встретился взглядом с каждым из парней. В течение многих лет я не мешал им делать все, что вздумается, поскольку хотел, чтобы они приняли себя такими, какие они есть. Но я не собирался допускать, чтобы Кай корил себя за ошибки в воспитании: ведь если бы Мэдс ничего не предпринял, мы бы потеряли детей навсегда. – Мы не изменимся, – добавил я друзьям. Кай шагнул ко мне со свирепым выражением на лице. – А что будет еще через десять лет, когда другой враг или ребенок врага снова подкрадется, чтобы застать нас врасплох? – Они не захотят связываться с твоим сыном через десять лет, – пошутил Уилл. – Не смешно! – прорычал Кай, не заботясь о том, что его услышат. – Мой ребенок… – Вынужден был так поступить! – закончил я. – В случившемся нет его вины. Он сделал то, что делает любое животное на планете, когда кто-то угрожает его жизни. Кай замолчал, но я пока не отступил. Я знал, что его изводит. Уже понял. Что, если когда-нибудь какой-то хулиган выведет Мэдса из себя? Вдруг он ввяжется в драку и причинит больше вреда, чем рассчитывал? Что, если знания, полученные в додзё и у дедушки, вывели мальчика из-под нашего контроля? Но ничего подобного не случится. Никогда. Мэдса учили не только тому, как драться, но и тому, когда нужно вступать в драку. Единственное, что меня нервировало, так это то, насколько лучше сражаться получается у него, чем у меня. – А теперь давайте пойдем домой, зажжем огни на чертовой елке и уложим детей спать, – обратился я к друзьям. – Если повезет, слухи о том, что произошло сегодня ночью, распространятся как лесной пожар, и любой, у кого есть к нам претензии, дважды подумает, прежде чем нападать на нас или наших ребят. – Да, черт возьми, – пробормотал Дэймон. Дэймон и Уилл отошли от нас и сели в машины, в то время как мы с Каем задержались, глядя друг другу в глаза. – Мы все присматриваем за ним, – заверил я Кая. – И растим его. Кай должен знать, что он не один. Он стиснул зубы. – Твой сын сейчас мог оказаться за миллион миль отсюда, в нечеловеческих условиях для жизни, – напомнил я. – Но он спас себя и эту маленькую девочку и возвращается домой. Мы учили солдат убивать людей, чтобы сэкономить пять центов на барреле нефти. Что бы Мэдс ни совершил сегодня ночью, у него не было выбора. Наконец Кай опустил взгляд, тяжело выдохнул и кивнул. Мэдс в безопасности. Остальное не имело значение. Мы подошли к внедорожникам. – Кто-то спрашивал про подарки? – воскликнул я, сев в машину и пристегивая ремень безопасности. Октавия ахнула, а затем взвизгнула, напрочь забыв об инциденте и сгорая от нетерпения взглянуть, что же ожидает ее под елкой. Забрав Атос и детей, мы повезли всю компанию обратно и вернулись в Святой Килиан, где нас ждал победитель охоты за сокровищами, готовый получить приз. Детей повели наверх, чтобы искупать и переодеть в пижамы, ну а мы с Рикой остались с гостями и вручили приз Такеру Адамсу и его девушке Аманде Ли. Пока Давид оставался в «Понтифике» с Тэйлором и Каем, Дэймон и Уилл перенесли тело убитого парня из дома в ожидающий грузовик, чтобы Лев мог доставить труп коронеру. Завтра нам предстояло разгрести целую гору дерьма. И стараться вести себя тихо. Прогремели аплодисменты, гости подняли бокалы с шампанским в поздравительном тосте, и примерно через сорок пять минут дом начал пустеть. Дети кружили у елки высотой в четыре с половиной метра, зажигая свечи: ведь большинство огней в доме уже погасло. Ночной ветер завывал в укромных уголках и щелях старого здания. Я стоял в стороне, наблюдая, как ребятишки открывают подарки, – за исключением тех, которые они сохранили для Рождества, – играют с новыми игрушками, показывают друг другу гаджеты и отбрасывают в сторону книги, которые мы старались положить каждому ребенку в попытке заинтересовать. Кстати, Дэймон тоже держал в руках подарок, завернутый в коричневую бумагу, и рассматривал презент с таким взволнованным видом, словно не был уверен, что готов его распаковать. Между тем Октавия подбежала к скамейке у окна, плюхнувшись рядом с Мэдденом. Она перепачкалась в маркерах, которые родители прежде не решались давать ей в руки, а Мэдс рисовал новенькими карандашами в блокноте. Присев на скамью, Октавия принялась болтать ногами. Я обнял Рику, крепко прижимая к себе. – Дети пришли в норму, верно? Боже мой. – Думаю, Октавия понимала то, чего не уясняли остальные, – рассмеялась Рика. – И что же? – Что ей не угрожала никакая реальная опасность. Я посмотрел на детей. Мэдс, похоже, рисовал очередную птицу, а его двоюродная сестра взяла фиолетовый маркер и пыталась скопировать набросок. – Яхту перехватили? – спросила Рика.