Пока подконтрольные мертвецы ползали вокруг лагеря инфестата и минировали все возможные пути отступления, Макс в спринтерском темпе добежал до выбранного места и залег там, внимательно изучая диспозицию. Отсюда противник был виден почти как на ладони, за исключением нескольких слепых зон. Но и они четко просматривались подвешенной с другой стороны черепушкой мертвеца. Поэтому, когда начнется пальба, у врагов не останется мест для укрытия, за исключением бронеавтомобилей. Все остальное тяжелые девятимиллиметровые пули прошьют с той же легкостью, как и рыхлую мешковину. Начинало смеркаться, и количество дозорных увеличилось до шестнадцати. В принципе, если не мазать, то можно спалить половину из них с одного магазина. Сюда бы штатную инквизиторскую «Косу-3», вообще б никаких проблем не возникло. Но это Изюм совсем уж размечтался. Натужный шум двигателя, донесшийся из небольшой рощицы, вынудил старого спецназовца скорректировать свои намерения. Пока Макс готовил плацдарм для предстоящего сражения, успели вернуться фуражиры, да не одни. С собой они притащили свежую коровью тушу и пятерку молодых девиц. Похоже, ребята захотели устроить себе на природе шашлыки с развлечениями. — Вот сучары, — прошипел Виноградов, рассматривая лица деревенских жительниц в прицел «Винтореза». Самая младшая из них выглядела не старше пятнадцати-шестнадцати лет, и у бывалого ветерана, слишком хорошо знакомого с кривым оскалом войны, не возникло сомнений, для каких целей их сюда привезли. Боец оказался на распутье, встав перед непростым выбором. Начинать операцию сейчас, значило подвергнуть нешуточной опасности пятерку гражданских. С другой же стороны, сельские девчонки и так были обречены. Инфестат с дружками со стопроцентной вероятностью их замучают, но не отпустят. А шальная пуля хотя бы сможет подарить им быструю и милосердную смерть… В поддержку второго варианта выступало еще и то, что скоро начнет темнеть, а задерживаться на целую ночь в неспокойном приграничье виделось весьма авантюрной и рискованной затеей. Короче, куда не кинься, везде дерьмо. Но решение все равно придется принимать, причем быстро. После непродолжительных раздумий палец беглого инквизитора медленно лег на спусковой крючок. Приникнув к наглазнику оптического прицела, Макс выбрал первую жертву, выдохнул и произвел выстрел. ВСС легко дернулся в могучих руках, лязгнув затвором и толкнув прикладом в плечо. Отдача у бесшумного оружия была хоть и заметная, но все равно не заставила опытного спецназовца моргнуть. Прицел дернулся незначительно, а потому Макс во всех деталях рассмотрел, как начиненная белым фосфором дозвуковая пуля угодила одному из мертвецов прямо в шлем, разбросав ошметки черепа на несколько метров. Воскрешенный покойник дернулся и немного покрутил разваливающейся на части головой, выискивая, откуда ему прилетел свинцово-химический сюрприз, но так и не успел определить направление. Белесый дымок, являющийся результатом горения фосфора, струился прямо из солидной дырки в башке, выжигая некроэфир внутри куклы. И вскоре мертвец обмяк, лишившись невидимых нитей, заставляющих его двигаться. Параллельно с первым выстрелом в наступление с севера пошли и подконтрольные Изюму трупы. Они открыли заполошный огонь с трех стволов, перетягивая на себя внимание противника. И пока прихвостни инфестата воевали со своими неживыми собратьями, Макс успел снайперскими выстрелами упокоить еще семерых. Но проклятый некромант быстро понял, что теряет слишком много боевых единиц, а потому приказал куклам засесть в глухой обороне, а не переть напролом. Из палаток начали выбегать вооруженные люди, которые вели себя куда осторожней, нежели умертвия, но все равно оказывали им плотную огневую поддержку. Виноградову приходилось действовать крайне аккуратно, чтобы не выдать своего местоположения, и делать длительные паузы между выстрелами. Однако он не стал медлить, когда пара вражеских солдат метнулись к стоящему «Унветтеру». Тяжелый пулемёт броневика мог выкосить его невеликое воинство за считанные секунды, размолотив кукол в кровавые брызги вместе со всем куцым подлеском. А оставаться в одиночку против целого отряда не входило в планы Изюма. Скосив обоих бегунов длинной очередью, опустошившей весь магазин, ветеран заметил, как упавшие тела исторгли из себя клубы черного тумана. Ну точно, живые! Интересно, какой резон инфестату таскать их с собой? Мертвые, с тактической точки зрения, куда лучше и практичнее. Жрать не хотят, в отдыхе не нуждаются, приказы исполняют со скоростью мысли… Вероятно, он какой-то слабосилок, не выше второго ученического разряда по российской классификации, и просто не способен поднять больше покойников. Пока Виноградов размышлял, отползая на новую позицию, враг сумел воспользоваться численным преимуществом и перейти в наступление. Куклы двигались впереди, прикрывая живых соратников, а те весьма умело и профессионально подавляли ответный огонь. Сука, и откуда эти мастаки только тут нарисовались?! Когда противник добрался до первого условного рубежа, Макс активировал радиодетонатор и подорвал одно из запрятанных взрывных устройств. Две полновесные тротиловые шашки жахнули, поднимая в воздух полтонны земли, и сразу три умертвия разлетелись по округе ворохом тряпья и мяса. Да, некроэфир в этих останках никуда не делся, но раскиданный по кустам фарш мало чем мог помочь инфестату в бою. Вскоре после этого неопознанные умельцы из числа людей предприняли еще одну попытку пробиться к «Унветтеру». Только на этот раз к броневику короткими перебежками рвануло уже четыре бойца. Их Изюм перестрелял играючи, как откормленных уток в пруду. Да только вот минусом стало то, что его снайперскую засаду все-таки обнаружили. Первые пули просвистели где-то над головой спецназовца, срубая ветки, и ветерану пришлось спешно отползать, чтобы не наесться свинца. Тем временем троица несчастных кукол, подчиненных Виноградову, сопротивлялась из последних сил. Изрешеченные пулями и осколками, они стреляли до талого, покуда в их сторону из лагеря не прилетел фугасный снаряд, метко выпущенный из РПГ. Двоих бедных покойников сразу разнесло на лоскутки, а третьему оторвало руку и ногу. Вынужденно затаившись, Макс внимательно следил сквозь прицел за действиями противника. У инквизитора сейчас было множество шансов вывести из строя нескольких бойцов, но это кардинально ничего бы не изменило. Поэтому он просто ждал, пока вражеские солдаты осторожно подбирались ко второму заминированному рубежу. Первыми, разумеется, шли мертвецы, прощупывая местность, а их живые соратники хоронились, не высовываясь из укрытий. Но вот, наконец, в лагере решили, что затишье означает конец нападения. В оптическом прицеле Изюма показался тот самый мужичок, закутанный в полноценный саперный костюм. Он с видом разозленного хозяина оглядел поле боя, а потом принялся активно жестикулировать и открывать рот, что-то эмоционально излагая. К нему почти сразу подскочил один из солдат, тычущий пальцем в ту сторону, где десятком минут ранее Макс сидел в засаде. У этих двоих, судя по всему, завязался жаркий спор, но чудак в саперной броне в конце концов просто отмахнулся от своего собеседника и неуклюже заковылял к застреленным инквизитором мертвецам. Он шел подобно беременной утке, переваливаясь с одного бока на другой, а Виноградов все ждал, не сводя с незнакомца прицельной сетки. И когда тот грузно опустился на колено, распростер над трупом руки и выпустил к телу первые нити некроэфира, Изюм хищно осклабился. — Вот ты и попался, гадина — недобро хмыкнул спецназовец, наводя перекрестие ПСО на толстый пластиковый визор, закрывающий лицо инфестата. Очень скоро этот придурок поймет, что саперный костюм совсем не предполагает абсолютной защиты, тем более от пуль. Правда, жить с этим знанием чудаку предстоит совсем недолго. Выбрав свободный ход спускного крючка, спецназовец замер, перестав моргать и дышать. У него будет всего одна попытка, чтобы поставить точку в этом противостоянии, а потому промазать ну никак нельзя. «Винторез» несколько раз дернулся, ополовинив за три коротких очереди магазин повышенной емкости, а трусливый некромант, потеряв изрешеченный шлем, опрокинулся на землю. Макс успел заметить, что полусферическое забрало раскололось от множественных попаданий, и лицо инфестата за одно мгновение превратилось в кровавый винегрет. На земле незнакомец вытянулся в струну, ломаемый предсмертной судорогой, а затем мелко задрожал, будто через него пропустили разряд тока. Лагерь тотчас же отреагировал на угрозу и разразился огнем со всех стволов. Теперь, лишившись кукловода, мертвецы не доставляли особых помех. Потеряв координатора, они бестолково метались, путаясь под ногами живых соратников, и больше мешали им. А вот неопознанные профессионалы сработали на удивление четко и слажено. Они быстро срисовали позицию Изюма и обрушили на него целый свинцовый дождь. Беглый инквизитор опять был вынужден срочно отползать, вжимая лицо в землю, потому что пули свистели прям над самой его макушкой. Активировав еще два детонатора, Виноградов взорвал очередные подарочки, чтобы хоть ненадолго отвлечь разбушевавшихся противников. А затем отдал ментальный приказ своей последней обезглавленной кукле, которая сидела за трофейным минометом в полутора километрах от места столкновения. Идея сделать из одного покойника сразу и наводчика, и минометчика не была в Европе чем-то новым. Этой хитростью пользовался каждый второй инфестат вот уже десяток лет. Но это не отменяло ее эффективности и полезности. Правда, в данном случае задумка не удалась в полной мере. Снаряд прилетел не совсем туда, куда хотел Изюм. Вероятно, лишенный головы покойник напортачил с углом прицеливания, и фонтан земли от взрыва взметнулся не посреди замаскированных броневиков, а на сотню метров дальше. Тем не менее, это стало последней каплей для живых солдат противника. Они побоялись оказаться расстрелянными невидимым снайпером при поддержке минометного расчета, а потому предприняли отчаянную и смелую попытку прорваться к «Унветтеру». За это они поплатились, потеряв четверых товарищей, но остальные все-таки смогли забраться внутрь броневика и дать по газам. Чтоб они не расслаблялись и не передумали уматывать, Макс приказал оставшейся кукле пустить еще один снаряд. Конечно же, хрен он куда попал, но рвущим когти солдатам это придало необходимое ускорение. Чудо немецкой промышленности заревело мотором, огрызнулось длинной пулеметной очередью, а потом рвануло по раскисшей дороге, выбрасывая из-под колес килограммы влажной грязи. Брошенных в лагере на произвол судьбы возрожденных трупов Изюм пострелял уже не особо скрываясь. Похоже, что при жизни они не были выдающимися бойцами, поэтому даже не смогли обнаружить, откуда по ним ведется огонь. Ну вот и сделано дельце! Жаль только, что «Унветтер» укатился в неизвестном направлении, но да чего уж теперь сокрушаться. Пособники инфестата из числа живых оказались вояками тертыми. Таких не чаешь встретить в этом захолустье. Как же хорошо, что они не решились отстреливаться до последнего патрона и просто свинтили. А то еще неизвестно, чем бы все закончилось для Макса… Держа сильно потертый, но боеспособный ВСС наизготовку, старый спецназовец пошел исследовать отбитый лагерь, попутно втягивая не успевший рассеяться некроэфир. Вот и долгожданная подзарядочка нарисовалась! Перво-наперво он отправился к брезентовым куполам палаток, вблизи которых без труда можно было расслышать сдавленные женские всхлипы и рыдания. Ну что ж, по крайней мере, хоть кто-то из деревенских девчонок уцелел. Отодвинув входной клапан и войдя внутрь, Изюм остановился, рассматривая перепуганных пленниц. Четыре девушки, завидев его, затрещали на разные голоса, умоляя пощадить, а их пятая юная подружка подозрительно неподвижно лежала в дальнем конце с туго стянутыми за спиной руками. Шикнув на галдящих девиц, Изюм подошел к их товарке по несчастью и бегло осмотрел тело. М-да, не повезло красавице. Успели-таки загубить ее, падлы. Проломили голову чем-то тяжелым, да она так и истекла кровью, бедняжка. Слабым утешением могло служить только то, что она перед смертью мучалась недолго. — Домой найдете дорогу? — поинтересовался ветеран, а когда получил в ответ лихорадочные утвердительные кивки, грозно рыкнул: — Тогда кыш отсюда! Бегом! Жительницы села тотчас же упорхнули, даже не удостоив взглядом погибшую товарку. Но Макс не мог их ни в чем упрекать. Он прекрасно знал, насколько шалеет мозг у неподготовленного человека, когда такое светопреставление разворачивается совсем рядом. В первую очередь, они спасали собственные жизни, не в силах думать ни о чем другом. Но, к сожалению, инквизитор тоже не в состоянии был позаботиться обо всех павших, поскольку опасался, что улизнувшие вояки решат перегруппироваться и вернуться. Поэтому убираться из разгромленного лагеря ему следовало как можно скорее. Наскоро собрав трофеи, спецназовец стал обладателем новёхонькой Heckler Koch-11Х с коллиматорным прицелом, поступавшей на вооружение в элитные подразделения бундесвера на заре распространения неживой угрозы. Соблазнившись легкостью винтовки и недешевым обвесом, Изюм повесил за спину свой повидавший «Винторез» и вооружился немецкой HK. Да, для прямого столкновения она даже лучше сойдет. По крайней мере, спецпатрон против умертвий под натовский калибр 5.56 в Европе отыскать куда проще, чем редкие СП-5 или СП-6 на свой ВСС. Тем более, что у Макса их осталось, дай бог, пару пачек. Помимо разваленной словно перезрелый арбуз головы некроманта, Виноградов еще сумел разжиться немалым количеством боеприпасов, ИРП и взрывчатки. А свеженькая туша коровы шла ко всему этому великолепию неплохим таким бонусом. Мелькнула даже мысль поднять кого-нибудь из застреленных противников, чтоб утащить с собой всю добычу, а не только самое необходимое, но Макс задвинул ее куда подальше. Нет уж, пусть мертвые остаются мертвыми, а он и сам как-нибудь справится. Не нравилось инквизитору таскаться в компании покойников, хоть ты тресни! Ну да, иной раз обстоятельства вынуждали его поступаться этим принципом, как, например, произошло сейчас. Или как при штурме берлоги Губара. Но ради лишней кучки патронов или десятка банок тушенки Виноградов совершенно точно не собирался заигрывать с холодеющей плотью разбросанных по округе трупов. Уже перед самым уходом Изюм добрался и до тел неопознанных бойцов, которые прорывались к «Унветтеру». Осмотрел их, и грязно выругался сквозь зубы, обнаружив на их форме шевроны с эмблемой GSG 9. Вот же дерьмо собачье! Что на юге польского приграничья забыл немецкий спецназ?! Или нет, скорее, какого хрена элитные солдаты Греншуцгруппе резвились с похищенными сельскими девками в компании кукол и разыскиваемого половиной стран Восточной Европы головореза-инфестата? Давно выработанное чутье на неприятности завозилось где-то в глубинах сознания. Изюм всегда старательно избегал стычек с регулярными войсками любой страны, чтобы не стать одним из тех, за чью голову власти объявляют награду. Но сегодня, кажется, он дал конкретного такого маху… Бросив тоскливый взгляд на аппетитную Бурёнку, смародеренную в ближайшей деревне, Макс испустил печальный вздох. Похоже, в обозримом будущем шашлыки ему не светят. Глава 5 Объяснившись с матушкой и обсудив, как и когда она привезет мне ключи от квартиры и автомобиля, мы распрощались. Об отце я намеренно ничего не говорил, не вспоминал, да и вообще всячески делал вид, что забыл о его существовании. Но в голове все равно сидела зазубренная заноза, которая вынуждала мыслями возвращаться к нему. Но всему свое время. Эту проблему я решу позднее… С мамой мы просидели всего пару часов, хотя она, вновь обретя сына, конечно же, совсем не горела желанием уходить. Однако чудо-чудом, а жизнь продолжалась, и моей родительнице пришлось себя пересилить и попрощаться, сославшись на неоконченные дела. Когда мы с Мариной проводили ее и вернулись в комнату, девушка выжидающе на меня посмотрела: — Ну? Кто следующий? — В смысле? — не понял я. — Ты ведь наверняка кому-то еще собираешься рассказать о своем… возвращении. — Хм… ну вообще-то да, — смущенно почесал я в затылке. — Как минимум начальство нужно поставить в известность. Ты не могла бы позвонить Гиштапу? — Кому? — озадаченно переспросила Маришка. — Полковнику Гиштапу, — повторил я. — Моему командиру и непосредственному начальнику. Некоторые за глаза называют его Генштаб, но ты только ему об этом не говори. Я его рабочий номер наизусть помню. Мне эти проклятые цифры в кошмарах снились первые полгода службы. — Н-да уж, замечательный командир, судя по твоим словам, — иронично улыбнулась девица. — Вообще-то, и в самом деле хороший, — встал я на защиту полковника. — Просто немного психованный. И не всегда уравновешенный. Постоянно орёт сиреной и сквернословит похлеще пьяного матроса. Ворчливый, как Баба-яга, вредный, как ведро майонеза, и злобный, как оголодавший таёжный комар. И донельзя придирчивый. А еще он… — Остановись, Юра, я уже поняла, что он хороший, — хохотнула Марина. — Давай звонить. Продиктовав по памяти номер головного офиса ФСБН и дополнительный код, я принялся ждать. Динамик у Маришкиного смартфона оказался таким громким, что мне было слышно, как размеренно звучат на том конце линии длинные гудки. — Гиштап у аппарата! — привычное хрипловатое карканье комбата резануло по ушам даже мне, а незнакомая с привычками старого вояки девушка так и вовсе дернулась от неожиданности. — Э-э-э… здравствуйте, извините за беспокойство… — Кто это?! — тут же потребовал ответа офицер. — Откуда у вас этот номер?! — П-простите, полковник… э-э-э… Гиштап… — Анатолий Петрович, — шепотом подсказал я Марине, откровенно растерявшейся от напора собеседника. — То есть, полковник Анатолий Петрович, — совсем неудачно попыталась исправить ситуацию девица. — Мне нужно с вами… эм-м… поговорить. — Назовитесь для начала, — продолжал давить комбат, отчего бедная Маришка от напряжения аж испариной покрылась. — А, да, конечно! Меня зовут Марина Казакова, я… кхм… девушка Юрия Жарского. — О, Марина Владимировна, извините, не узнал! — голос Гиштапа внезапно преобразился, став просто воплощением любезности. — Вы меня знаете? — опешила моя помощница. — Естественно! С похорон запомнил. Так какой у вас ко мне вопрос, Марина Владимировна? — Боюсь показаться вам странной, но это касается Юры, — начала издалека девушка. — Так-так, — мигом посерьезнел полковник. — У вас что-то случилось? Это как-то связано с родом деятельности Факела? Простите, то есть Юрия. — В некотором смысле, вы правы, — расплывчато ответила Маришка. — Я могу вас попросить о личной встрече? — Безусловно! — поразительно легко согласился Анатолий Петрович. — Вы можете рассчитывать на мою помощь по любому поводу и в любое время. Когда и где? Красавица перевела на меня вопросительный взгляд, и я одними губами проговорил: «Сейчас».