— Конечно, с такими-то деньгами, — усмехнулась Вера. — Сколько я на них подарков себе сделаю? Подумать страшно. — Тебе нужно учиться, Верунь, — взгляд Василисы Юрьевны стал серьезным. — И не смейся. Учиться никогда не поздно. На днях я изучила твою библиотеку и испытала настоящую гордость за тебя. Сколько ты прочитала книг! Они же у тебя до дыр затерты. Сколько ценной информации содержится у тебя в голове — это ж уму непостижимо. Еще ты очень правильно и грамотно говоришь. Несмотря на то, что всю жизнь провела в деревне и не получила высшего образования. Вера, у тебя талант. Поверь в него и иди вперед. Думаю, из тебя получится неплохой журналист. А, может быть, даже писатель. Поверь, у меня на это дело чутье. Я двадцать лет в газете редактором проработала. — Редактором?! — приоткрыла рот Вера. — Непохоже? — хмыкнула она. — Думала, я безграмотная старушенция, вздумавшая тебя уму-разуму учить? Недооценила ты меня, Верунь. У меня до сих пор связи среди пишущей братии сохранились. Так что я смогу тебе помочь. Если, конечно, не заленишься. Только учти, деньги имеют обыкновение быстро заканчиваться. И глазом не успеешь моргнуть, как от твоих миллионов и рубля не останется. Поэтому, пока есть такая возможность, учись их зарабатывать. На данный момент ты не умеешь этого делать. — Вы — удивительная женщина, Василиса Юрьевна, — восторженно посмотрела на нее Вера. — Вы — мой главный подарок судьбы. — Думаю, жизнь не зря нас с тобой лбами столкнула, — устало вздохнула старушка. — Я всегда верила в то, что каждая встреча судьбоносна. Нужно только понять, для чего тебе послан именно этот человек. Может быть, ты права, и я действительно твой подарок. И твоя главная задача, не забросить его в самый дальний угол, едва содрав с него яркую упаковку, а правильно им воспользоваться. Я могу тебе помочь. Но только, если ты сама этого захочешь. И будешь готова к долгому кропотливому труду. — Мне не привыкать трудиться, Василиса Юрьевна, — о поджала губы Вера. — С семнадцати лет живу одна в своем доме. Думаете, это так легко? — А я в тебе и не сомневаюсь, Верунь, — улыбнулась пожилая женщина. — По своей природе ты — труженица. Но деньги порой меняют людей до неузнаваемости. — Меня не изменят, — твердо заявила Вера. Прошло три года Телефон в приемной не замолкал, раздражая Веру все больше и больше. Наверняка, секретарша сплетничает с девицами из отдела продаж. Сплетни — бич редакции, и Вера давно с этим смирилась. Но мириться с вечно разрывающей тишину ее кабинета и мыслей трелью телефона она никак не могла. Зачем только она держит возле себя эту миловидную и достаточно грамотную, но до безумия неорганизованную Валерию? Надо срочно искать ей замену. Не выдержав, она отшвырнула очередную журналистскую «нетленку» и, полная решимости сегодня же заняться поисками новой секретарши, выскочила в приемную. Как и предполагала Вера, в приемной никого не было. — Редакция журнала «Мода большого города», — рявкнула она в трубку и, проглотив колючий комок злости, спокойно продолжила: — Добрый день. — Мне нужен редактор, — не поздоровавшись, потребовал далекий, будто доносившийся из подземелья, голос. — Кто ее спрашивает? — напряглась Вера. — Ее давний друг, — тихо ответили ей из черной бездны, из глубины которой к Вере потянулись сотни костлявых рук, пытаясь схватить ее за тонкие лодыжки и затянуть внутрь. Она с силой тряхнула головой, пытаясь избавиться от страшного видения. — Представьтесь, пожалуйста, — предательски дрогнул ее голос. Но ей никто не ответил. Она долго взывала к невидимому собеседнику, но ответом была лишь мертвая, леденящая душу тишина. Когда Вера положила трубку на рычаг, невидимая рука сжала ее горло. Она даже застонала от боли и попыталась избавиться от этой мертвой хватки. Перед глазами запрыгали разноцветные круги, и Вера облокотилась о стол, чтобы не упасть. Дверь сзади нее тихо растворилась. Сквозняк запутался в Вериных ногах. Но обернуться и посмотреть на вошедшего у нее не было сил. — Вера Александровна, вам плохо?! — зазвенел сбоку испуганный Лерин голосок. Невидимые тиски тут же ослабли, открыв доступ кислорода в легкие. Она жадно вдохнула привычный запах свежей газеты и духов Валерии. Как же она любила и эти запахи, и свою безответственную секретаршу! На мгновение ей захотелось обнять и расцеловать Валерию. Но Вере удалось сдержать этот порыв. — Со мной все в порядке, — хрипло ответила она. — А вот к тебе у меня есть некоторые претензии. Почему мне постоянно приходится бегать в приемную, чтобы отвечать на телефонные звонки? Насколько я понимаю, это твоя прямая обязанность. Почему тебя периодически не бывает на рабочем месте? — Я…я, — покраснела секретарша. — Я ходила в дамскую комнату. У меня что-то с желудком, и я… — Избавь меня от подробностей, — свела тонкие брови Вера. — Чтобы больше этого не было. Иначе — уволю. Развернувшись на высоких шпильках, Вера гордо расправила плечи и отточенной твердой походкой прошествовала в свой кабинет. Красная, как рак, Валерия восторженно смотрела ей вслед. Вера чувствовала и ее взгляд, и ее эмоции. Она успела привыкнуть к таким взглядам и научилась принимать их достойно. Большое, в полстены, зеркало отразило ее в полный рост. Вера одернула чуть задравшуюся юбку и поправила белоснежный воротничок. Из зеркала на нее смотрела безумно красивая и сексуальная женщина. Огромные глаза, пухлые губы и длинные, пепельного цвета волосы окаймляли гладкое лицо. Дорогой деловой костюм сидел на ней идеально, выгодно подчеркивая ее тонкую талию и узкие лодыжки. От прежней Веры осталось только имя. И больше ничего. Отчество тоже пришлось поменять. Так было безопаснее. Даже не верилось, что совсем недавно ее левая щека была изуродована страшными шрамами, а левый глаз ничего не видел. За два года ей пришлось пройти через десятки пластических операций, включая пересадку отдельных участков кожи вокруг глаз. Двадцать три часа в сутки она носила специальную маску для натяжения кожной ткани. Но это того стоило. Изменилась не только ее внешность. Внутри она тоже стала совсем другим человеком. Уверенным, пробивным, достаточно жестким и требовательным. Единственное, с чем она не могла совладать, — это страх. Он мог наброситься на нее в любой момент и откуда угодно, словно изголодавшийся тигр на нежную лань. Из телефонной трубки, из-за закрытой наглухо двери, из платяного шкафа — отовсюду. Так было и сейчас. Скорее всего, ей звонил кто-то из ее же корреспондентов, отправленный в дальнюю командировку. Может быть, Артем из Индии или Илья из Турции. Это мог быть кто угодно. Но липкий страх противно пищал ей на ухо «Вот и пришло время рассчитаться по долгам. Ты думала, что, изменив внешность до неузнаваемости, запутаешь следы? Обманешь своих убийц? Как бы не так!». И черные буравчики глаз впивались в нее взглядом из глубокой черной ямы. В дорогой модной сумочке заиграл мобильный — Вера вздрогнула. Ладони вмиг взмокли, а сердце опять подпрыгнуло к самому горлу. Трясущимися руками она вытащила мобильный, и страх мигом отпустил ее. На смену ему пришла щемящая душу нежность. — Слушаю, мой родной, — ласково пропела она. — Мама, я не буду есть манную кашу, — зазвенел в трубке возмущенный голосок Степашки. — Она меня заставляет. А я ее не люблю! И не буду ее есть! Пусть она сама ее жрет! Я ей так и сказал. — Степашка, что за слова! — строго сказала Вера. — Во-первых, слова «жрет» в природе не существует, а, во-вторых, нельзя так говорить взрослой женщине. Да никому нельзя так говорить. Это называется хамством. А ты у меня вовсе не хам, а добрый, воспитанный мальчик. Поэтому сейчас же извинись перед Натальей Андреевной и съешь манную кашу. Она очень полезная. — Не буду, — обиженно просопел Степашка. — Тогда никакого Крэйзи-парка в воскресенье, — нахмурилась Вера. — И мороженое больше не буду тебе покупать. — Ну и не надо, — фыркнул мальчик. — И никаких белоснежных катеров, и синего моря летом, — она продолжила перечислять неприятности, которые неминуемо сваляться на голову ребенка в случае отказа от каши. — Ладно, я все съем, — тут же принял он все условия и отсоединился. — О, море, море, море, море, море, о-ля-ля, — пропела Вера. И тут же отчетливо услышала шум прибоя. И прищурилась от ослепительного блеска бирюзовой воды. Вера никогда не видела моря. Только по телевизору и в журналах. Но она была уверена, что волны разбиваются о берег именно с таким, шипящим звуком. И что бирюзовые волны на солнце отливают именно таким, металлическим блеском. Встряхнув головой, она выкинула из нее все расслабляющие сознание мысли и полностью сосредоточилась на очерке о молодой актрисе, певице, а также очень модной штучке. Хотя Вера ее таковой не считала. Ей не нравилось ни творчество девушки, ни ее манера одеваться. Но свое мнение она привыкла оставлять при себе. Почти всегда. Журнал «Мода большого города» был рассчитан на жительниц мегаполиса в возрасте до двадцати пяти лет. А вся молодежь обожала эту актрису. Поэтому и Вере, как редактору, и Зое Светлой, которая написала статью, приходилось буквально облизывать юную поп-диву. И делала это Зоя весьма профессионально. Настолько, что даже Вера, дочитывая последнее предложение, почти поверила в уникальность и безграничный талант безусловно великой актрисы. Текст был написан идеально. Вере пришлось добавить лишь пару запятых. Зоя — большая умничка и настоящий профессионал. Если бы не Вера с ее связями, то девять месяцев назад кресло редактора заняла бы именно Зоя. Скорее всего, амбициозная женщина ненавидела за это нынешнего редактора. Но Вере по большей части ее чувства были безразлично. Главное, чтобы она хорошо работала. Остальное — личное, а значит, не имеет к ней никакого отношения. — Вера Александровна, — осторожно приоткрыв дверь, в кабинет заглянула Валерия. — Времени — шесть часов. Можно мне пойти домой? — Валерия, когда я научу тебя стучаться перед тем, как залазить ко мне в кабинет? — нахмурилась Вера. — Ой, извините, — сделала испуганные глаза девушка и, на секунду исчезнув за дверью, вновь просунула голову в узкую щель. — Так домой можно? — Иди уже, — раздраженно махнула рукой она. — Завтра — без опозданий. Я проверю. — До свидания, Вера Александровна, — отчего-то расстроилась девушка и тут же исчезла за дверью. Едва в приемной стихло суетливое постукивание Лериных шпилек, на редакторском столе ожил мобильный телефон. Раздосадованная тем, что ей не дают работать, она, не посмотрев на дисплей, приняла вызов. — Слушаю, — хмуро сообщала она трубке. — Как поживает моя высокопоставленная особа? — раздался игривый мужской голос. — Юра? — удивилась Вера. — Разве сегодня пятница? — Она самая, — довольно заявил он. — Рабочая неделя позади. Это дело нужно отметить. Как ты на это смотришь? — Хорошо, — неуверенно отозвалась она. — Заезжай за мной. Сегодня я приехала на метро. Сигнализация на машине опять барахлит. Да и шум непонятный в двигателе. Давно пора менять старушку. — Так я уже, возле ваших ворот, как верный рыцарь, — проигнорировав ее последние замечания, захохотал невидимый собеседник. — Ты уже здесь? — возмутилась она. — А если бы у меня не получилось? Может быть, у меня срочное совещание или важные клиенты, или… — Дальнейшие подробности меня не интересуют, — он грубо прервал ее эмоциональный монолог. — Через десять минут жду тебя в машине. Горячее пламя обожгло Верины виски и распространилось по всему лицу. Огонь полыхал и внутри нее. Ярость прожгла ее сердце насквозь. Почему она должна беспрекословно слушаться этого человека и покорно выполнять его прихоти?! Как получилось, что она попала в эту унизительную зависимость?! Конечно, он помог ей найти хорошего пластического хирурга, снял квартиру в самом центре города, почти год откармливал ее фруктами и красной икрой, пока она лежала в больнице. И присматривал за Степашкой, который все это время жил с няней. Еще он купил ей ноутбук и научил пользоваться интернетом. И именно из глубин мировой паутины она черпала основы журналистики. Все два года, которые провела в больничной палате. Да, она безумно благодарна Юре. Но она его об этом не просила! Это была полностью его инициатива! В общем, дело здесь и не в благодарности. Вера отчаянно боялась Юру, потому что он знал про нее все. Потому что мог за считанные секунды лишить ее всего того, что она имела. Разрушить ее прекрасный замок, который достался ей такой дорогой ценой. Вера ненавидела, когда приходилось резко менять свои планы, особенно если это касалось работы. На рабочем столе лежали еще четыре статьи, которые она планировала прочитать сегодня. С легкой тоской она посмотрела на них, тяжело вздохнула, покидала в модную сумочку из натуральной кожи всю необходимую мелочь и заспешила к выходу. Традиционный букет из семи роз ждал ее на переднем сиденье. Как положено, Вера изобразила полный восторг от цветов, привычно чмокнула Юру в колючую щеку, сообщила, что ужасно соскучилась, и пристегнула ремень безопасности. — Как все-таки здорово иметь новенький исправный автомобиль, — заметила она. — Моя развалюшка все нервы мне вымотала. Почти полчаса с ней утром билась. Потом плюнула и пошла на метро. Там ко мне пристал очередной маньяк. Я заметила его почти сразу. Он прицепился ко мне на входе, шел по пятам, в моем темпе. На эскалаторе облапал с ног до головы и убежал. Как же это меня достало. — Купим, как-нибудь, — туманно изрек мужчина. — Видимо, не доживу я до этой счастливой покупки, — капризно дернула плечиком девушка. — Кстати, как поживает Василиса Юрьевна? В гости не собирается? Очень хочется ее увидеть. — Как всегда, зовет тебя в гости. Подышать родным деревенским воздухом, поправить здоровье, попариться в баньке. Неужели тебя не тянет на малую родину? Все-таки тридцать лет там прожила. Практически всю свою жизнь. — И мне этого хватило. Более чем. До сих пор запах дерьма по ночам снится. Зачем меня звать? Знает же, что не приеду. Причин этого более чем достаточно. — Ладно, ладно, не заводись. Хотя, зря ты так. Вам больше ничего не угрожает. Я же сказал. Мальчишку давно никто не ищет. А про тебя вообще никто ничего не знает. Только вот еще что… папочка Степашкин со вчерашнего дня на свободе. Но, думаю, и ему вас не достать. Ты изменилась до неузнаваемости, сменила имя и фамилию. — Господи, — побледнела Вера. — А Василиса Юрьевна! Как же она? Ведь он обязательно поедет в деревню за деньгами. — Об этом я уже позаботился, — кивнул мужчина. — С тещей будет постоянно находиться охранник. — Как она к этому отнеслась? — нахмурилась девушка. — Ты как думаешь? — он улыбнулся своим воспоминаниям. — Пригрозила меня покалечить, если я не заберу «этого громилу». — У тебя замечательная теща, — она обнажила идеальные зубы. — Тебе с ней повезло. — А еще мне безумно повезло с тобой, — нежно посмотрел на нее Юра. — Я всегда знал, что ты безумно красива. Что надо лишь немного подкорректировать твою красоту, и ни одна модель с тобой не сравнится. Ты — мое лучшее вложение. — Юра, как дела у твоей супруги? — небрежно поинтересовалась Вера. Хотя сделала она это специально. Она ненавидела, когда Юра напоминал ей о своей роли в ее судьбе. — Кажется, она чем-то болела?