— Очевидно, да, но ненадолго. Препятствий по-прежнему будет много, настроение периодически будет портиться. Но каждый барьер учит нас прыгать выше. Поплачешь, а потом…. — Не забудь улыбнуться. Что дальше? — Ты вернешься к себе. Будешь проживать свою жизнь так, как тебе заблагорассудится. — Но тебя там не будет. — Там нет, а здесь, — он дотронулся до ее сердца, а она и не противилась его прикосновению, — я постоянный жилец. — Значит, я была права, когда говорила, что все это иллюзия, мираж. — Ты просто верь. Не в чудеса, а в саму возможность чудес. Это куда реалистичнее. — Дышать стало легче. Меня так долго ломало, но не сломало… и такая приятная гибкость в теле образовалась, — засмеялась она, вспомнив фразу из ее когда-то любимого мультфильма в детстве. — Юмор — признак восстановления. Увидимся. — Он все так же стоял сзади, обнимая Веру, щекой касаясь ее щеки, затем поцеловал в кончик носа и губы, постепенно растворяясь в ее сознании и отпуская из своих крепких объятий. Ее сердце зарубцевалось. Душа ликовала. Теперь ее контакт с внутренним миром происходил без между строк, без аллегорий, недомолвок. Быть честной с самой собой было важным фактором на пути к ее восстановлению душевных сил. Невыносимое бремя больше не пригибало к земле. Вера воспарила ввысь, скидывая с себя остатки прошлого. Время широко распахнуть глаза. Рассеянный тусклый свет стал чуть ярче. Вера принялась быстро моргать, чтобы восстановить фокусировку зрения. Голова раскалывалась. Появилась боль в ноге. Рядом послышались голоса. Такие знакомые. Она резко привстала, но кто-то ее одернул. — Куда? Куда? Спокойно. А то стошнит еще ненароком, а уборщик ворчать будет. Вера не соображала. Она все еще находилась в прострации. — Ну на кой это вам? Упадете же. Опять. — Не опять, а снова, — произнес второй голос. Глава 15 — Где я? — Вера щурилась и озиралась вокруг, пытаясь привстать, но голова кружилась, и ее подташнивало. — В раю… — На Мальдивах, что ли? — быстро очухалась Вера. — Шутка засчитана. В больнице вы. — А вы… — Я тоже тут, но в другом амплуа. — Да я не об этом, — Вера недовольно сжала губы. — Врач я, — произнес жилистый, гладко выбритый старик с впалой грудью. Он кинул взгляд через плечо и указал на полненького мужчину средних лет с небольшой бородкой и тоненькими усиками, — а вот он — медбрат. — Что со мной случилось? — Вы ничего не помните? — Ответ вопросом? — парировала Вера. — Корни не пропьешь. Где родился, там и… —…спился! — встрял медбрат. — Жмякнул бы по моське, да жалко юнца. Так что вы помните? Вы сами откуда? — Из Москвы. — Местная, значит. Любите этот город? — Не любила бы, не жила бы здесь. Это единственный город, который подходит мне по темпераменту, — выпустила коготки Вера. — Так, это выяснили, с этим все в порядке. Вычеркиваем. А из последнего что помните? — Я помню слишком много всего. И не помню ничего, связанного с тем, как я сюда попала. Сегодня же Новый год, — воскликнула Вера. Невольно Вера взглянула на часы, висящие над дверью, но это ей ничего не дало. — Ой нет… если я упала и это все мне померещилось, то сейчас ноябрь… Пятнадцатое, верно? — О-о-о. Хорошо вы приложились головой. Дела не так хороши, как я посмотрю. Немного ошиблись вы в подсчетах — на дворе пятнадцатое декабря. Золотая середина. Как вы так умудрились-то? Вроде проверили вас на травмы. Дайте-ка осмотрю вас еще раз. — И все же… Объясните, не томите… — устало вздохнула Вера. — Можно я? — спросил медбрат, подняв руку в воздух, как школьник. — Валяй. — Да тут такое дело, — медбрат похлопал в ладоши. — Короче… — У-у-у. Это надолго. Если этот малый начинает рассказ с «короче», не верьте. — Не перебивай, — обиделся медбрат. Тембр его голоса стал выше. — В общем, буквально за несколько минут до того, как вы очнулись, из палаты вышел мужчина, который вас сюда и принес. Сумбурно. Не с того начал… — При слове «мужчина» у Веры затрепетало сердце. — Опишите его. Со щетиной? Высокий? — Я не обратил внимания. Суета вокруг. Не до этого. Обычный мужчина. Он ваш родственник? — Нет. — Вера махнула на него рукой. — Продолжайте. — На чем я остановился? Ах да. Этот мужчина утверждал, что вы упали. Где-то на улице. Он шел мимо, увидел вас без сознания и айда к нам. Больница за углом от того места, где вы навернулись. Я указал, куда вас положить. Благо у нас оказалась одна палата никем не занята. Гололед, сами понимаете, не хухры-мухры какие. Сезон. Ну и вот, короче, он аккуратно разместил вас на койке и отошел к окну. Потом молча ждал, пока мы проверим, все ли с вами в порядке. Слышу, вы начали бормотать себе под нос что-то. Я быстрым шагом подошел, это заняло у меня несколько секунд, обернулся к мужчине, а его как и не было. Исчез. Растворился в воздухе. — Да через дверь вышел. Оболтус ты. Вы не обращайте внимания, он у нас новенький, совсем еще молоденький, в чудеса верит, в мистику, — засмеялся над наивностью своего коллеги доктор, попутно проверяя глазные яблоки Веры и ощупывая ее голову. — Вы его тоже видели, получается. Может, вы помните? — не теряя надежды на чудо, спросила Вера. — Ну не удосужился сразу узнать имя, все впопыхах, пациентов много. Почему это так важно? — Тогда бы это означало, что мне не привиделось, все это не было сном. — Нда. Сотрясения вроде нет, ушибов как таковых тоже нет. Но на допосмотр отправлю. Анализы сдадите на всякий. Может, сахар упал? — Но ведь он неожиданно исчез. Вы сами сказали, — не сдавалась Вера, схватив врача за рукав. — Да говорю я вам — испарился. Через дверь не мог улетучиться — уж больно скрипучая она у нас, я бы наверняка услышал. Через окно тем более — оно заперто. Вот как объяснишь? Чудеса, — медбрат подмигнул Вере. — Хватит чушь городить. Пациентке нашей прийти в себя надо. А ты со своими чудесами, — на последнее слово он сделал особенный акцент, передразнивая медбрата. — Не обижайся. Для своего возраста говоришь много просто. Медбрат наградил врача понурым взглядом. — Молодость не порок. А в чудеса я действительно верю, как иначе? Психосоматику никто не отменял. Это же придает позитив жизни. А людям он как воздух необходим. Я вон со своей стороны даже на подоконник заранее наряженную маленькую елочку выставляю, гирлянды включаю специально, чтобы создать людям, которые стоят на остановке, праздничное настроение. Вдруг кто вспомнит, что жизнь — это не только черное или белое или что-то промежуточное. Жизнь — это разнообразие красок. Новый год приближается. Подарки, детский смех, шампанское, оливье, батончики, да что угодно. У каждого свои ассоциации. — Ты своими речами уморил не только меня. От нас наша прекрасная пациентка сейчас сбежит. — Вера. — Вот и я говорю: вера — это наше все. — Да нет, меня зовут Вера, –уверенно обозначила себя она. — Не пациентка. Вера. — Имя красивое и говорящее, — доктор одобряюще покивал. — У меня дочь так же зовут. Правда, она у меня растет Фомой неверующей! Казус. — Он развел руки в стороны, а губы у него скривились в усмешке. — Даже в Деда Мороза не верит, в отличие от некоторых. — Ну и что? Я, может, с ним на короткой ноге. Подарки ходим раздаем по ночам. Они оба засмеялись. — Куда же вы собрались? Спокойно. Вам с нами плохо? Мы — люди доброжелательные, обидеть не обидим. Пожурим за невнимательность на дороге, но не более. — Мне нужно найти его. — Кого? Деда Мороза? — опешили оба. — Да нет! — Веру повело, и у нее закружилась голова. — Не важно! — Да не переживайте. Найдете. Тот, кто ищет, всегда находит. Только давайте договоримся с вами — никаких резких движений. А если что-то себе повредили, мы же не можем вас отпустить. Вера на автопилоте пошевелила стопой и потянулась к пальцам ног на ней. — С ногой что-то не так? Чувствуете боль?