Я сделал невинный вид и настойчиво потребовал: — Джек Фёдорович, буди его. После первого же толчка Орлов вскочил, как будто он ждал этого толчка. Мгновенно оценив обстановку, молниеносно сделал шаг от кровати, резким движением руки оттолкнул от себя Дмитриченко. Джек Фёдорович качнулся от толчка и стал падать на кровать. Но при падении он — или случайно, или успел сообразить — раскинул левую ногу. Нога Орлова зацепилась за ногу Дмитриченко, видимо, тоже случайно, и он со всей силы грохнулся на пол. Орлов дёрнулся было, чтобы подняться, но опер быстро вскочил с кровати, всем телом навалился на Орлова и быстрым движением руки защёлкнул наручники. Всё это так быстро произошло, что я даже не успел оказать помощь Дмитриченко. Поняв, что попался, сначала Орлов сделал обиженный, невинный, жалобный вид. Даже попробовал всплакнуть. Но это длилось недолго. Видимо, понял, что крепко попался. Он быстро взял себя в руки и проявил твёрдый, требовательный характер. — На каком основании проникаете в частное домовладение и насильно надеваете наручники на невинного человека! — выкрикнул Орлов своим немного писклявым, своеобразным голосом. — У вас есть основания на принудительные действия? Покажите санкцию прокурора, иначе вы очень об этом потом пожалеете! «Куда делся вчерашний наивный, простоватый парень, глянь, как он ощерился, как злой пёс нацепи!» — отметил я про себя, глядя на разбушевавшегося Орлова. Вот так-то!» Нервы опера при виде разбушевавшегося Орлова, по-видимому, сдали, и он не сдержался: — Ты, парень, меньше болтай языком, лучше скажи, куда спрятал похищенные ночью вещи? — и он резко дёрнул Орлова за плечо. От резкого толчка Орлов не удержался на ногах, повалился на кровать и руками прикрыл лицо, наверняка, ожидая удара. Грозный вид и угрожающий тон опера Дмитриченко явно не пришлись по душе Орлову, и он злым, ненавистным тоном запищал: — Вам нужны вещи, вы и ищите! Я тут при чём? Я не похищал никаких вещей! От такой наглости меня прорвало. — Ты что, решил поиздеваться?! На этот раз твой номер не пройдёт, запомни! У меня достаточно доказательств, чтобы закрыть тебя надолго. Добровольно не хочешь выдать вещи, пусть будет по-твоему. Джек Фёдорович, прикрепи-ка его к той трубе, пусть отдыхает. Сейчас приведу понятых, и перевернём весь дом и двор. — Я направился было к калитке, чтобы выйти на улицу на поиски понятых, но неожиданно подал голос Орлов. — Вы думаете, понятые помогут найти вещи? — В голосе появился нагловатый тон, и снова, как ночью, лукавый огонёк блеснул в его глазах. «Сейчас твой ночной номер не пройдёт, Орлов!» — мысленно отметил я, глядя на него. Вслух сказал: — Орлов, не осложняй своё положение. Вещи мы непременно найдём. В этом я ничуть не сомневаюсь. Они в этом домовладении. И учти, если добровольно не отдашь, после, когда я запру тебя, поблажек от меня не жди. Подумай об этом! Мои слова, по-видимому, дошли до него. Он серьёзно задумался. Через какое-то время послышался писклявый голос: — Если так нужны вам вещи, я скажу, где они. Но только есть у меня условие. — В глазах его снова блеснули лукавые искорки. Тут уж не сдержался Дмитриченко. — Я сейчас покажу тебе условие! — и с гневным видом двинулся было на Орлова. Не успел он сделать и двух шагов, как испуганно выкрикнул Орлов: — Под сеном, на огороде! — Вот теперь, слушатели, кажется, всё! А дальше, как шло следствие, это уже не так уж интересно. Ну, как, довольна, Валентина Петровна? — Очень! Получила огромное удовольствие. Ну, везучий же ты, Рудольф Васильевич! — не то с грустью, не то с завистью проговорила Валентина Петровна. — Какое тут везение, просто помог случай. Ну, может быть, чуть-чуть и везение. Так давайте друзья, наполним, как говорят, бокалы, и выпьем за то, чтобы всем нам в наступившем Новом году немного-то везло! * * * Ночь… Безмятежное холодное небо без единого облачка. Миллионы холодных ярких звёзд смотрели с высоты неба на покрытую снегом мёрзлую землю. Я с детства любил смотреть на ночное, загадочное небо. Какие только мечты не возникали при взгляде на него! Жаль, что теперь такая возможность выпадает редко. Всё некогда. Всё спешим. Вот, как и в данный момент. Мороз крепчал. Луна только что взошла, и сразу же стало светлее вокруг. Сейчас она хозяйка в этом загадочном звёздном мире. Из заброшенного здания, расположенного в десяти метрах от заводского забора, где я и Бобов наблюдали за нишей, надеясь на приход преступника или преступников за крадеными вещами. При свете Луны хорошо стала просматриваться ниша и прилегающая к ней местность. Насквозь дырявое здание, в котором мы находились, удобное для слежки, не защищало от холода. Становилось всё холоднее. Время как будто бы остановилось. Кажется, прошла целая вечность, а прошло всего два часа, как мы сменили ребят. «Если и дальше мороз будет крепчать, то через два-три часа мы превратимся в ледяные мумии, — подумал я, поглядывая на Бобова. — Ему тоже, наверное, холодно, но не подаёт виду, упорно держится. Что заметно — молчит, не жалуется». Я посмотрел на часы. Они показывали без пяти минут двенадцать ночи. — Как долго тянется время, — вполголоса пробормотал я, оборачиваясь лицом к Бобову, чтобы он услышал меня. — Холод давит, а преступники что-то не спешат к нам. Не кажется ли тебе, Николай, что они вовсе забыли про нас? — Я, Рудольф, придерживаюсь противоположного мнения, — неожиданно прозвучал слегка дрожащий голос Николая. «Значит, ему тоже холодно, но скромничает, не жалуется», — отметил я мысленно. — Не кажется ли тебе, что мы тут, в этом дырявом здании, где со всех дырок тянется холод, зря замерзаем и теряем драгоценное, нужное для отдыха, время? — Может и зря, — ответил я, — но своё дежурство мы должны отдежурить, как положено, и уверен — додежурим. — Хочешь знать, что я думаю? — неожиданно спросил Николай. — Говори! — Преступники, как я полагаю, наоборот, учитывая наше невыгодное положение, преспокойно спят в тёплых хатах. Или, распивая спиртное, также в тёплых хатах, посмеиваются: пусть, мол, менты сторожат их добычу и помёрзнут, как надо, чтобы пропала у них охота поймать их, — не скрывая своего дрожащего от холода голоса проговорил Бобов. — Ты гений, Николай, великолепную картину изобразил! — тоже, дрожа от холода, прошептал я. — Ты сам всё это придумал или сверху тебе подсказали? — Если ещё немного мороз прижмёт, то не такое ещё придумаешь! — шуткой на шутку отпарировал Николай. — Ты вот, Николай, только что про спиртное вспомнил, как будто бы преступники распивают его в тёплых хатах. Ненароком не прихватил с собой бутылочку? Как бы оно сейчас пригодилось. Не так ли? — Так-то, оно так, но… — только успел произнести Николай. И тут вдруг послышался в тишине скрип снега. Один, второй, третий… Мы мгновенно умолкли. Затаились. Стали слушать и ждать. Пауза затянулась. Я не выдержал: — Николай, ты слышишь? — шёпотом спросил я. — Слышу! — также шёпотом ответил Бобов. — Кажется, кто-то идёт? — Ты его видишь? — Не вижу! — последовал ответ Николая. Я напрягся. Превратился весь в слуховой аппарат. «Вот она, удача!» — обрадованно воскликнул я мысленно. От сильного напряжения и ожидания, мне показалось, я перестал дышать. Сердце застучало так часто и сильно, что, кажется, бьётся в горле и вот-вот вырвется наружу. В одночасье мне стало жарко и душно, как будто нет на улице мороза. Я глянул на Бобова, вижу, он тоже весь в напряжении и ожидании. Я вслушивался в тишину и всматривался. Скрип… скрип… — всё ближе и ближе. Но в пределах видимости никого не было видно. — Николай, — шёпотом обратился я к Бобову, — ты кого-нибудь видишь? Вопрос мой остался без ответа, завис в воздухе. По-видимому, Бобов не успел ответить, так как неожиданно из-за бугра стал вырисовываться тёмный силуэт человека. Он двигался в нашу сторону. Приближался. Неожиданно он остановился. «Заметил наши следы! — молниеносно сработал мой мозг. — Всё пропало! Стоп! Или что-то насторожило его? Неужели заметил нас? Не мог заметить. Никак не мог! Мы не высовывались. Громко не разговаривали. Находимся в тёмном помещении. Что же тогда насторожило? Всё же следы! Заметил следы! Вчера по неосторожности, по невнимательности наделали следов возле ниши, да и вокруг. Что делать теперь? Добежать к нему не успеем, расстояние приличное. Он сразу же нас заметит и убежит. Мы ведь местность плохо знаем, а он знает, как свои пять пальцев. С другой стороны, зачем гнаться за ним. Мы же незнаем, кто он: преступник или просто какой-то бомж?» Я посмотрел на Бобова и хотел посоветоваться, но в этот момент человек чиркнул спичкой и стал закуривать. У меня аж отлегло от сердца. Вся тяжесть, свалившаяся на моё тело, неожиданно куда-то исчезла, растворилась. Исчезло напряжение. Стало легко и свободно. Я задышал свободно и успокоился. Человек воровато посмотрел по сторонам. Затянулся и не спеша, смело направился к нам. Мы продолжали следить. Он дошёл до ниши. Снова посмотрел по сторонам. Спустился в канавку. Сдвинул решётку и, чуть пригнувшись, вошёл в нишу. Исчез с наших глаз. «Полез в нишу! — радостно воскликнул я про себя. — Теперь он наш!» У меня от радости всё тело затрепетало, а душа ликовала. — Рудольф, — шёпотом обратился ко мне Бобов, — не пора ли взять этого долгожданного, ночного гостя? Возьмём тёпленького, ничего не подозревающего. Вот будет нам подарок! Ну, скажем, новогодний сюрприз! Как?! Даже в сумеречном здании я увидел, как от удовольствия и радости лицо Бобова расплылось в улыбке. Его состояние передалось и мне. — Николай, — отозвался я также шёпотом, — не лучше ли будет, если мы возьмём его, когда он выйдет из ниши с вещами? Мало ли, он может выкинуть какой-нибудь номер, если его возьмём в нише. Ну, например, откажется от вещей. Скажет, не мои вещи, зашёл сюда переночевать от холода. Найдёт немало причин и доводов. У нас ведь против него, то есть против этого, неизвестного человека, ничего конкретного нет. Ты сам знаешь, сколько бомжей, алкашей располагаются на ночлег на теплотрассах завода. Мы с тобой видели, какие условия в этой нише. Приличное пространство внутри, проходит теплотрасса. Температура внутри такая, что можно спать, раздевшись. Рай подземный! Если он матёрый преступник, ни в жизнь не признается, пока не прижмёшь фактами нуликами. Вот когда он выйдет с вещами, отойдёт немного от ниши, тогда он не выкрутится. Если он пришёл за вещами, мы уж точно его не отпустим. Пусть пока посидит, отдохнёт. Мы к этому времени подойдём к нише и будем ждать его с двух сторон возле ниши. Согласен? — Пожалуй, ты прав, Рудольф. Поступим так, как ты предлагаешь. Поймаем с поличным. Ему уж точно тогда не выкрутиться. Время есть, подождём! — согласился Бобов и сел на доску в дверном проёме. По примеру Бобова, я тоже приготовился было присесть около него и вдруг… — Что это!? — невольно вырвалось у меня, когда я увидел два тёмных силуэта на снегу, на том же месте, где появился ночной гость. — Где? — встревоженно спросил Бобов, недоумённо обратив свой взор на меня. — Как где? Смотри туда же, где появился ночной… Подожди, Николай, ты видишь кого-нибудь впереди, или у меня галлюцинация? Посмотри в сторону бугра, видишь? Кажется, эти тени движутся в нашу сторону! Николай мгновенно вскочил на ноги и стал пристально всматриваться в сторону бугра. Через секунду-две промолвил: — Вижу! Постой, постой! Так это же люди! Их двое. Они движутся в нашу сторону, — полушёпотом сказал Бобов. — Глянь, воровато поглядывают по сторонам, осторожничают! Вот те на! Встретили одного, а теперь нужно встретить ещё двоих. Не многовато ли для нас двоих, как ты считаешь, Рудольф? — Много ли, мало ли, не бежать же нам отсюда, как последним трусам, — твёрдым и решительным голосом сказал я, чтобы у Бобова не осталось никаких сомнений. — Будем стоять до конца, какой бы исход ни был. Меня интересует сейчас совсем другое. Смотри, они как будто соблюдают осторожность, но почему-то идут во весь рост? Не кажется ли тебе странным их поведение? — сказал я, обратив свой взор на Бобова. Рука моя машинально полезла в карман за пистолетом. Всё моё тело вновь напряглось, но мозг продолжал работать чётко и уверенно. Вдруг заговорил Бобов: — Рудольф, ты следишь за ними? Ты не заметил, куда они делись? Я вроде бы постоянно следил за ними, но они неожиданно куда-то исчезли. В яму провалились, что ли? Будто бы поверхность снега ровная, гладкая, а их нет. — Как нет! — расстроенно воскликнул я. Я напряг зрение, но никого не увидел впереди. Было пустынное пространство. Белел снег. Больше ничего. — Куда же они делись? — не на шутку заволновался Николай, осматривая пустое пространство вокруг. — Как сквозь землю провалились. Вероятно, они притаились за бугром и ждут сигнала от ночного гостя. Умно они придумали. Сначала послали в разведку специально человека… — Тс-с… — резко прервал я Бобова. — Смотри, смотри, снова они появились. Идут! Двое. — Вижу! — шепнул Бобов. — Идут сюда. Что будем делать, Рудольф? Вдвоём, осилим ли троих? Не исключаю, у них тоже может быть оружие. Давай, решай! — Упустить их нельзя, Николай. Всех троих, может, задержать не удастся, но при любых обстоятельствах попытаемся задержать хотя бы двоих. Если возникнет нештатная ситуация, то будем стрелять по ногам. Смотри, только по ногам. Лишние проблемы нам не нужны. Хорошо? — Понял, — поспешно ответил Николай.