– Вы осматривали и моего клиента. Мазок подтвердил, что семенная жидкость в вагине потерпевшей принадлежит ему, но это говорит лишь о том, что секс имел место, не так ли? – Да. Голос Прайс набирал обороты. – Ваш осмотр выявил очевидные признаки того, что истицу принудили к сексу? Вы нашли какие-либо внутренние или внешние травмы, опровергающие версию спонтанного секса? И она получила тот ответ, на который рассчитывала. – Нет. Не нашла. Доктор выглядела так, будто пропустила мяч в собственные ворота. Я прекрасно понимала ее чувства. – Спасибо, доктор Окенедо. У меня больше нет вопросов к свидетелю, ваша честь. Прайс села, и тут, как по мановению руки, поднялся Полглейз. Они будто бы качались на качелях. – Ваша честь, – сказал он потухшим тоном проигравшего, – со стороны обвинения больше свидетелей нет. Глава 19 ЛОРА 11 мая 2000-го В день, когда Джейми Балкомб встал за свидетельскую трибуну, небо над Труро было чистым и синим. Обвиняемый прошел по коридору в сопровождении привычной свиты и сдался в руки охраннику у входа, ведущего к скамье подсудимых. Журналистка со стрижкой боб вернулась в холл. Когда громкоговоритель призвал всех заинтересованных в деле по обвинению Балкомба в зал суда номер один, Элли ей подмигнула, шепнув: – Цирк начинается. Мы пробрались к нашим местам, стараясь не задеть кого-нибудь из Балкомбов. Удушающе несло цветочным парфюмом, и вчерашняя головная боль вернулась пульсацией в висках. Невеста Джейми Антония сидела на последнем ряду. Она оделась нарочито невинно, почти пародийно: черная бархатная лента в волосах, кружевной воротничок, скромное школьное платье из старых добрых времен, только гольфов не хватало, получилась бы точь-в-точь Алиса с тенниеловских иллюстраций. Джейми, идущий к скамье подсудимых, заметил ее, и на его лице мелькнуло раздражение, но оно исчезло так быстро, что я почти решила, будто мне показалось. – Ты видел, какую он гримасу состроил? – шепнула я Киту. Тот взглянул на Джейми, который успел натянуть маску почтительной серьезности, и только пожал плечами: – Да он вроде всегда такой. Я заметила, как Джейми коротко кивнул в сторону пустого первого ряда. Антония подскочила, будто марионетка, которую дернули за веревочку, рассыпавшись в извинениях, протолкалась к первому ряду и села там, нервно крутя в пальцах кольцо. – А это ты видел? – спросила я Кита, но он возился с часами, выставляя на них то же время, что на часах в зале суда. Джейми был сама вежливость, громко поблагодарил пристава, придержавшего дверь, и закивал, когда ему указали на трибуну. – Конечно, конечно. – Садитесь, мистер Балкомб, – предложил судья. – Спасибо, ваша честь, я постою, – покачал головой Джейми. Сегодня на нем был другой костюм, немного великоватый. В нем он был похож на первоклассника в пиджаке на вырост. Я незаметно покосилась на Балкомбов. Все они были одеты тщательно, аккуратно. Похоже, костюм Джейми – часть спектакля, призванного обезоружить присяжных. Даже глаза у него казались совсем синими – линзы? Он присягнул на Библии. Кто бы сомневался. Фиона Прайс нежно улыбнулась клиенту. – Благодарю вас, Джейми, – произнесла она, будто он сделал великое одолжение, почтив нас своим присутствием. – Прежде чем мы перейдем к допросу, расскажите о вашем образовании. – Спасибо, мисс Прайс. Я учился в соборной школе Саксби, окончил с отличием. Сейчас учусь на архитектора. Получил в университете Бат степень бакалавра. Голос у него чуть не медоточил, хоть серебряной ложкой ешь. – Вы являетесь квалифицированным специалистом? – Нет. Мне еще учиться три года, а потом потребуется опыт работы, чтобы вступить в Королевский союз архитекторов Британии. Наверное, только ветеринары учатся дольше, чем архитекторы. После бакалавриата нужно год отработать на практике, потом еще два года учебы. После получения диплома снова профессиональная практика и квалификационный экзамен. А потом обращаешься в союз архитекторов, и они дают направление. Вот тогда и начинается настоящая работа. Присяжный в пиджаке кивнул, а молодой человек в татуировках прикусил губу. – Как повлиял этот случай на вашу карьеру? Джейми выпрямился. – Если честно, то это обвинение все разрушило. Мне предстояло отработать год на практике. Меня взяли на стажировку в солидное архитектурное бюро «Макферсон и Барр». Они проектируют экоусадьбы на свободных участках в центре. Очень престижное место, берут по одному выпускнику в год. Я почти приступил к работе, когда против меня выдвинули обвинение, и в бюро сочли, что стоит отложить стажировку до вынесения приговора. Так что я в подвешенном состоянии. Вот так история. Я попыталась поймать взгляд Джейми. Мне-то ты не сможешь солгать, думала я. Я-то тебя знаю. Я видела все твое гнилое нутро. Фиона Прайс, исполненная переживаний за судьбу подопечного, склонила голову и помолчала, горюя о разрушенной карьере. – Ваш отец – известный застройщик, не так ли? У него успешное предприятие, он постоянно возводит новые объекты. Ваша фамилия – уже рекомендация. Почему вы не пошли в семейный бизнес? Джейми невинно посмотрел на нее синими глазами. – Не хочу выезжать на репутации отца. Кроме того, будущее отрасли – строительство экологичных домов. Я бы сказал, что это не только профессия, но и призвание. Невероятно, как человек, обвиненный в изнасиловании, может производить такое приятное впечатление. – Вам есть что терять. Очевидно, вы очень переживаете из-за того, что ваша карьера оказалась под угрозой. – Ваша честь, – перебил Полглейз, – моя уважаемая коллега пытается выяснить последствия, а не обстоятельства дела. Прайс отбила подачу: – Чтобы понять, как мог действовать мой клиент в той ситуации, необходимо оценить, что поставлено на карту. Продолжим, Джейми. Как это дело затронуло вашу личную жизнь? – Я почти не сплю с тех пор, как меня арестовали. Я очень измотан. До сих пор не могу поверить, что все это наяву. Фиона Прайс покрутила ручку на столе, затем продолжила другим тоном: – Вы женаты? У вас есть дети? – Я помолвлен. Моя невеста Антония здесь, в зале. Он улыбнулся ей, та в ответ жеманно растянула губы. Мне вдруг пришло в голову: ведь она сидит в зале с первого дня, выходит, ее не станут допрашивать? Почему? Почему ее не вызвали свидетельницей? – А дети? – спросила Прайс. – Пока нет, сперва надо устроить жизнь, но я очень надеюсь, что в будущем появятся. Женщины-присяжные расплавились от умиления. Даже я изо всех сил пыталась не забыть о том, что милый школьник, стоящий за трибуной, на самом деле жестокий насильник. – К сведению присяжных, инцидент произошел в четверг. Давайте расскажем, как вы поехали на фестиваль и как познакомились с истицей. – Конечно. Я собирался поехать в Корнуолл с Питером, бывшим одноклассником, но за пару дней до отъезда он повел в поход своих скаутов и сломал ногу. Ах, какая прелесть. Что дальше? Выяснится, что их с Питером любимое занятие – переводить бабушек через дорогу? – Вот мне и пришлось ехать самому. Я сел на автобус из Лондона и разбил палатку. – Джейми смущенно улыбнулся. – Не лучшее начало. Честно говоря, с палаткой у меня не слишком заладилось, это Питер все умеет. Он у нас главный по скаутам. В общем, я кое-как ее поставил, но сидеть там одному не очень-то хотелось. И я пошел погулять по палаточному городку, думал поболтать с кем-нибудь. Он повел глазами – вылитая принцесса Диана. – Горели костры, люди просто подходили и садились, не спрашивая разрешения. Я подсел к первому же попавшемуся. Сперва все болтали о фестивалях, кто на каком побывал, о погоде, будет видно затмение или нет. Всякое такое. – А как вы завязали разговор с мисс Тейлор? Интересно, его внешность сработает за или против? – Когда стемнело, кто-то достал гитару, так что разговаривать можно было только с тем, кто рядом. Вот мы и стали болтать о том о сем. Она много поездила, побывала на всяких фестивалях. Ей все это очень нравилось. Я сказал, что моей девушке такие мероприятия не особо по душе. Прайс повертела ручку в руках.