— Чёрт! Никогда бы не подумал, что эти твари могут быть такими сильными менталами, — вместо ответа выругался «нюхач». — Мента чего? — переспросил Андрей. — Ты можешь по человечески всё объяснить? — Тумблер дурака выключи, — огрызнулся Рашид. — Менталы, это люди умеющие использовать свои ментальные. Или не люди, как в нашем случае. — И чего? Хочешь сказать, что они пытаются прочесть наши мысли? — не унимался Андрей. — Сколько раз тебе повторять, никто не читает мысли. Считывается эмоциональный фон, и, да, они пытаются уловить наши эмоции. Именно об этом я и говорил, когда требовал взять меня с собой. — Чем мы можем помочь? — быстро спросил Влад, всмотревшись в разом побледневшее лицо «нюхача». — Постарайтесь держать себя в руках и избегать ярких эмоций. И рыжему то же самое скажите. А то он в экстазе светится, словно очередная сверхновая. — С чего ты взял, что он светится? — не понял Андрей, на которого подобные разговоры наводили какой-то подсознательный ужас. — Эмоции у него яркие, — коротко пояснил Влад, связываясь с пилотом по внутренней связи. — Вася, кончай балдеть. Просто подтащи нас к этой рухляди и следи за радаром, — добавил он, продолжая отслеживать перемещения вражеских кораблей. Полёт бота сменился от хаотично-спирально-зигзагообразного на ровный и прямолинейный, а Рашид заметно приободрился. Бросив на разведчика благодарный взгляд, «нюхач» с тихим стоном размял затёкшую шею и, покачав головой, не громко проворчал: — Вроде успокоились, но продолжают отслеживать сектор обломков. Так что, при выходе далеко от меня не отходите, и старайтесь думать о чём-нибудь приятном. — А человек может научиться самостоятельно закрываться от такого сканирования? — задумчиво спросил Влад. — Решил в нашу службу податься? — иронично усмехнулся Рашид. — Своего дерьма хватает, чтоб ещё ваше разгребать, — огрызнулся разведчик. — Так можно или нет? — Можно, но быстро этому не научишься. Да и получается не у всех, — подумав, кивнул следователь. — Объясни, как это делать, — потребовал Влад. — Зачем тебе? — насторожился «нюхач». — Шоб было, — фыркнул разведчик. — Как широко ты можешь раздвинуть свой колпак, которым закрываешь нас? — Десять метров, для меня максимальный радиус. Потом, плотность колпака начинает падать, — вздохнув, ответил Рашид. — И с чем это связано? Ведь говорят, что расстояние для мыслей значения не имеет, — не унимался разведчик. — Меньше слушай, что говорят. Дело тут не в расстоянии, а в человеческих возможностях. Говорю же, чтобы понять всю механику этого действа нужно год теорию изучать. — Оставь теорию себе, а мне коротко, в двух словах расскажи, что надо сделать, чтобы тебя «нюхач» не учуял, — решительно потребовал Влад. Удивлённо посмотрев на него, Рашид испустил очередной мученический вздох, а-ля, вот докопался и, собравшись с мыслями, начал рассказывать. * * * Группа наёмников нанятых для выполнения деликатного заказа был завербована людьми из АНБ. Майку Корману оставалось только познакомиться с командиром наёмников, и погрузиться в корабль, по классификации стран американской конституции, типа фрегат. Заняв отведённую ему каюту, Майк разложил вещи по рундуками и полкам, после чего, усевшись на койку, мрачно уставился в противоположную стену бездумным взглядам. С момента получения задания, он то и дело порывался подать рапорт об отставке, но мысль о том, что рапорт может быть удовлетворён, только после выполнения задания удерживала его от этого шага. Испортить себе карьеру я всегда успею, думал Майк, то и дело, возвращаясь к размышлениям о том, как избежать прямого участия в карательной экспедиции. Заканчивать службу с руками по локоть в крови, он не хотел. В принципе, как координатор, Корман имел полное право появиться на точке проведения акции уже после того, как всё будет закончено, но совет безопасности, словно в отместку за то, что ФБР не смогло решить проблему собственными силами, и заставило их потратиться, приказал Майку привезти неопровержимые доказательства проведения акции. Что означало, что он должен был предоставить совету, не много ни мало, а видеоматериалы самих действий наёмников. Этот приказ значительно ограничивал Корману возможности для манёвра. Так или иначе, но агенту ФБР придётся лично присутствовать на каждой операции. И это здорово портило Майку аппетит. Кроме того, его, так называемый вещун, а точнее, орган ответственный за нюх, старательно сигнализировал об очень больших проблемах, с которыми всем участникам этого похода придётся столкнуться. Размышления Кормана были бесцеремонно прерваны распахнувшейся без стука дверью в каюту. На пороге стоял детина двухметрового роста, закрывавший собой весь проём. Окинув сидевшего на койке Кормана мрачным взглядом светло-карих глаз, детина прорычал: — Ваша контора до сих пор не перевела авансовый платёж по контракту. Как это понимать? — Понятия не имею, — равнодушно пожал плечами Корман, стараясь держать себя в руках. Рядом с этим головорезом он с самого начала чувствовал себя неуютно. — Сообщите вашему начальству, что если в течении стандартного часа платежа не будет, контракт будет аннулирован. Связью вас обеспечат, — не терпящим возражения тоном потребовал детина. — У меня есть свой канал связи, — буркнул Корман, пытаясь прощупать почву. — Нет. Говорить с ними вы будете по нашему каналу, — рявкнул в ответ наёмник, даже не пытаясь скрыть тот факт, что переговоры Кормана с начальством будут тщательно слушать. — Как хотите, — сделав вид, что ему всё равно, согласился Майк. В конце концов, спорить с наёмником в вопросе, где он ничего не решает, Корман не собирался. Вопрос оплаты услуг наёмников решался сенаторами из совета безопасности. Так что, прыгать выше головы Майк не собирался. Пройдя следом за наёмником в рубку, Корман молча, взял у связиста гарнитуру и, надев её на голову, вопросительно покосился на стоящего рядом детину. Кивнув связисту, тот слегка наклонился к Майку и, понизив голос до шёпота, прошипел: — Или ваши боссы заплатят, или вы не вернётесь. — Послушайте, при чём здесь я?! — попытался возмутиться Корман. — Заткнись. Мы с самого начала были готовы к тому, что правительство попытается кинуть нас с деньгами. — Да с чего вы это взяли? — окончательно растерялся Майк. — С того, что одну группу русские у этой планеты уже уничтожили, а ваши бонзы быстренько сделали вид, что не имеют к заказу никакого отношения, удержав платёж, — ещё тише прошипел наёмник. — Богом клянусь, я к этому не имею никакого отношения, — истово поклялся Корман. — Я только представитель, которого отправили в эту командировку приказом. ФБР вообще не занимается подобными делами. Ведь это не полицейская операция. — Может быть, — подумав, мрачно протянул наёмник. — В любом случае, можете смело считать себя заложником. Вздрогнув, Корман растеряно посмотрел на стоящего рядом наёмника и, чувствуя, как сердце скатывается куда-то в левую пятку, проворчал: — Я должен был догадаться, что идея с координатором появилась не у вас. Вам лишние свидетели совсем не нужны. — Умный мальчик, — хищно оскалился наёмник. В этот момент, в наушнике гарнитуры раздался чей-то голос: — Алло, говорите, вас слушают. — Алло, это начальник оперативного отдела ФБР, Майк Корман. Меня направили координатором с группой независимых исполнителей на одну из пограничных планет. Но из-за задержки авансового платежа, операция может оказаться под угрозой срыва. Прошу прояснить ситуацию. — Вопрос оплаты решается не с вами, а с командованием группы, — послышалось в ответ. — Я знаю, но мне только что было официально заявлено, что если платежа в течении часа не будет, то контракт будет аннулирован, — ровным, ничего не выражающим голосом ответил Майк. — Подождите на связи, — ответил оппонент после короткой паузы. Неопределённо пожав плечами, Корман чуть сдвинул гарнитуру и, повернувшись к наёмнику, сказал: — Похоже, они там окончательно запутались, кто кому и за что платит. — Это их проблемы, — огрызнулся детина. — Можете сообщить этому болвану, что если платежа не будет, вы станете заложником. — Похоже, вы не очень лояльно относитесь к нашему правительству, — не удержался Майк. — Лояльно? Да плевать я хотел на лояльность и на правительство. Эти ублюдки привыкли загребать жар, чужими руками рассказывая всем подряд про патриотизм и демократические ценности. А для нас существует только два вида ценностей. Наши жизни и наши кошельки. А патриотизм всё остальное они могут засунуть себе куда подальше. В голосе наёмника звучало столько презрения, что Майку поневоле стало стыдно за свою неуклюжую попытку сыграть на чувствах этих людей. — Мистер Корман, вы ещё там? — послышалось в наушнике, и Майк быстро ответил: — Слушаю вас, сэр. — Эта линия принадлежит судну? — Так точно. — В таком случае, передайте направившим вас наёмникам, что деньги будут переведены через два дня. У нас возникли кое-какие проблемы с федеральным казначейством. — Вы слышали? — повернувшись к наёмнику, спросил Майк. — Их проблемы нас не интересуют. Эти дни будут внесены в рабочее время, а старт состоится только после получения аванса, — отрезал наёмник. Корман быстро повторил всё услышанное и, добавив, что в случае отказа платить, станет заложником, сорвал с головы гарнитуру. Абсурдность ситуации всё больше выводила его из себя. Не оглядываясь на громилу, Майк решительно вышел из рубки и тут же оказался зажатым с двух сторон шкафообразными телами двух конвоиров. Не вступая в разговоры и, даже не пытаясь пояснить своё поведение, сладкая парочка подхватила его под локти и почти унесла к отведённой Корману каюте. Услышав, как дверь каюты заперлась снаружи, Майк криво усмехнулся и, достав из рундука чемодан, аккуратно вскрыл второе дно. Личный коммуникатор его службы размером с ладонь и толщиной в полпальца, имел впечатляющие возможности и кодированный канал связи, расшифровать который можно было только при наличии специального оборудования. Включив прибор, Корман ввёл код авторизации, после чего, в течении пяти секунд ввёл код деактивации системы безопасности.