Когда я собираюсь отнести тарелки в раковину, звонит телефон. — Ответь, — говорит Рэйчел. — Там не так уж много убирать. Я могу сама это сделать. Оставив тарелки на столе, иду в спальню. Я не знаю, кто звонит, но мне нужно уединение на случай, если это Джек или кто-то из группы. Беру с тумбочки телефон. — Алло? — Пирс, это мама. — Привет, мама. Тебе что-нибудь нужно? Она никогда не звонит без причины. — Да. Мне необходим сопровождающий на званый ужин. Он состоится в середине октября, но я хотела предупредить заранее. — К тому времени отец, скорее всего, вернется в город. С тобой может пойти он. — Возможно, но ужин в четверг, и когда я говорила ранее с твоим отцом, было похоже, что он не вернется домой до следующей субботы, поэтому мне нужен запасной план. — Я не знаю, смогу ли присутствовать на ужине, мама. Я должен проверить свое расписание. — Я презираю эти официальные ужины. Они обычно длятся всю ночь, и, если приглашена моя мать, я предполагаю, что все там присутствующие будут ее возраста или старше. — Все остальное в твоем расписании придется отменить. Ты идешь на этот ужин, Пирс. Я не могу появиться без сопровождения, и так как твой отец уехал из города, ты займешь его место. — Где он состоится? — В резиденции Сеймуров. Это официальное мероприятие с дресс-кодом, конечно, и ужин ровно в семь. Но мы должны прибыть к 6:30 для коктейлей. Я позвоню тебе на следующей неделе, чтобы обсудить детали. — Мам, подожди. Кто еще будет там присутствовать? Она раздраженно вздыхает. — Пирс, я не запомнила схему рассадки. Мне нужно идти, так что поговорим позже. До свидания. Она вешает трубку. Все так, как я и говорил. У меня никогда не было выбора. Мне всегда указывают, что делать и когда. И я ненавижу подчиняться, но это все, что я знаю, поэтому приходится. Но теперь, званный ужин означает, что у меня на одну ночь меньше с Рэйчел, и так как мое время с ней ограничено, я не хочу терять ни минуты, проводя вечер с моей матерью и Сеймурами. Мне плевать на них. Лиланд Сеймур всегда доставлял мне неудобства. Он разговаривает так, словно постоянно угрожает. Он член «Дюнамис» и владеет большой международной корпорацией, сотрудничающей с военными. Семья Сеймуров чрезвычайно богата, и они любят хвастать своим состоянием, выставляют его напоказ. У них две дочери, Кэтрин и Кэролайн. Кэтрин влюблена в меня с двенадцати лет. Теперь ей пятнадцать, и, когда я появляюсь на ее горизонте, она постоянно со мной флиртует. Всего лишь ребенок, но почему-то думает, что я бы с ней встречался. Так что мне придется иметь дело не только с моей матерью и Лиландом Сеймуром, а также и с назойливой Кэтрин. У меня было такое хорошее настроение, но, все, что было нужно, чтобы его испортить, один телефонный звонок от моей матери. И одна хорошая ночь превратилась в ужасную. — Эй. — Я поворачиваюсь и вижу Рэйчел позади себя. Она улыбается. У нее такая красивая улыбка, которая с легкостью возвращает мне настроение. — Ты не должна быть здесь, — говорю я, обвивая руками ее талию. — В твоей спальне? — Она заводит свои руки за мою шею, ее пальцы мягко перебирают мои волосы. — Почему? — Потому что ты хотела замедлить наши отношения. И это будет очень трудно сделать, если мы останемся в этой комнате. — Мы же остались здесь прошлой ночью. — Да. И это было очень тяжело. Она тянется ко мне и легонько целует в губы, а затем отступает. — Спасибо тебе. — За что? — Ты не давишь на меня. Я знаю, что ты хочешь двигаться дальше, и я тоже, но сначала мне нужно, чтобы мы провели больше времени вместе. — Я понимаю. Но пока давай проведем это время в другой комнате. Рэйчел громко смеется. У нее такой замечательный смех. Легкий, счастливый и полный энергии. — Я приготовила немного мороженого. — Взяв меня за руку, она ведет на кухню и усаживает на высокий стул у кухонного островка. Там уже стоят две миски мороженого. — Я купила с шоколадной крошкой, чтобы ты мог попробовать новый вкус. И в морозилке еще половина галлона, так что можешь есть понемногу каждую ночь до конца недели. Она садится рядом со мной, и ждет, когда я попробую первую порцию. Что я и делаю. — Очень вкусно. Честно сказать, мне непривычно есть мороженое. Мои родители были бы в шоке, если бы увидели, как я ем такой детский десерт. Отец, вероятно, не ел мороженое с тех пор, как сам был ребенком. В последний раз, когда я его ел, мне было десять, и то только потому, что я умолял свою мать дать мне в последний раз на мой день рождения. Отец запретил, говоря, что я уже взрослый, но мама пробралась ночью ко мне в комнату с маленькой порцией, как только он уснул. Я опустил свою ложку. — Так каковы твои планы на эту неделю? — Как всегда. Работа и учеба. — Рэйчел улыбается. — И надеюсь, мой красивый парень придет ко мне в гости. — Она берет ложку и зачерпывает мое мороженое. — А что, если он будет приходить каждую ночь на этой неделе? — Забрав у нее ложку, кладу ее обратно в миску. — Хм. Это много ночей. И становится все труднее и труднее быть рядом с тобой без… Я целую ее еще до того, как она закончит говорить. — Именно поэтому нам нужно проводить время вместе. Ты никогда не узнаешь меня, если мы не будем постоянно видеться. Так что ты скажешь? Тебе не придется готовить. Я буду приносить ужин каждый вечер. Она обдумывает мое предложение. — Мне нравится твоя идея, но вряд ли я смогу заниматься, если ты будешь рядом. — И почему это? — Я обхватываю ее лицо ладонями, притягивая к себе. Неторопливо целую в губы. — Я обещаю тебя не отвлекать. — Оставляю мимолетный поцелуй на щеке, передвигаясь к мочке уха. — Буду очень тихо сидеть на диване. Она дрожит, ощущая мое горячее дыхание на своей коже. — Если ты будешь там, то я захочу к тебе присоединиться. Я целую ее шею. — Я не против. Ты можешь сидеть рядом со мной и учиться. Рэйчел закрывает глаза, наклоняя голову набок и открывая мне еще больший доступ к своей шее. — Я гарантирую, что не смогу сосредоточиться, если ты будешь делать именно это, сидя на диване в моей квартире. — Давай попробуем и посмотрим. — Я встаю и поднимаю ее со стула. — Что ты делаешь? Несу девушку к дивану и, усадив, вручаю ей одну из моих книг по бизнесу со стола. — Давай, представь, что это один из твоих учебников. Она смеется. — Окей. — И, открыв книгу, делает вид, что читает. Я сажусь рядом с ней, бережно убирая волосы ей за плечо и нежно целуя в шею. Тело Рэйчел заметно расслабляется, и она закрывает глаза. — Да, это не сработает, — она констатирует очевидный факт, когда книга выпадает из ее ослабевших пальцев. Я поднимаю ноги Рэйчел, ставя их на диван, когда она ложится. Располагаюсь сверху на ней и снова целую, на этот раз прямо в губы. — Я все еще планирую приходить. Она притягивает меня поближе и шепчет: — Я тебя не приглашаю. — Я все равно приду. — Моя рука двигается по ее боку, останавливаясь на бедре. Прежде чем она сможет возразить, я опять целую ее, мой язык проскальзывает между ее приоткрытых губ. Я никогда не целовал женщину так часто, как целовал Рэйчел. Для меня это слишком интимно. Я всегда избегаю поцелуев и перехожу непосредственно к сексу. Но с Рэйчел все по-другому, и не только потому, что секс сейчас не вариант. Все по-другому, потому что я действительно хочу целовать ее. На самом деле, всякий раз, когда она рядом со мной, я не могу перестать целовать ее. Но должен заставить себя остановиться, потому что они приводят к тому, что я хочу большего, а она еще не готова. Надеюсь, в скором времени все изменится, потому что ожидание — хуже смерти. В течение следующих нескольких недель я приезжаю к Рэйчел каждую ночь сразу после работы, или она приходит в мой лофт. Мы ужинаем, потом разговариваем или смотрим телевизор, или она учится, пока я наверстываю то, что не успел сделать в офисе. Мы углубляемся в рутину, и она мне нравится. Заставляет чувствовать, что у меня нормальная жизнь. Я знаю, это не так, но пока я успешно притворяюсь. Мой отец в тысячах миль отсюда, и я ничего не слышал ни от организации, ни от Джека. Изредка звонил своей матери, но на этом все. Как будто я оставил ту жизнь где-то далеко, по крайней мере, на время. Сейчас октябрь, а мы с Рэйчел проводим выходные у меня. В пятницу вечером я заказываю изысканный ужин в ресторане. Погода ухудшается, становится все холоднее, и я растапливаю камин. Рэйчел любит сидеть около огня, поэтому мы остаемся дома всю субботу, лежа на диване и смотря кино. Я еще никогда в жизни не смотрел такое количество фильмов. Я вообще редко смотрю телевизор. Но Рэйчел их любит, и я смотрю вместе с ней, либо просто сижу и слежу за ее реакцией на различные сцены, иногда улыбаясь, иногда с грустью, а иногда смеясь так, что колет в боку. Мне нравится ее способность выражать свои эмоции. У меня так никогда не получается. Наблюдая за ней, я понимаю, что мои чувства к ней становятся все глубже. Это тревожит меня, но и одновременно делает счастливым. Приятно хоть раз в жизни что-то чувствовать, особенно такое хорошее и светлое, что я испытываю к Рэйчел.