- Это полиция!- рявкнул Бэнкс и жестом велел напарнику обождать «с подачей второго блюда», хотя у него и самого руки чесались. Причем чесались буквально – такое с ним частенько приключалось из-за волнения.- Фиш, мы знаем, что ты там! Выходи с поднятыми руками! - Да, или мы тебя изрешетим, как старый носок! Бэнкс уставился на напарника и яростно зашептал ему: - Что? Какой еще носок?!! - А что, они всегда дырявые,- пробормотал покрасневший Хоппер.- Вот я и подумал… Фиш рассмеялся из-за двери. - Еще поглядим, кто здесь носок!- воскликнул он.- И вообще, попрошу уважительнее! Для вас я – мистер Носок! - Ну все…- сквозь крепко сжатые зубы процедил Бэнкс, выставил из-за угла руку с револьвером и принялся стрелять. Хоппер, успевший перезарядить барабан, поддержал его. В ответ тоже полетели пули, подгоняемые раздражающим смехом. Констебли еще не успели как следует свести знакомство с этим Фишем, но они оба его уже отчаянно ненавидели… …Паровой лифт медленно поднимался на этажи, и лифтер-автоматон в сливовой форме и шапочке коридорного мертвой хваткой вцепился в рычаг управления; в прорези под рычагом было указано: «Мансарда». Доктор Доу и Джаспер оба, задрав головы, неотрывно глядели на стрелку, медленно передвигающуюся между полированными латунными номерами этажей над дверью. С ними вместе в лифте поднимался молодой веснушчатый коридорный Джереми Бейкер. Болтал он без умолку: - …и нога с тех пор больше не болит! И все благодаря вам, доктор! - Рад слышать,- безразлично ответил Натаниэль Доу. Лифт полз. Доктор Доу и его племянник решили не идти через главный вход – минуя вестибюль и докучливого портье, можно было сэкономить больше времени и избежать ненужной шумихи. В апартаментах Доббль служил коридорным один из бывших пациентов доктора, и тот решил воспользоваться этим удачным стечением обстоятельств. С уличного приемника пневмопочты возле аптеки Медоуза Натаниэль Доу отправил на приемник апартаментов Доббль послание специально для коридорного Джереми Бейкера, в котором попросил его встретить их у черного хода и провести наверх, на этажи. Джереми все выполнил в точности, поскольку считал себя обязанным доктору: тот вылечил его ногу, что позволило ему претендовать на хорошую работу в Доббль. И вот они поднимаются на заднем лифте, и к некоторому удивлению доктора оказывается, что Фиш все еще квартирует в апартаментах в мансарде. - Вы начали говорить, Джереми, о вашем постояльце, мистере Фише. - Да, мистер Фиш!- воодушевленно подхватил Джереми.- Прекрасный, отзывчивый, невероятно щедрый на чаевые господин. Персонал апартаментов просто обожает его. - Он снимает апартаменты один? - Да. - Вы не заметили за ним ничего подозрительного? - Подозрительного? Нет уж! У мистера Фиша прекрасные манеры. А еще он очень обаятельный, так и хочется с ним подружиться. Все горничные от него без ума. И это несмотря на его… гм… эмм… кхм… нос. А еще он это… как оно… экстра… экспра… - Экстраординарный?- хмуро проговорил Натаниэль Доу. Этот Фиш, кем бы он ни был, ему уже не нравился. - Нет, я этого слова даже не слыхивал. Оно точно существует? А мистер Фиш он… эмм…- Коридорный приставил ладонь к губам и доверительно сообщил доктору: - Ну, странный немного… - Говорит сам с собой?- предположил Джаспер. - Нет! Это дело обычное. Тут у нас половина комнат занята теми, кто говорит сам с собой. А мистер Фиш… странный, да, но в хорошем смысле. Полосатое пальто у него такое необычное. И еще он ходит по столу, Гиббси рассказывал. И ест один шоколад. И вообще ведет себя экстра… экспра… - Экстравагантно,- по-прежнему хмуро подсказал доктор Доу. - О! Точно! - И в чем же выражается его экстравагантность? - Ну, он не позволяет горничным убираться в его комнатах, хотя регулярно дает им чаевые. А еще он вообще никогда не покидает апартаменты Доббль – иногда спускается в вестибюль-ресторан, но чаще еду ему доставляют наверх кухонным лифтом. А еще он заказал автоматона, и когда мистер Соболл, метрдотель, поинтересовался, зачем он ему понадобился, сказал, что для еды. - Да, это очень… экстравагантно. Сразу видно, что он из Льотомна. - А, так он из Льотомна!- подивился Джереми.- Тогда все ясно. Все странные оттуда. Судя по беспечному выражению простоватого лица коридорного, на этом сведения о Льотомне и его жителях у него заканчивались. - К нему кто-то приходил? - Ни разу за все время. Больше доктор ничего не спрашивал. Он все думал об этом Фише. У него в голове выстраивалась крайне занимательная картина. Было ясно, что Фишу даже не пришлось рвать на мелкие кусочки краденые деньги и превращать их в пыль, чтобы пускать ее недалеким служащим апартаментов в глаза. Еще Натаниэль Доу понял, что наглости этому человеку не занимать: ограбить банк «Ригсберг» – и преспокойно продолжать себе жить едва ли не по соседству с ним… да, весьма наглый субъект… Джереми все продолжал восхищаться: - …просто прекрасный постоялец! Едва ли не лучший из всех, кто на моем веку останавливался в Доббль. Никогда не ведет себя надменно, не придумывает унизительных заданий, не бьет коридорных и горничных. Даже не позволяет себе ругательств по отношению к персоналу, представляете? Натаниэля Доу уже порядком утомила болтовня коридорного, но тут лифт наконец доехал до последнего этажа. В потолке кабинки звякнул колокольчик, и двери раскрылись. Тут-то и раздались выстрелы… …На этаже творилась неразбериха. Тучи едкого дыма ползли по коридору, мелькали вспышки выстрелов, пули вонзались в дерево панелей, вспарывали кожаную обивку. Кто-то что-то кричал, кто-то – ясно кто! – смеялся. Бэнксу же было не смешно, он выглянул из-за угла и жестами показал Хопперу, чтобы тот следовал за ним. Толстый констебль уловил последовательность в поведении наглого Фиша. Тот был горазд на различные оскорбления, и всякий раз, как принимался поливать полицейских унизительными сравнениями и обидными прозвищами, на время прекращал стрелять – он был весьма самодовольным типом, а такие не любят, когда звуки выстрелов заглушают их голос. И вот, когда Фиш снова взялся за свое и начал разглагольствовать о том, что констеблям шлемы слишком сильно сдавливают головы, Бэнкс и Хоппер воспользовались возможностью, чтобы подкрасться к апартаментам, которые занимал опасный преступник. Констебли проявили чудеса скрытности, подобрались незамеченными и замерли, вжавшись в стену по обе стороны от двери. - …ничто так не улучшает день,- продолжал беспечно разглагольствовать Фиш, не замечая угрозы,- как возможность щелкнуть по сопливым носам парочку глупых фликов! Бэнкс жестом велел Хопперу готовиться, тот коротко кивнул. Толстый констебль, затаив дыхание, высунул голову и, закрыв один глаз, глянул в одну из проделанных в двери дырок от пуль. В комнатах никого не было видно – наверное, Фиш затаился. - …как говорят рыбы в рыбной лавке «Пуассон и стая»,- продолжал глумиться преступник в засаде,- тухлые флики воняют хуже тухлой селедки. Как констебль его ни выглядывал, но обнаружить так и не смог. При этом он увидел кое-что странное. Неподалеку от входа, но так, чтобы в него не попали пули, на стуле стоял граммофон, его рог бы направлен прямо на дверь. Пластинка крутилась… - Вам меня ни за что не взять!- звучал голос Фиша.- Куда вам с вашими искусанными осами опухшими задницами! Констебль довольно быстро все сопоставил. - Проклятье!- взревел Бэнкс.- Его там нет, Хоппер! Это обманка! Он встал напротив двери во весь рост и со всей силы пнул ее башмаком. Дверь с грохотом отворилась – судя по всему, она была даже не заперта – и оба констебля ринулись в проем с револьверами наперевес. Но тут удача от них совсем отвернулась. Стоило двери открыться, как в комнате сработал какой-то механизм: раздался щелчок, и помещение осветила яркая фотографическая вспышка. Запахло жженым магнием, и полицейские на мгновение ослепли. Граммофонная запись что-то продолжала вещать, но ее никто уже не слушал. Бэнкс отошел от вспышки довольно быстро. Он успел заметить, как из установленного под потолком и нацеленного точно на дверь фотографического аппарата выдвинулась стеклянная пластина. Пластина эта тут же опустилась в набитую ватой капсулу пневмопочты. Крышка капсулы захлопнулась, и сама она пришла в движение – заскользила по тонким рельсам, спускающимся из-под потолка спиралью. Завороженный, Бэнкс наблюдал, как капсула соскальзывает все ниже и ниже, будто тонет в водовороте. Но вмиг опомнившись, он бросил упредительный взгляд – туда, куда рельсы вели. Оканчивались они у стены слева, у зияющего чернотой отверстия приемника пневмопочты. Догадка озарила мозг констебля… - Нет!- закричал он.- Стой! Но было уже поздно: капсула с легким шорохом проехала последние пару футов и соскользнула в отверстие. С хлопком она исчезла. Механизм выключился. Все затихло… - Что это было?- спросил сбитый с толку Хоппер.- Нас сфотографировали? - Да. И пластину куда-то отправили…- добавил Бэнкс. - Но зачем? - Я… не… знаю…- проскрежетал толстый констебль, недоумевая: неужели все это очередная насмешка этого ужасного, отвратительного человека и он просто хотел посмеяться над глупыми выражениями их лиц, когда они проникнут в апартаменты и увидят, что все это было лишь уловкой и розыгрышем? - Фиииш!!!- яростно закричал Бэнкс. …Фредерик Фиш тем временем быстрым шагом направлялся к заднему лифту. По пути он закинул свой темно-коричневый кофр-рюкзак на спину, продел руки в лямки, проверил карманы пальто. Шоколадная конфета оказалась в правом – одним движением избавив конфету от пестрой одежки, он зашвырнул ее в рот. Фиш не мог сдержать улыбку при мысли о том, как ловко он обставил этих недотеп. Вероятно, они до сих пор полагают, что он в комнате – тратит время на во всех смыслах бессмысленную и опять же во всех смыслах перепалку с ними. Но нет, он не там, а здесь, и до его удачного побега осталось всего несколько шагов и… Выйдя из-за угла, Фиш замер. Двери лифта в другом конце коридора были открыты, а перед ними стояли высокий джентльмен с докторским саквояжем и мальчишка с взлохмаченными волосами, скрывающими половину его лица. В глубине кабинки испуганно застыл коридорный Джереми, а автоматон-лифтер, как ему и положено, замер без движения, готовясь перевести рычаг на отметку с одним из этажей. Вот только Фишу до него, очевидно, было не добраться. Судя по широко распахнувшемуся рту мальчишки и сузившимся глазам джентльмена с саквояжем, они его узнали. Что ж, нельзя забывать о манерах… Фиш театрально приставил палец к губам – тссс!!! – и на мгновение приподнял обтянутый черным шелком цилиндр. После чего рванул с места, устремившись в боковое ответвление коридора. Доктор Доу ринулся за ним. Джаспер побежал следом.