Я отвела взгляд и увидела пару, стоявшую у входа. Они оглядывали зал. - Это Эллен и Хэнк? Поскольку мы с Анной были единственными посетителями, Хэнку не составило труда нас заметить, и он приветственно поднял руку. Анна поманила его к столику,как будто бы он мог случайно сесть куда-нибудь еще. Он был высокий, стройный и чисто выбритый, с коротко подстриженными светло-русыми волосами. Он протянул руку, представившись: - Хэнк Вагнер. - Кинси Миллоун. У него было крепкое рукопожатие. На нем были джинсы и оливково-зеленая футболка, которая сидела так, будто была на него сшита. Он бы идеально выглядел на рекламном щите для рекрутирования в десантные войска. Рядом с ним Эллен казалась маленькой. Светлые волосы были густыми, и подстрижены так, что обнимали ее голову. Челка доходила до бровей, как вязаная шапочка, низко натянутая от холода. Было совсем непохоже, что она родила троих детей. Маленькая и тоненькая, она, возможно, всегда выглядела как шестиклассница, плечи слегка ссутулены, джинсы висят на бедрах. Туфельки-балетки на босу ногу. Я повернулась к ней и протянула руку. - Кинси. А вы — Эллен? Она едва пожала мне руку. Я видела, что ее губы шевельнулись, но улыбка погасла, и она не смотрела мне в глаза. Сначала я решила, что она расстроена, но потом поняла, что она настолько застенчива, что едва может разговаривать. Хэнк отправился в бар за напитками, а Эллен возилась со своей сумочкой, прилаживая длинную ручку на спинку стула. Наверное, это было для нее странное чувство, когда не надо волноваться насчет бутылочек, памперсов и подтирок, уж не говоря о пластиковых пакетах с печеньем. Появился Хэнк, с пивом для себя и маргаритой для нее. Минут десять мы болтали на нейтральные темы. Анна и Эллен пошли в дамскую комнату, оставив меня наедине с Хэнком. Он был приятным, хотя ничего не предлагал, возможно, не знал, с чего начать. Все, что он знал обо мне, это то, что я стащила пятьсот тысяч долларов из семейного сундука. Учитывая, что расспрашивать людей — моя профессия, я была рада сломать лед. - Кем вы работаете? - Электриком. Мой отец — владелец компании. Мой брат тоже там работает. - Хорошо, - сказала я, представляя себе пояс с инструментами и вольтметр. - Как вы познакомились с Эллен? - Она работала официанткой в «Вул Гроверс». Вы там бывали? - Я в городе только один день и еще многого не видела. - Это баскский ресторан на Девятнадцатой. Вы должны попробовать, если будет возможность. Еда хорошая, и ее много. После того, как умерла моя мама, мы ходили туда ужинать пару раз в неделю с отцом и братом. - Эллен работала официанткой? Она кажется слишком застенчивой для такой работы. - У нее хорошо получалось. Среди незнакомых она делается молчаливой и странной. Через какое-то время она расслабляется. Мне самому понадобилось время, чтобы узнать ее. Мы два года встречались и шесть лет женаты. - Анна говорила, что живет с вами. - Да, мэм. Вообще-то, я сначала познакомился с Анной. Она делала маникюр моей маме, когда еще работала в другом салоне. - Сколько она уже живет у вас? - Она говорила, что на три недели, но прошло уже полтора года. - Немного неудобно, не так ли? - Немного. Дом маленький. Она тихая, надо отдать ей должное. Поздно ложится и поздно встает, так что мы должны следить, чтобы дети не шумели. Она должна была платить за комнату, но это продолжалось недолго. Она платила, может быть, пару месяцев. С тех пор не давала нам ни цента. Она покупает слишком много одежды, и ей, наверное, не хватает. - Ну, это нехорошо. Он пожал плечами. - Этим занимается Эллен. Она спросит про деньги, и Анна говорит: «Конечно, нет проблем». Пока Эллен напомнит ей в следующий раз, проходит месяц. - Почему вы ее не выгоните? - Это не мое дело. Эллен знает, что должна попросить ее уйти, но не может заставить себя это сделать. Она говорит, что Анна ее сестра, что я могу понять, но все равно. - Они трое дружны? Итон и его сестры? Хэнк пожал плечами. - Пока Элен делает то, что они хотят. Они заявляют, что она всегда была папочкина любимица, а они такие бедненькие. Это ерунда, но они так часто это повторяют, что она сама поверила. Она боится с ними спорить, потому что не хочет, чтобы кто-нибудь на нее сердился. Я думаю, что единственная причина, что он лишил ее наследства вместе с остальными, это то, что он знал - Итон и Анна уговорят ее отдать все им. - Я рада, что я — единственный ребенок. - Жаль, что она — нет. Подошла официантка с маленьким подносом, на котором принесла две стопки текилы и еще одну маргариту, которые поставила перед пустым стулом Эллен. Когда Анна с Эллен вернулись, я увидела, как Эллен осушила первую стопку, не моргнув глазом. Села поудобнее, взяла свою маргариту и сделала два больших глотка. Я следила за ней. Текила может оказать плохое действие. Я видела, как здоровенные мужики ломали стулья и пробивали кулаком стены. Я не думала,что она начнет драться, но было ясно, что она собралась напиться. Смотреть, как она пьет, было как видеть расцветающую розу на убыстренной съемке. После первой стопки ее сдержанность потускнела. После второй она стала общительной, солнечной и готовой говорить о чем угодно. Я предполагала, что после третьей она ослабеет, а после четвертой — развалится на куски. Хэнк с Анной пошли поиграть в биллиард, и я подвинула свой стул, чтобы разговаривать с Эллен, не повышая голоса. В баре было еще тихо, хотя начали подтягиваться завсегдатаи. Как бы я ни боялась затрагивать тему Дэйса, я решила, что должна с этим покончить. Я не думала, что необходимо возвращаться к факту, что я никогда с ним не встречалась. Итон и Анна уже обсудили это достаточно. В подобной ситуации я не люблю манипулировать, если только не исчерпаны другие возможности. Я не против придавать форму разговору, но предпочитаю создать атмосферу, в которой люди говорят искренне, вместо того, чтобы говорить то, что я хочу услышать. Вежливый разговор ни о чем, это искусство не высказываться напрямую, создавая пространство в пространстве, где всякое может случиться. Я действительно чувствовала, что должна подкинуть дровишек в огонь. Поймала ее взгляд. - Анна говорит, что у вас было семейное обсуждение. У вас нет вопросов? - Ничего особенного. Вы знаете... Фраза уплыла. Я сомневаюсь, что она знала, что хочет сказать. - Я хотела убедиться, что вы знаете о слушаниях в декабре. Это суд Санта-Терезы, и смысл в том, что у вас будет возможность оспорить условия завещения, если вы захотите это сделать. - Меня это не волнует. Итона и Анну, может быть, но меня — нет. В глаза не смотрит, но произнесла две фразы подряд, что я сочла хорошим знаком. - Я сказала им обоим, что было бы полезно посоветоваться с адвокатом, прежде чем принимать решение. Эллен взяла вторую стопку, осушила ее и посмотрела на меня. Ее глаза были такими же голубыми, как у Анны, но не такими большими. В результате она казалась искренней, когда я точно знала, что Анна морочит мне голову. Она изящно коснулась уголка рта. - Вы знаете, что меня огорчает? Папа никогда не видел моих детей. Последний раз, когда он появился, мы с Хэнком были в Йосемите. Мы вернулись в воскресенье вечером, когда его уже не было, так что я услышала обо всем позже. Итон плюнул на него. Он вам рассказывал? Я покачала головой. - Я знаю, что они поссорились. - Он плюнул папе прямо в лицо. Он рассказывал об этом так, будто гордится. Анна относилась к нему, как к дерьму. Она ко всем мужикам так относится, но к папе — особенно. - Откуда вся эта враждебность? - Итон защищал маму, а Анна присоединялась. Они оба считают, что все плохое в нашей жизни пошло от папы. - А что чувствует ваша мама? - Она его ненавидит. Она не признается в этом, но это правда. - Анна говорила, что она снова вышла замуж. Что за человек ваш отчим? - Гилберт построил для нее большой новый дом. Можно подумать, что она должна быть счастлива, но нет. - Это плохо. Интересно, в чем проблема? - Все получилось не так, как она ожидала. У Гилберта есть деньги, и она думала, что это будет ответом на ее молитвы. - И что пошло не так? - Ничего особенного. Она ожидала, что жизнь станет лучше, а она такая же самая. - Она давно была с ним знакома? - Наверное. Они познакомимлсь в церкви. После того, как папу посадили, они ушли из той церкви и присоединились к другой. Она говорит, что люди сплетничали у нее за спиной.