— Я здесь, хозяин, — качнулась тень от стены. — Живо девчонку сюда тащи! Да не переусердствуй, а то испугается! Пусть захватит свои лекарства. Эрика появилась в комнате Леона через пять минут, все так же прижимая к груди корзинку. Симон с любопытством посмотрел на преображенную девушку. Ей подобрали подходящее платье темно-коричневого цвета. Оно в самом выгодном свете показывало тонкую и стройную фигурку травницы, подчеркивая приятные округлости что спереди, что сзади. Даже лорд заинтересованно посмотрел на миловидную мордашку растерянной Эрики. — Теперь твоя очередь, девочка, — Харлан ткнул пальцем в сторону спящего сына. — Покажи свои способности. — А…что мне делать? — Эрика с ужасом смотрела на опухоль, совсем не исчезнувшую после магических пассов брата Симона. — Ничего не получилось, да? Мужчины переглянулись. Лорд хитро улыбнулся уголками губ и нейтрально сказал: — Твоя задача — убрать опухоль. Мажь, ставь припарки. За тобой будет присматривать мой человек. Чтобы ты не наделала глупостей, Эрика… Арчи! Арчи был личным телохранителем Леона, и всякий, кто заходил в комнату, ощущал на себе страшный взгляд сорокалетнего мужчины с одним ухом. Левое он потерял в тот день, когда мальчишка упал на землю и повредил спину. Лорд Харлан, сознавая, насколько сыну дорог Арчи, не стал казнить бодигарда, обойдясь лишь ухом. Лично отсек клинком и отдал этот кусок плоти со словами, чтобы помнил всегда, как нужно защищать своего молодого господина. Арчи без единого звука перенес экзекуцию, забрал ухо и с тех пор не отходил от своего подопечного. Когда он спал, ел и делал что-то другое — никто не знал. Вся обслуга в доме шепотом говорила, что Арчи постоянно находится на своем посту. А еще оставалось загадкой, куда дел отрезанное ухо этот жуткий человек, пока однажды какой-то мальчишка из детей слуг не увидел телохранителя, обливающегося водой на заднем дворе. Вытершись чистой холстиной, Арчи навесил на себя шнурок со странным просмоленным предметом, в котором потрясенный пацан узнал то самое пропавшее ухо. Эрика об этом факте не знала, но исходившую от молчащего мужчины угрозу она чувствовала всей кожей своего тела. Сын лорда спал с обнаженной спиной, и травница, внимательно посмотрев на опухоль, решительно поставила корзинку на пол, достала какие-то горшочки, неожиданно повелительным голосом обратилась к Арчи: — Мне нужны чистые тряпки, таз с водой, нож и свеча. — Что ты хочешь делать? — опять заволновался лорд, с удивлением увидев, как Арчи бросился в коридор. Свисток уже собирался уходить, но услышав о ноже, остановился. — Нужно убрать кровяной пузырь, — не оборачиваясь, сказала девушка. — И пожалуйста, не стойте за спиной, вы меня отвлекаете. Вернулся Арчи с целой кипой чистых тряпок. Монах едва сдержал улыбку и тихо прошептал: — Что ж, свою задачу я выполнил. Идемте, господин лорд. Нам нужно обговорить условия нашего соглашения более тщательно. Есть некоторые моменты, которые меня беспокоят. А Эрика справится. Она целеустремленная и умная девушка, пусть и делает вид, что всего боится. Часть вторая. Глава 7 Глава седьмая — А эта дорога уходит на Волчью Пустошь, — ткнул плетью влево Кривой Пит, когда мы переехали Каменный ручей, — но нам туда не надо. Мы по другой дороге поедем, чуток на север. Говорят, твари оттуда появляются. Мы "гостим" в качестве вынужденных заложников у барона Каньяра третий день. Скука неимоверная. Монах Симон и Эрика до сих пор не вернулись из столицы лорда. Подозреваю, что с такой травмой, как ушиб позвоночника или, не дай бог, перелом, они долго провозятся с пацаном. А нам делать совершенно нечего. Поселили в каком-то сарае, ладно, что в теплом. Кормят, дают гулять по подворью, но оружие не вернули. Начальник охраны Престон сказал откровенно, что барон строго-настрого запретил его отдавать. Тогда мы наехали на Престона, чтобы он дал разрешение погулять за воротами подворья. Удивительно, но просьбу удовлетворили. Правда, как заметил Артишок, за нами постоянно бродил невзрачный паренек, поставленный шпионить. Обращать на него внимание мы перестали почти сразу. Других впечатлений хватало. Лосиный Остров был типичным поселением, завязанным на меновую торговлю. Деньги, по моим наблюдениям, здесь редко кто видит в глаза. Кто получает твердую монету, так это дружина, телохранители и вольные охотники. На центральной площади, окруженной несколькими мелкими лавками, стихийно создали рынок из нескольких десятков открытых прилавков, возле которых сейчас толпились оживленные местные жители и приезжие. Днем ворота деревни были раскрыты, и живущие на выселках фермеры и крестьяне торопились приобрести себе нужные товары. В основном, лошадиную амуницию, сапоги, капканы, мешки из дерюги, посуду и хозяйственный инструмент в виде ножей, ножниц, иголок. Взамен фермеры выставляли молочную продукцию и мясо: соленое, вяленое, копченое. Помимо этого торговали и живым товаром. Вокруг нас бесконечно гоготало, хрюкало, кудахтало; даже умудрялись продавать котят и щенков в корзинках, ну, или менять на что-то. Особо я не заморачивался. Здесь просто все резко отличалось от жизни в секторах. И сама жизнь, и люди. На нас смотрели с любопытством, но завязывать знакомство или просто перекинуться парой слов не торопились. Все уже знали, что за птицы залетели в их огород, и произошедшее за плотным забором усадьбы недолго оставалось секретом. Участь идиота Гвоздя была самой обсуждаемой темой наравне с появлением орденского мага. Оказывается, мы какой-то важный спецотряд, который господин лорд нанял для разведки диких земель, и скоро пойдем в экспедицию нащупывать дорогу к новым ресурсам. Полуправда-полуложь всегда идут рука об руку. Совсем заскучав, мы свернули с площади на соседнюю улицу и вдруг заметили среди скопища хибар добротный деревянный дом на каменном фундаменте. Широкая невысокая лестница вела к открытой двери. Изнутри шел запах жареного мяса и свежего хлеба. Я с интересом прочитал кривую надпись белой краской на вывеске этого достойного заведения: "Бездонная бочка". — Может, по кружечке пива? — с тоской спросил Артишок. — Поддерживаю, — оживился Канадец. — У меня несколько монет завалялось. Кто бы говорил. У нас у всех в карманах пылятся мелкие денежки, которыми нас снабдил брат Симон. Монах стал в отряде вроде казначея, и крупные суммы держал при себе. До сих пор любопытство разбирает, как он умудряется доставать из внутреннего кармана точно отмеренное количество талеров или нужный платежный вексель. Загадочный он человек. Медяки, оставшиеся от торговых операций, отдавал нам. "Бездонная бочка" оказалась совсем не бездонной. Кроме функции "накормить и напоить", предприимчивый хозяин организовал мелкую лавку, где продавал папиросы, патроны, сладости для детей и прочую ерунду, на которую у меня не было желания смотреть. Канадец и Артишок сразу же купили по несколько пачек дешевого курева, запечатанного в мятые картонные пачки с невнятной надписью. Кустарная продукция, что же вы хотели. Хотя уже вызывает интерес, что папиросы здесь продаются в упаковках. Большая часть избы отведена для любителей посидеть за кружечкой или хорошо поесть. Для этого хозяин поставил четыре длинных стола и скамьи, которые уже поблескивали, отполированные задами. Топчущийся за прилавком мужик (может, сам хозяин или его помощник), тщательно пересчитав медяки от продажи курева, смахнул их ловким движением в карман фартука. В харчевне было малолюдно. Всего лишь один стол был занят тремя выпивохами, увлеченными осушением огромного кувшина с пивом. Из закуски они предпочли сухарики и хрустящую капусту с брусникой. Не знаю, как можно заедать квашенкой пиво. Аж передернуло. Наверное, здесь такой способ считается лакомством. Один из мужиков оглянулся и махнул нам рукой. Приглядевшись, узнали Кривого Пита. — Парни, подгребайте к нам! — крикнул он. — Чего там топчетесь? В компании веселее! Кто бы сомневался! Артишок остался возле стойки делать заказ, а я с Канадцем уселся напротив охотников. Поздоровались. Кривого Пита и Лихого мы уже имели удовольствие видеть, а вот третий персонаж оказался незнакомым. Даже в мягкой полутьме можно было увидеть, что парень — метис. Смуглолицый, жилистый, подвижный, как ртуть, живчик. Веласко и в самом деле был сыном мексиканки и индейца, чьи племена проживали сейчас к югу от американского сектора. Родители наградили его гремучей смесью дикой ярости и необыкновенной мягкостью черт. Метис оказался разговорчивым. Оказывается, он тоже входил в отряд вольных охотников, и горячо сожалел, что не смог поехать в Волчью Пустошь, так как выслеживал "шипастого дьявола" в северном приграничье. Узнать что-то интересное о загадочной твари мы не успели. Вернулся Артишок с аналогичным кувшином пива, что уже стоял на столе. Народ одобрительно загудел. — Скучаете, парни? — Кривой Пит осушил кружку и вытер губы тыльной стороной ладони. — Гляжу, ходите потерянные. Девок бы у барона попросили. Все веселее время пройдет. — Не нравится нам такое отношение, — честно признался Канадец и поморщился, отодвинув от себя кружку. — Вроде бы и в гостях, никаких проблем. Кормят, за лошадьми ухаживают. А получается-то — в заложниках сидим. — Так и есть, — подтвердил Веласко, — ничего удивительного. Пока лорд не убедится, что с сыном все в порядке, Каньяр не отпустит вас. — Неужели лорд настолько уверен, что обыкновенная девчонка с припарками поднимет на ноги калечного парня? — я покачал головой. — А вдруг не сможет? Он и в самом деле может казнить ее? — Да запросто, — откликнулся Пит. Неожиданно он посмотрел по сторонам, убедившись, что никто не стоит за спиной или не занимает соседний стол, понизил голос. — Лорд стукнут на всю голову. Не буду говорить, что он плохой хозяин или не умеет руководить людьми. Но иного происходит что-то странное, будто в мозгах что-то перемыкает. Пуф! И пошло веселье! А палач у него действительно есть. Вот как вспыхнет в башке Свистка нечто этакое — и начинаются показательные казни. На площади помост возводят, плаху ставят. И начинается потеха. Типа такие развлечения в Гринхилле. Причем, сгоняют всех жителей города, чтобы прониклись моментом. Один раз умудрился попасть на такое представление. — И как люди реагируют? — я слегка поморщился. Пиво оказалось слегка кисловатым и почему-то отдавало плесенью. Может, сорт такой? На мухоморах и мхе, ага! Вон, мои соратники хлещут и нахваливают. — Да как? — пожал плечами Пит и затолкал в рот соленый сухарик. Смачно захрустел. — Не хочешь, а смотришь. Даже если не нравится и воротит от зрелища отрубленной башки. У Свистуна есть особые люди, которые следят за благонадежностью горожан. Дело ведь не в запугивании, а в постоянном напоминании, что может произойти, если обмануть хозяина. Для профилактики. — А детей тоже заставляют смотреть? — Артишок с трудом захлопнул челюсть. — Не, детей освободили от такой "обязанности", — мотнул головой Пит. Мы втроем одновременно облегченно выдохнули. Иначе не знаю, как пришлось бы вести себя с Главой клана. Смотреть в глаза человеку, возомнившему себя господом богом на землях, на которых никогда не было настоящего хозяина, просто невыносимая пытка. Сразу возникнет желание пустить ему в башку пулю, чтобы мутные мозги выплеснуло наружу. В глубокой задумчивости — слишком нас впечатлил рассказ Пита — мы осушили второй кувшин. Понизив голос, старший охотник спросил: — Джентльмены не хотят развлечься? — Так-так, — повеселел Канадец. — Ты еще и сутенером подрабатываешь? Шлюх предлагаешь? Веласко хрюкнул от смеха. Лихой только криво улыбнулся, но по-прежнему предпочел отмалчиваться. — Не девочки! — возмутился Кривой Пит. — Мальчики, причем крупные. Совсем приплыли. Артишок скривился и предупредил, что сейчас блеванет на пол. — А вот гадить в приличном месте не надо, — серьезно посоветовал охотник. — У секторальных мысль только в одном направлении работает, что ли? В приграничье у нас есть несколько выселок. Людей там не так много. В основном, селятся одной родственной семьей, иногда — две или три. Получается, от семи до десяти человек набирается. Мужики, бабы, детишки. Они фермерством занимаются, охотой. Хлеб выращивают, мясо диких животных добывают, птицу бьют. Так повадилась стая "шипастых дьяволов" резать людей и скот. Позавчера мальчонка прискакал на лошади от Бастеров, просит помощи. Старуху в лес утащили. Нашли разодранной. Мало им, так еще и овец много порезали. Мужики отбились, а толку-то? Надо идти по следу, бабы в рев. Не пускают. — Да что за тварь такая? — я был точно уверен, что названные мутанты мне никогда не встречались. Хотя…в разных местах любое мета-животное приобретает свое специфическое название. — На обращенных не похожи, — пояснил Веласко, — но ходят как люди, на задних лапах. Быстрые, организованные, соображают хорошо. На спине характерный костяной шип, защищает их от ударов сзади. Поэтому и назвали "шипастым дьяволом". Нет, таких метаморфов я никогда не встречал. Видать, новая разновидность мутации. Час от часу не легче. — Сколько их всего? — кажется, Канадца тоже задрало бездумное и бесполезное сидение на заднице в Унылом Лосином Холме, где даже толковых развлечений барон Каньяр придумать не мог. Лишь бы в его голову не пришла похожая идея, как у лорда Харлана: рубить головы прилюдно. — Пацан говорил, что трех насчитали последний раз, — Веласко почесал макушку. — Не знаю, по моим данным — четыре. Где-то еще один ублюдок прячется. — У нас нет оружия, — напомнил я. — Не дело отбирать стволы там, где существует опасность попасть на клык морфа. Барону надо бы вдолбить в голову простую истину. — Я поговорю с Престоном, — пообещал Кривой Пит. — Он неплохой мужик, если зубами к стенке спит. Охотники негромко рассмеялись. Мы же переглянулись между собой, и Канадец с Артишоком жестами показали, чтобы я озвучивал решение группы. — Мы согласны. Кривой Пит не обманул. Престон и в самом деле, как только узнал, на что мы подписались, отдал все наше оружие, а вдобавок накинул сверх этого четыре динамитных шашки, что вообще являлось высшей степенью доверия. Правда, маловато, но охотники оказались рады подарку. По мне, Престон обрадовался, что кто-то сделает за них грязную и тяжелую работу. Главное, чтобы своих парней не отрывать от охраны барона. Зарождающаяся элита, что же еще можно сказать. Поехали ввосьмером. Наша каторжная компания, Пит, Веласко, Лихой, Крюгер и тот самый мальчишка из семейства Бастеров, предупредивший барона о нападении "дьяволов". Дорогу до фермы Пит хорошо знал, но, когда переехали через Каменный ручей и направились по узкой колее, вихляющей вдоль невидимой речушки, пригодной лишь для проезда в одну сторону, пацан сказал: — А я могу вас коротким путем провести. Через холмы и болотину. Когда меня батька послал в Лосиный Холм, я там и ехал. — Какая нужда лезть в грязь? — нахмурился Пит. — Там же территория мета-рыси. — Батька просил побыстрее помощь прислать, — пробурчал мальчишка. — Так мы на ферму и не поедем, — неожиданно ответил старший охотник. — Доведем тебя до развилки, а сами свернем направо и вверх в горы. Веласко знает, где их лежка. Там и устроим засаду. Вы даже не вздумайте бегать с ружьями и помогать нам. Мешать будете. Так батьке и скажи. — Если гнездовище не единственное — придется надолго в лесу задержаться, — хмыкнул метис. — Но его часто посещают. Вытянувшись в струнку — не позволяли густые заросли кустарников и деревьев, вплотную подобравшимся к тропе — мы доехали до развилки, о которой говорил Кривой Пит. Влево уходила наезженная колея, по которой поскакал младший Бастер, а мы свернули налево. Через пару километров дорого ощутимо пошла вверх. То и дело приходилось объезжать валуны, неведомо какими путями скатившиеся с покатого холма. Колонну обступали мощные лиственницы и сосны. Ехали молча, приготовив оружие по приказу старшего охотника. Веласко выдвинулся вперед и без конца крутил головой по сторонам, пытаясь что-то обнаружить. Не думаю, что искал "шипастых". Скорее, какие-то метки, по которым мы выйдем к лежбищу тварей. В любом случае, метис вел нас уверенно, одной рукой держа поводья, а в другой крепко обхватив дробовик. Я зарядил в винчестер самый крупный калибр, который удалось приобрести в Гранд-Могиле, но спокойным себя не чувствовал. Солнце перестало светить через мощные кроны деревьев, и в сумраке леса теперь чудились разные твари, скрадывающие нас до того момента, когда можно будет прыгнуть и разорвать глупых людишек. Не по себе, честно. Лучше бы я лишний раз спустился вниз, где доживают развалины древних городов. Мне там спокойнее и привычнее. Скорее бы покинуть чертовы клановые территории и идти дальше, больше нигде не задерживаясь. Пресловутая плата за транзит по чужим землям обернулась нешуточной тревогой за брата Симона.