— Надо дождаться пожарной команды. Послушайте, прямо под нами кто-то есть, Пол, убери этот кусок пластика и поддержи меня, чтобы я не свалился. — Клайв Раули балансировал на гнутом куске рельса. — Заткнитесь. Слушайте. Они стояли посреди маленького островка тишины, который создали посреди безумного шума, царившего вокруг. — Слева от тебя, левее и ниже, Клайв. — Держи крепче. — Осторожней. Тебе бы топор. — Нет у меня чертова топора. Подождите. Держи крепче, ладно? Он присел на корточки и начал руками отдирать пластиковую обшивку. Она легко отрывалась по кускам, и под ней обнаружилось углубление в черном искореженном металле, из которой торчало сломанное колесо. Под ним кто-то тихо плакал от боли и страха. Он осторожно переставил одну ногу. За его спиной Пол вцепился в шпалу. Клайв просунул кисть, а потом и всю руку в темное пространство под собой и попытался что-нибудь нащупать. — Эй! Вы где? Меня зовут Клайв, я офицер полиции. Вы меня слышите? Стоны продолжились, не прерываясь, но они звучали близко, почти что из-под его ноги. Он встал на колени, как следует проверил, насколько устойчива поверхность, немного нагнулся вперед и просунул голову прямо в дыру. — Вы меня слышите? — Помогите мне, помогите мне. — Есть! Хорошо, мы вытащим вас оттуда через минуту. Я протягиваю вам свою руку. Вы можете дотянуться? Стон. — Попробуйте поднять руку и нащупать мою. — Он слегка развернулся в их сторону. — Подайте мне фонарик, ладно? Мне надо хоть что-нибудь увидеть. Сирены стало слышно уже на площади, машины подъезжали и останавливались одна за другой, продолжая крутить мигалками. Пожарные, лестницы, фонари, шланги. — Подайте мне фонарик! Кто-то за его спиной положил ему в руку фонарик. — Не двигайся, посмотри на эту деревянную платформу слева, Клайв, наклонись. Она шатается. Раздался скрип и треск, но Клайв удержался, и шпала не сдвинулась. Он подождал. Он снова начал шарить в темноте, а потом ему удалось включить внизу фонарик, но он увидел только пыль и нагромождение металла. — Вы все еще меня слышите? Ответа не было. — Вытяните руку вверх. Тишина. Он стер пот с лица. — Я все еще здесь. Это Клайв. Вы меня слышите? Внизу кто-то вскрикнул, а потом раздался отчаянный вопль женщины: — Боже, о боже. О, Джейсон, о боже. А потом неожиданно Клайв почувствовал, как кто-то коснулся его руки и продвинулся на дюйм выше, к запястью, а потом, на секунду или две, сжал ее. — Да-а-а-а. Постепенно начали зажигаться электрические лампочки, рядом со сломанными сваями начали вырастать одна за другой пожарные лестницы. В черноте глубоко под переломанными шпалами плакал ребенок. — Это Клайв, — сказал он. — Вы можете снова дотянуться до моей руки? Через секунду его запястье снова слабо сжали. Он осторожно прополз на пару дюймов вперед, направил луч от фонарика вниз и просунул в дыру обе руки. — Хватайтесь, — сказал он. — Крепко хватайтесь и держитесь. Вы можете двигаться? — Ему показалось, что голос внизу был женским. — У вас свободны ноги? — Крик боли, но за ним — какое-то движение и внезапный громкий треск. — Будьте осторожны. Медленно, делайте все медленно. Вы можете двигать ногами? Он чувствовал, как крепнет хватка у него на запястье. Он держался изо всех сил. Кто-то сзади зафиксировал его ноги, а рядом с ним уже стояла лестница. — Вы сможете, — прокричал он в дыру. — У вас почти получилось. Просто постарайтесь очень осторожно высвободить свои ноги. Вам больно? Он не мог разобрать слов. Пот капал на его руки и на те руки, которые держали его запястья. Луч от фонаря выхватывал темноту и освещал ее, и в этом дрожащем свете он видел искореженные обломки, колесо и женскую руку, которая держала его за запястье. Еще ниже он увидел зеленую куртку. Темные волосы. Ее ноги, одну свободную, а другую согнутую так, что ее не было видно. Его запястья горели, а спину ломило так, будто на нее кто-то положил цементную плиту, но осторожно, очень осторожно он начал вытаскивать женщину наверх из этой черной дыры, и это было невыносимо медленно. Теперь к ней потянулись другие руки и стали помогать ему. — Не дергайте слишком сильно, ее левая нога застряла. Осторожнее, осторожнее. Но после долгих ночных часов, которые несли за собой тяжесть целой жизни, ее голова и плечи оказались наверху, на свежем морозном воздухе и под сверкающими огнями лампочек, и кто-то уже пилил внизу куски металла и дерева, чтобы высвободить ее левую ногу. — Клайв, — тихо проговорила она. — Это я. Уже почти все. Вытащим вас через несколько секунд. — Ногу освободили, нога на месте. Будьте осторожны, она могла сломать лодыжку вот здесь. — Пила остановилась, хотя со всех сторон было слышно, что пилить продолжают — над ними и за ними пожарные продолжали разбирать завалы. — Господи, как больно. Господи. — Вы просто великолепно справились. Отлично справились. Пойдемте. — Клайв? Вы Клайв? Господи, спасибо вам. Ее медленно и бережно приподняли под руки те, кто стоял позади них, и усадили на плоский пол деревянного стенда. Буквы «УПЫ» были написаны на доске белым и кроваво-красным цветом. — Все в порядке, — сказал Клайв. — Все позади. — Вы Клайв? — она еще не пришла в себя. — Ага. А ты кто, милая? — Хелен, — сказала она. Пятьдесят шесть «Это Радио Бевхэм. Мы прерываем вечернюю передачу по заявкам для экстренных новостей по поводу крупной аварии на ярмарке Лаффертона. Обрушился один из аттракционов, сообщается о большом числе пострадавших. Мы пока не знаем их точное количество и степень серьезности травм. Экстренные службы из трех регионов страны прибыли на место происшествия, и сейчас с нами на связи наш репортер Кэти Майлз: — Кэти, насколько я понимаю, сегодня ты присутствовала прямо на месте событий, верно? — Привет, Дэвид, да, верно. Я живу совсем рядом с Лаффертоном и была на ярмарке, которая заняла огромное пространство рядом с собором…» Саймон выключил магнитолу и минуту или две просидел в темной машине. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов и почувствовал, как напряжение уходит. Это была тревожная, тяжелая ночь, но, как это всегда бывает на крупных авариях, адреналин держал его и всех остальных в тонусе, заставлял работать на пределе возможностей, объединив все усилия. Сразу с места происшествия он отправился в больницу, куда отвезли Сэма и Джудит Коннолли. Кэт поехала на «Скорой помощи» вместе с Ханной. Но сразу же написала Саймону, что Сэм в порядке, только сильно ушиб плечо — падающая платформа пролетела в миллиметре от его головы. Джудит сломала ногу, и у нее был шок. К тому времени, как Саймон приехал, Сэма уже готовы были выписывать. Джудит должна была остаться на ночь. Он отвез свою сестру и детей в Галлам Хауз, прежде чем вернуться на место аварии, куда уже успела подъехать Пола Девениш. К этому времени из-под завалов извлекли в общей сложности шесть человек, и было непохоже, что там оставался кто-то еще, хотя поиски продолжались. Раненых увезли на каретах «Скорой помощи», прессе дали несколько комментариев. Прежде чем Саймон снова собрался уходить, старший констебль отыскала его. — Я не знаю, что хуже, — сказала она устало, — это или стрельба, которой мы все так боялись. — Трагическая случайность или коварный план? В целом я предпочитаю случайности, но… — Лучше бы не было ни тех, ни других. Конечно. Как ты думаешь, стрельба все-таки должна была быть, Саймон? Возможно ли, что он пришел сюда, намереваясь устроить хаос, и только авария на аттракционе ему помешала? — Я готов деньги поставить на то, что его здесь не было. Он никогда не рискует. — А поспорить насчет чертовой свадьбы ты не готов? Саймон вытер лицо рукавом, и он стал черным от пыли и пепла, которые поднялись в воздух после обрушения. С момента катастрофы до этой секунды Саймон не вспоминал о стрелке. Где он был этим вечером? Среди них — выжидал, высматривал, искал возможности — или где-то далеко, в сотнях миль отсюда? Это была отвратительная игра, и теперь они вынуждены были отвлечься на эту внезапную аварию. — Я не знаю, — сказал он. — Но скорее да. Он не делает слишком высокие ставки. Он не рассчитывает на удачу, он планирует наперед. — Он может распланировать и это.