Эльвине надоело слушать их треп. Она направила пистолет Крюкову в голову. — Хватит болтать, а то меня сейчас стошнит. Оставь фото и можешь катиться ко всем чертям. Крюков помедлил, как бы раздумывая, потом вынул из кармана фотографию и положил на стол. — Надеюсь, ты меня не убьешь? — он посмотрел Эльвине в глаза, но увидел в их глубине только безумную жадность. — Назови хотя бы одну причину, почему я не должна этого делать? — предложила она. Крюков скорчил обиженную гримасу. — Как? После того, что было? А наша любовь? А твои бесконечные оргазмы? Вот так: трахаешь человека, стараешься для него. Все силы отдаешь. А он тебя потом убить хочет. Но мы же не скорпионы?! Эльвина презрительно усмехнулась. Ствол ее пистолета чуть дрогнул. Совсем немного, но Крюкову этого хватило. Он рванулся навстречу выстрелу. Тот прогремел с запозданием, пуля ушла в стену. Крюков попытался выбить оружие из рук Эльвины, но ему помешал Тарасов. Оттолкнув его, сыщик бросился к двери. Замок был ему знаком, но, как нарочно, его собачку заело. Возня с упрямым механизмом заняла всего пару секунд, но Эльвине хватило их, чтобы высунуться в коридор и сделать последний выстрел. Крюков уже сделал шаг на лестничную площадку, когда почувствовал мощный удар в спину. Пуля отшвырнула его прямо на дверь соседей. В этот момент они как раз выходили из своей квартиры. Седой мужчина застыл в изумлении на пороге, тогда как его жена испустила поистине ультразвуковой визг. — Вызывайте милицию, — прохрипел Крюков из последних сил и вырубился. Краем гаснущего сознания он все же отметил, как хлопнула дверь в квартиру Альбертыча. Пауки закрылись в банке. Отключаясь, он мысленно пожелал им приятного аппетита. * * * Крюков очнулся от резкого запаха нашатыря. Лицо было мокрым: видимо сердобольные хозяева все это время щедро поливали его холодной водой. По квартире ходили люди в защитном снаряжении милицейского ОМОНа. К Крюкову наклонился один из них, с погонами майора. — Жив, капитан? — спросил он. Крюков догадался, что спецназовец уже посмотрел его удостоверение. — Пока вас не было, чувствовал себя прекрасно. — У тебя дыра в спине, — просветил его майор. Крюкова это известие привело в ужас. — Как? Вторую подряд куртку продырявили, гады! Вторую! Бойцы, бывшие поблизости и хозяева квартиры расхохотались. — А сам-то цел? — спросил одни из них. — Ясный пень, нас же со вчерашнего дня всех в бронежилеты одели. Общегородская операция по отлову оборотней, блин! Из коридора послышался громкий шум. Его источником оказался следователь Кибальчич. — Где свидетели?! — орал он. — Мы здесь, — признались оторопевшие соседи. — Итак, еще раз. Как было дело? — тут же пристал к ним следователь. Супруги принялись сбивчиво рассказывать, как им под ноги из соседней квартиры выкатился капитан Крюков, а вслед ему прозвучал выстрел. Потом дверь захлопнулась и выстрелы повторились. Раздались крики, звон стекла и все затихло. — Крюков, ты был в этой квартире? — спросил Кибальчич сыщика. — Сколько их там? — Было двое, — ответил опер. — Ломайте дверь! — приказал следователь майору. В коридоре забухали тяжелые ботинки. Дверь у Альбертыча была далеко не бронированная и вылетела с третьего удара. Крюков, охая и кряхтя, поднялся при помощи соболезнующих супругов и направился в квартиру Альбертыча. Дверь валялась на полу, сорванная с петель. Крюкову стало жалко Альбертыча. Не привез бы он сюда Эльвину, возможно, всего этого и не произошло бы. Эльвину и Тарасова он нашел в комнате. Рядом с их телами уже суетился Кибальчич. Сыщик приблизился. Тарасов лежал на спине и смотрел в потолок широко открытыми глазами. Между глаз у него чернела аккуратная дырочка. Эльвина распростерлась под распахнутой дверью на балкон. Ей пуля вошла куда-то в область сердца. Оружия ни в ее руках, ни в руках Тарасова, не было. В судорожно сжатых пальцах Эльвины была зажата фотография. Крюков с трудом сумел вытащить ее. — Что это? — Кибальчич оказался тут как тут и моментально сунул нос в находку. — Фотография, — сыщик протянул ее следователю. На фото были изображены выходящие из подъезда Володя Тарасов и Толя Гарамнов. Кибальчич повертел фото в руках, потом перевернул и посмотрел на обороте. — А что за цифры? — спросил он. Крюков сделал удивленное лицо и пожал плечами. — Не знаю, какой-то бессмысленный набор. По-моему это выигрышные номера в «Русское лото». Во всяком случае, следует приобщить эту улику к материалам следствия. — Да-да, конечно, — Кибальчич убрал фотографию в целлофановый пакет. Крюков решил, что больше ему в этой квартире делать нечего и направился к выходу. * * * Прошло несколько дней. Журналистка криминальной хроники Лара Чертовская все-таки дожала Крюкова своими настоятельными просьбами дать развернутое интервью. — Я же не требую у тебя устроить пресс-конференцию, — объясняла она. — Просто у меня эксклюзивное право от правоохранительных органов сделать передачу, разоблачающую банду милицейских оборотней. А твое расследование будет в этой передаче центральным. Уверяю тебя, на встрече будут присутствовать только свои. Самый узкий круг. В конце концов, он сдался. Управление пока оставалось без руководства. Начальник управления погиб, а временно исполняющий обязанности его заместителя полковник Галкин от служебных бурь укрылся в госпитале на профилактику. Так что наказать сыщика за самоуправство было некому. «Узкий круг» собрался в уютном старинном особнячке, затерянном среди высотных кирпичных домов арбатских переулков. Подъехав к особнячку, сыщик тут же столкнулся нос к носу с перспективным политиком Мокиным. Тот как раз вылезал из своего новенького «майбаха». Значит, вот как Лара понимала «узкий круг»! Крюков не преминул высказать ей, что думает по этому поводу. В уютном, обставленном с вопиющей роскошью зале, собралось человек десять-двенадцать. Мокин с секретаршей, какие-то непонятные типы, и пара приглашенных Крюковым зрителей-инвалидов — Женька Шабанов и Альбертыч. Крюков вошел в комнату с видом приглашенной эстрадной звезды и обратился к присутствующим. Извините, ребята, но то, что я собираюсь вам сообщить, строго конфиденциально. Поэтому я должен каждого из вас раздеть и проверить, петли скрытых микрофонов. Прошу в ту комнату. Лариса, ты как хозяйка должна подать пример. С этими словами он затолкал журналистку в соседний кабинетик? Здесь тоже все было по-простому. Письменный стол, книжные шкафы, бронза, камин. Крюков толкнул Лару на диван. Под его суровым взглядом она начала раздеваться. Он же гневно проговорил. — Деточка, ты развела меня как последнего лоха. Твое журналистское расследование — туфта, пурга для отвода глаз. Если я правильно понял, ты не только и не столько журналист, сколько агент ФСБ. Поскольку Лариса была уже голой, то покраснела она не только лицом, но и всеми частями тела. Получилось ужасно пикантно. — И что из этого следует? — спросила она. Крюков театрально развел руками. — Ничего. Это не первая тайна, которую я унесу в могилу. Я не сторонник служебных разоблачений. Но вот твоим кураторам из ФСБ может не понравиться, что ты еще и подрабатываешь у Мокина. На этот раз выстрел прошел мимо цели. Лара усмехнулась с пренебрежением. — Чтобы ты знал на будущее, я и Мокин расписываемся за деньги в одной ведомости. Это было и в самом деле интересно. Крюков помолчал, переваривая услышанное. — Ты знала, что твоего друга убила Эльвина? — спросил он. — Она взяла твою куртку, а Борис принял ее за тебя. Бабки Щеглова ты взяла? Лара дерзко вскинула подбородок. — Я, но только половину. Другую я отдала жене Бориса. Можешь сам у нее спросить. Там получилось немного, тысяч по сто баксов. Щеглов хранил их на мелкие расходы. Крюков грустно вздохнул. — Ну ладно, одевайся.