— Господин наместник, — Шеллар поспешил на помощь, пока остальные братья не догадались о том же, что и он, — мы все тоже невыразимо рады вашему успешному возвращению и жаждем услышать хоть какие-нибудь подробности. Поэтому, если вы не возражаете, было бы лучше, если сначала вы расскажете нам о вашем путешествии и сообщите новости от Повелителя, а потом мы доложим, что здесь произошло за время вашего отсутствия. Витающий в облаках правитель с трудом вернулся на низменную и суетную землю. Даже не совсем вернулся, а просто снизился до высоты, с которой видны копошащиеся на улицах людишки. — А может, все-таки вы начнете? — не очень уверенно произнес он. По-видимому, бедняга забыл, о чем собирался говорить, и нуждался во времени и наводящих вопросах. — Действительно! — тут же поддержал драгоценное начальство брат Аркадиус. — Брат Шеллар, я понимаю, вы с братом Чанем хотели бы максимально оттянуть свой доклад, но неужели вы думаете, что часом позже господин наместник более благосклонно воспримет новость о том, что вы уморили хранительницу жезла и скрывали сей факт от господина наместника до самого его отбытия? Вот те раз! Нет, конечно, наблюдая за выборами первосвященника, Шеллар видел, что брат Аркадиус пакость еще та, и не возражал против его кандидатуры лишь потому, что по его расчетам выборы на эту высокую должность фактически являлись подбором кандидатуры на грядущую публичную казнь. Но настолько наглого стукачества советник не ожидал. То ли братом Аркадиусом кто-то умело манипулирует, то ли он оказался хитрее, наглее и глупее, чем думал о нем Шеллар. — Спасибо, дорогой брат Аркадиус, что взяли на себя нелегкую задачу доложить об этом прискорбном инциденте, — тут же откликнулся он. — Если бы вы еще знали обсуждаемую ситуацию получше и доложили также, что мы давно нашли замену умершей, наша благодарность была бы даже более ощутимой. Но раз самое главное вы уже все равно сообщили, не вижу смысла прерывать господина наместника. — Подожди… — Наместник предостерегающе поднял ладонь, дабы подданные несвоевременными замечаниями не мешали ему медленно возвращаться в реальность. — Что там случилось с хранительницей? Кто ее уморил? Какая замена? — Никто ее не морил, — послушно доложил Шеллар. — Просто нашему дорогому брату захотелось щегольнуть красноречием. Хранительница скончалась от естественных причин, и замену мы ей действительно нашли. Полагаю, Повелитель осведомлен об особенностях физиологии нимф и поймет ситуацию правильно. Харган медленно опустил руку и оперся о стол, словно ему вдруг стало трудно стоять без опоры. Затем столь же медленно сел и обвел почтенное собрание непонимающим взором блаженного. — Нимф?.. — беспомощно переспросил он. — Ну вы же помните, — поспешил на помощь брат Чань, тоже заметив, что начальник малость неадекватен и нуждается в поддержке. — Хранительницами жезла всегда были созревшие нимфы… А Стражами — их избранники… Потеряв любимого человека, зрелая нимфа очень скоро умирает… — Да я не о том! — нервно перебил его наместник. — Замена — это… та самая… на третьем этаже… — Да, это Азиль, — подсказал Шеллар, понимая, что бедняга не забыл имя красавицы, а просто не решается произнести его вслух. Наместник вдруг резко вскочил, словно собирался заорать, рвануть на груди рубаху и ринуться истреблять все живое в пределах видимости, но своевременно взял себя в руки. — Найдите другую, — срывающимся голосом произнес он. Это прозвучало несколько неуместно, но очень четко и уверенно. По крайней мере теперь было видно, что демон окончательно вернулся из заоблачных высей и полностью понимает, где он находится и что вокруг него творится. — Конечно, — торопливо влез Шеллар, пока глава департамента на секунду зазевался, пытаясь понять причины столь странного заявления. — Мы понимаем, незрелая нимфа — это не совсем то, что требуется Повелителю, и продолжаем искать более приемлемый вариант. — Э-э… Да. Спасибо. Я понял. — Вот теперь, кажется, он понял действительно все. В том числе и бестолковость собственного поведения. — Итак, прежде всего позвольте мне сообщить вам самую приятную из сегодняшних новостей. У нас опять есть портал, и мы опять можем регулярно получать помощь и указания от Повелителя… Итак, налицо всеобщее понимание. Молодой демон понял, что произошедшие в нем перемены не стоит демонстрировать этой стае стервятников. Советник понял, что балбеса угораздило каким-то образом влюбиться в нимфу, чего с нормальными людьми обычно не происходит. Первосвященник понял, что мимо него проходит какая-то важная информация и надо как следует напрячь понималку, чтобы вдруг не упустить выдающийся шанс возвыситься. Хотя, казалось бы, куда ему еще? Брат Павсаний понял, что лично его никто обидеть не пытался, и ладно, брат Хольс понял, что публичную казнь ему опять зажилят, брат Чи по обыкновению не понял ничегошеньки… А вот что понял брат Чань? И более того: как он намеревается свои новые познания применить? Пробудившись от заполошного грохота, Ольга за несколько мгновений в полной мере ощутила жизненность народного выражения «чуть не родила с перепугу». Вот так спишь себе спокойно в своей постельке, и вдруг за окном кто-то внезапно, без предупреждения начинает лупить в рельсу… ну, или в колокол, или в огромный гонг, чего там у них в хозяйстве имеется. Сопровождается это сольное выступление хором невнятных воплей, выстрелов, топота и звона оружия. Ты, вскочив спросонья и не понимая, что происходит, кидаешься вцепиться в единственное, что может поддержать в тебе связь с реальностью и как-то защитить, — то есть в мужа. И обнаруживаешь рядом с собой пустую кровать и ничего более! Как тут не перепугаться! Правда, несколькими секундами позже, проснувшись окончательно и вспомнив, что Диего сегодня ночью дежурит в карауле, потому что уже второй день на дворец ожидают нападения, Ольга все поняла. Ожидаемое нападение состоялось, вот в чем дело. Кто-то бьет тревогу, а во дворе идет бой. Боже мой, и ведь надо было им напасть как раз в тот момент, когда Диего там! Ольга торопливо впрыгнула в тапки и натянула через голову длинную местную рубаху. Кажется, наизнанку, но попробуй разберись в темноте. Поверх рубахи полагалось еще надевать сарафан или юбку с кофтой, но на условности не было времени, и Ольга ограничилась кольчугой, успокаивая себя, что и так сойдет. Нашарив на столе заряженный пистолет и прихватив стоящее в углу осиновое копьецо с посеребренным наконечником, она выскочила из комнаты и, осторожно нащупывая каждую ступеньку, двинулась вниз по лестнице. Стоило бы взять свечу, но куда — в зубы разве что, и так обе руки заняты. Как хорошо, когда тебе заранее объяснили, что делать, и не надо мучительно соображать, как поступить, чтобы и правильно, и достойно, и дурой потом не выглядеть! Значит, оружие взяла, теперь спуститься к Мафею и Саше и вместе с ними бежать на первый этаж, там найти девицу Анфису и помочь ей перетащить в королевские покои принцев-бастардов. Не ахти какая перспектива — отсиживаться в укрытии, куда сбежится все женское население дворца и непременно учинит панику, истерику и плач с завываниями, но делать нечего… Ольге очень, очень хотелось бы помочь Диего и всем, кто сейчас сражается во дворе, но увы! Он был совершенно прав, объясняя, что против вампиров она со своим пистолетом и отвагой совершенно бесполезна, а все эффективные методы — то есть махание серебряными мечами, опутывание серебряными сетями и забивание осиновых кольев — требуют мужской силы. Ну или хотя бы приближенной к мужским показателям многолетними тренировками, чем Ольга, конечно же, не могла похвастаться. Нет, как все-таки несправедливо устроен мир! Мафей и Саша выскочили из своей комнаты точнехонько в тот момент, когда Ольга ступила на последнюю ступеньку. Девчушка, азартно и где-то даже восторженно сияя глазами, одной рукой прижимала к груди здоровенный осиновый кол, а в другой держала керосиновую лампу, чтобы освещать дорогу. Похоже, осветительный прибор тоже вызывал у нее восхищение. Мафей сжимал в каждой руке по такому же копьецу, как и у Ольги, и на его обиженной мордашке огромными буквами читались все те же мысли о несправедливости мира. Только, пожалуй, без всякого осознания собственной бесполезности — он-то не ребенок и не беременная женщина, а его все равно не пустили в бой и поручили всяких беспомощных сопровождать! — Ты знаешь, куда нам теперь? — спросила Ольга, чтобы скорее отвлечь его от обид и занять вопросами более практическими. — Знаю, — недовольно отозвался Мафей и двинулся к лестнице, взмахом руки приглашая следовать за собой. — Только одно мне непонятно: неужели нельзя было заранее тебе это показать, чтобы вы без меня туда спустились? — Нам еще детей тащить, — напомнила Ольга. — А мне нельзя поднимать тяжелого, и Саша, пожалуй, такого бутуза не унесет. Поэтому одного возьмет мать, а второго — ты. Там все продумано. — Там продумано только одно, — огрызнулся принц, — чем бы меня занять, чтобы в бой не пустить! Помочь вам тащить детей могла любая служанка! — Все эти умные рацпредложения изложишь потом дяде, — перебила Ольга, которой совсем не хотелось выслушивать запоздалые жалобы его высочества. — Раз не изложил сразу. Мафей покосился на подружку и продолжать свои рассуждения о жестком мире не стал. Уж больно смахивало на нытье и жалобы, а суровая девочка Саша не относилась к породе жалостливых недотеп, подбирающих непонятых миром сусликов. Уже на первом этаже они наткнулись на несколько организованных групп дворовых женщин. В каждой группе насчитывалось три-четыре перепуганных до дрожи в коленках паникерши, которыми руководила несгибаемая тетка, из тех, что коня на скаку и в горящую избу. Под суровым взором и грозным цыканьем руководящих теток дрожащие бедолаги резво следовали куда им было сказано, не решаясь причитать или, упасите боги, визжать. Это ж надо было так их всех организовать, вот ведь какой молодец Мафеев дядя! — Вы куда? — строго вопросила одна из теток, заметив группу, идущую не в том направлении. Было видно, что она готова поруководить и этими заблудшими овцами, если понадобится. — За Анфисой, — коротко пояснил Мафей, даже не притормозив. Уточнений не последовало — раз люди знают, куда бегут, значит, в присмотре не нуждаются. Бесперспективная любовь принца Кондратия, которой надлежало в ожидании сопровождающих поднять и одеть детей, стояла посреди комнаты, беспомощно расставив руки, и истерически всхлипывала. — Ты чего? — растерялся Мафей, у которого не было пока случая близко познакомиться с дамскими истериками. Анфиса еще раз судорожно всхлипнула и выдавила: — Дети… — Что случилось? — Пропали… — Как пропали? — Тут уж растерялась и Ольга. Бой шел во дворе, в здание дворца еще никто не врывался, как могли пропасть два таких упитанных карапуза, да еще и бесшумно? — Я проснулась… — прорыдала несчастная мать, — а их не-е-е-ет… Саша аккуратно прикрыла за собой дверь и словно прислушалась к чему-то. — Где-то они здесь, — уверенно сказала она. — Я слышу, как они боятся. — Может, они испугались и спрятались? — предположил Мафей. — Под кровать например? Обнадеженная Анфиса немедленно прекратила рыдать и упала на четвереньки, высматривая под кроватью и окликая свои сокровища. — Нету их там… — доложила она, исследовав темноту под кроватью. — Может, в шкафу? Все вчетвером они быстро осмотрели комнату — по крайней мере, все ее места, где может спрятаться двухлетний ребенок. Это уже мистика какая-то получалась — детишек не было! Не видно и не слышно, вот что больше всего поразило Ольгу. Даже спрятавшиеся дети производят какой-нибудь шум — возятся, сопят, дышат, в конце концов. Принцы же умудрились исчезнуть бесшумно, хотя все еще было непонятно, куда можно деваться из запертой комнаты. — В шкафу хорошо смотрели? — задумчиво изрекла Саша, когда все разумные места были обшарены и недоумевающие искатели остановились, растерянно пялясь друг на дружку, словно ожидая мудрого совета. — Три раза, — отозвался Мафей. — А что, ты и направление чувствуешь? — Не очень точно, но в комнате всего четыре угла, и все близко. А под шкафом? — Да не влезет туда дите-то! — М-да? — Саша задумчиво оглядела комнату и опять уставилась на злополучный шкаф. — А они у вас во что превращаются? — Они же маленькие еще! — укоризненно отозвалась Анфиса. — Ни в кого еще не… постой, кто тебе сказал? — Я ведьма, я так вижу, — пожала плечиками малявка. — А дайте-ка мне лампу, ну вот кажется мне, что все-таки под шкафом. Она плюхнулась на живот и деловито заерзала, пытаясь направить свет под шкаф, не пролив при этом керосин на пол. — Давай я. — Мафей проворно улегся рядом. — Я в темноте вижу. — Ну, смотри. Что ты там видишь? — Что-то шевелится… Мышь… нет, крыса… Тьфу ты, надо же — бурундук! — Один? — Да вроде… Ой, нет, два. Они просто прижались друг к дружке. Саша неторопливо поднялась, отряхивая пыль с кофточки. — Я уже люблю ваш мир, — с насмешливой иронией произнесла она. — В нем столько уникальных образцов альтернативной логики… — Чего? — растерянно переспросила бедная Анфиса, которая таких слов не слышала даже от своего якобы образованного возлюбленного. — Если папа — собака, — разъяснила девочка, — и мама тоже собака, объясните мне, почему дети — бурундуки?! — Я тебе потом объясню, — быстро перебил ее Мафей. — А сейчас лучше подумать, как нам их поймать. Ольга немедленно вспомнила, как однажды неплотно закрыла стекло на ящике и семейство хомяков в количестве одиннадцати хвостиков разбежалось по дому. Выслеживание и отлов этого стада сделали ночь большой охоты незабываемой. — Как обычно, — посоветовала она. — Один выгоняет, а остальные сидят в засаде и ловят выскочивших. Эх, как же ей самой тогда не хватало помощника, чтобы выгонять! Приходилось ждать, как кошке у норки, когда сами вылезут… — Ну, давайте попробуем, — согласился Мафей и пошуровал под шкафом древком копья. Очень скоро выяснилось, что испуганные бурундуки способны передвигаться по любым поверхностям, включая вертикальные, с такой скоростью, что поймать их можно, только обладая стремительностью столь же дикого хищника. Или хотя бы домашней кошки. А если учесть, что ловить надо нежно и бережно и ни в коем случае не за хвост, чтобы ненароком не покалечить детишек…