Побегав несколько минут по комнате, вереща, толкаясь и двигая мебель, охотники остановились передохнуть и подумать, а дичь в очередной раз забилась под шкаф. — А еще говорят, что эльфы нечеловечески быстры и проворны, — ехидно заметила Саша. — Врут, — огрызнулся Мафей. Покосился на убитую горем Анфису, но предлагать оставить бурундуков в их убежище не решился. И так понятно, что мать не бросит детишек — а вдруг обратно превратятся, а рядом никого? К тому же никто не знает, что будет, если они обернутся все под тем же шкафом, где нет места для человека. Хорошо если просто застрянут, а если задохнутся? — У тебя платки есть? — Полно. — Доставай. Платков у Анфисы действительно оказался огромный ворох — то ли она их так любила, то ли у бедняги Кондратия туго работала фантазия по части подарков. Саша с Мафеем встали у шкафа, растянув платок за четыре конца, а Ольга, как недостаточно проворная для ловли, переквалифицировалась в загонщики. Про шкафом, правда, ни черта было не видать, но от нее и не требовалось подпихивать зверьков точно под хвосты — достаточно было просто постучать древком о пол и днище шкафа. В углу немедленно зашуршало, и малыши вылетели из своего убежища, как две полосатые ракеты. Один с разгону точно вписался в самую серединку платка и был немедленно подхвачен, укутан и увязан в узелок, второй же успел отвернуть в сторону. Молниеносно прошмыгнув мимо зазевавшейся матушки, хвостатый принц-бастард одним прыжком взлетел на сундук и втиснулся между сундуком и стенкой, смешно вертя хвостиком и попкой. Ловцы, поспешно сунув Анфисе узелок, ухватили второй платок и ринулись к сундуку, но малыш уже успел перебраться под кровать. Пришлось лезть за ним и опять шарить в темноте, осторожно постукивая, чтобы не задеть хрупкого зверька. Паршивец выскочил совсем не с той стороны, где его поджидали, стрелой промчался через комнату и опять исчез под шкафом… После третьего круга, проводив бессильной руганью в который раз ускользнувшего под шкаф племянничка, Мафей высказал мысль, что этот из близнецов почему-то пошел не в отца. В отличие от быстро пойманного брата, который давно утих, пригревшись у матери за пазухой, и уже не порывался выпутаться из платка и удрать под шкаф. Ольга заметила, что мысль умнейшая, но в бурундуколовном деле бесполезная. И предложила заменить платок на простыню для большего охвата. А то они тут возятся уже минут десять, если не больше, и вот будет весело, если припрутся к запертым дверям. — Ну уж для нас-то откроют, — возразил Мафей и сдернул с кровати простыню. Минуту спустя они уже бежали прочь, надеясь, что им все-таки не придется ломиться в запертую дверь. Анфиса прижимала к себе трепыхающийся комок ткани, внутри которого все еще боролся за свободу ошалевший от приключений бурундучок, Мафей непотребно ругался по-мистралийски, Ольга, которая давно в этих коридорах запуталась и потеряла всякое представление, куда бежать, искренне надеялась, что хотя бы его высочество это знает и не заведет бедных женщин в какой-нибудь кишащий вампирами тупик. Бежать в темноте было ужасно неудобно, полудохлая керосинка, мелко подпрыгивающая в такт детским шагам, едва успевала высветить пол под ногами, и попадись на этом полу хоть что-то, обо что можно споткнуться, Ольга бы и затормозить не успела. О том, чтобы смотреть по сторонам или далеко вперед, и речи не было. Точно так же, наверное, чувствовали себя и Саша с Анфисой, потому и не поняли, отчего бегущий впереди Мафей вдруг остановился, да так резко, что они чуть было не налетели на него с разгону. Только остановившись, Ольга расслышала то, что до сих пор заглушал их дружный топот: чужие шаги, шорох и едва слышный смешок где-то впереди. Саша подняла лампу повыше, и в сумраке коридора они с трудом разглядели две высокие фигуры у лестницы, что вела к их комнатам. Над плечами незнакомцев чудовищными бурками вздымались полусложенные крылья. Во дворе еще звенели, бегали и орали, значит, бой еще не закончился — видимо, самые хитрые прорвались внутрь через окна верхних этажей, воспользовавшись своей способностью летать. И сейчас стояли как раз на пути беглецов — между ними и последним коридором, ведущим в королевские покои. Ольге даже показалось, что она видит ту самую запертую дверь, но, наверное, все же показалось — слишком далеко и темно… Свет метнулся в сторону и ниже — это Саша поставила лампу на пол и перехватила коломет двумя руками. Мафей беспомощно оглянулся. — Бегите назад, запритесь в комнате и привалите чем-нибудь дверь… — не очень уверенно произнес он. Идея действительно была не самая лучшая — кто знает, что там, позади? Может, туда тоже успели прорваться враги? А если и нет, надолго ли задержит двух вампиров хрупкий мальчишка с легким копьем? Вампиры неторопливо двинулись вперед уверенным шагом охотников, точно знающих, что дичь никуда от них не денется. Ольга на мгновение пожалела, что не умеет тоже оборачиваться бурундучком или какой-нибудь маленькой мышкой, и подумала, не стоит ли сейчас выпустить малышей и дать им укрыться где-нибудь в укромной щелке. Вампиры приближались, в тусклом свете лампы блеснули клинки, похожие на лезвия косы, и металлические кирасы на груди — бессмертные воины позаботились о своих уязвимых сердцах. Ольга вдруг с ужасающей ясностью поняла, что ни у Мафея, ни у нее самой попросту не хватит сил пробить копьем кирасу и все их оружие совершенно бесполезно. — Чего стоишь? — хладнокровно произнесли где-то у ее локтя. — Стреляй. Ольга встрепенулась и поспешно оглянулась, чтобы поскорее избавиться от наваждения — ей вдруг почудилось, что за спиной стоит призрак короля и отдает распоряжения чужими голосами. Девочка Саша, вертя в руках практически бесполезный кол, пристально изучала противников тем особым оценивающим взглядом, который Ольга не раз замечала у любимого супруга. — Ну, быстрее, — подбодрила девочка. — Сделай ему дыру в броне. Ольга спохватилась и вскинула пистолет. Действительно, пуля пробьет обычную кирасу, вампиру она не повредит, но потом в эту дыру можно будет попробовать вогнать копье или кол… Дыхание не успело выровняться после бега, и мушка прыгала перед глазами, как пьяный кенгуру. Так не пойдет, надо ведь точно в сердце… Она глубоко вдохнула и, задержав дыхание, выровняла пистолет. Три выстрела разорвали тишину. Как легли пули, было не видно, но вампир удивленно приостановился и уставился на свою кирасу. Его приятель подошел, наклонился, приглядываясь, и оба рассмеялись. Как-то уж очень зловеще, как показалось Ольге. — Дырочки маленькие! — с досадой простонала девочка. — Кол не войдет! А такая идея была… — И что теперь? — Предлагается рассмотреть вопрос об отступлении. В смысле драпать со всех ног. — Вот и не задерживайтесь, — не оборачиваясь, бросил Мафей. — Это ты не задерживайся! — Ольга дернула его за рукав. — Вот вы с Сашей берите детей и драпайте, а мы прикроем. Вас точно убьют сразу, а нас с Анфисой, может быть, сначала трахнут, а это какое-то время займет, может, кто-то на помощь прибежит. — Это ты сама до такого додумалась? — Саша изумленно опустила бесполезное оружие. — Нет, — честно призналась Ольга. — Само сказалось. Но мысль-то не лишена смысла… — А если они идейные собратья Луи? — мрачно предположил Мафей. — Так что, поговорим, выясним их предпочтения и разберемся, кому бежать, а кому стриптиз устраивать? Где-то далеко за спинами вампиров с тяжелым скрежетом отворилась дверь, выпустив во мрак коридора широкую полосу света и заодно неразборчивый хор подвывающих причитаний. Да, это действительно была та самая дверь, до которой они не дошли. И ее действительно успели закрыть, но теперь открыли из-за них, вернее, из-за услышанных выстрелов. Почти в тот же миг свет заслонила чья-то фигура, а причитания заглушило энергичное восклицание, не раз слышанное Ольгой от Гиппократа и ни разу для нее не переведенное, ибо самому герою не хватало знания иностранных языков, а все прочие опрошенные вдруг начинали страдать необъяснимыми провалами в памяти или образовании. Вампиры остановились и заинтересованно обернулись. — Куда? — Женский голос, рявкнувший сей краткий вопрос, по степени суровости и властности вполне тянул на поминаемый Жаком «королевский ряв». — Запритесь и не открывайте, пока я не скажу! — столь же непререкаемо огрызнулся мужской, и дверь опять захлопнулась, резко и вызывающе, словно желая сообщить ее величеству, что приказывать она может своим придворным дамам и стражникам, но не гостящим у нее королям. Десяток шагов в темноте, все ускоряющихся, словно разбег перед прыжком, затем короткий свист… Зазевавшийся вампир вдруг совсем по-человечески пошатнулся, удивленно уставившись на торчащий из груди наконечник копья, и упокоенным кулем повалился под ноги товарищу. Товарищ гневно оскалился, повертел головой туда-сюда, словно оценивая, с какой стороны опаснее, и стремительно шагнул в темноту. — Свет! — Саша первой сообразила, что в темноте нежить будет иметь преимущество перед человеком, и бросилась вперед. — Подожди, давай лучше я… — спохватились Ольга. — Я же выше… Мафей, спохватившийся одновременно с ней, уступил даме эту честь и бросился вперед, туда, где уже лязгнули, скрестившись, клинки, — наверное, надеялся как-то помочь. Ольга подняла повыше лампу и ринулась за ним, успев только крикнуть вслед: — Не лезь без спросу! Когда-то давно, еще в первые месяцы их с Диего знакомства, когда она донимала экзотического возлюбленного глупыми мальчишескими вопросами о боевых искусствах и своих шансах на этом поприще, мистралиец среди прочих умных мыслей сказал примерно такое: «Когда два пьяных подмастерья бьют морды друг дружке, третий может вмешаться и помочь. Когда же дерутся два опытных обученных бойца, которые просчитывают каждое движение и точно понимают, что делают, влезший в драку дилетант — не помощь, а помеха». Ольга не знала, слышал ли об этом Мафей, но точно была уверена, что в фехтовании он примерно такой же специалист, как и она. — Не лезь! — подтвердил Александр, не отвлекаясь от битвы. — Поставь копья. К стене. Оставь свет. И уходите. Он выдыхал каждую фразу коротко, хрипло, торопясь скорее вдохнуть снова. Да, эгинский чемпион был одним из немногих людей на этом свете, способных схватиться на клинках с вампиром и продержаться какое-то время, возможно, его мастерства хватило бы на задуманное — игнорируя уязвимые места все равно бессмертного противника, его выпады раз за разом целили в застежки кирасы, — но уже сейчас, в первую минуту боя, он задыхался. — Женщины! — повелительно бросил Мафей, кивая на заветную дверь, едва видимую вдалеке. — Бегите! И послушно прислонил к стене оба копья. Но вслед столь же послушной невестке не побежал — выхватил третье копье у Ольги и осторожно приблизился, следя за поединком и высматривая возможность отвлечь врага или сунуть древко ему под ноги. Вмешиваться напрямую он не рискнул — наверное, все-таки понимал и намеревался влезть только в случае, если Александр споткнется или промедлит. Впрочем, Ольга очень сомневалась, что упомянутый случай Мафей сумеет вовремя определить. Сама она точно бы не успела. Но и точно так же попыталась бы. Ни она, ни Мафей, ни вредная девочка Саша так и не побежали. Эльф метался со своим дрыном, Ольга стояла столбом, изображая подсвечник, а за ее спиной что-то выкрикивала малявка — тем самым потусторонним не своим голосом, каким недавно пыталась наехать на Диего. Языка Ольга не понимала. Вампир, похоже, тоже, но почему-то оглядывался и нервничал. Александр в очередном пируэте дотянулся до стоящих у стены копий и схватил одно, но ему тут же пришлось принять на древко удар, который иначе он не успевал парировать, и в его руке остался осиновый обрубок. Опять распахнулась дальняя дверь, на этот раз на всю ширину, полностью осветив коридор, и Мафей тут же повторил свое ценное указание для присутствующих дам, которому опять никто не последовал. Ольга подумала, что дверь может закрыться опять, и тогда дерущиеся точно окажутся в темноте, а Саша, наверное, осталась просто из вредности. В прямоугольнике света опять встала чья-то тень. Ольге не видно было, кто это и что он делает, но Александр, видимо, что-то понял и вдруг изменил тактику — оставил в покое вожделенные застежки, принял клинок на клинок, тупым концом древка резко толкнул противника в грудь и отскочил как можно дальше. Секунда понадобилась пошатнувшемуся вампиру, чтобы восстановить равновесие и шагнуть вперед, намереваясь атаковать дальше. Человеку в дверях этой секунды тоже хватило. Последний шаг вампир сделал уже по инерции и, выронив свой страшный, похожий на косу меч, рухнул лицом вперед, предъявив зрителям оперенный конец стрелы, торчащий из спины. Александр перевел дыхание и, подхватив второе копье, всадил рядом со стрелой — для верности. — Быстрее, вы, герои убогие! — грозно ругнулась королева Глафира, упирая в бок свободную руку, словно намеревалась устроить скандал в лучших народных традициях загулявшему мужу. Второй рукой она все еще держала огромный лук с себя размером. Героев не потребовалось приглашать дважды. Прошмыгивая в убежище мимо грозной королевы, Ольга успела услышать, как та вполголоса сожалеет о невозможности оторвать некоторые важные части тела младшему сыну, чтобы впредь знал честь и не плодился как попало. Подумать только, из-за его бурундуков… Глава 6 — Осмелюсь доложить, господин обер-лейтенант, что вы лишились кошки. Она сожрала сапожный крем и позволила себе после этого сдохнуть. Я. Гашек